скачать книгу бесплатно
Однако Гаспод обнаружил, что его часто слышат на подсознательном уровне. Не далее как вчера вечером кто-то по рассеянности столкнул его в сточную канаву пинком сапога, и не успел этот некто сделать пары шагов, как вдруг в голову его пришла мысль: «Что же я делаю, сволочь эдакая?»
– Там что-то есть, – сказал Моркоу. – Смотрите! Что-то синее… свисает с той горгульи.
– Гав-гав-гав! А где спасибо?
Ваймс взобрался на плечи Моркоу и зашарил рукой по стене, но маленькая синяя ленточка по-прежнему оставалась вне досягаемости.
Горгулья скосила в его сторону каменный глаз.
– Ты не против? – осведомился Ваймс. – На твоем ухе что-то висит…
С каменным скрежетом горгулья подняла руку и отцепила привязчивый предмет.
– Благодарю.
– Не ‘а ‘то.
Ваймс проворно спустился вниз.
– Вам ведь нравятся горгульи, да, капитан? – спросил Моркоу, когда они зашагали прочь.
– Ага. Хоть они и дальние родственники троллей, но держатся всегда особняком, редко спускаются ниже второго этажа и если совершают преступления, то о них никто ничего не узнаёт. В общем, такие существа мне по душе.
Он развернул полоску.
Это был ошейник или, скорее, то, что от него осталось – обожженный с обеих сторон. Сквозь слой сажи едва читалось слово «Пухлик».
– Вот скоты! – выругался Ваймс. – Они в самом деле взорвали дракона!
Настало время представить самого опасного человека в Плоском мире.
За всю жизнь он ни разу не причинил вреда ни одному живому существу. Он расчленил нескольких из них, но только после того, как они умерли [8 - Считая себя свободомыслящим ученым (по крайней мере, в первом приближении), он не верил, что человеческие существа могли быть созданы неким божеством. С другой стороны, препарирование пока еще живых людей является прерогативой священников, поскольку они убеждены, что человечество создано неким божеством, и не прочь взглянуть на дело рук Его.], заодно восхитившись тем, как ловко их собрали – учитывая, что делал это явно неквалифицированный специалист. Уже несколько лет этот человек не выходил за пределы большой, просторной комнаты, что для него было совершенно нормальным, поскольку почти все время он проводил внутри собственной головы. Бывает сорт людей, для которых даже тюрьма не может послужить наказанием.
Тем не менее однажды он решил, что часовая ежедневная физическая нагрузка совершенно необходима для здорового аппетита и правильного опорожнения кишечника, поэтому теперь восседал на специальной машине собственного изобретения.
Машина состояла из седла, установленного над парой педалей, которые вращали с помощью цепи большое деревянное колесо, приподнятое над полом металлической подпоркой. Другое свободное вертевшееся деревянное колесо располагалось перед седлом и могло поворачиваться влево и вправо с помощью румпеля. Дополнительное колесо и румпель нужны были для того, чтобы подкатывать спортивный снаряд к стене после окончания занятий. А еще они придавали конструкции приятную симметричность.
Он назвал свое устройство «машиной-для-вращения-колеса-с-педалями-и-дополнительным-колесом».
Лорд Витинари тоже работал.
Обычно он занимался этим в Продолговатом Кабинете или усевшись в простое деревянное кресло у подножия главной лестницы Анк-Морпоркского дворца. Наверху лестницы стоял трон – в настоящее время покрытый пылью. Это был королевский трон Анк-Морпорка, и он на самом деле был сделан из чистого золота. Лорду Витинари даже в голову не приходило пытаться на него сесть.
Поскольку день выдался прекрасный, Витинари решил поработать в саду.
Гости Анк-Морпорка часто с удивлением обнаруживают, что ко дворцу патриция примыкают несколько интереснейших парков.
Сам патриций был не из тех, кого интересуют сады и парки. Но некоторые его предшественники это дело очень любили, и лорд Витинари не стал ничего менять, поскольку никогда ничего не менял и не уничтожал, если для этого не находилось логической причины. Кроме садов патриций содержал маленький зоопарк и конюшню со скаковыми лошадьми, и даже признавал, что парки представляют чрезвычайную историческую ценность, тем более что это очевидно и так.
Поскольку их заложил сам Чертов Тупица Джонсон.
Многие великие садоводы-ландшафтники запомнились людям и навсегда вошли в историю благодаря своим садам и паркам, созданным с почти божественной мощью и прозорливостью. Они без тени сомнений выкапывали озера, сдвигали холмы и засаживали новые леса, дабы будущие поколения могли в полной мере насладиться красотой дикой Природы, трансформированной Человеком. Таковы были Одаренный Браун, Прозорливый Смит, Интуитивный Де Вир Слейд-Гор…
А вот Анк-Морпорку достался Чертов Тупица Джонсон.
