скачать книгу бесплатно
– Так он сам железнодорожник, помощник машиниста. Ему в сумку заглядывать? На каком основании?
– Егорыч, Николаич, вы меня до греха не доводите! Я при исполнении! – вдруг заводится Сережа. – А то еще и рапорт подам на вас!
– Какой-такой рапорт?
– Обыкновенный! Напишу, что это вы продали из-под полы этому обоссанцу спиртное с целью незаконного обогащения.
– Мы?
– Вы! Знаю я вас, проводников, любите втридорога перепродавать.
– Как тебе не стыдно, Сережа, – принимается стыдить его Егорыч. – Мы же уже два года знакомы, и хоть раз ты о нас что-то дрянное слышал?
– Два года не слышал, а вот теперь увидал!
– Что увидал-то? Это мы ему разве пиво продавали?
– Эй, граждане! Товарищи! Господа! – подаю я голос с верхней полки.
– Что вам, товарищ? – смотрит в мою сторону полицейский. – Чего вы кричите, чего мешаете следственным действиям?
– Хочу выйти из купе. Скоро моя станция.
– Так и идите себе на здоровье. Вас никто не задерживает… пока! Но, возможно понадобитесь как свидетель…
– Как я пойду, если внизу, простите, лужа? Вы уже полчаса ссоритесь, а она нисколько не уменьшилась за это время. Как мне пройти в коридор?
– Егорыч, а пассажир прав, – тоскливо отзывается Николаич. – Как он по луже пойдет?
– Во-во, летать не умею. Так что с полом?
– А что ты на меня так уставился, Егорыч? Кажись, твоя смена – тебе и флаг в руки, вернее, тряпку!
Через десять минут я осторожно спускаюсь на свежевымытый пол, обуваюсь и, подхватив багаж, иду к выходу. Дежурившая у купе троица как-то недобро смотрит мне вслед.
Я разглядываю через наполовину распахнутое окно приближающийся населенный пункт. Вот вдоль рассыпавшегося на множество запасных путей железнодорожного полотна мелькнули грязно-желтые ветхие хрущевки. Вот показались чахлые привокзальные деревца и когда-то считавшийся белым станционный забор. Проезжающие мимо автомобили носят на номерных знаках цифру «10», обозначающую карельский регион. Тут поезд замедляет ход, и через положенное время мы останавливаемся.
– Карельск! Стоянка пятнадцать минут! Не забывайте свои вещи в вагоне! – зычно кричит проводник дежурную фразу и сторонится, пропуская меня вперед.
– Дмитрий Андреевич Правдин, хирург, тут едет? – сухонький старичок лет так под семьдесят, прищурившись, всматривается внутрь вагона, причем мимо меня.
– Тута! – вместо меня сообщает Егорыч. – Вон они, слазят! Иди встречай!
Весело поздоровавшись со встречающей стороной, я отклоняю предложение тащить мой сумарь. Еще не хватало дедку надрывать пуп моим багажом.
– Доктор, идемте, там у меня машина стоит. Главный врач велел вас лично встретить.
– Весьма польщен! Идемте! – киваю я и, пропуская водителя вперед, следую за ним, стараясь не запнуться о рельсы.
Надпись «Беломорск» на здании вокзала продублирована чуть ниже на карельском языке. Ну, вот, сдается мне, я добрался-таки до конечной!
Глава 5
– А что, отец, невесты у вас в городе есть? – Я подмигнул водителю, усаживаясь рядом с ним в кабину белого, густо покрытого серой пылью УАЗика. То ли он не расслышал, то ли не читал классиков и ничего не знал про Остапа Ибрагимовича, только не стал отвечать с улыбкой: «Кому и кобыла невеста!» В общем, пробный шар прошел мимо. – Далеко ехать, говорю? – что есть мочи гаркаю ему в правое ухо.
– Не орите так! Я не глухой. Ехать не так далеко. Вон ресторан «Беломорье», – водитель тормозит машину возле типичного питейного заведения середины 90-х годов: двухэтажный прямоугольник из лиственичного бруса, с огромными цветными витражами вместо окон и неоновой рекламой над входом. – Там и невесты имеются, и выпить-закусить можно, причем не так дорого. А там за углом сауна, туда с невестами пускают. Подъехать?
«Да, не глухой, но с юмором у него явно туговато», – думаю я, а вслух важно говорю:
– Я к вам не по этой части приехал!
– Так сами же про невест спрашивали. Вот, показываю, где они водятся, – удивляется старик.
