скачать книгу бесплатно
Жемчужина для Юденича
Наталья Потто
Ташкент – столица Туркестанского края, манящего и отталкивающего, подарит генералу Юденичу любовь всей его жизни.
Наталья Потто
Жемчужина для Юденича
Александра.
Александра, открыла глаза и поняла, что еще довольно рано.
В комнате было немного прохладно и совсем не хотелось вылезать из кровати в это морозное декабрьское утро.
Она бросила мельком взгляд на свою, светло пудрового цвета комнату, в которую переехала три дня назад, и где знала всё до мелочей с самого детства.
Посмотрела на два окна зашторенных золотой парчой, и отвернулась, укутавшись с головой в шелковое пуховое одеяло, будто пытаясь спрятаться от проблем.
Через секунду Александра вновь повернулась к ближнему окну, возле которого у стены стоял столик с зеркалом, пристально вглядываясь в узкую щель, между шторами, через которую пробивался необычный холодный белый свет. Она резко на отмах скинула с себя одеяло, присела на край кровати и не отрывая взгляда от окна, пальцами ног стала нащупывать свои домашние туфли, стоящие на красном небольшом коврике. Надев туфли, Александра, словно боясь кого-то спугнуть, очень осторожно встала с кровати.
Между кроватью и столиком с зеркалом, стояло бархатное кресло розово-фиолетового цвета, на котором небрежно лежала большая вязанная белая шаль с длинными кистями.
Александра все еще, как зачарованная, продолжала смотреть на окно и рукой пыталась ухватить шаль с кресла, что ей никак не удавалось.
Наконец взяв и накинув на плечи шаль, Александра подошла к окну и резким движением раздвинула шторы.
– Снег! –на выдохе произнесла Александра и улыбнулась.
Вернувшись к кровати, она сняла с себя шаль и также небрежно бросила ее на кресло. Стянув с кровати свое одеяло, Александра укуталась в него и села на широкий подоконник, на котором лежали несколько небольших подушек.
– Надо же? Снег! – опять тихо произнесла Александра.
Это был первый снег, он шел всю ночь, и к утру его уже было по колено.
Александра, по-детски радуясь, смотрела на идущий большими хлопьями снегопад, покрывающий еще совсем безмятежно пустующую улицу, принадлежащую их семье, и девственную красоту природы.
Через какое-то время на улице появилась детвора, и как стайка воробьев громко чирикая, бегали взад и вперед, нарушая покой жителей улицы Жемчужниковской, и наслаждаясь довольно редким и быстротечным явлением в этих краях.
Александра всегда любила, и могла часами сидеть на подоконнике наблюдая за происходящим за окном. Этим утром, снег, как чистый лист бумаги предлагал ей переписать свою жизнь заново. От раздумий отвлек стук в дверь.
– Барыня, вы уже встали? А я, вас к завтраку пришла разбудить. Вы, видели сколько снега намело? – протараторила вошедшая служанка.
Девушке было лет восемнадцать, ее золотистые кудряшки, тщательно собранные в косу, так и пытались вырваться из пряди.
Александра молча посмотрела на девушку, но ничего не сказала, ей совсем не хотелось выходить из того душевного состояния, в котором она сейчас пребывала.
Но девушка не уходила, стояла молча и неподвижно.
– Чего тебе? – нехотя спросила Александра.
– Игорь Викторович спрашивают, выйдите ли вы к завтраку, им надобно поговорить с вами, – очень осторожно, боясь своего вопроса, произнесла служанка.
При упоминании имени Игоря Викторовича, на лице Александры невольно появилась гримаса отвращения и весь сказочный мир, которым она только, что наслаждалась, вопросом служанки вернул ее к реальности, о которой она совсем не хотела думать.
– Скажи, вечером поговорим, – ответила Александра и отвернулась к окну.
– Так вы уже это третий день говорите, – с той же нерешительностью, сказала девушка.
Александра была сильно удивлена настойчивости служанки. Она встала с подоконника и все также кутаясь в одеяло подошла почти в плотную к девушке.
– А ты иди и скажи, как велено, ведь за рассуждения тебе жалования не платят, – твердым, но спокойным голосом произнесла Александра.
Служанка сделала реверанс и быстро покинула комнату. Александра закрыла дверь и с разбега по-детски рухнула на кровать.
Штаб-ротмистр Игорь Викторович Сычев, приходился Александре законным супругом. Он был старше ее на пару лет. Смазливая внешность юноши, со временем перестала быть главенствующей и первое очарование заставляющее когда-то чаще биться ее юное сердце, всего за год супружеской жизни совершенно исчезло.
Почему она вышла замуж именно за него, оставался открытым вопросом не только для всех окружающих, но теперь и для нее самой.
