скачать книгу бесплатно
Все – Хельги, Дивьян и Никифор – с любопытством подбежали к нему.
– Руна «Т», – задумчиво произнес ярл. – Интересно, что бы это значило?
Дивьян, не говоря ни слова, вытащил нож и принялся рыть землю у корней сосны. Взглянув на него, остальные удивленно переглянулись.
– Вот! – Запустив руки под корни, Дивьян торжествующе вытащил наружу кожаный сверток, развернул осторожно. Звякнув, упали в траву два ножа, несколько серебряных монет-дирхемов и широкое лезвие секиры.
– Схрон! – шепнул Найден. – Не мы, выходит, здесь первые.
– Ну, ясно, не мы, – усмехнулся Никифор. – Кто-то же разграбил усадьбу Змеяна! – Обернувшись, он перешел на язык фьордов: – Ты еще не догадался – кто, ярл?
Жесткая усмешка искривила губы Хельги.
– Боюсь, это наши старые друзья – люди друида Форгайла.
– Я тоже так полагаю, – отозвался монах. – Похоже, нам нигде нет от них покоя.
– Как и им от нас! – засмеялся ярл.
Ночь прошла спокойно. Стояла полная тишь, лишь где-то далеко в лесу гулко куковала кукушка. Утром поднялись рано, едва рассвело, пошли через долину к холмам. Отбрасывая длинные тени, перепрыгивали через ручьи и овраги, обходили стороной колючие кусты, поражаясь стоящей вокруг тишине – не лаяли на селище собаки, не мычали коровы, не доносилось ни звука, казалось, даже птицы не пели.
– Что-то не нравятся мне эти люди! – кивнув на идущих, нахмурился невысокий мужик с пегой кудрявой бородкою и пронзительным взглядом. Еще трое – молодые поджарые парни, вооруженные рогатинами и ножами, – стояли позади него и тоже не спускали глаз с чужаков.
– Может, это люди Змеяна? – предположил один из парней, постарше и посильнее других. – Охотники или рыбаки, а, дядько Твор?
Твор покачал головой:
– Не думаю. Слишком тихо идут. Останавливаются часто, присматриваются, будто бы ищут чего-то. Нет, свои так не ходят, Ильбез!
– Я схожу гляну?
– Давай, – кивнул Твор. – Только быстро.
Ильбез и в самом деле оправдывал свое имя – «Рысь» – передвигался бесшумно, быстро, прячась за деревьями и кустами, осматривался настороженно, словно был готов в любой момент выпустить острые когти. Вот он совсем исчез из виду, и Твор на всякий случай снял с плеча лук. Зашуршала трава – Твор с парнями чуть отошли в сторону, переглянулись. Старшой тихонько свистнул. Тут же послышался ответный свист, и из травы показался Ильбез.
– Точно, не Змеяновы люди, – вполголоса доложил он. – И вообще не наши – одеты чудно, похоже – варяги.
– Варяги? – переспросил Твор. – Что им делать у Змеяна? Здешние места слишком уж далеки от обычных торговых путей.
– Так, может, у самого Змеяна про них и спросим? – предложил самый молодой.
Твор усмехнулся:
– Лучше чуть погодим. Друзья Змеяна еще не обязательно друзья Келагаста. Кильмуйский староста – себе на уме, предупреждал о том Келагаст, да вы и сами слышали. Выходит, Змеян водит дружбу с варягами? Проверить бы… Что-то не видно вокруг косарей, да и рыбаков на реке.
– Может, за рощицей они? – Ильбез кивнул на ольховые заросли и вопросительно взглянул на старшого.
– Охолони, – строго приказал тот. – Обождем чуть. Как покажутся чужаки у мосточка, тогда и сбегаешь к рощице. Знакомые у тебя здесь есть ли?
– Да есть, как не быть.
– Вот и поговори, коли встретишь. Про нас не рассказывай, про варягов – вызнай. Так, за беседой. Зачем пришли, откуда, да часто ли заходят? А там и решим – заходить в гости к Змеяну аль домой топать.
– Сполню, дядько Твор.
Все четверо улеглись на склоне холма, за кустами, внимательно наблюдая за извивавшейся внизу тропинкой, ведущей к мосткам через неширокую, громко журчащую по камням речку с коричневой торфяной водицей. Долго ждать не пришлось – едва устроились, как показались из-за ольховых зарослей чужаки.
– Да, видно, и вправду варяги, – тихо протянул Твор, рассматривая высокого молодого мужчину в темно-голубом богатом плаще. – Ну, можешь идти, Ильбез!
Ильбез проворно спустился с горушки. Он вернулся быстро – выскочил из травы, словно ошпаренный крутым кипятком:
– Они все убиты!
