скачать книгу бесплатно
– Вы все действовали исключительно хорошо, – ободряюще заметил Верховный Старший Наставник.
– … Просил за него все шесть, а потом сказал, мол, себя режу без ножа, но ладно, так уж и быть, пусть будет три…
– Да-а, – протянул брат Сторожевая Башня. – Теперь-то до нас дошло! И нисколечки это не больно и не опасно. Мы тут настоящее волшебство сотворили! И никаких тебе демонов, брат Штукатур, что бы ты там ни обещал. Видишь, нас никто никуда не утащил!
Прочие братья закивали. Настоящее волшебство. Никакой опасности. Просто осторожненько надо, вот и весь секрет.
– Постойте-ка, – прервал всеобщее ликование брат Штукатур. – А куда этот дракон подевался? Ну, мы ведь взаправду его вызвали? Или нет?
– Вечно ты задаешь всякие глупые вопросы… – с сомнением в голосе отозвался брат Сторожевая Башня.
Верховный Старший Наставник отряхнул со своего мистического одеяния пыль и торжественно возвестил:
– Мы призвали его, и он пришел. Но оставался здесь только до тех пор, пока действовало волшебство. А потом вернулся обратно. Если мы хотим, чтобы он оставался дольше, потребуется большее количество магии. Понятно? Именно ее получением нам и следует заняться.
– …Три доллара… Были да сплыли…
– Эй, там, заткнись, а?!!
«Дорогой отец, – писал Моркоу, – вот я и в Анк-Морпорке. Здесь все не как дома. Видно, город немного изменился с тех пор, как здесь был прапрадедушка господина Лосняги. Мне лично кажется, что местные жители не умеют отличать Добро от Зла.
Я нашел капитана Ваймса в обыкновенном трактире. Я помню, ты говорил мне, что хороший гном не ходит в такие места, но поскольку капитан Ваймс никак не выходил наружу, то я вошел внутрь. Он сидел там, положив голову на стол. Когда я заговорил с ним, он сказал, Выбери кого-нибудь другого, сынок, у меня в голове и так звон страшный. Думаю, это потому, что он был здорово набравшись. Он велел мне найти место, где остановиться, а вечером зайти в штаб и доложить о своем прибытии сержанту Колону. Он сказал, Тот, кто добровольно вступает в Городскую Стражу, должен провериться, все ли у него в порядке с головой.
Об этом господин Лосняга не упоминал. Может, здесь преследуются соображения той самой богини, о которой ты мне рассказывал, ну, Гиены-Ги. Но ты ведь постриг меня прямо перед отъездом.
В общем, я пошел прогуляться. Людей здесь очень много. Я забрел в одно место, оно называется Тени. А потом я увидел, как несколько мужчин пытаются ограбить юную Даму. Я занялся ими. Они совсем не умели драться, и один из них попытался ударить меня в Жизненно-Важные Органы, но я, как мне было велено, ношу Защитное Приспособление, и он только ушибся. После этого Дама подошла ко мне и спросила, Не хочу ли я в Постельку. Я ответил, да, хочу. И она отвела меня к себе домой. Ее дом почему-то называется «бардель» – видимо, это от слова «бардак», там все время суета, поскольку живут сплошные Дамы. Этот дом содержит госпожа Лада. Та юная Дама, чей кошелек я спас, ее зовут Рит, сказала, Это надо было видеть, их было трое, просто поразительно. А госпожа Лада сказала, За счет заведения. А еще сказала, Какое большое Защитное Приспособление. Так что я пошел наверх и заснул, хоть место и очень шумное. Рит пару раз будила меня и спрашивала, Хочешь ли ты чего-нибудь, но яблок у них не оказалось. Так что я С Луны Свалился, как они здесь выражаются, только я не понимаю, как это возможно, ведь чтобы откуда-то свалиться, надо туда сначала забраться, а кто же может забраться на луну? Это называется Здравый Смысл.
Работы здесь непочатый край, это точно. По пути к сержанту Колону я увидел здание с вывеской «Гильдия Воров», представляешь!! Я спросил об этой гильдии у госпожи Лады, и она ответила, Все нормально. И добавила, Там встречаются главные воры в городе. В общем, я пошел в штаб-квартиру Ночной Стражи и познакомился там с сержантом Колоном, очень толстым человеком, и когда я рассказал ему о Гильдии Воров, он сказал, Не будь идиотом. Хотя вряд ли он говорил всерьез. Он сказал, Гильдия Воров не должна волновать тебя, Все, что тебе надо делать, это ходить по Улицам Ночью и кричать, Двенадцать Часов и Все Спокойно. Я спросил, А что, если не все на улице будет спокойно, и он ответил, Ты поступишь чертовски умно, если найдешь другую улицу.
