скачать книгу бесплатно
Мор обреченно кивнул.
– Да, сэр. Все ясно, сэр. Только…
– ЧТО ЕЩЕ?
– Сэр, что-то я не пойму, какая связь между навозом и тайнами времени и пространства.
Смерть не отрывался от книги.
– ВОТ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ЭТО ПОНЯТЬ, – сказал он, – ТЫ ЗДЕСЬ И ОКАЗАЛСЯ.
* * *
Хотя Смерть Плоского мира и был, по собственному выражению, АНТРОПОМОРФНОЙ ПЕРСОНИФИКАЦИЕЙ, ему давно пришлось отказаться от использования традиционных лошадей-скелетов из-за необходимости делать постоянные остановки и приматывать проволокой отвалившиеся детали. Поэтому теперь Смерть выбирал лошадей исключительно из плоти и крови, лучших пород.
И кормили их щедро, как выяснил Мор.
Некоторые виды деятельности предполагают надбавки. Эта предполагала… скажем так, совсем обратное, но, по крайней мере, проходила в тепле и не требовала особых умений. Вскоре Мор выработал свой ритм и принялся играть сам с собой в маленькую математическую игру, в которую в подобных обстоятельствах играют все. «Итак, – думал Мор, – я продвинулся почти на четверть или, скажем, на треть, следовательно, когда я расчищу вот тот угол у яслей, получится больше половины, то есть пять восьмых, а значит, останется всего три ходки…» Популярность такой методики по большому счету ничего не доказывает, кроме того, что постичь величественную красоту Вселенной гораздо проще, если мысленно разделить ее на части.
Из стойла за Мором наблюдал жеребец, то и дело пытаясь по-свойски зажевать его волосы.
Спустя некоторое время Мор почувствовал на себе еще чей-то взгляд. Облокотившись на низкую дверцу и подперев голову руками, в конюшню заглядывала Изабель.
– Ты слуга? – спросила она.
Мор выпрямился.
– Нет, – ответил он. – Я ученик.
– Глупости какие. Альберт говорит, ты не можешь быть учеником.
Мор продолжал сосредоточенно махать лопатой, загружая тачку. «Еще две лопаты, даже три, если хорошенько утрамбовать; следовательно, остается всего четыре ходки, ладно, допустим, пять, и будет половина…»
– Он говорит, – Изабель повысила голос, – что со временем ученик вырастает в мастера, но больше одного Смерти быть не может. Так что ты всего лишь слуга и обязан выполнять мои приказания.
«…стало быть, через восемь тачек я доберусь до ворот, а это уже без малого две трети всего объема, и, следовательно…»
– Слышишь меня, мальчик?
Мор кивнул. «А потом еще четырнадцать тачек, ладно – пятнадцать, потому что нужно будет снова пройтись в углу, и…»
– Ты что, язык проглотил?
– Мор, – негромко сказал Мор.
Изабель яростно уставилась на него.
– Что?
– Меня зовут Мор, – повторил Мор. – Или Мортимер. Но обычно меня называют Мор. Ты хотела о чем-то со мной поговорить?
Ненадолго она потеряла дар речи и лишь переводила взгляд с его лица на лопату и обратно.
– Только мне велели пошевеливаться, – добавил Мор.
Она взорвалась.
– Зачем ты вообще тут нужен? Зачем отец тебя сюда приволок?
– Меня выбрали на ярмарке по найму, – ответил Мор. – Все парни куда-то пристроились. И я тоже.
– А ты, значит, хочешь сюда пристроиться? – резко спросила она. – Он же Смерть, а не кто-нибудь. Мрачный Жнец. Важная персона. Таким невозможно стать, таким нужно быть.
Мор невнятно махнул рукой в сторону тачки.
– Думаю, все как-нибудь устроится само собой, – сказал он. – Мой отец говорит, обычно так и бывает.
Мор снова взялся за лопату и отвернулся от Изабель, а когда услышал ее недовольное фырканье и удаляющиеся шаги, ухмыльнулся, глядя на лошадиный круп.
Толкая тачку через двор к компостной куче под яблоней, Мор отработал все шестнадцатые и восьмые, все четверти и трети.
