скачать книгу бесплатно
Никто не должен тебя понимать
Дмитрий Александрович Потапенко
Мы рождены, чтобы драться, в мире, который всегда делился на черное и белое. Мы прошли через огонь и воду, окружили себя врагами при том, что видели много невероятных вещей. Мы никогда не находили понимания, но именно его мы ищем в каждом. У всех свой личный ад, который ты не познаешь никогда, как никто не познает твой. Не пытайся меня понять, пойми свою призму восприятия.
Дмитрий Потапенко
Никто не должен тебя понимать
ПРЕДИСЛОВИЕ
У каждого своя война. Свой враг. Свой бой.
Мы рождены, чтобы драться. Чтобы преодолеть обстоятельства нашей жизни. Чтобы сдержать удар насколько сильным он не был бы. Каждый из нас воин, но не каждый решается быть им. Каждый из нас может взлететь, но многие предпочитают падать. Ты не упал, пока не сдался. Сдаваться нельзя. Никогда. И не всегда это означает идти против течения. Иногда нужно позволить ему нести нас. Принимая каждый удар о камни в этом диком течении собственной судьбы. Так увеличивается истинная прочность нашей души. Прочность нашего стремления. Прочность наших убеждений. Прочность наших щитов в открытом противостоянии со своим врагом.
Мир всегда делился на черное и белое. Но мы решили окрасить его серыми оттенками. Мы оправдываем зло во благо и критикуем добро, совершенное из корыстных побуждений. Мы меняем собственные взгляды с некоторой периодичностью, но продолжаем быть уверены, что именно наши верны. Других взглядов быть не должно. И даже не думаем о том, что мы когда-то сами считали иначе. И в каждом видим лицемерие.
Мы окружили себя врагами. Мы не доверяем этому миру. Но главный враг находится у нас под носом. Это мы сами.
Мы прошли через огонь и воду. Были там, где другие бы сдались. И сохранили в себе, словно сокровища, чувства злобы, зависти и обиды. Но порой, стыдно признаться даже себе, что мы спрятали этот клад под своим сердцем.
Мы видели много невероятных вещей. Чудеса поджидают нас на каждом шагу. Но мы решили быть атеистами.
Нас никто никогда не понимал. Никто не разделил нашу боль. Мы приходим в этот мир одни и уходим в компании самих себя.
Мы можем это не признавать, но в каждом мы ищем понимания. Мы хотим разделить нашу боль. Наши разочарования. Наши поражения. Мы ищем пристанище для наших усталых душ.
Каждый человек является зеркалом, отражающим наши собственные недостатки. Для этого ему не обязательно обладать ими. Достаточно понаблюдать за собой.
Ты сам представлен себе, и никто не должен тебя понимать. У каждого свой личный ад, который ты не познаешь никогда.
ОБЫЧНЫЙ РЕБЕНОК
Я отлично помню кем я был. Я всегда немного отличался от других детей. Каждый проявляет в детстве какие-либо склонности. Тягу к определенным игрушкам, к общению с определенными детьми, к определенным манипуляциям, ко всему определенному. И эта тяга должна чем-то объясняться, ведь ее никто при жизни в нас не закладывает. Объяснение должно быть гораздо интереснее.
Тягу к чему-либо я с детства не чувствовал. Я наблюдал за всеми, смешиваясь в толпе. Не говорил ничего лишнего, не выделялся неординарными способностями. Вел себя как обычный ребенок, просто слегка неразговорчивый.
Под влиянием воспитания родителей и взаимодействия с окружающими, у меня должен был сформироваться определенный тип поведения (как у всех и происходит). Но вместо того, чтобы просто формироваться по шаблону, я наблюдал за всеми. Я наблюдал за их поведением. Если речь о детях, то даже за тем: как они играют, о чем разговаривают, кто как хулиганит и какие у этого последствия. Я не анализировал все это и наблюдал не потому, что мне было это интересно. Просто у меня внутри отсутствовала составляющая, которая была у них. Которая толкает к желанию что-то сказать, что-то сделать или что-то познать. Поэтому я не мог ничего предложить детскому миру, я только брал.