Александра уютно улеглась в кровать и в дверь снова раздался стук.
– Что тебе еще? – приподнявшись, немного нервно и громко спросила Александра.
– Санечка, ты чего с утра такая не добрая? – спросила улыбаясь, вошедшая в комнату старшая сестра Александры, Екатерина.
Екатерина, приехала с годовалым сыном Ильей в гости пока её муж полковник Василий Иванович Покотило, получив назначение осваивался в новой должности старшего адъютанта в штабе Виленского военного округа.
– Я подумала, что это Настя опять пришла, – ответила Александра.
Екатерина, сняла туфли и легла в постель к Александре.
– Представляешь, она еще имеет дерзость указывать мне, когда я должна разговаривать с Сычевым, – пожаловалась Александра.
– Ой, доиграешься сестренка, уведет какая ни будь гимназистка твоего Сычева, будешь потом локти кусать, – пошутила Екатерина.
– Сычева? Я, конечно, не знаю, что он больше любит, меня или мои деньги? Но в любом случае он очень сильно рискует, сделать столь опрометчивый шаг, – рассмеялась Александра.
Приданное сестер и впрямь было баснословным. Их отец, полковник Николай Павлович Жемчужников происходил из древнего дворянского рода, бравшего начало, по семейной легенде, от принца Османской империи, и тесно переплелся с Разумовскими, Оболенскими, Толстыми и многими другими древними и знаменитыми российскими родами.
Сам же Николай Петрович был не менее легендарной личностью. Пришел в Ташкент с отрядом генерала Черняева и с тех пор оставив военную службу, занялся торгово-промышленными делами, построил винокурный, водочный и два пивоваренных завода, став одним из богатейших и знаменитых людей не только в Ташкенте, но и во всем Туркестанском крае.
Когда Александре исполнилось тринадцать лет, отец ушел из жизни. Старшая сестра Мария была на тот момент уже замужем за начальником Зеравшанского округа генерал-майором Яфимо?вичем Алексеем Михайловичем, но не смотря на значительную разницу в возрасте между супругами, в тридцать лет, вскоре и Мария уйдет за отцом.
Единственный брат, подпоручик Владимир Жемчужников, тогда только женился на дочери Директора Ташкентской мужской гимназии Остроумова Николая Петровича, Александре.
Теперь в их семье было две Александры Николаевны, и было принято решение Александру домашние звали Санечка, а жену Владимира – Шурочка.
– А ты представь, вдруг так и будет, – Екатерина чуть приподнялась и посмотрела внимательно на Александру.
– Ну, пусть попробует, а там и поглядим, – ответила Александра и стала щекотать Екатерину. Общее веселье прервал стук в дверь и резкое открытие двери в комнату Александры.
– Веселитесь? – спросила строго, вошедшая Елизавета Христиановна.
Елизавета Христиановна, мать сестер, была женщиной деловой и серьезной. После смерти мужа, она открыла на Воскресном базаре три кабака, и в любую погоду, каждое утро, не нарушая традиций, направлялась проверять свои владения.
– Александра, ты вот не с сестрой, а со своим мужем должна сейчас лежать в одной постели, – начала поучать Елизавета Христиановна.
– Ой, пустое это все, – ответила Александра махнув рукой.
– Что значит пустое? Ты долго собираешься игнорировать своего мужа? Год всего, как замужем, а уже по разным комнатам. Не по-христиански это, – возмущалась Елизавета Христиановна.
– А если я его не люблю? – с надеждой на понимание сказала Александра.
– А не ты ли мне ровно год назад в этой самой комнате, говорила, что любишь его и лучшего мужа во всем Туркестане не сыскать? – немного ехидно напомнила Елизавета Христиановна.
– Я ошибалась, – тихо сказала Александра.
– Ошибалась? – искренне удивилась Елизавета Христиановна.
– Барыня, коляска готова, – донесся голос Насти из-за двери.
– Бери пример с сестры. Подарила бы мне внука, и в голове всякой дури по уменьшилось бы, – сказала Елизавета Христиановна и развернулась чтобы уйти.
– Зачем он вам? – спросила Александра поднявшись и делая вид, что уже встает.
– Дети родителям нужны, для продолжения рода и дальнейшей опоры в старости, – ответила Елизавета Христиановна.
– Для продолжения нашего рода у нас Владимир есть, – ответила Александра пряча улыбку. Екатерина тоже еле сдерживала смех.
– Третий десяток, а все, как дети малые, – сказала Елизавета Христиановна, махнула рукой и стала выходить из комнаты.
– Мамусечка, мы вас очень любим, – одновременно сказали Александра и Екатерина.
– А ну вас, – донесся из коридора голос Елизаветы Христиановны.
Александра с Екатериной рассмеялись, посмотрели друг на друга и одновременно упали на подушки, накрывшись одеялом с головой.
Александре шел двадцать первый год, Екатерине было двадцать три, сестры были очень похожи, среднего роста, стройные, с вьющимися темно-русыми волосами, только у Александры глаза были зеленые, как у матери, а у Екатерины карие, как у отца.
Елизавета Христиановна вышла на улицу, снег уже не шел, она вздохнула свежий воздух полной грудью, села в коляску и поехала на Воскресный базар проверить работу своих питейных заведений.
Зайдя в кабак, где уже за столами сидело несколько завсегдатых посетителей, Елизавета Христиановна, не обращая внимания, сразу направилась в свой рабочий кабинет.
– Доброго утречка Елизавета Христиановна, – басистым голосом, сказал стоявший за стойкой бармен, вытиравший посуду.
– Степан зайди ко мне, – строго сказала Елизавета Христиановна, пройдя мимо и даже не посмотрев на бармена.
Степан, чей вид, никогда не вызывал ни у кого из посетителей желания вступить с ним в полемику, махнул рукой официанту, чтоб тот посмотрел за барной стойкой, а сам молча пошел следом за хозяйкой.
– Степан, сейчас должен прийти господин Филатов Дмитрий Львович, проводи его ко мне без промедлений и заодно проследи, чтобы никто не позволил ничего вольного в его адрес, и сразу потом принеси кофе, – сказала Елизавета Христиановна снимая шубу.
– Так понятное дело. В первый раз что ли? – ответил Степан, поглаживая свой фартук.
– Ну все иди, – сказала Елизавета Христиановна и села за большой стол, стоявший возле окна.
Какое-то время Елизавета Христиановна смотрела в окно, наблюдая, как постепенно оживает жизнь на базаре, занесенном снегом, и с ее места хорошо были видны еще два ее кабака. Потом она открыла амбарную книгу, почему-то тяжело вздохнула и начала, что-то в ней проверять, подсчитывать и записывать.
Через полчаса в кабак вальяжно вошел купец первой гильдии Филатов Дмитрий Львович. Он осмотрел бегло весь кабак и остановил свой взгляд на Степане.
– Елизавета Христиановна у себя? – спросил Дмитрий Львович Степана, осматривая того снизу вверх.
Внушительная разница в росте между Степаном и Филатовым ничуть не смущала последнего.
– У себя! Ждут Вас, – ответил Степан, опять махнув полотенцем официанту, чтобы тот присмотрел за барной стойкой, а сам поспешил проводить Филатова до двери кабинета Елизаветы Христиановны.
Постучав в дверь и тут же открыв ее, пропуская вперед Филатова, сообщил о его прибытии.
Увидев вошедшего Филатова, Елизавета Христиановна встала из-за стола и направилась навстречу.
– Несравненная Елизавета Христиановна, теперь я понимаю почему вы здесь обитаете, – широко улыбаясь сказал Дмитрий Львович.
– Почему? – искренне удивилась Елизавета Христиановна.
– Чтобы годы, вас не нашли! – объяснил, рассмеявшись Дмитрий Львович.
– Да полноте вам, я думала, что вы о чем серьезном, а вы все шутите, – отмахнулась рукой немного смутившаяся Елизавета Христиановна.
– А я и не шучу, сколько лет вас знаю, а вы все такая же, – сказал Филатов, поцеловав руку Елизавете Христиановне.
Затем сняв с себя шубу, огляделся куда ее повесить, Елизавета Христиановна хотела уже забрать ее у Филатова, но тот увидев в углу вешалку, остановил жестом руки, что сам ее повесит.
В другом углу комнаты стоял небольшой столик и два кожаных кресла, куда Елизавета Христиановна и предложила присесть. Только устроившись в креслах, раздался стук в дверь и вошел Степан, держа на подносе кофейник, две чашки, сахарницу и маленький кувшинчик со сливками.
– Спасибо Степан, можешь идти, – сказала Елизавета Христиановна, как только тот поставил поднос на столик.
– Может чего по крепче принести? – спросил на всякий случай Степан.
Филатов улыбнулся.
– Если, что понадобится я тебя позову, а сейчас ступай, – ответила Елизавета Христиановна, после чего Степан вышел.
– Где вы их только находите? – спросил Дмитрий Львович.
– Кого? – разливая кофе по чашкам, спросила Елизавета Христиановна.
– Да работников своих, я подле них чувствую себя «дядькой Черномором», – поглаживая свою бороду, пояснил Дмитрий Львович.
– Даже не знаю, как-то само-собой получается, – ответила, улыбнувшись Елизавета Христиановна, протягивая чашку Филатову.
– О горячий кофе, это замечательно, – потирая руки сказал Филатов.