– Кто?
– Косари, пастушата, бабы с ведрами, – одними губами перечислил Ильбез. – В основном – стрелами, но некоторые и мечом порублены.
– Вот как, значит? – Твор немного подумал. – Ин ладно, возвращаемся по-тихому. Келагасту расскажем, что видели.
– Так, а может, в селище зайти?
– К варягам в гости? – Твор усмехнулся. – Нечего нам там делать, все ясно и так. А к покосу свернем, посмотрим – все одно по пути.
Он махнул рукой, и люди наволоцкого старосты Келагаста бесшумно спустились с холма.
Войдя в распахнутые ворота селища, Хельги чуть было не схватился за меч – прямо на него упал прислоненный к воротной створке труп сторожа, пронзенный длинной черной стрелой с перьями ворона. Чуть слышно выругавшись, ярл отодвинул мертвое тело в сторону и направился к избам, вокруг которых во множестве валялись убитые. Змеились в пыли вывалившиеся из вспоротых животов сизые кишки, над черными лужами уже успевшей подсохнуть крови вились зеленые мухи. На длинном шесте, прибитом к недостроенной избе, покачивалась отрубленная голова с длинной седой бородою.
– Это Змеян, староста, – опасливо покосился на голову Дивьян.
– Да, похоже, никого в живых не осталось. – Найден внимательно осматривал убитых.
– Смотри, ярл – кровавый орел! – закричал вдруг Никифор, переворачивая сапогом обнаженный труп молодой женщины. – И там тоже. – Он кивнул на заваленный мертвыми телами двор. – И там.
– Развлекались, как могли, – вздохнув, заключил Хельги. – И напали с разных сторон. Часть отряда расправилась с косарями и теми, кто был в долине, а в это время другой отряд внезапно нагрянул с севера. Интересно только, как они так точно сговорились.
– Гонец.
– Нет, слишком долго бежать…
– Значит, зеркало, вернее, маленький, начищенный до блеска щит, – взглянув на солнце, предположил Никифор. – Я видел, как используют их в городе Константина.
Хельги с уважением взглянул на него – все ж таки, выходит, не зря взял с собою.
– Поди-ка сюда, князь! – высунулся из дальнего сарая Найден.
Хельги и последовавший за ним монах вошли в темное невысокое помещение. Амбар. Крепкий и достаточно просторный для хранения всяких припасов. Хотя – нет, все ж таки не амбар, а овин – вон под ногами сложенный из камней очаг для сушки злаков и намокшего сена.
– Там, в углу, – тиун показал рукой.
Ярл подошел ближе. Два голых отрока с круглыми от ужаса глазами и перерезанными шеями. Руки их были связаны.
– Думаю, кто-то сначала использовал их как женщин, а уж потом убил, – шепотом высказал мысль Никифор.
Хельги обернулся к монаху:
– Когда-то так поступал Лейв Копытная Лужа. Но он давно сгинул в болотах.
– Сгинул? – Никифор усмехнулся. – На все воля Божья. Меня очень беспокоит вопрос – почему убийцы не замели следы? Ведь, казалось бы, поджечь – чего уж легче? Дни стоят сухие – вспыхнуло бы враз, и ничего бы мы тут не увидели. Так нет, как нарочно, оставили все как есть – глядите, мол, какие мы!
– Именно для этого и не подожгли, – кивнул головой ярл. – Как не сожгли зимою и усадьбу старика Конди, и несколько погостов на Капше-реке.
– Кажется, я понял тебя, ярл. – Монах нахмурился. – Кто-то хочет настроить местных против тебя и твоего правления!
– Хочет? – неожиданно горько расхохотался Хельги. – Не просто хочет, а очень сильно хочет! Прямо из кожи вон лезет. Не случится ли вскоре какой-нибудь праздник, общий для всей местной веси? Ну, когда ходят друг к другу в гости целыми селениями, водят хороводы, присматривают невест.
– Вообще, к осени у многих народов бывают такие игрища, – кивнул Никифор. – Но чего гадать? Давайте спросим у нашего парня. Дивьян – так ведь его зовут?
– Да, Дивьян, – отозвался ярл, вышел на улицу, подозвал отрока.
– Праздник? – поначалу не понял тот. Потом сориентировался, улыбнулся даже. – Да, будет такой скоро. Дожинки – окончание жатвы. Большой праздник, людный. Помнится, мы почти всем родом хаживали на лодках к Келагасту, и сюда, к кильмуйским… потом и они к нам приходили.
– И я такой праздник помню, – улыбнулся Найден. – Правда, наш род близ Ильмень-озера жил, но тоже жнивье праздновали. Оспожники – так называли праздник. Песни пели: «Жнивка, жнивка! Отдай мою силку на пест, на колотило, да на молотило, да на криво веретено!» – Напев, тиун вдруг смущенно опустил глаза.
– Раз праздник, следует и сюда ждать посланцев, – промолвил Никифор. – Если уже не приходили.
– Нет, не приходили, – мотнул головой Дивьян. – Коли б были уже – так погребли бы мертвых. Вот и нам бы… – отрок вздохнул.
– Да тут непочатый край – тризну готовить! – невесело усмехнулся монах. – Однако парень прав, без погребения мертвых оставлять нельзя… хоть они и язычники, а все ж люди.
– Последнее дело – оставить без погребения мертвецов, – согласился Найден. – Говорят, они потом мстят.
– Конечно, мстят, – хмуро кивнул Хельги. – Думаю, мы вполне сможем стащить убитых в какую-нибудь одну избу, пока они окончательно не разложились. А к тому идет. – Он понюхал пахнувший сладковатым тленом воздух и поморщился, как никогда бы не поступил истинный викинг, для которого запах смерти – лучше всяческих благовоний. И дальше ярл поступил так, как никогда бы не поступил ярл, тем более – законный правитель Альдегьюборга. Вместе со всеми он стал таскать трупы. Даже не помыслил о том, чтоб стоять в стороне и распоряжаться, и не слышал в ушах холодного барабанного боя, просто поступил так, как поступил бы… Тот, кто являлся к нему под этот бой.
Поначалу все с удивлением смотрели на закатавшего рукава туники ярла, потом привыкли. Споро таская трупы, отмахивались от мух, даже шутили. К вечеру изба была забита полностью. Дивьян треснул огнивом, поджег пучок соломы, а от него – сделанный из смолистой головни факел. С поклоном протянул его ярлу:
– Зажги, князь!
Приняв горящую головню, Хельги аккуратно, со всех четырех сторон, поджег крытую сухой дранкой крышу, обернулся:
– Молитесь своим богам!
Изба вспыхнула в один миг, занялась оранжевым пламенем, и густой черный дым повалил в сиреневое вечернее небо.
– Requiem aeternam dona eim, – зашептал Никифор.
– О, Мокошь, подземная хранительница, о Велес…
– Один, многомудрый повелитель…
– Светлые духи леса…
– Сварожич, Род и Рожаницы…
– Хель, богиня загробного мира, Фрей и Фрейя…
– Койвист – березовый бог…
– Покой вечный дай им!
Глава 15
И снова руны
Клятвы он принял…
…верности клятвы
От воинов смелых.
Старшая Эдда.
Краткая песнь о Сигурде
Август 865 г. Шугозерье
Обнаженное загорелое тело девушки светилось в лучах клонившегося к закату солнца, оранжево-желтый пылающий шар которого отражался в светлом зеркале озера.
– Лада, душа моя, – лаская любимую, шептал молодой ярл – повелитель Ладоги и всех окрестных земель, в том числе и этих.
Они лежали в высокой траве у самого озера, посреди васильков и ромашек, слушая, как бьются о песчаный берег волны.
– Я… я хотела сбежать от тебя, мой князь, – погладив Хельги по плечу, призналась Ладислава. – Но, похоже, ничего не вышло…
– Потому что я появился здесь? – Ярл крепче прижал в себе деву.
Та засмеялась тихонько:
– Нет, не поэтому. Если б ты не пришел, я бы вернулась сама… не выдержала бы, сама не знаю почему…
– Любимая… – Хельги не мог оторваться от светло-синих девичьих глаз, таких любимых, родных… чуть светлее, чем у Сельмы.
Ярл вдруг поймал себя на мысли, что, кажется, любит обеих. Он не представлял себе жизни без Сельмы, любимой супруги и матери его дочерей, но не мог бросить и Ладиславу. Как быть? Ввести Ладиславу в дом второй женой? Как знатный господин, он ведь имел на это право. Но согласится ли на это васильковоглазая девушка? И как воспримет ее Сельма? Формально, конечно же, согласится, но будет ли в семье лад? И… и как в таком случае вести себя самому? Никто не мог посоветовать ярлу, даже Тот, кто являлся ему в грохоте барабанов! А ведь он постоянно советовал в трудную минуту, и ярл всегда точно знал, как поступить, оттого-то его и прозвали Вещим. Всегда знал… Но вот сейчас…
– Не думай о плохом, любый. – Ладислава обняла ярла. – Не хмурь брови, не надо. Наслаждайся тем, что есть…
– Ты стала мудрей, дева.
– Я просто повзрослела, мой князь, – грустно улыбнулась девушка. – Целую зиму я провела здесь одна, вернее вдвоем с Дишкой, названым братцем…
– С кем?
