скачать книгу бесплатно
The Asian Venture Philanthropy Network (AVPN) is a Singapore-based social investor network aimed at building a community of social impact investment projects across Asia.
The Association’s main mission is to increase the flow of financial, human and intellectual capital into the social sector by uniting and empowering major shareholders. It uses such tools as capital pooling, community building, and organizing events to disseminate knowledge and best practices of the practicing network members.
AVPN has more than 600 members from 33 countries. “Our Future” Foundation was the second participating organization from Russia. Most participants are geographically located in Asia, but some come from North America and Europe.
Participation in AVPN provides the following opportunities: access to events organized by AVPN; opportunities to communicate with investors and make joint deals through the Deal Share platform; access to educational materials, case studies, and analytical materials.
The Euclid Network is a European network of leaders in social entrepreneurship and civil society that was founded in Paris in March 2007. It brings together organizations from 31 countries, including representatives of social organizations and associations of social enterprises, universities, non-governmental organizations, social enterprises, and social investors. “Our Future” Foundation became a member of the Euclid Network in 2019.
It is important for social entrepreneurs to be able to independently analyze social outcomes and ways to achieve them.
Membership allows access to members-only content, such as the Managing Positive Change webinar series, insider knowledge, advice and support on impact measurement and social innovation. The Euclid Network makes it possible to find partners for joint research, and to share experiences at joint events.
In one of your interviews, you said that when providing financial support to social entrepreneurs, the Foundation pays special attention to such an indicator as the degree of social impact. How do you measure it?
Here I would like to mention that the Foundation has many different programs of financial support, and each program includes an individual approach to developing the criteria for evaluating projects. But, of course, social impact is always at the top of the list. If we talk about return on investment in existing projects, we need the evidence base of the declared social effects of the project, for example, laboratory-confirmed environmental friendliness of the products, scientific evidence of the usefulness of the applied methods of preschool development, the presence of reliable positive feedback on the work of the project, etc. We further analyze a number of the largest projects using the SROI (Social Return on Investment) methodology. If we talk about supporting projects at the startup stage, we rely on the predicted values of the effects, comparing them with the available results base from other projects in the same field.
At the same time, Russia still lacks a unified system of indicators and methodology for measuring positive social impact. What do you see as the solution to this issue?
It is important for social entrepreneurs to be able to independently analyze social outcomes and ways to achieve them. “Our Future” Foundation uses complementary methods: assessing results per ruble of invested funds when comparing alternative investment projects in the same area, as well as a method for evaluating the social return on investment and a method for rating social enterprises after they receive funding.
The Social Return on Investment (SROI) method is well-suited for analyzing the entrepreneurial and social components. It takes into account the social results of the enterprise in monetary terms, includes a comparison of invested resources and results obtained. For a SROI of 3:1, every ruble invested in the project results in three rubles’ worth of social impact. Money, in this case, acts as a universal means of expressing value, so that a complete picture of impact can be presented. We do a forecast calculation for large investments, and then after the funding period is over, we summarize the results by comparing them to the forecast data.
The application of SROI makes it possible to visualize and analyze changes. At all stages, SROI serves as a tool for communicating with our customers, employees, communities, and the government. This kind of feedback helps manage risks, improve products and processes, and find new lines of business.
The Foundation uses a rating system for interaction with social enterprises after the funding has been provided. The projects are rated based on the promptness and completeness of the social impact plan, repayment our loans, readiness to cooperate on research and promotion of social entrepreneurship.
The regulation of social entrepreneurship varies from country to country. Some places have laws defining the status of a social enterprise, others don’t. In Russia now, social entrepreneurs also have a special status, but it does not yet include, for example, NGOs. What is your view of the development of the social entrepreneurship model in our country in terms of legislation?
An important step is the expansion of the target groups specified in the law. Currently, the State Duma has passed a bill in the first reading, extending the list of social entrepreneurs to people with disabilities. Further adjustments may be possible in the future, it is important here to constantly analyze and interact across sectors in order to promptly identify the groups that may be added to the registry.
In addition, we continue working with social contractors, who, in fact, are also social entrepreneurs, but are part of a different registry. Combining these registries seems like a good idea, but so far it seems hard to implement.
How does “Our Future” Foundation assess its impact on the development of social entrepreneurship over the years of its work?
We have not conducted a full-scale assessment of the social impact of the Fund as a whole; rather, we evaluated the contribution of its educational unit – the Social Entrepreneurship Laboratory. The study found that for every ruble invested by stakeholders, the Laboratory generates 7.62 rubles of social value.