Чертов Тупица «сейчас-выглядит-немного-помойно-но-взгляните-через-пятьсот-лет» Джонсон. Чертов Тупица «когда-я-рисовал-эти-планы-они-были-точными» Джонсон. Чертов Тупица Джонсон, наваливший две тысячи тонн земли прямо перед окнами Щеботанского замка только потому, что «я-сойду-с-ума-если-придется-весь-день-смотреть-на-деревья-и-горы-а-как-насчет-вас?».
Территория Анк-Морпоркского дворца считалась вершиной его карьеры, если это вообще можно было назвать таким словом. Например, здесь имелся декоративный форелевый пруд длиной в сто пятьдесят ярдов, но – из-за одной из тех пустяковых ошибок в обозначениях, которые стали отличительной чертой проектов Чертового Тупицы – шириной всего в один дюйм. Пруд стал домом только для одной форели – вполне комфортным при условии, если рыба не пыталась в нем развернуться. Некогда пруд украшал великолепный декоративный фонтан, который при первом включении пять минут зловеще стонал, а потом выстрелил на тысячу футов вверх маленьким каменным херувимчиком.
Кроме того, здесь имелось «хохо». Это как «хаха», только глубже. Как известно, «хаха» представляет собой незаметный ровчик со стеночкой, устраиваемый для того, чтобы землевладелец мог наслаждаться холмистым пейзажем без риска увидеть на своей лужайке случайно забредшую корову или безобразного бродягу. Согласно указаниям, сделанным неутомимым карандашом Чертового Тупицы, канаву вырыли глубиной в пятьдесят футов, и к сегодняшнему дню она забрала уже трех садовников.
А парковый лабиринт вышел настолько махоньким, что можно было легко заблудиться в попытках его отыскать.
Патриций любил придворцовые парки, но по своеобразной причине: у него сложилось определенное мнение об умственных способностях большинства людей, и данные парки полностью его подтверждали.
На лужайке вокруг кресла были разложены стопки бумаг. Писари периодически обновляли их или уносили прочь. Причем это были разные писари. Информация всех сортов и видов стекалась во дворец, но собиралась в одном-единственном месте – подобно нитям паутины, сходившимся к центру.
Великое множество правителей – хороших, плохих, а чаще всего мертвых, – знали о том, что произошло. Лишь некоторым из них с огромными усилиями удавалось узнать, что происходит. По мнению лорда Витинари, и тем и другим недоставало амбициозности.
– Да, доктор Проблемс? – спросил он, не поднимая головы.
«Как, черт возьми, у него это получается? – уже не в первый раз задумался Проблемс. – Я же знаю, что двигался совершенно бесшумно…»
– Э-э… Хэвлок… – начал он.
– Ты хочешь мне что-то сообщить, доктор?
– Оно… исчезло.
– Да. Но я нисколько не сомневаюсь, что вы его прилежно ищете. Очень хорошо. Желаю удачи.
Патриций даже не шевельнул головой. Он даже не поинтересовался, о чем, собственно, речь. «Он чертовски хорошо осведомлен, – подумал Проблемс. – Как так выходит, что он решительно обо всем знает заранее?»
Лорд Витинари положил лист бумаги на одну из стопок и взял в руки другой.
– Ты еще здесь, доктор…
– Могу заверить вас, милорд, я…
– Уверен, что можешь. Нисколько в этом не сомневаюсь. Однако остался вопрос, который меня весьма интригует.
– Милорд?
– Почему оно находилось в вашей Гильдии до того, как его украли? В то время как меня информировали, что оно уничтожено. Я хорошо помню, как отдавал приказ.
Именно этот вопрос больше всего боялся услышать убийца. Патриций был действительно великолепным игроком.
– Э-э… Мы… то есть мой предшественник считал, что оно должно служить предупреждением и примером…
Патриций поднял голову и лучезарно улыбнулся.
– Великолепно! – сказал он. – Я всегда свято верил в великую силу примеров. Уверен, что ты сможешь решить возникшую проблему с самыми минимальными неудобствами для всех нас.
– Конечно, милорд, – мрачно ответил убийца, – но…
Наступил полдень.
Наступление полдня заняло некоторое время, поскольку двенадцать часов дня в Анк-Морпорке устанавливалось через достижение всеобщего консенсуса. Как правило, первым начинал бить колокол в Гильдии Учителей – откликаясь на всеобщую молитву ее членов. Затем срабатывали водяные часы Храма Мелких Богов, приводя в действие механизм, бьющий по огромному бронзовому гонгу. После этого раздавался одинокий печальный бой черного колокола Храма Судьбы, но к тому времени в Гильдии Шутов уже вовсю бренчал серебряный карильон с педальным приводом. Помимо них уже звенело множество гонгов, колоколов и колокольчиков всех прочих храмов и Гильдий, и их трудно было отличить друг от друга, пока в дело не вступал безъязыкий магический октироновый колокол Старый Том на часовой башне Незримого Университета, двенадцать размеренных молчаний которого временно заглушали все прочие звуки.