Это не Правильное Руководство.
Мне выдали кольчугу. Она ржавая и плохо выкована.
За работу стражником платят деньги. 20 долларов в месяц, вот сколько. Когда я получу их, то сразу пошлю вам.
Надеюсь, у вас все хорошо и Ствол номер 5 открыли. Сегодня днем еще раз навещу Гильдию Воров. Это позор. Я должен что-то предпринять, и это деяние будет достойным началом моей Службы.
Я уже начинаю Всасывать, как здесь разговаривают.
Ваш. любящий сын, Моркоу.
P. S. Пожалуйста, передайте Мятке, что я люблю ее всем сердцем. И очень скучаю по ней».
Лорд Витинари, патриций Анк-Морпорка, прикрыл глаза рукой.
– Что он сделал?
– Меня провели по улицам! – воскликнул Урдо ван Пью, в данный момент Президент Гильдии Воров, Карманников, Взломщиков и Прочих Работников Ножа и Топора. – Среди бела дня! Со связанными руками!
Потрясая гневно воздетым пальцем, он сделал несколько шагов в направлении изысканного кресла патриция.
– Вам прекрасно известно, что за рамки Бюджета мы не выходили, – продолжал ван Пью. – И подвергнуться такому унижению! Как будто я обычный преступник! Я требую извинений по всей форме, – добавил он, – иначе вам придется иметь дело с очередной забастовкой. Мы будем вынуждены прибегнуть к ней, несмотря на наше врожденное чувство гражданской ответственности.
Палец. Вот с пальцем он дал маху. Патриций холодно взирал на палец ван Пью. Президент Гильдии Воров проследил за его взглядом и быстро опустил руку. Патриций не тот человек, которому можно грозить перстом, если только он у тебя не лишний.
– Так ты утверждаешь, это был один-единственный стражник? – произнес лорд Витинари.
– Да! И… – Ван Пью заколебался.
Это действительно звучало странно – теперь, когда он описывал происшествие другому человеку.
– Но вас же там сотни, – спокойно заметил патриций. – Полным-полно, как, прости за выражение, собак нерезаных.
Рот ван Пью несколько раз открылся и закрылся. Честный ответ звучал бы так: да, и если кому вздумается красться по нашим коридорам, высматривая и вынюхивая, то тем хуже для него. Но этот умник ввел всех в заблуждение именно тем, что вошел так, как будто он здесь хозяин. Этим и еще тем, что укладывал всех встречных вдоль стен и велел им Не Препятствовать.
Патриций кивнул.
– Я займусь этим, не откладывая на долгий ящик, – сказал он.
Хорошее выражение. Собеседник, услышав его, начинает теряться в догадках. Так сразу и не определишь, что патриций имел в виду: то ли он займется делом прямо сейчас, то ли займется им вскоре. Но уточнять никто не решался.
Ван Пью расслабился.
– Прошу заметить, мне нужно официальное извинение. Нужно держать марку, – добавил он.
– Да, да, конечно. А то вместе с маркой может упасть и голова, – ответил патриций, в очередной раз играя словами на собственный, оригинальный манер.
– Верно. Хорошо. Спасибо. Очень хорошо, – забеспокоился вор.
– В конце концов, у тебя много работы, – продолжал лорд Витинари.
– Да, конечно, это так.
Вор заколебался. Последнее замечание патриция содержало в себе скрытый яд. Оно заставляло насторожиться в ожидании нападения.
– Э-э… – произнес он, надеясь услышать ключ к разгадке.
– Когда проворачивается такое количество дел, вот что я хочу сказать.
На лице вора явственно отобразилась паника. По сознанию лихорадочно заскакало чувство вины. Вопрос не в делах – вопрос в том, о каком из «дел» патриций пронюхал. У этого человека глаза повсюду, и ни одни из них не ужасают так, как эти, настоящие, – синие и льдистые, вперившиеся в него сейчас.
– Я, э-э, не вполне улавливаю… – начал он.
– Занятный выбор мишеней. – Патриций взял в руки лист бумаги. – К примеру, хрустальный шар, принадлежащий гадалке с Чистой Воды улицы. Небольшое украшение из храма Бога-Крокодила Оффлера. И тому подобное. Безделушки.
– Боюсь, я и в самом деле не в курсе, – почесал в затылке главный вор.
Патриций наклонился вперед.
– Надеюсь, нелицензированным воровством здесь даже не пахнет? – спросил он[6 - Одним из выдающихся нововведений патриция было то, что он сделал Гильдию Воров ответственной за воровство со всеми вытекающими отсюда последствиями в виде ежегодного бюджета, планирования и, самое главное, налаженной системы охраны труда. Таким образом, в ответ на обговоренный годовой уровень преступности ворам была предоставлена возможность самим вершить Справедливость (или в данном случае Несправедливость) над теми, кто посмел действовать без соответствующей лицензии. Как правило, воровскую Справедливость символизировала утыканная гвоздями дубинка.].