– Уважаемый, едем дальше! – прошу я, понимая, что дальнейший разговор в таком духе заведет в тупик. С врагами Ильфа и Петрова лучше не подтрунивать.
– Вот тут у нас взрослая поликлиника, – первым нарушает тягостное молчание мой собеседник: похоже, он решил, что сморозил что-то не то, и решил загладить свою вину, – а сейчас покажу детскую поликлинику.
– Вас как величать? – я пропускаю мимо ушей его комментарии.
– Все Петровичем кличут!
– Петрович, все это крайне интересно, но покажите лучше, где у вас можно приобрести сим-карту.
– Чего приобрести? – округляет глаза пенсионер.
– Ну, где ближайший салон сотовой связи?
– А-а-а, салон связи! Так тут недалеко…
Мой гид остается в машине читать мятую газету, а я поднимаюсь по железной лестнице в нужное заведение.
Салон оказался обычной двухкомнатной квартирой, превращенной в торговую точку. Лестницу приделали уже позже, прорубив в стене дверь и приварив к ней стальные рельсы с широкими рифлеными металлическими ступеньками и ажурными поручнями.
В густо освещенной дневным и электрическим светом комнате, уставленной образцами гаджетов, за высоким прилавком скучают две особы. Одна – пергидролевая колоритная блондинка, вторая – брюнетка, тоже весьма насыщенной окраски. На этом их различие и заканчивается. Сближает же их весьма яркий макияж и бросающаяся в глаза избыточная полнота. Обе сосредоточенно хрустят попкорном из высокого блестящего пакета и пялятся в портативный телевизор, повернутый к покупателям пластиковым черным задом. Видимо, что-то очень интересное, раз обе дамы даже не ведут бровью при моем появлении.
– Девушки, добрый день, можно у вас симку приобрести?
– Паспорт есть? – не отрываясь от экрана, вяло интересуется блондинка.
– А как же!
– Ты глянь, Гала, что это дура вытворяет! – злобно тычет блондинка в экран телевизора моим паспортом.
– Да все они там дуры! Че, только узнала?
– Девушка, – любезным тоном напоминаю я о себе, – как насчет сим-карты МТС?
– Паспорт! – равнодушно отвечает блондинка.
– Второго у меня нет, – подчеркнуто вежливо сообщаю я.
– А, точно! – Гала протягивает мне пачку красных пластиковых карточек. – Можете выбрать себе номер, какой пожелаете.
– А в чем изюминка?
– Да ни в чем, берите любой.
Чтобы не мешать заполнению документов, отхожу в сторону и принимаюсь рассматривать выставленные в витринах сотовые телефоны.
– Ленка, – громко шепчет брюнетка. – Ты глянь на прописку, мужик-то с Питера!
– Да ты че? И точно!
– А он и сам вроде ничего, – тихо шепчет на ухо подруге Гала. С акустикой в салоне на пять баллов. – Давай, действуй! А то так и просидишь всю жизнь в этой дыре. Че, каждый день, что ли, с Питера мужики заходят? Раз симку покупает, значит, пробудет какое-то время. Ну?
«Ух ты! – меня аж в жар бросает. – Неужто эти приветливые пожирательницы жареных злаков устроили тут охотничью засаду? Занятно!»
– Мужчина, мужчина, – елейным голосом обращается ко мне Ленка, поправив сбившуюся на бок прическу и сверкнув золоченым пирсингом в пупке. – Скажите, а вы в Петербурге проживаете?
– Да, в Санкт-Петербурге. А вы там бывали? – мило улыбаюсь я.
– Разумеется, – девушка еще милее улыбается в ответ, обнажив довольно сносные, но уже тронутые никотином зубы. – Каждый культурный человек обязан хоть раз побывать в культурной столице нашей страны. Хи-хи-хи.
– Хи-хи, – поддерживаю я. – То есть, вам доводилось посещать Северную Пальмиру? Как истинно культурной девушке?
– Чего, простите, посещать? Какую такую Пальмиру?
– Северную! Так еще иногда образно Петербург называют.
– А-а, образно! Да, конечно! И не раз! Очень красивый город, мне он так нравится! А вы к нам надолго? А вам наш город понравился?
– Пока на месяц. А там как бог даст. А сейчас посоветуйте мне тариф…
– Слышь ты, отойдем-ка! – опять шипит на ухо товарке Гала. А мне твердым голосом объясняет: – Извините, мужчина, нам нужно с девушкой пообщаться наедине.
– Да, да, разумеется!