Globally speaking, almost 900 projects all over Russia have received our help and support in various formats (financing, implementation of the project “More Than a Purchase”, franchising, educational loans, accelerators, etc.). The law on social entrepreneurship and the registry to count the number of businesses have appeared with our participation. Educational programs have started to appear in universities with the support of the Foundation, such as professional retraining courses at the Higher School of Economics. Thanks to the Social Entrepreneurship Laboratory’s Training of Trainers program, 68 certified teachers are currently working in the regions, conducting their own Social Entrepreneurship Schools, which have already produced more than 1,500 graduates. We recently reformatted the course for university teachers, focusing on methodology, and posted it for public access on the Stepik platform. Thanks to “Growth Formula” accelerators (with more than 100 graduates), communities of ambassadors have been established in the regions. These active and successful social entrepreneurs are now joining into local associations (for example, in Astrakhan, Kaliningrad, Yugra). That is also an important part of social impact development.
Экспертные мнения / Expert Opinions
Откуда и как растут социальные предприниматели? Опыт инкубатора импакт-стартапов фонда «Навстречу переменам»
Уже давно слово «инкубатор» в бизнес-среде перестало ассоциироваться с сельским хозяйством, а приобрело значение инструмента по развитию начинающего предпринимательского проекта (или даже просто идеи), позволяющего в пространстве системно-организованной экспертной помощи вырасти в устойчивый проект. Социальные предприятия также не остаются в стороне. Что дает им участие в инкубаторах и в чем особенности программы инкубатора для проектов социального воздействия?
София Шагинян
Руководитель программы поддержки для импакт-стартапов фонда «Навстречу переменам»
ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПРОГРАММА РАЗВИТИЯ ДЛЯ НОВИЧКОВ
Программа «Инкубатор» фонда «Навстречу переменам» предназначена для проектов на ранней стадии развития. Ежегодно ее проходят от 12 до 22 участников. При оценке социального воздействия мы выделяем две группы стейкхолдеров. Первая – импакт-проекты, вторая – дети и молодежь, на которых ориентирована деятельность импакт-проектов[1 - Фонд «Навстречу переменам» с 2012 года помогает развивать проекты социальных (импакт) предпринимателей, которые направлены на улучшение качества жизни детей и молодежи по всей России.].
Для импакт-проектов краткосрочная цель по социальному воздействию заключается в укреплении их организационного потенциала, долгосрочная цель – в выживаемости и масштабируемости.
Для детей и молодежи краткосрочные и долгосрочные цели по улучшению их жизни определяются так называемой «Теорией изменений» импакт-проектов. С помощью этого подхода участники строят гипотезы по изменению в жизни детей, «прикручивают» к ним индикаторы и показатели, продумывают инструменты и план сбора данных.
Участники предоставляют данные по количеству детей и истории об изменениях в жизни детей три раза в год, а в конце первого или в некоторых случаях второго года участия предоставляют данные по оценке социального воздействия.
Развитие организационного потенциала импакт-проектов мы отслеживаем с помощью инструмента, который называется «Трекер развития».
Трекер измеряет развитие в пяти сферах:
• социальное воздействие;
• финансовая устойчивость;
• лидерство и команда;
• масштабирование социального воздействия;
• системные изменения.
У каждой сферы есть свои подцели. В начале года участники совместно с программным менеджером фиксируют исходный статус и цели по развитию для каждой подцели. В течение года обновляют статус на основании фактических результатов.
Чтобы отследить развитие организационного потенциала, фонд также собирает от участников определенные количественные показатели и анализирует их прирост и кратность. К этим показателям, помимо количества детей, относится количество сотрудников и волонтеров, финансовые результаты, охват проектов.
Динамика развития проектов по количественным показателям разнится от года к году, однако, опираясь на данные предыдущих лет, можем сказать, что количество детей, получивших поддержку, традиционно вырастает минимум в два раза в течение года (для проектов, которые на момент старта участия в программе были уже не на стадии идеи или прототипа).
Чтобы отследить выживаемость и масштабируемость проектов, мы отправляем выпускникам «Инкубатора» опросы раз в два года. А чтобы вычленить вклад фонда, мы просим участников отдельно оценить степень влияния программы фонда на их развитие.
Если кратко перечислить используемые инструменты оценки в фонде, то это:
• Трекер развития;
• Специальные формы отчетности и опросы;
• Истории социального воздействия;
• Внутренние исследования;
• Интервью с импакт-предпринимателями, менторами и другими стейхолдерами;
• Опросы выпускников программ: раз в два года опрос всех выпускников разных лет.
Более подробно о системе оценки социального воздействия и о результатах программ можно посмотреть в нашем годовом отчете[2 - Отчет о социальном воздействии 2020–2021. Режим доступа: https://fond-navstrechu.ru/wp-content/uploads/2022/06/otchet-01.06.pdf (дата доступа: 27.09.2022)].
КАК МЫ ПОНИМАЕМ, ЧТО ПРОЕКТЫ МЕНЯЮТ ЖИЗНЬ ДЕТЕЙ И МОЛОДЕЖИ?
Важно подчеркнуть, что перед тем, как попасть в программу «Инкубатор», участники проходят длительный отбор, где они аргументируют эффективность проекта в решении проблем детей или молодых людей. Во время участия в программе, в течение года мы получаем от них информацию, которая, в том числе, отражает изменения в жизни детей: три раза в год участники предоставляют нам истории социального воздействия – о том, как меняется жизнь ребенка. Эти истории написаны по специальной структуре на основании интервью с ребенком или с его представителем (родители, опекуны, специалисты).
Мы собираем данные по количеству детей, которые получили поддержку, также три раза в год. В конце первого, или в некоторых случаях второго года участия в программе, участники предоставляют данные по оценке социального воздействия, т. е. изменения в жизни детей/общества, отраженные через специальные показатели или индикаторы.
Выпускникам мы задаем более короткие и более сложные вопросы одновременно: измеряют ли они социальные эффекты, т. е. достижение долгосрочных целей по социальному воздействию, вносят/внесли ли их действия вклад в создание системных изменений.
ТЕОРИЯ ИЗМЕНЕНИЙ КАК ОБЯЗАТЕЛЬНЫЙ ИНСТРУМЕНТ
Теория изменений импакт-проектов уже упоминалась мной выше. Хочу подчеркнуть, что это инструмент, который используется многими инфраструктурными организациями, работающими с социальными предпринимателями и в России, и в мире. Мы оцениваем наш опыт работы с этим инструментом, а также опыт наших коллег как крайне положительный.
Импакт-проектам, особенно на ранних стадиях развития, теория изменений помогает:
• осознавать и структурировать изменения в жизни благополучателей и общества (их в России часто называют социальные результаты и эффекты);
• достраивать на ее основе систему оценки;
• достраивать стратегию развития организации и продуктовую стратегию.
Теория изменений позволяет моделировать будущее, и, исходя из этого, вносить изменения в проект в настоящем. Однако важно понимать, что это полезный инструмент, а не волшебная таблетка.
Основной вызов для социального предпринимателя заключается в том, как балансировать между целями по социальному воздействию, которые и фиксирует теория изменений, и целями по финансовой и организационной устойчивости, учитывая возможности и ограничения изменчивой среды. Это задача не из простых.
В наших программах теория изменений – обязательный инструмент работы для участника. Ежегодно до 50 полуфиналистов конкурса в рамках обучающего курса «Преинкубатор» и позже в Инкубаторе формулируют гипотезы и достраивают систему оценки и план по развитию проекта с опорой на этот инструмент.
РОССИЙСКАЯ ПРАКТИКА ОЦЕНКИ ИМПАКТА В СП И СОЦПРОЕКТАХ В СФЕРЕ ДЕТСТВА
Оценка социального воздействия и в социальном предпринимательстве, и в социальных проектах будет всегда зависеть от:
• стадии развития проекта: подходы, запросы и возможности у социального стартапа на этапе идеи и на этапе устойчивого развития очень разные;
• сферы – к примеру, требования доказательности подхода и измеряемости результатов в медицине и реабилитации строже и/или должны быть строже;
• требований стейкхолдеров – если ваш партнер или донор ожидает понятных или хотя бы каких-то ясных результатов, это будет неизбежно на вас влиять;
• мотивации автора проекта и/или команды и вовлеченности в оценку – любая оценка рискует превратиться в профанацию, если за ней не стоит искренняя внутренняя мотивация понять, как на самом деле обстоят дела.
Многие говорят про проблемы, которые есть в связи с оценкой социального воздействия. Нам же хотелось бы отметить положительные изменения: в социальном секторе продолжат развиваться инструменты оценки, собираются и систематизируются базы данных на основе реальных кейсов, в том числе, имеющих доказанную эффективность, формируются стандарты и регламенты.
Очень радует, что все большее количество проектов и программ стремятся соответствовать принципам доказательного подхода, и тут совершенно не имеет значения социальный это предприниматель или другой социально значимый проект, если цель у них одна – достижение социального эффекта[3 - Прочитать про проекты, которые поддерживает фонд «Навстречу переменам» и про их социальное воздействие, можно на сайте https://fond-navstrechu.ru/category/blog/.].
ОЦЕНКА ПРОЕКТОВ СП И ОБЫЧНЫХ СОЦПРОЕКТОВ
Давайте порассуждаем о комплексной оценке, которой подвергается проект/организация, когда подается на различные конкурсы и программы поддержки.
У каждого конкурса и программы своя специфика, но есть много общих принципов и параметров оценки: вопросы, связанные с проблемой и эффективностью решения, оценка результатов для благополучателей (хоть она очень по-разному и проводится), (со)финансирование грантового проекта и продолжение его работы без гранта, оценка потенциала лидера проекта и команда, репутационные моменты и др.
Грубо говоря, ключевым отличием оценки проектов, подающихся на программу поддержки социальных (импакт) предпринимателей, является детализация и глубина, с которой организаторы обращают внимание на финансовую устойчивость, или, в некоторых случаях, на доходность и инвестиционную привлекательность проекта.
Если речь идет о стартапе на стадии идеи или прототипа, оценивают потенциал финансовой устойчивости. Он всегда зависит от рынка, ценности и востребованности продукта, от личных и профессиональных качеств основателя проекта и его команды.
Некоторые программы, в том числе и наш конкурс и Инкубатор, снабжают социальные стартапы инструментами и поддержкой, которые позволяют им, как говорится, под наблюдением специалистов протестировать гипотезы, как по социальному воздействию, так и по бизнес-модели. Шансы на получение дополнительной поддержки в таких конкурсах и программах у проектов, которые наилучшим образом поддерживают баланс между глубиной социального воздействия и финансовой устойчивостью, выше.
Where Do Social Entrepreneurs Come From and How Do They Grow? Experience of the Reach for Change Foundation's Incubator for Impact Startups
The word «incubator» in the business community has long ceased to be associated with agriculture, becoming a tool for developing a start-up entrepreneurial project (or even just an idea), allowing it to grow into a sustainable project within the space of system-organized expert assistance. Social enterprises are not left out either. What benefits they get from participating in the incubators, what features the incubator program has to offer social impact projects?
Sofiya Shaginyan
Program manager, Reach for Change
INDIVIDUAL DEVELOPMENT PROGRAM FOR BEGINNERS
The Reach for Change Foundation’s Incubator program is designed for projects at the early development stage. It is attended by 12 to 22 participants each year. We distinguish two groups of stakeholders in assessing social impact. The first group includes the impact projects, the second one is children and young people who are the beneficiaries of the impact projects[4 - Since 2012, Reach for Change has been helping develop projects by social (impact) entrepreneurs, which are aimed at improving the quality of life of children and youth throughout Russia.].
For impact projects, the short-term social impact goal is to strengthen their organizational capacity, and the long-term goal is ensuring survivability and scalability.
For children and youth, short- and long-term goals for improvement of their lives are defined by what is known as the “Theory of Change” of impact projects. With this approach, the participants construct hypotheses for change in children’s lives, attach indicators and metrics, and devise data collection tools and plans.
The program participants provide data on the number of children and cases of changes in children’s lives three times a year, and social impact assessment data at the end of the first or in some cases second year of the project.
We track the development of the organizational capacity of impact projects using a tool called the Development Tracker.
The Tracker measures development in five areas:
• social impact;
• financial sustainability;
• leadership and team;
• social impact scaling;
• systemic changes.
Each sphere has its own subgoals. At the beginning of the year, the participants together with the program manager record the baseline status and define development targets for each subgoal. The status is updated throughout the year based on actual performance.
To track the development of organizational capacity, the Foundation also collects certain quantitative indicators from participants and analyzes their growth and multiplicity. Besides the number of children, these indicators include the number of staff and volunteers, financial performance, and project coverage.
The dynamics of project development, measured through quantitative indicators, vary from year to year, but based on data from previous years, we can say that the number of children receiving support traditionally at least doubles every year (for projects that were past the idea or prototype stage when joining the program).
To track project survival and scalability, we survey the alumni of the Incubator program every two years. And to isolate the Foundation’s contribution, we ask participants to separately assess our program’s impact on their development.
Here is a short listing of the assessment tools used by the Foundation:
• Development Tracker;
• Special reporting forms and surveys;
• Social impact cases;
