скачать книгу бесплатно
– Кристюш, – окутывает нежностью усталого голоса, пронизывая ею насквозь. Вызывая ответную улыбку и желание его слушать. Выполнить любую просьбу именно так, как он скажет. Потому что это будет правильно… В такие моменты мне хочется равняться на этого человека и быть достойной его. Ни в коем случае не огорчая своими поступками. Соответствовать ожиданиям в преддверии… сама толком не зная чего. Своего совершеннолетия?
Сердце испуганно трепещет под ребрами, не предвещая хорошего. Обрывается, резко заглушая ритм, чувствуя его слова:
– Я желаю тебе лишь лучшего. И если это действительно твой выбор… – затихает, переводя дыхание и сжимая мои руки в своих, тихо продолжает, – ты всегда можешь рассчитывать на нас с мамой, – вздыхает, оставляя на моих пальцах прикосновение своих губ. – Как бы мне ни было трудно это принять, мы всегда поддержим тебя.
– Спасибо, пап, – выдавливаю из себя дрожащим голосом, всё-таки роняя скатывающиеся по щекам на губы солёные слёзы.
– Беги спать, – заключает тихо, вытирая их легким движением руки и слегка взъерошивая мои волосы. – Завтра насыщенный день. Ты должна отдохнуть.
Наклоняюсь ниже, обрамляя его лицо ладонями. Оставляю на щеке невесомый поцелуй. Поднимается тихо, плавно поглаживая меня по голове, повторяя на выдохе:
– Беги спать, маленькая. Уже поздно.
Привстаю с места, лишь кивая в ответ. Покинув кабинет, следую в свою комнату. На секунды задерживаюсь в дверях зала, желая маме спокойной ночи. Ловя в ответ мягкую улыбку и нежное:
– Доброй ночи, моя хорошая.
Ласковый, умиротворяющий голос, несущий в себе ощущение тихого счастья и спокойствия, которым наполняет моё трепыхающееся в груди сердце.
Засыпаю почти мгновенно, выкинув из головы преследующие долгие дни беспокойные мысли. Отдавшись ожиданию нового дня. Бесспорно лучшего. Неповторимого. Моего.
Темнота вокруг. Звук шагов, отдающиеся эхом. Большое помещение. Не вижу, но знаю это наверняка. Плотная тканная повязка на глазах скрывает убранство и осознание, где именно я нахожусь.
Тёплая родная ладонь, сжимающая моё запястье, явно чувствует бешено стучащий под кожей пульс и лёгкий озноб перед неизвестностью.
Пальцы разжимаются, ослабляя захват. Рефлекторно вздрагиваю, чувствуя на затылке руки, развязывающие плотный узел толстого материала. Перед глазами ярко вспыхивает свет. Улыбаюсь, зажмуриваясь и после часто моргая, слыша оглушающий гул голосов, сливающийся воедино в неброской фразе:
– С днём рождения!
Смущенно прикрываю губы рукой, растягивая улыбку под ней ещё шире. Осматриваюсь вокруг, замечая бессчетное количество шаров, украшающих высокий потолок, разнообразие цветов на столиках, соединенных в большую букву "п" и множество знакомых, друзей и вовсе не знакомых мне ранее людей, собранных родителями по поводу моего празднества.
Смеюсь, обнимая маму с отцом. Едва сдерживая слёзы радости, пробивающиеся на щеки из-под густо накрашенных ресниц.
– Спасибо вам, – шепчу, не способная в этот момент сказать что-то ещё. – За всё… – срываюсь на дрожь в тихом голосе, произнося очередные признания в любви.
Гости расходятся по своим местам, постепенно освобождая пространство рядом с нами. Остаются только друзья, поочередно и вместе обнимающие меня. Вводящие в полный восторг своим присутствием рядом, словами, пробирающими до слёз и ощущением радости, заставляющей меня буквально светиться изнутри.
Вздрагиваю от прикосновения рук, ложащихся чуть ниже груди. Плавно разворачивающих меня на месте. Заставляя вновь улыбнуться, посмотрев в знакомые до мелочей глаза. Шоколадные, сладкие, как и сам владелец. Оплетаю его шею руками, слыша возле уха едва различимое в мотиве мелодии играющих неподалёку музыкантов:
– Моя очередь тебя поздравлять, малышка.