– Я лично разберусь с этим вопросом! – заикаясь, пробормотал ван Пью. – Положитесь на меня.
Патриций улыбнулся ему сладкой улыбкой.
– Именно так я и поступлю, – промолвил он. – Спасибо, что заглянул. Не смею больше задерживать.
Вор попятился. Вечно так с патрицием, с горечью подумал он. Приходишь к нему с абсолютно оправданной жалобой. Но вскоре ты уже пятишься к дверям, кланяясь и расшаркиваясь, пребывая на седьмом небе от счастья просто от того, что тебя отсюда выпустили. Да уж, тут надо отдать патрицию должное, с неохотой признал ван Пью. Иначе он пошлет своих людей и возьмет это должное сам.
Когда вор ушел, лорд Витинари позвонил в бронзовый колокольчик, предназначенный для вызова секретаря. Последнего, несмотря на уже упоминавшуюся загадочную подпись в конце письма, звали Волч Воунз. Воунз появился незамедлительно, с ручкой наготове.
Волч Воунз целиком и полностью соответствовал своей должности. Он был воплощением аккуратности. Его облик неизменно создавал впечатление завершенности. Даже волосы его были так прилизаны, настолько густо смазаны маслом, что казалось, их просто нарисовали на обтянутом кожей черепе.
– Похоже, у Стражи возникли какие-то проблемы с Гильдией Воров, – начал патриций. – Здесь побывал ван Пью, и он заявил, что его посмел арестовать кто-то из наших стражников.
– За что, ваша милость?
– Очевидно, за то, что он вор.
– Кто-то из наших стражников? – переспросил секретарь.
– Да, да, я тебя прекрасно понимаю. А теперь иди и разберись.
Патриций улыбнулся собственным мыслям.
Своеобразное чувство юмора патриция нелегко было понять, но образ краснолицего, разгневанного президента Гильдии Воров возвращался к нему снова и снова.
Одним из величайших вкладов патриция в надежность функционирования гигантской машины под названием Анк-Морпорк стала легализация древней Гильдии Воров. Причем сделано это было сразу, как только патриций вступил во власть. Он рассуждал совершенно логично: преступность всегда сопровождала нас, и если от этого никуда не деться, то пусть она по крайней мере будет организованной.
Исходя из этого, к Гильдии обратились с призывом выйти из подполья и построить свой Дом Гильдии, занять законное место на городских банкетах и открыть собственный колледж с краткосрочными курсами, дипломами, всеми необходимыми официальными печатями и так далее. В обмен на сокращение численности Городской Стражи воры, честно глядя в глаза патрицию, пообещали не превышать устанавливаемый ежегодно уровень преступности. При такой постановке вопроса, счел лорд Витинари, все смогут прогнозировать ситуацию, и хаос жизни лишится значительной части своей неопределенности.
Затем, короткое время спустя, патриций вновь собрал ведущих воров и сказал: «О, кстати, имеет место еще кое-что. В чем проблема? Ну, понимаете…
Мне теперь известно, кто вы такие, – сказал он. – Я знаю, где вы живете. Знаю, на каких лошадях ездите. Знаю, где ваши жены делают прическу. Знаю, где ваши прелестные детишки, – а сколько им сейчас? о, как быстро летит время! – итак, я даже знаю, где они играют. Так что, надеюсь, вы не забудете, о чем мы договорились?» В конце своей речи он улыбнулся.
Ворам тоже пришлось улыбнуться.
В итоге все остались довольны и никто не ушел обиженным. Главным ворам потребовалось на удивление мало времени, чтобы отрастить брюшко, нашить себе одеяний с гербами и начать проводить сборища в приличных банкетных залах, вместо того чтобы собираться в душных и прокуренных вертепах, которые никто особо не любил. Сложная система квитанций и товарных чеков гарантировала, что хотя в качестве объекта внимания Гильдии мог быть выбран любой из жителей Анк-Морпорка, все же передозировка никому не грозила, и многих это устраивало – по крайней мере ту часть граждан, которые были достаточно богаты, чтобы позволить себе выплату Гильдии вполне умеренных премий за возможность спокойно жить. Эту систему обозвали странным заморским словом «страх-и-в-ванне». Никто не мог сказать точно, что оно значило изначально, но Анк-Морпорк вложил в него собственное значение.
Стражники, конечно, в восторг не пришли, однако очевидная реальность заключалась в том, что воры контролировали преступность значительно лучше, чем это когда-либо получалось у Городской Стражи. Теперь стражникам приходилось лезть из кожи вон, работая вдвое больше, чтобы хоть чуть-чуть сократить уровень преступности, в то время как все, что требовалось от Гильдии Воров, это чуточку меньше работать.