Это наблюдение всего окружающего социума и сформировало меня таким. Я наблюдал в сверстниках множество граней глупости, граней дозволенности, граней их собственной ведомости, граней их серости. В какой-то момент я даже поверил в то, что этот мир серый, что существует лишь множество его оттенков. Слишком замылился взгляд на людей и мир в целом, но это в прошлом. Из всех граней, которые я наблюдал в других, я выбрал свои. Под собственный вкус.
ПОЗНАКОМИМСЯ?
Я сильный. Эти слова врезались мне в голову еще с детства. Я лежал перед сном и про себя повторял их раз за разом в надежде либо стать таким, либо обмануть себя. И так каждый раз я засыпал. С мечтой в двух словах.
Причиной стала первая влюбленность. В какой-то момент я понял, что не сыскать мне взаимности и, чтобы избежать или облегчить душевные переживания, начал повторять эти слова. Мне было двенадцать лет. И тяга к этим словам возникла во мне на интуитивном уровне.
Я не помню, сколько времени я их себе твердил, но довольно долго. Во мне было осознание, что это не правда. Но именно повторение этой мантры заглушало действительность и ее отражение во мне. Возникало стремление к смыслу произносимых слов.
В какой-то момент я перестал себе твердить эти два слова. Во мне появилась некая убежденность в их верности. Я начал считать, что действительно на многое способен. Речь, конечно же, не о физической силе, которой я не был обделен, в первую очередь – о силе духа, воли.
Когда мне было шестнадцать лет, Отец привел меня в тренажерный зал, в котором было раздолье для испытаний этой самой силы. На каждом повторении я не хотел сдаваться, чтоб доказать себе, что я сильный. Это же были не просто слова!
И такая основа для тренировок приносила свои плоды. Я достиг неплохих результатов в погоне за самыми сложными повторениями, когда действительно можно было испытать себя. Я уходил победителем, что нельзя было сказать о личной жизни.
Истории аналогичные опыту первой любви возникали в моей жизни с регулярной периодичностью. Я был отвергнут. Всегда. Раз за разом. Что бы я не делал и как бы не изощрялся. Но я не был в упадке, в моей жизни было место, в котором я мог быть победителем. Искусственно созданный баланс из побед и поражений. Путь одинокого воина, странствующего по миру в поисках силы.
Пока я только начинал идти по этому пути, у сверстников были же другие интересы. Некоторым не составило труда найти себе пару и проводить время друг с другом, познавая свои тела. Некоторые познакомились с алкоголем и никотином. А некоторых хлебом не корми – дай подебоширить, не допуская мыслей о последствиях. И под покрывалом перечисленного, они находили общие интересы и двигались в разных направлениях. Как итог – друзей среди них я не нашел. Я пытался идти на контакт. Не получилось. Поэтому слова про «одинокого воина» – это не только про любовь. Я был один.
Когда сталкиваешься с подобным одиночеством на протяжении продолжительного периода времени, невольно начинаешь отворачиваться от людей. Ты не злишься на них, не испытываешь ненависти, тебе просто нет до них дела.
В таком состоянии духа я подошел к важной отметке своей жизни. Мне было девятнадцать лет, когда это произошло.
Сначала я не сопоставил два события, которые со мной произошли. Но со временем мне показалось, что логика их взаимосвязи очевидна.
Одной из зим я был в пути. Я ехал к бабушке в деревню. Был февраль. Погода отменная. Я ходил без шапки. Пока я сидел на лавочке автовокзала в ожидании своего рейса, ко мне подошла незнакомая бабушка. Она выглядела очень специфично. Маленькая, худенькая, сутулая. Если обращать внимание на черты лица, то они были по типажу схожи с «бабой Ягой». Нос такой же формы, слегка дугой. Глаза помню, как сейчас. В них была непостижимая устремленность, стойкость и отсутствие жизни. Она смотрела на меня как будто больше ничего вокруг не видела.