Разжимает мои пальцы, вызывая своими движениями глубокий вдох. Ощущая буквально на языке привкус его аромата. Притягательного и терпкого. Манящего…
Опускается на одно колено, вытаскивая из кармана своего классического пиджака, накинутого поверх яркой футболки и темных джинс, маленькую коробочку, обшитую красным бархатом. Замираю, поджав губы, слыша заветное:
– Крис, ты согласна выйти за меня?
Улыбаюсь недоуменно: я ожидала этого жеста и всё равно оказалась к нему не готова.
Смотрю на него среди друзей, призывно протягивающих долгое:
– И-и-и?
Родителей, напряжённо и взволнованно наблюдающих за моей реакцией. Множество людей, ожидающих моего ответа. Приоткрываю крышечку яркой коробочки, затаив дыхание, и, на выдохе притягивая всеобщее внимание, шепчу тихое:
– Да.
Привстает под оглушающие крики друзей и аккуратно надевает мне на палец кольцо. Обнимает настолько сильно, что выбивает остатки воздуха из лёгких. Прикасается губами к моим. Сдержанно. Едва дотрагиваясь. Не позволяя на публике лишнего, но пронзая горящим взглядом, говорящем об истинных чувствах. Смеюсь, обнимая в ответ. Неужели возможно быть более счастливой, чем сейчас? В данный момент. С теми, кто мной дорожит. Не оставит в беде. Не предаст… Боже! Что за пессимизм лезет в голову! С теми, кто меня действительно любит!
Занимаем места рядом с родителями. Смущенно понимаю, что его родных в этом зале нет. Отчего-то становится не по себе. Вроде всё как хотелось, но… вовсе идёт не так…
Пожелания, тосты льются рекой со всех сторон. Медленные танцы сменяются один за другим. Отвлекая от тягостных мыслей и втягивая в ощущение праздника. Моего. Новые знакомства, в которые меня окунает отец. Комплименты. Приятные слуху слова. Голова кругом. Несколько бокалов вина делают своё дело, внося в сознание легкую поволоку. Оказываюсь в руках отца, выводящего меня в центр зала под очередную спокойную композицию. Нахожусь в состоянии полёта, ласково прижимаясь к нему. Бесконечно благодарю за устроенный праздник. Неожиданный, именно в таком формате. Резко контрастирующий с теми домашними вечерами, к которым я столь привыкла. Яркий, торжественный, ослепляющий гаммой впечатлений. Досконально продуманный и украшенный присутствием близких людей…
– Кристюш, мне давно пора было познакомить тебя с некоторыми людьми, – напрягаюсь, вслушиваясь сквозь музыку в серьезные слова. Произносит размеренно, словно предрекая что-то плохое. – Пусть ты и не выбрала своей жизненной целью продолжить моё дело… Эти связи когда-нибудь могут тебе пригодиться.
Странное чувство охватывает буквально с головы до пят. Хочется обнять его крепко и успокоить, сказав, что его беспокойство на мой счёт вовсе не обоснованно! Всё обязательно будет хорошо! Не стоит, не удосужившись выпустить меня за борт, натягивать на пояс спасательный круг.
– Папочка… – роняю бессвязно, пытаясь безболезненно облачить свои мысли в слова.
– Ты у меня такая большая… – дезориентирует, крепче прижимая к себе. Легко и плавно ведя в танце. Вспыхнувшей нежностью и теплотой в голосе, лаская слух. – Никак не могу смириться с мыслью, что моя маленькая девочка так быстро выросла… Мы с мамой всегда пытались дать тебе только лучшее. Прости, если что-то было не так, – прижимаюсь к его щеке, чувствуя вновь предательски настигающие слезы.
– Перестань, пожалуйста, – дую на глаза, опаляя его кожу дыханием. Крепче прежнего сжимаю объятия. – Я вас очень люблю! И всегда буду оставаться твоей маленькой девочкой, которой нужна твоя поддержка и забота! Не могу представить себе, как бы смогла без неё жить… – глубоко вдыхаю родной запах, на автомате переставляя ноги, каким-то чудом не отдавливая при этом его. Мастерски ведомая бережной рукой. Удерживаемая, едва ли не на весу, и ощущающая непробиваемую опору.
– Папочка, я так благодарна за всё, что вы с мамой делаете!
– Не забывай о нас, когда выйдешь замуж… – слышу грустный отклик, проскальзывающий в его голосе, разбавленный тяжелым дыханием.