– Че такое? – донесся до моего чуткого уха тихий голос моей собеседницы.
– Ниче! Хватит комедию ломать! Он, оказывается, женат, я в паспорте посмотрела!
«Любопытно, а как она сейчас себя поведет?» – потребовала продолжения диалога моя писательская любознательность.
– Все в порядке? – улыбнулся я девушкам, протягивая деньги.
– А вам-то какое дело? – надулась Ленка.
– Так вы меня спрашивали насчет вашего города, – сознательно не обращаю я внимания на перемену настроения у толстушки. – Что из достопримечательностей вы бы посоветовали посмотреть?
– Мужчина, я вам что, справочное бюро?
– Но позвольте? – изображаю я крайнюю степень удивления. – Вы же сами навязали мне этот разговор…
– Ничего я вам не навязывала! – красотка задирает крашеные брови. – Что вы тут себе возомнили?
В этот момент в салон с шумом вваливается толпа подростков:
– Нам деньги на телефон нужно положить!
– Мужчина, вот ваша сим-карта и паспорт! – сурово изрекает Гала, подавая мне ожидаемое. – Забирайте и оставьте девушку в покое, у нее, между прочим, жених имеется!
– А я, по-вашему, метил на место жениха столь грациозной дамы?
– Не знаю, куда вы там метили, только мы с женатыми мужчинами не общаемся! – гордо заявляет Ленкина подружка и демонстративно отворачивается.
– А с чего вы вообще решили, что я с вами что-то затеваю? У вас, дамы, на редкость богатое воображение! И как вы правильно заметили, у меня жена дома имеется! – с этими словами я решительно отправляюсь на улицу.
Петрович сидит в той самой позе, в какой я его и оставил двадцать минут назад: скрючился на водительском месте и сквозь толстые стекла очков изучает передовицу «Карельского вестника». Причем, кажется, все одну и ту же страницу.
– Ну, что, Петрович, рванули дальше! – беззаботно говорю я, захлопывая за собой дверцу.
– Куда прикажете? В больницу?
– Если есть время, то давайте заедем на пляж, охота море вблизи посмотреть.
– А вы что, моря никогда не видели? – Петрович складывает газету в бардачок.
– Белого – не видел.
– А, что Белое, что Серое, все одно – вода, да притом соленая.
– Да, Петрович, вы не романтик!
– Я практичный человек. Везде в морях вода – почти одинаковая. Я на флоте пять лет оттрубил в свое время и со всей прямотой могу заявить, что везде она соленая. На Балтике, конечно, не такая соленая, как, скажем, в Индийском океане. Но от этого суть не меняется!
– А вы и в Индийском океане бывали?
– Доводилось, – важно кивает Петрович и трогается с места.
Мы проезжаем городскую застройку и, выбивая старыми колесами клубы серой пыли, мчимся под уклон по горному серпантину разбитой дороги, ведущей к самому Белому морю, к городскому пляжу. Зрелище, надо отдать должное, завораживающее.
Сам город Карельск построен на полукилометровой возвышенности, в одной из небольших беломорских бухт, и располагается в несколько ярусов по отлогим склонам сопок, что окаймляют все побережье. Городские кварталы чередуются с угрюмым лиственно-хвойным лесом, который в разных местах вклинивается в городскую черту на неодинаковую глубину. Вокруг города стоит малахитовая стена безбрежной тайги. Она продолжается до самого горизонта и обрывается лишь у серебристой каймы морского берега.
Местный пляж усеян гладкими валунами и крупной галькой, отшлифованной морскими приливами. Песка нет совсем – только проплешины болотно-зеленой травы. Зато от водной глади, усеянной множеством мелких островков, поросших корабельными соснами, невозможно отвести глаз. Снуют яркие яхты и катера, возле берега мелькают и модные нынче доски с парусом, с отважными наездниками в теплых гидрокостюмах. Вот кто-то не совладал со стихией и звонко плюхнулся в воду. Теперь, громко фыркая и матерясь на всю карельскую бухту, пытается повторить попытку.
Несмотря на жару, душной подушкой накрывшую весь город, энтузиазма среди купальщиков я не увидел. Так, пара-тройка джентльменов в подпитии пытается изобразить из себя хватких пловцов, рассекая прибрежные воды. Но в основном местное население лезть в воду не торопится, предпочитая водным процедурам солнечные ванны на берегу.
– Петрович, – радостно кричу я провожатому, зачерпнув горсть хрустально чистой воды и лизнув ее языком, – соленая! Ей-богу, соленая!
