Соня и Лиза взлетают вверх

скачать книгу бесплатно

Соня и Лиза взлетают вверх
Наталья Поваляева

Все в Нижнем поселке вращается вокруг немецкого философа Иммануила Канта – как в переносном, так и в прямом смысле. Мэрия, бар «Звездное небо», редакция журнала «Вестник», отделение банка, похоронное бюро, газетный киоск и ряд магазинов – находятся на площади имени прославленного мыслителя. Но есть в Нижнем еще достопримечательность – целых две. Соня (ей 70) и Лиза (ей 67). Соня и Лиза мудры, как положено им по возрасту, но ни в коем случае не занудны, обладают завидным чувством юмора и всегда принимают активное участие в делах Нижнего поселка. Жизнь там бьет ключом! В смысле, вращается вокруг Канта. Или вокруг Сони и Лизы?

Наталья Поваляева

Соня и Лиза взлетают вверх

Полет их неудержим –

Шмель – Час – Дым.

С элегией повременим.

    Эмили Дикинсон

…как это ни покажется странным, мимо окна пролетел толстый человечек.

    Астрид Линдгрен

Глава первая, в которой всё начинается

Действие этой повести разворачивается в населённом пункте под названием Нижний посёлок. И тут сразу возникают вопросы. Во-первых, почему «посёлок», если по сути это город, пусть маленький, но гордый – с мэрией, на фасаде которой имеются часы и лепнина в стиле модерн, и площадью, на которой регулярно устраиваются ярмарки и народные гулянья? Во-вторых, где находится Верхний посёлок, как бы полагающийся в пару к Нижнему? Ни на первый, ни на второй вопрос нет ответа.

Одно можно сказать с уверенностью: всё в Нижнем посёлке вращается вокруг немецкого философа Иммануила Канта – как в переносном, так и в прямом смысле. Поскольку все важнейшие объекты (мэрия, бар «Звёздное небо», редакция журнала «Вестник», отделение банка, похоронное бюро, газетный киоск и ряд магазинов, обеспечивающих жителей Нижнего посёлка всем необходимым) находятся на площади И. Канта, в центре которой возвышается памятник прославленному мыслителю. Местная легенда гласит, что в 1759 году Кант навестил проездом эти места и даже заночевал в местном трактире (увы, не сохранившимся до наших дней). Именно на месте этого трактира сегодня и помещается бар «Звёздное небо», названный так, понятное дело, в честь родоначальника немецкой классической философии.

Главными героинями этой повести являются Соня и Лиза, коренные жительницы Нижнего посёлка. Соня и Лиза – сёстры; Соне семьдесят лет, а Лизе – шестьдесят семь. Обе, стало быть, наслаждаются радостями заслуженного отдыха, и на здоровье жалуются разве что для поддержания разговора с соседями и знакомыми. Соня и Лиза хорошо известны жителям Нижнего посёлка – не будет большим преувеличением сказать, что сёстры являются такой же достопримечательностью городка, как памятник Канту или церковь св. Лаврентия с прилегающим к ней кладбищем. Соня и Лиза мудры, как положено им по возрасту, но ни в коем случае не занудны, обладают завидным чувством юмора и всегда принимают активное участие в делах Нижнего посёлка.

Каждый день (если только не случается каких-нибудь погодных катаклизмов, которые, к счастью, весьма редки в этой части мира) Соня и Лиза совершают пешую прогулку по историческому и культурному центру городка – иными словами, по площади И. Канта и ее окрестностям. Соня называет эти прогулки «пойти подразнить Канта» и, дабы не быть голословной, действительно, нередко дразнит немецкого философа, показывая язык его памятнику. Лиза подобного поведения сестры не одобряет и говорит: «Вот ты доиграешься! Однажды памятник покажет тебе язык в ответ, и у тебя от неожиданности случится инфаркт!» Но Соню такие аргументы не убеждают.