Музыка медленно затихает, а отцовские объятия усиливают свою хватку. Голос, звучащий до этого полушепотом, в повисшей паузе меж композиций шквалом обрушивается на меня, отражаясь гаммой эмоций в глубине подсознания.
– Береги себя. Ты для нас всё.
Не сдерживаю всхлипа, утыкаясь в его плечо. Ощущая резкое напряжение, прокатившееся по телу, и слыша совсем рядом сладкий голос, пугающий своей показной доброжелательностью:
– Владимир Александрович, Вы позволите украсть именинницу на один танец?
Поднимаю глаза, вглядываясь в абсолютно незнакомое лицо. Приходится приподнять голову, чтобы как следует рассмотреть гостя. Стальной взгляд проникает насквозь, заставляя едва ли не съежиться. Лёгкий прищур не скрывает жесткости, а горящий взгляд пристально наблюдает за моей реакцией на его слова. Губы сложены в подобие улыбки. Притягивающей и пугающей одновременно. Короткий ёжик русых волос, идеально выбритые щеки и дорогой костюм кричат о статусности незнакомца. Вводят в задумчивость. Кто он такой? И почему я никогда не видела его раньше, раз этот мужчина приближён к отцу настолько, чтобы быть приглашенным сегодня на моё торжество?
Высокий лоб слегка нахмурен. Гость ожидает ответа, который не спешит быть озвучен. Его улыбка становится лишь шире, переводя тяжелый взгляд с меня на отца. Облегчённо вздыхаю, словно скинув многотонный груз с плеч. Успокаиваюсь, оставшись без лишнего внимания. Крепкие руки на моей спине ослабляют захват. Спохватываюсь вмиг, ощущая себя беззащитной. Слыша словно сквозь стену напряженный папин голос:
– Конечно. Кристина, Всеволод Баженов, мой компаньон, – берёт меня за руку, вкладывая её в ладонь стоящего рядом мужчины, тихо произнося у самого уха:
– Держись от него подальше.
Пытаюсь натянуто улыбнуться, смутно понимая происходящее. Это напутствие имеет отношение к танцу? Прозвучало двояко… вызвав дрожь, холодком пробежавшую по позвоночнику. Не припомню ранее подобного скрытного поведения отца.
Ощущаю на своей руке обжигающее прикосновение губ и удерживающие крепким замком пальцы, не позволяющие из него вырваться.
– Ты не против? – кладёт руку на талию, сокращая дистанцию до приличного минимума. Упираюсь грудью в его пиджак, распахнутый на белой рубашке. Нервно сглатываю, всё также пытаясь закрепить на лице улыбку, сползающую с губ. От него пахнет силой. Мощью. Властью. Дорогим парфюмом, смешанным с запахом кожи. Бьющим в нос ароматом самодостаточности. Так пахнет страх. Мой. С трудом скрываемый за показным спокойствием, рассыпающимся на крупицы с каждой секундой.
Превосходство. Его нельзя сыграть. Таким, как он, надо стать. Или родиться…
Ведёт в танце. Уверенно. Напористо. Буквально поджимая под себя. Смущенно молчу, глядя в сторону, нестерпимо ожидая финальных аккордов. Ощущаю на талии по-хозяйски расположившиеся руки. Не переходящие видимую грань, но и не следующие нормам, прописанным этикетом.
Хочу на воздух! Отдышаться и побыть одной. Дрожу в его руках, понимая, что он вполне способен чувствовать этот непонятный, незнакомый доселе страх. Тревогу.
– Не слишком ли ты поторопилась с ответом? – слышу нарочито ласковое, вызывающее из моих мыслей.
– Простите, что? – недоумённо поднимаю на него взгляд. И словно обжегшись о его довольное выражение лица и лукавую улыбку, мгновенно отворачиваюсь в сторону, ища, за какую деталь интерьера можно зацепиться, тем самым спрятав свои глаза.
– Предлагаю на "ты", – давит ухмылкой, читающейся в голосе, будто издевательски произнося, – я не настолько тебя старше, чтобы заслужить столь почётное обращение.