Сад у Смерти был большой, опрятный и ухоженный. И совершенно черный. Черная трава. Черные цветы. Черные яблоки бликовали средь черной листвы черной яблони. Даже воздух был какой-то чернильный.
Спустя некоторое время Мору почудилось, будто он различает… хотя нет, это ведь уму непостижимо – различать… оттенки черного.
Не просто самые темные варианты красного, зеленого или любого другого цвета, а именно что оттенки черного. Целый спектр тонов, и все разные, но при этом все… ну, черные. Мор опрокинул последнюю тачку, поставил ее на место и вернулся в дом.
– ЗАХОДИ.
Смерть стоял за конторкой, изучая карту. Он отсутствующе взглянул на Мора.
– СЛЫХАЛ ЧТО-НИБУДЬ О ЗАЛИВЕ МЭЙНТ?
– Нет, сэр, – ответил Мор.
– МЕСТО ЗНАМЕНИТОГО КОРАБЛЕКРУШЕНИЯ.
– Там корабль затонул?
– ЗАТОНЕТ, – поправил Смерть, – ЕСЛИ, КОНЕЧНО, Я ОТЫЩУ ЭТО ТРЕКЛЯТОЕ МЕСТО.
Мор обошел конторку и уставился на карту.
– Вы собираетесь пустить ко дну судно? – спросил он.
Смерть, похоже, ужаснулся:
– КОНЕЧНО ЖЕ, НЕТ. ВИНОВНО БУДЕТ СТЕЧЕНИЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ: БЕЗДАРНОЕ КОРАБЛЕВОЖДЕНИЕ, ОТМЕЛЬ И ВСТРЕЧНЫЙ ВЕТЕР.
– Вот беда, – расстроился Мор. – Много будет утопленников?
– ЭТО УЖ КАК РОК РАСПОРЯДИТСЯ. – Смерть повернулся к книжному шкафу и выудил увесистый географический справочник. – ОТ МЕНЯ ЗДЕСЬ НИЧЕГО НЕ ЗАВИСИТ. ЧЕМ ЭТО ПАХНЕТ?
– Мной, – не стал юлить Мор.
– А. КОНЮШНЯ. – Повисла пауза; рука Смерти задержалась на книжном корешке. – КАК ПО-ТВОЕМУ, ЗАЧЕМ Я ОТПРАВИЛ ТЕБЯ НА КОНЮШНЮ? ПОДУМАЙ ХОРОШЕНЬКО.
Мор не спешил с ответом. В промежутках между подсчетами выгруженных тачек он уже пытался в этом разобраться. Предполагал, что задание должно развить его глазомер и координацию движений, или научить его послушанию, или донести до него важность выполнения незначительных, по человеческим меркам, задач, или внушить ему простую мысль: даже великие должны начинать со дна. Но ни одно из этих объяснений не выглядело однозначно верным.
– По-моему… – начал он.
– СЛУШАЮ.
– Ну, если честно, мне кажется, у вас просто была полная конюшня конского дерьма.
Смерть долго взирал на Мора. А тот беспокойно переминался с ноги на ногу.
– АБСОЛЮТНО ВЕРНО, – отчеканил Смерть. – ЯСНОСТЬ МЫШЛЕНИЯ. ТРЕЗВЫЙ ПОДХОД. В НАШЕЙ РАБОТЕ БЕЗ ЭТОГО НЕ ОБОЙТИСЬ.
– Да, сэр. Можно спросить?
– М-М-М? – Смерть сражался с алфавитным указателем.
– Люди ведь умирают постоянно, правда, сэр? Миллионами. График у вас должен быть очень плотный. Но при этом…
Смерть посмотрел на Мора уже знакомым тому взглядом. Он начинался с чистого удивления, ненадолго смещался к раздражению, заскакивал пропустить стаканчик вместе с пониманием и, наконец, останавливался на сдержанной терпеливости.
– НО ПРИ ЭТОМ?..
– Мне всегда казалось, что вы, как бы это сказать, не сидите на месте. Ну, вы понимаете. По улицам бродите. У бабули в календаре имеется ваш портрет – с косой и всем прочим.
– ПОНИМАЮ. БОЮСЬ, ЧТО ТРУДНО БУДЕТ ОБЪЯСНИТЬ ЭТО ЧЕЛОВЕКУ, НЕ ЗНАКОМОМУ С ПОНЯТИЯМИ ЦЕЛЕВОЙ ИНКАРНАЦИИ И УЗЛОВОЙ ФОКУСИРОВКИ. ТЫ ВЕДЬ С НИМИ НЕ ЗНАКОМ?
– Кажется, нет.
– КАК ПРАВИЛО, МОЕ НЕПОСРЕДСТВЕННОЕ ПРИСУТСТВИЕ ТРЕБУЕТСЯ ЛИШЬ В ОСОБЫХ СЛУЧАЯХ.
– Это как с королями, – сказал Мор. – В том смысле, что король правит всегда, даже когда занят чем-то другим или просто спит. Так ведь, сэр?
– БЛИЗКО, – кивнул Смерть, сворачивая карты. – А ТЕПЕРЬ, ЮНОША, ЕСЛИ С КОНЮШНЕЙ ТЫ РАЗОБРАЛСЯ, СХОДИ УЗНАЙ, НЕ НАЙДЕТСЯ ЛИ У АЛЬБЕРТА ДЛЯ ТЕБЯ ДЕЛ. А ВЕЧЕРОМ, ЕСЛИ ЗАХОЧЕШЬ, МОЖЕШЬ ОТПРАВИТЬСЯ СО МНОЙ НА РАБОТУ.
Мор кивнул. Смерть вернулся к фолианту в кожаном переплете, взял перо, задумался на мгновение, а потом вновь поднял взгляд на Мора, склонив череп набок.
– ТЫ УСПЕЛ ПОЗНАКОМИТЬСЯ С МОЕЙ ДОЧЕРЬЮ?
– Э-э. Да, сэр, – ответил Мор, уже взявшись за дверную ручку.
– ОНА ОЧЕНЬ СЛАВНАЯ ДЕВУШКА, – сказал Смерть, – НО, ПО-МОЕМУ, ЕЙ НЕ ХВАТАЕТ ОБЩЕНИЯ СО СВЕРСТНИКАМИ.
– Простите, сэр?
– САМО СОБОЙ, ОДНАЖДЫ ОНА УНАСЛЕДУЕТ ВСЕ ЭТО.
В глубинах его глазниц вспыхнуло что-то похожее на маленькую голубую сверхновую. До Мора вдруг дошло, что Смерть неловко и неумело пытался ему подмигнуть.
* * *
В краю, который неподвластен пространству и времени, который не значится ни на одной карте, который существует лишь на той далекой окраине множественной вселенной, что известна лишь некоторым увлекающимся сильными галлюциногенами астрофизикам, Мор провел остаток дня, помогая Альберту пикировать саженцы брокколи. Черные, с пунцовыми прожилками.
– Он старается, ты пойми, – говорил Альберт, орудуя тяпкой. – Просто на цвета фантазии не хватает.
– Не уверен, что понимаю, – признался Мор. – Вы говорите, что все это он сотворил?
За садовой оградой земля уходила в глубокую долину, откуда выныривала мрачной вересковой пустошью, которая тянулась до пиков на горизонте, острых, будто кошачьи клыки.
– Ага, – ответил Альберт. – За лейкой своей следи.
– А что же здесь было раньше?
– Понятия не имею, – сказал Альберт, переходя к следующему ряду лунок. – Небесная, надо полагать, твердь. Так по-умному кличут голое ничего. По правде говоря, работа выполнена довольно топорно. Нет, сад еще более-менее, но горы – чистой воды халтура. Стоит подойти поближе, как они расплываются. Я однажды проверил.
Мор прищурился, вглядываясь в растущие неподалеку деревья. С виду – похвально прочные.
– Зачем ему все это? – спросил он.
Альберт фыркнул:
– Знаешь, что бывает с теми, кто задает слишком много вопросов?
Мор на мгновение задумался.
– Нет, – признался он наконец, – и что же?
Воцарилось молчание.
Затем Альберт разогнул спину и ответил:
– Будь я проклят, если знаю. Видимо, получают ответы – и поделом.
– Он сказал, что вечером я могу поехать с ним, – поделился Мор.
– Везунчик ты, выходит, – туманно проговорил Альберт, направляясь обратно к дому.
– Значит, он и правда тут все создал? – уточнил Мор, следуя за ним по пятам.
– Да.
– Для чего?