Сегодня суббота, а по субботам, помимо прогулки по историческому и культурному центру Нижнего посёлка, Соня и Лиза совершают визит к тёте Фаине.;

Тётя Фаина покоится на уже упомянутом выше кладбище, в третьем ряду с восточной стороны церкви св. Лаврентия.

Визиты эти всегда проходят по отработанной схеме: Соня занимается уборкой, а Лиза усаживается на каменную скамейку возле цветника и рассказывает тете Фаине обо всём, что произошло за минувшую неделю. Соня, естественно, дополняет и корректирует Лизино повествование. Затем сёстры отправляются в бар «Звёздное небо», чтобы выпить по рюмочке вишневого ликёра в память о тете Фаине.

Глава вторая, повествующая о том, как тётя Фаина закрыла гештальт

Тётя Фаина взяла на себя заботы о Соне и Лизе, когда те внезапно осиротели. Соне было восемь, а Лизе пять. Их родители, которые за пятнадцать лет совместной жизни ни разу не выехали за пределы Нижнего посёлка, однажды решили, что пришла пора посмотреть мир. «Начнём с Амстердама! Посмотрим на этого их Вермеера!» – сказал папа Сони и Лизы, и мама его горячо поддержала. Однако в сопло самолета попала птица, так что до Амстердама папа и мама (и еще сорок шесть пассажиров и пять членов экипажа) так и не долетели.

Так Соня и Лиза оказались на попечении тёти Фаины, маминой старшей сестры. В новых обстоятельствах Соня и Лиза освоились не сразу, и проблемы были неизбежны.

Начнём с того, что Лиза кусалась. Она прикидывалась питбультерьером, пряталась под столом в кухне, и когда тётя входила, чтобы приготовить какао, Лиза с рыком выскакивала на четвереньках из-под стола и впивалась зубами в тётину лодыжку. Соня не отставала от Лизы: то утверждала, что призрак мамы явился ей ночью и велел передать тёте Фаине, что та должна сей же час пойти и постричься в монашки, то угрожала рассказать всем соседям, что тётя кормит бедных сироток варёной соломой, если тётя немедленно не купит Соне надувной матрас. И т. д., и т. п.;

Тётя Фаина всё принимала стоически – и Лизины укусы, и Сонины закидоны. Когда Соне исполнилось десять, а Лизе – семь, тётя сняла со шкафа железную коробочку, отперла её миниатюрным ключиком и вынула пачку банкнот.

– Вообще-то, я копила не на это, – вздохнула тётя Фаина, – но…

На вынутые из коробочки деньги был куплен автобусный тур в Амстердам на три персоны. «Чтобы закрыть гештальт», – пояснила тётя Фаина. Что такое гештальт, Соня и Лиза не знали, но спрашивать не захотели – решили, что со временем узнают сами, а пока договорились считать гештальтом страшный тёмный чулан под лестницей, который, действительно, лучше закрыть – и больше никогда не открывать.

Вермеер показался Соне и Лизе скучным, на тётю же Фаину он, судя по всему, произвёл большое впечатление. Возле картины «Молочница» тётя Фаина стояла целых двадцать минут и незаметно плакала, пока Соня и Лиза сидели на кушетке и рисовали усы королеве Юлиане на купленной в сувенирном магазине открытке.

Как бы то ни было, поездка что-то изменила в отношениях Сони и Лизы к тёте Фаине, и жизнь вошла в более-менее спокойное русло.

Шли годы.

Однажды утром (Соне было уже двадцать два, и она работала машинисткой в «Вестнике», а Лизе – девятнадцать, и она начинала карьеру помощницы фотографа в ателье «Фиалка»), тётя Фаина вынула из духовки пирог с капустой и, сославшись на головокружение, отправилась в свою комнату прилечь. Тем же вечером, в окружении Сони, Лизы и доктора Германа из больницы св. Лаврентия тётя Фаина отправилась на встречу с сестрой, по которой очень скучала всё это время.