Смотрю на него, нахмурившись пуще прежнего. Скептически рассматривая того, кто, в данный момент ловко ведя в танце, крепко обнимает меня. Словно бьюсь о стеклянную стену… Серьезный вид без тени улыбки разбавляют глубокие глаза. Задумчивые и в то же время, будто издевающиеся надо мной. Смотрящие с долей… презрения? Нет. Чёрт! Даже не подобрать слов для описания этого странного блеска, с которым, не теряя времени, столь детально осматривает меня…
Я навскидку прикидываю его возраст. Тридцать… два… пять? Не знаю. Взгляд вводит в недоумение. Обычно цифры прописаны именно в глазах… А здесь… Без толку гадать. Слишком сильный, пронизывающий, сосредоточенный, выдержанный, точно дорогое вино. Он намного младше отца, но почему-то тот словно чувствует себя в его присутствии неуверенно… Да что за бред? Это вовсе не похоже на папу. И эти слова… Знает, кто стоит перед ним, в отличие от меня?
Этот Всеволод выглядит достаточно привлекательным. Если не считать того чувства, что вызывает его присутствие рядом. Мурашки, покрывающие мелкой коркой всё тело, и дрожь, пробирающая напряженные мышцы. Не испытывала подобного ранее, и новизна ощущений в данный момент не так уж приятна.
– Посмотри вправо, – шепчет на ухо, склонившись надо мной, задевая губами висок. Одёргиваюсь назад от горячего прикосновения. Удерживает в руках, открыто ухмыляясь моему испуганному взгляду. Отвожу глаза, в спешке ища то, что он хотел мне показать. Выхватываю в толпе знакомую фигуру в компании одной из моих подруг, вновь слыша этот голос, пробивающий мозг разрядами тока:
– Он с ней спит, – комментирует сдержанно, словно делится впечатлением от закусок, поданных к столу, или нескончаемой музыке, давно ставшей меня напрягать.
– Что вы несёте? – чуть ли не выкрикиваю, резко останавливаясь на месте и едва не налетая на пару, танцующую возле нас.
– Я просил мне не выкать, – наигранно кривится, закатывая глаза. – Посмотри на этот масляный взгляд. Сытый. Довольный. Хозяйский. Могу поспорить, что он с ней спит, – ухмыляется дерзко, слегка сужая глаза. Добавляя надменно, – в отличие от тебя.
Резко высвобождаю свою руку, ощущая накрывающую волну злости на малознакомого человека, растягивающего на своих губах широкую улыбку, при этом оставаясь холодным, непроницаемым для эмоций в глазах.
– Твой отец был прав, не скупясь в эпитетах при твоём описании… – скалится более прежнего, стоя ровно напротив и смотря мне в глаза. – Если ты ещё и играешь так же хорошо, как борешься сейчас сама с собой, пытаясь опровергнуть мои слова, ты действительно бесценна.
– Они просто хорошо знакомы! – выпаливаю злостно. – А моя жизнь и вовсе Вас не касается!
Наклоняется ближе, заговорщически маня к себе пальцем. Кривлюсь, по-детски поджимая губы, но отчего-то не покидая этого проклятого места, словно приросла, слушаю его последнюю фразу.
– Присмотрись к своему окружению. Уверен, после ты вспомнишь меня. Я редко ошибаюсь насчёт предательства.
Разворачиваюсь на пятках, не страшась сломать каблуки. Ухожу или сбегаю вглубь толпы, желая вмиг затеряться от этого взгляда. Ощущая его спиной. Словно прилипший ко мне. Холодный. Тяжёлый. Давящий и неприятный.
Через силу улыбаюсь знакомым, спасительно вцепляясь в руку отца, и только рядом с ним понемногу расслабляясь.
– Кристюш, всё в порядке? – настороженно спрашивает, присматриваясь ко мне.
– Да, спасибо, – отвечаю, ещё немного дрожа.
– Уверена? – произносит без тени улыбки.
Опускаю вниз уголки губ, надломлено уточняя:
– Папуль, кто он такой?
Вздыхает, впиваясь в меня взглядом с нескрываемым беспокойством в глазах:
– Помни, что я тебе говорил. Он акула. Такие, если учуяли своё, в "живых" не оставляют.
Я смотрю ему в глаза и пытаюсь понять реальность вещей, которые он хочет до меня донести. Хмурюсь, не в силах озвучить свои мысли, разрывающие сознание надвое в невозможности правильно обличить их в слова. Голова кругом. Отчаянно хочется дернуть стоп-кран, резко подавшись назад, и выкинуть из памяти случайную встречу.
Под пристальным взглядом отца порываюсь из последних сил улыбнуться, замирая на середине столь нелегкого действа. Отвожу глаза в сторону, упираясь взглядом в жениха, явно упражняющегося в своём красноречии пред моими подругами. Натяжно выдыхаю и залпом выпиваю стоящий напротив бокал. Не задумываясь при этом о том, как выгляжу со стороны. В какой-то момент и вовсе желая стать для всех неприметной.
– С днём рождения, дорогая, – знакомый голос раздаётся поблизости.
По-родственному приобнимает сзади склонившийся надо мной распорядитель отца.
– Спасибо, Павел Давыдович, – роняю тихо.
Отодвинув в сторону неприглядные мысли, пытаюсь вновь стать самой собой. Сбросить гнёт недавней встречи, вернувшись к привычному окружению и людям, милым моему взгляду.
– Поздравляю вдвойне, – произносит открыто. – И тебя, Вов, так сказать, с приобретением сына.
Добродушно пожимает руку отцу, похлопывая его по спине. Натянуто улыбаюсь, прослеживая его грустную мину. Он не настолько спорит с этим браком, позволяя мне выбрать самой. А родители Вани даже не пришли… будто им и вовсе безразличны наши отношения. Отворачиваюсь в досаде, слыша от этого человека, по обыденности говорящего то, что у него на уме, ещё более угнетающее слух:
– Жаль, что Астаховы в длительном отъезде. Объединение ваших семей в данный момент сыграло бы нам на руку.
Недовольно поднимаю на него глаза, пытаясь понять, о чём идёт речь. Рассматривать мою свадьбу в контексте бизнеса настолько пошло, фривольно и дико… Папа бы никогда не позволил считать мою жизнь удачно отмеченным пунктом на пути к той или иной высокой цели. А Павел?! Практически родной мне человек, которого помню с раннего детства… Чтоб его! Видит в этом выгоду в обход человеческих чувств. Сплошные нули, индексирующие сумму чека! Да, не спорю, этот веселый, даже милый на вид толстячок невысокого роста бесспорно верен отцу. Он бессменный руководитель, долгое время идущий с ним рука об руку, прекрасно знающий своё дело. Но пускать мою жизнь во благо бизнеса!
– Прекрати о работе, – резко останавливает его папа, поясняя жесткостью взгляда, что тема закрыта. – У меня пока только дочь. Одна.
– Понял, Вов, не дурак, – тушуется, плавно отступая назад, при этом мило обращаясь ко мне. – Ты, Кристин, не стесняйся, если что. Любая правовая поддержка и прочие нюансы. Обращайся. Брак – непростая штука. Тем более в вашем положении… А эти вопросы в фирме лежат на мне.
– Я подумаю, Павел Давыдович, – отвечаю тихо, перехватывая за долю секунды до этого руку отца, желающего вновь пресечь любые разговоры, касающиеся дел.
– Я, пожалуй, пойду, – и исчезает с поля зрения быстрее брошенных в воздух слов.
Поджав губы, смотрю на отца, не скрывающего своего недовольства.
– Папуль, – со всей нежностью в голосе, желая отогреть его сложный взгляд, произношу, глядя в холодный омут его глаз.
– Можно я тоже исчезну пораньше, не дожидаясь финальных титров этого празднества?
– Отчалишь с друзьями? – уточняет бесстрастно.
– Нет, – выдаю подобие улыбки, пряча за ней истинные чувства и желание побыть одной, скинув груз лишних эмоций этого дня. – Поеду домой, если ты не против.
– Конечно, милая, – смягчается, отогревая нотками теплоты, проскальзывающей в голосе. – Я вызову водителя, только вначале мне бы хотелось преподнести тебе наш с мамой подарок.
– С превеликим удовольствием распечатаю его, – смеюсь, искренне и нежно улыбаясь ему.
– Это сделать будет довольно трудно, – ухмыляется, оттаивая до того состояния, которое я столь сильно люблю. Скидывая защитный слой непробиваемости. И вновь становясь знакомым, родным, именно моим столь неповторимым папулей.
Привстаёт, сжимая в своих пальцах мою руку, плавно утягивая за собой, заставляя подняться. Подчиняюсь, звонко смеясь, увлекаемая через полный гостей зал к выходу. Останавливается у дверей, вынимая из кармана серебристый телефон. Смотрю сквозь стекло на залитый огнями двор, украшенный десятками разнообразных цветов. Не вслушиваюсь в разговор, отрешившись от ситуации. Созерцая лишь приятную взгляду картинку.