И вот город процветал, а Стража тем временем тихо чахла, словно бесполезный придаток, покуда не превратилась в горстку жалких безработных неудачников, которым идти было совсем некуда, разве что в Городскую Стражу, и к которым ни один здравомыслящий человек не стал бы относиться серьезно.
Наоборот, теперь стражникам всячески намекали, чтобы они выбросили из головы эту дурь – бороться с преступностью. Но пусть главный вор еще немного поволнуется – такая игра стоит свеч, решил патриций.
Капитан Ваймс постучал – очень неуверенно, поскольку каждый удар эхом отдавался у него в черепе.
– Войдите.
Ваймс снял шлем, запихал его в сгиб локтя и толкнул дверь. Она отворилась со скрипом, распилившим его мозг напополам тупой пилой.
В присутствии Волча Воунза он всегда чувствовал себя неловко. Если уж на то пошло, в присутствии патриция он тоже ощущал неловкость – но то совсем другое, там вступали в действие природные инстинкты. Ну и обыкновенный страх, конечно. В то время как Воунза он знал с раннего детства, которое протекало в Тенях. Уже тогда этот пацан подавал большие надежды. Нет, в главарях банды он не ходил. Силенок не хватало, кишка была тонка. Да и, в конце концов, что толку быть главарем банды? Каждому главарю банды дышит в спину пара каких-нибудь молодых да ранних «лейтенантов», жаждущих занять его место. Главарь банды – здесь долгосрочных перспектив нет. Но в каждой банде имеется свой бледный малыш, которого держат потому, что именно от него исходят все умные идеи, связанные, как правило, с пожилыми женщинами и незапертыми магазинами. Естественно, что в мироздании Теней эту нишу занимал Воунз.
Тогда как Ваймс был одним из «средних чинов», этаким мальчиком на подпевках, чья роль ограничивается только одним: в нужный момент пропеть «да». В его памяти Воунз остался костлявым пацаненком, вечно волочащимся где-то позади в потрепанных, доставшихся от многочисленных старших братьев штанах. А передвигался Воунз забавным «подпрыгом», который он выработал, чтобы не отставать от прочих мальчишек. Однако идеи он выдавал одну за другой – так он отвлекал вышестоящее руководство от ленивого и не всегда для Воунза приятного «прикалывания» над ним, их любимого времяпрепровождения в те промежутки, когда что-либо более захватывающее отсутствовало. В преддверии зрелости это была идеальная тренировка, и Воунз воистину достиг высот.
Да, жизненный путь обоих мальчишек начался в канаве. Но Воунз всеми силами выкарабкивался оттуда, в том время как Ваймс, чего он и не отрицал, всего лишь плыл по течению. Иной раз казалось, вот-вот, и он поднимется на ступеньку повыше – так нет ведь: то выскажется начистоту, то ляпнет что-нибудь не то. Обычно и то и другое одновременно.
Вот что заставляло его испытывать неловкость в присутствии Воунза. Оглушительное тиканье начищенного будильника честолюбия.
Ваймс так и не овладел азами честолюбия. Честолюбивые намерения испытывал кто угодно, только не он.
– А, Ваймс.
– Так точно, – деревянным голосом откликнулся Ваймс.
Он даже не стал пытаться отдать честь – во избежание стремительного падения. Жаль, не нашлось времени выпить ужин.
Воунз порылся в грудах бумаг на столе.
– Странные вещи творятся, Ваймс. Боюсь, на вас поступила серьезная жалоба.
Воунз наконец оторвался от своих бумаг. Очков он не носил. Но если бы носил, то непременно воззрился бы на Ваймса поверх них.
– Ваша милость?
– Один из солдат Ночной Стражи. Похоже, он арестовал главу Гильдии Воров.
Ваймс слегка покачнулся и постарался сосредоточиться. К такому обороту он не был готов.
– Прошу прощения, ваша милость, – выдавил он. – Я, по-моему, что-то не так понял.
– Я сказал, Ваймс, что один из твоих людей арестовал главу Гильдии Воров.
– Один из моих людей?
– Да.
Рассеявшиеся мозговые клетки Ваймса отважно пытались перегруппироваться.
– Солдат Ночной Стражи? – выговорил наконец он.
Воунз невесело улыбнулся.
– Связал его и оставил перед дворцом. Это дело слегка попахивает. Тут был еще документ… а… вот он… «Согласно статье 14 (пункты г, д, е) Гражданского Уголовного Кодекса от 1678 года сей человек обвиняется в участии в Преступном Сговоре. Подпись: Моркоу Железобетонссон».
Ваймс напряженно покосился на Воунза:
– Четырнадцать «где»?