Соня и Лиза рыдали целую неделю. Икая от слёз, Лиза утверждала, что никогда не простит себе, что кусалась, а Соня – что шантажировала тётю угрозами и баснями про мамин призрак. Тётя Фаина решила положить конец этому самобичеванию и однажды ночью, раздвоившись, явилась одновременно Соне и Лизе и сказала, что она на них нисколько не обижается и что годы, проведённые с ними, были самыми счастливыми в её жизни (особенно та поездка в Амстердам). После этого Соня и Лиза успокоились и принялись жить дальше.

Глава третья, в которой рассказывается о любви

Ни Соне, ни Лизе так и не удалось обзавестись спутником жизни, но, согласно единодушному подозрению жителей Нижнего посёлка, молодость сёстры имели бурную. Однако с информацией о любовных похождениях сестёр приключился странный дисбаланс: каждому в Нижнем посёлке известна драматическая история про Лизу и Ревнивого Константина, но никто ничего не может сказать о Сониных похождениях. Сёстры, при этом, ведут себя так, словно сплели коварный замысел против любознательных жителей Нижнего посёлка, и получают от этого тайное (и от того ещё более острое) удовольствие. Потому что, когда кто-то пересказывает Лизину историю или в приступе благодушия это делает сама Лиза, Соня слушает с непривычно смиренным видом и не делает никаких замечаний, уточнений, комментариев или опровержений. Когда же Лизу спрашивают о Сонином прошлом – мол, не может быть, чтобы у такой, как Соня, не было в прошлом душераздирающей любовной истории, – Лиза лишь закатывает глаза и многозначительно молчит.

Это, конечно, безмерно раздражает жителей Нижнего посёлка, но поделать они ничего не могут – приходится довольствоваться малым, а именно – историей о Лизе и Ревнивом Константине.

Итак, вот эта история в Лизиной редакции. Когда Лиза была молода, в неё страшно влюбился учитель рисования из лицея св. Фомы. Лизе учитель тоже нравился, и стали они встречаться, ходить в кино и в кафетерий, что на площади И. Канта, и дело, очевидно, пусть несколько медленно, но всё же верно шло к свадьбе.

Но однажды в фотоателье (где, как мы помним, работала Лиза) зашел Константин, чтобы, по его собственным словам, «сняться на карточку». Константин работал на конюшне при Замке – старые хозяева, родители Ядвиги (о ней позже), были заядлыми охотниками и держали четырех лошадей и полдюжины охотничьих собак. Константин был высок, силён и немногословен, а также имел свирепый взгляд исподлобья – словом, являл собой полную противоположность утончённому и хлипкому учителю рисования. И Лиза не устояла.

Однако и с учителем рисования отношения рвать не торопилась, и это стало её роковой ошибкой. Константин оказался страшно ревнивым, и однажды, выследив Лизу и учителя, решил умертвить соперника.

В этом месте Лизина редакция расходится с более поздними редакциями, ставшими плодом коллективных усилий некоторых жителей Нижнего посёлка. Лиза утверждает, что Константин опасно ранил учителя из пистолета, после чего учитель чудом выжил, а Константин сбежал из города, предварительно украв лошадь из замковой конюшни, и больше его никто не видел. Что же касается учителя, то, выздоравливая от пулевого ранения в бок, он пересмотрел свои приоритеты и решил всю оставшуюся жизнь посвятить исключительно искусству. Выписавшись из больницы, он в тот же день уехал из Нижнего посёлка в Италию, где, говорят, живёт по сей день и рисует вывески для пиццерий.

Некоторые в Нижнем посёлке придерживаются иной версии: Константин и учитель рисования стрелялись на дуэли, оба были легко ранены и, пока лежали в больнице св. Лаврентия в одной палате, воспылали друг к другу такой страстью, что, едва дождавшись выписки, сбежали вместе, украв не одну, а двух лошадей из замковой конюшни.