Она начала со мной диалог и говорила: «А почему ты без шапки? На улице зима. Можно подхватить менингит (другие болезни перечисляла). Нужно заботиться о здоровье». Она говорила монотонно, без эмоций, без пауз, словно заученный текст. В начале я попытался культурно ей ответить на вопросы, но заметил, что ей все равно. Она оказалась не перебиваемая и не слушающая. Ее монолог длился минут десять-пятнадцать. И она говорила одно и то же, в одном и том же стиле, местами меняя слова и интерпретации.
Я был молод и глуп. После моей попытки ответить и ее провальности, я избрал тактику игнорирования. Сидел и шерстил просторы интернета в своем телефоне и на фоне слышал ее монолог. Я думал, что она сама по себе уйдет. Но нет. Это длилось минут десять-пятнадцать. Стойкости ей не занимать.
После, я погостил у своей бабушки. Все было хорошо. Никаких намеков на то, что меня ожидало дальше, я не встречал.
Спустя две недели после инцидента на автовокзале, я проснулся с утра пораньше у себя дома. Не выспался. У меня забарахлил нос. То я дышать не могу, то зудит, то чихаю и не могу остановиться. Около часа после пробуждения я провел над умывальником, чтобы прийти в нормальное состояние. Это утро повторялось у меня на протяжении двух лет. И помимо того, что после пробуждения все это происходило, это так же могло начаться в любой момент в течение дня.
Я сразу же перестал высыпаться. Я был зол. Я ненавидел каждый новый день. С моей отстраненностью от окружающих людей и с обретенным самоощущением, я начал говорить не словами, а плеваться ядом.
В новом состоянии у меня начали появляться первые друзья, с которыми была очевидна общая черта. И если вспоминать тех людей, которые встречались мне ранее – у нас с ними не было ничего общего и быть не могло. А общей чертой явилось – отшельничество, отстраненность и каждый из нас был изгоем в своей самобытности. Даже имея друзей и много хороших людей вокруг, можно оставаться одиноким среди них. И дело тут в первую очередь в понимании нас, в нашей открытости с окружающим миром и в принятии обществом нас такими, какие мы есть. Они полностью принимали мою отрешенность и жестокость, которая выражалась в суждениях, в моем отношении к другим людям. Такого меня, который ни во что не ставил чье бы то ни было мнение. Который сам есть собственное мнение.
Я считаю такой подход до сих пор оправданным, потому что людей очень много. Каждый человек строит свой окружающий мир посредством созидания внутреннего мира. И сколько в мире людей, столько и картин мира. Иллюзий, пребывающих глубоко за ширмой восприятия событий собственной жизни. Со сколькими бы людьми я не общался, меня поражает многообразие судеб. Нет шаблона.
Каждый проходит через свой уникальный опыт. А опыт – это прежде всего совокупность факторов нашей жизни: от отношений с родителями и воспитания до личных трагедий, с которыми с определенной периодичностью сталкивает жизнь. С кем они эти трагедии прошли рука об руку или может были совсем одни. Насколько они прислушались к мнению со стороны или решили, что правильней их мыслей других нет. Какое влияние на них оказали: алкоголь, никотин, другие вредные вещества. Я могу перечислять бесконечно, ведь мы даже не коснулись метафизических смыслов, но именно это многообразие делает каждый опыт неповторимым и удивительным.
И соответственно, человек проходя через свой личный неповторимый опыт не может и не должен брать на вооружение чьих-либо советов. Если учитывать всю совокупность факторов, оказывающих влияние на него, то, по сути, человека никто не поймет, никогда. А послушав такого совета, можно серьезно сбиться со своего пути, который был предназначен для тебя с самого начала.
Все мое становление было воспринято мной со всей полнотой переживаний. И чаще всего сталкивался с ними в виде отрицания и самобичевания. В какой-то момент это начало опьянять меня. Я захотел тонуть еще глубже и покинуть этот мир как мученик. Как будто я испытал на себе все грани одиночества во имя искупления грехов. Моя боль стала моим удовольствием. Я захотел познать ее глубину.
Я мало проводил времени в обществе. А если и проводил, то был всегда максимально от всех отстранен. Это никого не волновало. Душ компаний и без меня хватало всегда. Но именно моя отстраненность развила во мне разборчивость в людях. Но жизнь такова, что каждый сам выбирает – видеть в ней что-то хорошее или что-то плохое. Взращенная во мне ненависть к каждому новому дню не оставила мне выбора, кроме как видеть недостатки каждого и презирать всех за их несовершенство. В то время, как сам всегда находил внутреннего врага и побеждал любой свой недостаток. Я не мог жить без борьбы. Она нужна была мне на клеточном уровне.
ЗА ПРЕДЕЛАМИ ЗЕМЛИ
Все началось, когда мне был двадцать один год. В то время, мы жили втроем – я, моя сестра и друг, с которым она меня познакомила. Время было позднее, ночное. Мы с другом сидели у компьютера, отыгрывали в онлайн игры, смотрели фильмы и курили курительные смеси. В один момент он меня потерял, а я потерял все. Я оказался в темноте, уносимый течением неведомой мне реки, до которой не дотягивается ни один лучик Солнца. Я плыл и видел только кромешную тьму. Моя умственная деятельность была полностью приостановлена. Полное неосознание происходящего, включая себя. Я не задавался вопросами – кто я? где я? Я был молчаливым наблюдателем. Я плыл некоторое время, после чего резким порывом начал падать вниз (до этого я чувствовал себя в невесомости). Чем дольше я падал, тем стремительней была скорость, с которой я летел. Сразу же я начал смотреть по направлению падения и не отводил взгляд. Впереди была только темнота. Чуть позже на горизонте появилась маленькая точка, к которой я стремительно приближался. Потом точка стала кругом, а круг шаром. При достаточном сближении я узнал в этом шаре нашу планету. Об этом говорили все континенты, расположенные в правильном порядке, в правильных пропорциях и с точными ландшафтами. Я видел континент, в который летел. Город быстро приближался. А по итогу, увидел конкретный свой дом, который был прямо по курсу. В тот момент, когда я с бешенной скоростью пробил крышу, я резко открыл глаза в своей комнате. Я не придал этой ситуации ни малейшего значения, но это было только начало.
ЗА ПРЕДЕЛАМИ ЗЕМЛИ, С ДРУГОЙ СТОРОНЫ
Сейчас уже плохо помню при каких обстоятельствах это произошло, но явно ситуация была схожа с предыдущей. Времени прошло не так много с того момента, но в этот раз все было иначе. Я оказался в неведомом пространстве. Оно было очень ярким, но не резало глаза, не вызывало дискомфорта. Помимо яркости, оно было разноцветным подобно радуге. По своей плотности пространство было как вода, которая омывая тело, касается его. У человека есть пять чувств: зрение, слух, обоняние, осязание и вкус. У каждого чувства есть свой катализатор, который приводит нас в восторг (естественно, в зависимости от предпочтений человека). И попробуйте представить, что все ваши чувства трансформировались в одно, в осязание. Касаясь пространства, в котором вы находитесь, вы чувствуете все свои катализаторы, каждого из чувств, через одно лишь осязание. Обычно, подобное называют эйфорией в максимально полном смысле. И находясь в таком пространстве, я ощущал невероятную красоту, как никогда в жизни, если бы что-то и можно было назвать раем, то это именно то место. Я просто гулял в нем как на «радужной полянке» и ни о чем не задумывался. В какой-то момент я просто очнулся в комнате под большим впечатлением, но тем не менее, так же не придал этой ситуации никакого значения, поскольку была причина, на которую я мог списать такой исход.
«НЕ ТОРОПИСЬ ЖИТЬ»
Следующая ситуация уже вызвала массу вопросов. Ко мне в гости зашли друзья. Мы отлично провели время, и я пошел спать, а они продолжили. Я был в адекватном состоянии. Состояния, которые до этого были, уже выветрились. Пролежав минут десять в постели, я пропал. Уснуть я не успел. Я неожиданно оказался во тьме, в которой уже плавал до этого. Передо мной была как будто очерчена граница, за которой была та самая «радужная полянка». Она настолько светила, что чуть ли не слепила меня. Напротив меня, за проведенной чертой стоял кто-то. Разглядеть из-за яркости не было возможности. Был только силуэт в балахоне с капюшоном. Он начал говорить со мной, в то время, как я не мог выдавить из себя ни слова. Либо он принял необходимые меры, либо я еще в тот момент не осознал каким образом можно это сделать. Он сказал, что я им нужен и, чтобы я не торопился жить. Еще он говорил о скором противостоянии сил, что нужно быть готовым. Как только он договорил, я открыл глаза.
В этот раз я не мог не придать значения ситуации, особенно с учетом взаимосвязи с предыдущими двумя инцидентами. Попытка уснуть естественно потерпела крах. И я отправился дальше продолжать общение с друзьями, но об этом никому ничего не сказал.
Примерно, около двух недель я не мог ни о чем другом думать, я не понимал, что произошло. Кто этот персонаж? Что он хочет от меня? Почему я не мог говорить? И все-таки, я же был трезв, не спал, я не мог это списать на какие-либо вещества или на сон. Ответов я не находил, просто гонял мысли. Постепенно, когда я отвлекался от этих раздумий, мне в голову сами по себе приходили кусочки паззла, которые не были ответами. Как будто издалека мое сознание проходило подготовку, чтобы суметь осознать нечто большее.
Особенное место в его словах для меня занимала реплика – «не торопись жить». Каждый вкладывает свой смысл в слово «жизнь» и вариантов может быть множество. Мой образ жизни в тот период был неоднозначным. Для меня не было границ, правил, морали, но все это не означает, что я был мерзавцем. Я поступал как хотел и в целом шел на поводу у своих прихотей, но шел по пути сердца, сопряженным с презрением ко всем и каждому. И поскольку в моей жизни присутствовало множество противоречий, я не знал, что он имел в виду.
Причина моего отношения к устоям общества была довольно простой: все то, чему нас учат с детства, придумали такие же люди, как и мы с вами. В какой момент мы решили, что они понимают жизнь лучше нас? Что за нас могут решать, как мы должны жить? Мы в своем сознании сознательно выстраиваем эти стены. Стены домика нашего пребывания внутри самих себя, за порог которого не выходим. Мертвые решают, как жить живым. Смешно.
Большую роль во мне сыграло отсутствие любви, которую я искал в других людях. Если предположить, что на определенном этапе, случилось бы иначе, то я давно был бы уже женат, воспитывал бы детишек. И не был бы собой. Тем мной, кто сейчас все это пишет. Именно этот смысл он и вложил. Я будто гнался за этим. Торопился. А должен был увидеть то, что увидел. Понять то, что понял. Столкнуться с тем, с чем столкнулся. Иначе быть не могло.
И как вывод сквозь призму времени: во мне напрасно зрела обида на судьбу, обстоятельства, на все зримые и незримые силы знакомого нам и неведомого мира. Я сам прыгнул в пучину отчаяния, одиночества и самопознания. Меня лишь легонько подтолкнули. Я был марионеткой.
УСЕРДИЕ, ВОЛЯ, СТРЕМЛЕНИЕ, ОТКРЫТИЕ
Примерно спустя полгода, я приехал к другу в другой город погостить. Я посвятил его и его избранницу в те события, которые со мной произошли. В обычном разговоре они упомянули об одном знакомом человеке, который рассказывал, что практикует выходы в астрал. Они описали то, как он это делает (он делился информацией). Его метод заключался в визуализации. Позже я много таких советов и практик нашел в интернет-источниках. Но это был не мой путь. Я не собираюсь обманывать свое сознание, чтобы хоть как-нибудь проскочить сквозь эту щель. Как будто, изголодавшийся раб хитростью пытается незаметно урвать кусочек хлеба с барского стола. Это не мой путь. Я должен был выйти туда по собственному желанию, как будто вышел прогуляться. Я же сильный, вы не забыли об этих словах?
У меня никогда не было наставника, и я не искал совета, считая себя вполне самодостаточным. Все началось с медитаций. Я нашел базовую информацию, как и что делается, в разных интерпретациях и выбрал оптимальный метод, устраивающий меня. Через две недели регулярных медитаций (2 раза в день), я начал ощущать, как мое состояние изменяется. Как будто мой взгляд на мир начинал меняться. Это было похоже на то, когда ты некоторое время живешь в созданном собой шаблоне, и в определенный момент делаешь шаг за его грань. Понимания полного еще не приходит, но ты уже постепенно становишься наблюдателем, потому что, переступив границу, осознаешь, что все немного отличается. И это нужно изучить, чтобы суметь принять.
Параллельно медитациям, перед сном, каждый день, я пытался выйти в астрал. Я отбросил все методы с визуализацией и пытался взять нахрапом. Одной лишь волей я пытался выбить эту дверь. Это сейчас я понимаю, что для реализации данной затеи необходима более тонкая настройка собственного сознания и состояния. Но тогда я шел на ощупь.
Все эти практики быстро научили меня одному – я начал чувствовать энергию внутри себя. Она переливалась по всему телу, вплоть до кончиков пальцев. И в результате, во время моих практик я переставал чувствовать физическое тело и полностью отдавался ощущению собственной энергии. Кто-то назвал бы это душой, я бы назвал это собой. Это я. Приятно познакомиться.
В процессе очередной попытки, как мне тогда показалось – очень близкой к осуществлению заветного, я заметил, что у меня настолько участилось дыхание… И оно было не маленькими вдохами и выдохами, но и не большими, в меру внушительными. Такое дыхание можно изобразить искусственно, но долго поддерживать не получится, потому что быстро наступит перенасыщение кислородом. Стук сердца был невероятно быстрым, такого тоже раньше не испытывал. И поймав себя на этом состоянии, меня посетила мысль – а что если я сейчас выйду и это будет означать конец моей земной жизни? В тот вечер я перестал пытаться.
На чаше весов теперь было: продолжать или бросить затею. И чаша весов – это лишь для «красного словца». Для меня выбора не стояло. Я решил подготовить себя к вероятному исходу. Дня три, примерно, я общался с родными, друзьями, как в последний раз, но виду не подавал. Я запоминал их голоса, как и что они говорят. Я стал более внимательным к окружающим меня. Отдельным грузом на сердце было разговаривать с Мамой по телефону (мы жили в разных городах). Это было мое прощание с миром.
Я не боролся со страхом смерти, я смирялся с мыслью о дальнейшем существовании мира без меня. И после, я продолжил практиковаться.
Возможно, именно из-за моего грубого подхода, я быстро ощутил новое ощущение. Во время практик в районе лба у меня начинало припекать (сначала слабее, но ощущения усиливались, порой казалось, как будто оно горит). Как будто это именно та дверь, за которой таится неведомый мир, и я силой пытаюсь ее выбить. Кто-то назовет это третьим глазом, кто-то чакрой, которая называется Аджной, но мы с вами не будем копаться в понятиях. Это не важно.