Наконец, на несколько ударов позже всех раздавался звон колокола Гильдии Убийц, который всегда звучал последним.
Стоявшие рядом с патрицием солнечные часы дважды звякнули и упали.
– Ты что-то сказал? – мягко осведомился патриций.
– Капитан Ваймс… – пробормотал доктор Проблемс, – он проявляет интерес…
– Боже мой! Но ведь это его работа.
– Неужто? Я вынужден требовать, чтобы вы его отозвали!
Слова эхом разнеслись по всему саду. Несколько голубей сорвались с места и улетели прочь.
– Требовать? – ласково переспросил патриций.
Попятившись, доктор Проблемс отчаянно затараторил:
– В конце концов, он всего лишь служака! Не вижу причин позволять ему вмешиваться в дела, которые его не касаются!
– Полагаю, этот служака считает себя слугой закона, – заметил патриций.
– Он чинуша и наглый выскочка!
– Боже мой, я недооценил силу твоего разочарования. Но раз уж ты «требуешь», я немедленно приведу его к повиновению.
– Благодарю вас.
– Не стоит благодарностей. Не смею более задерживать.
И доктор Проблемс побрел туда, куда небрежным жестом указал ему следовать патриций.
Лорд Витинари вновь склонился над бумагами и даже не поднял головы, когда в некотором отдалении раздался приглушенный вопль. Вместо этого он протянул руку к маленькому серебряному колокольчику и позвонил.
Писарь появился немедленно.
– Сходи за лестницей, Барабонт, – велел ему патриций. – Кажется, доктор Проблемс свалился в «хохо».
Задвижка отодвинулась, и задняя дверь мастерской гнома Рьода Крюкомолота со скрипом отворилась. Выглянув посмотреть, есть ли там кто-нибудь, Рьод вздрогнул от холода.
Затем притворил дверь.
– Всего лишь сквознячок, – объяснил он тому, кто находился с ним в комнате. – Что ж, приступим.
Потолки в мастерской были низкие – не выше пяти футов. Но для гнома этого было более чем достаточно.
«О», – произнес голос, которого никто не слышал.
Крюкомолот осмотрел зажатый в тисках предмет и взял отвертку.
«О!»
– Чудесно! – произнес Рьод. – Думаю, если дернуть эту трубку вдоль ствола, то эти… э-э… шесть камер переместятся и следующая окажется возле… э-э… стреляльного отверстия. Вроде просто. Пусковой механизм – всего лишь элементарное устройство для трутницы. Пружина… вот здесь… проржавела насквозь. Но я легко ее заменю. Знаете, – сказал он, подняв голову, – это очень интересный прибор. Учитывая химикалии в маленьких контейнерах и все такое. Очень простая идея. Это что, клоуны придумали? Что-то вроде автоматической хлопушки?
Порывшись в ящике с металлическими обрезками, он вытащил оттуда подходящий кусок стали, затем выбрал напильник.
– Пожалуй, сделаю потом с него несколько эскизов, – сказал он.
Примерно через тридцать секунд раздался хлопок, и в воздух взвилось облачко дыма.
Рьод Крюкомолот поднялся с пола и покачал головой.
– Вот это мне свезло! – воскликнул он. – Еще немного и произошел бы ужасный несчастный случай.
Попытавшись развеять дым рукой, он вновь потянулся к напильнику.
Рука прошла сквозь инструмент.
– КХМ…
Рьод попробовал еще раз.
Напильник стал бесплотным, как дым.
– КХМ…
Владелец странного устройства с ужасом смотрел на что-то, лежавшее на полу. Рьод проследил за его взглядом.
– Ой! – вырвалось у него.
Понимание случившегося, маячившее где-то на краю сознания, наконец накрыло Рьода. Со Смертью всегда так. Когда он (а в Плоском мире – это именно Он) приходит к тебе, ты узнаешь о нем одним из первых.
Гость схватил устройство с верстака и торопливо засунул в холщовый мешок. Затем дико огляделся, схватил труп господина Крюкомолота, вытащил через заднюю дверь и поволок по направлению к реке.
Послышался далекий всплеск или нечто максимально похожее на всплеск, учитывая особенности реки Анк.
– О боже, – пробормотал Рьод. – Я же не умею плавать…
– НЕ ДУМАЮ, ЧТО ЭТО СТАНЕТ ПРОБЛЕМОЙ, – успокоил его Смерть.