Существуют и другие редакции, согласно которым Константин не крал лошадь, а сбежал с экономкой Замка, а учитель влюбился в медсестру, которая выхаживала его после ранения. Однако среди публики эти версии пользуются меньшей популярностью, чем та, где фигурирует конокрадство и запретная любовь.

Глава четвёртая, повествующая о том, что дух добрососедства не всегда приводит к ожидаемым результатам

– Что на сей раз? – интересуется Лиза, отрываясь от вязания.

Соня, забравшись с ногами на широкий подоконник, увлечённо рассматривает что-то на противоположной стороне улицы.

– Лидия, – лаконично отвечает она, но Лизе, кажется, этого вполне достаточно.

– Гантели? – спрашивает она.

– Не-а, – хихикает Соня. – Штанга!

– Да ну! – Лиза, роняя клубки и путаясь в нитках, подскакивает к окну.

Лидия, живущая в доме напротив – бывшая балерина. Если верить её собственным словам, когда-то она блистала в массовке, но век балерины, как известно, короток. Теперь Лидия страдает от скуки, а также от сексуальной фрустрации, так как муж её, служащий местного банка, очевидно, утратил интерес к супруге. В надежде вернуть искру в супружеские отношения, Лидия занялась бодибилдингом. Её возбуждает, когда муж смотрит, как она упражняется с гантелями или штангой, поэтому по утрам, когда супруг, облачившись в строгий костюм и прихватив портфель, выкрадывается из дома, чтобы незаметно слинять в банк, Лидия поджидает его во дворе. Надев балетную пачку, она ловко подхватывает тяжелые гантели или штангу и кричит мужу:

– Смотри на меня, Алоизий! Не отворачивайся, смотри!

Пунцовый от смущения Алоизий, озираясь, мямлит в ответ:

– Дорогая, я бы с радостью… но служба…

Иной раз Лидия упражняется с обручем. Неистово вращая бёдрами, она кричит:

– Алоизий, гляди! Я – Сатурн!

Алоизий беззвучно шевелит губами и рысью несётся прочь.

Однажды Соня, ставшая свидетельницей подобной сцены на пути с почты, предложила Лидии:

– Если хотите, я могу посмотреть – я сейчас как раз совершенно свободна!

После того случая Лидия, встречаясь с сёстрами на улицах городка, подчёркнуто здоровается только с Лизой, однако Соню это никоим образом не удручает. Напротив, глядя Лидии прямо в глаза, Соня неизменно любезно приветствует бывшую балерину и всем своим видом как бы говорит – имейте в виду, моё предложение остаётся в силе! Потому что дух добрососедства – это главное, на нём стоит и стоять будет жизнь Нижнего посёлка.

Глава пятая, в которой речь идёт, главным образом, о цветах и помидорах

Известное высказывание «Каждый должен возделывать свой сад» Соня и Лиза понимают по-разному: Соня возделывает цветочную клумбу перед домом, в то время как Лиза предпочитает возделывать помидоры в парнике на заднем дворе.

– Я забочусь о пристойном фасаде, – заявляет Соня. – В прямом и переносном смыслах. Прохожие будут смотреть на мою клумбу и думать – вот, в этом доме живут цивилизованные люди.

– Ха, – отметает Сонины доводы Лиза. – Можно подумать, цветочные клумбы как-то связаны с цивилизованностью!

– Конечно, связаны! – сердится Соня.

– Правда? А как же Амелия? У неё тоже есть клумба, но вряд ли кто-нибудь назовет Амелию цивилизованной!

Соня на время умолкает, придавленная тяжестью аргумента. Амелия, пьющая семь дней в неделю и по ночам регулярно оглашающая окрестности песнями непристойного содержания, действительно, никак не укладывалась в концепцию цивилизованности. Однако Соня не привыкла сдаваться без боя: