скачать книгу бесплатно
Заглядываю в конверт и вижу, что денег значительно больше. Прямо здесь пересчитываю и резко поворачиваюсь.
– Здесь не только мои деньги. Остальные за молчание?
– Остальные аванс, чтобы вы, Куликова, купили нормальную одежду и прекратили мелькать с голой задницей.
Становится стыдно. Жар приливает к щекам, но я спокойно сажусь в машину и складываю все обратно в конверт. Смотрю вперед.
– Допустим. Но извиниться вы все равно не хотите?
– И за что же? За твой острый, не по должности, язык? За твой внешний вид? Или, может, за то, что вместо того, чтобы позвонить всем отделам, ты решила прогуляться и покрутить задом?
– Но вы сами приказали!
– В свою квартиру я тоже приказал подняться, но ты отказалась. А здесь что мешало отказаться?
Черт. Какой же он все-таки мудак.
– Тебя обратно отвезти? Чтобы переодеться.
– Нет! – испуганно вскрикиваю. – Не надо. Высадите меня где-нибудь. Я куплю себе одежду и вернусь в офис.
Корзун хмурится.
– Кто за тобой гонится?
– Никто.
– Куликова…
– Я же сказала никто. И это не ваше дело. Давайте вы станете обычным начальником, которому нет дела до своей помощницы, – стреляю в него взглядом, а он мне отвечает, недолго, но очень многозначительно посмотрев на костюм единорожки. Сжечь его надо. Кажется, те места, которых он касался, горят сейчас пламенем. Ноют. Словно коже не достает этого. Дурость!
– Ладно, – отводит он глаза, и я следую его примеру.
– Ладно.
Он отвозит меня к ближайшему торгово-развлекательными центру. Но вместо того, чтобы отпустить, вдруг совершенно безразлично говорит, даже не смотрит, козлина.
– Сотрудникам компании, которые приезжают из других городов, предоставляется однокомнатная квартира прямо над офисом. Их там несколько. Обычно пустуют.
Откажись. Не бери подачек, Полина.
– А где… – откашливаюсь, – взять ключи от нее?
– У Василины Дмитриевны.
Я отхожу от машины, и она мигом уезжает. Я чувствую, как сердце бьется где-то в горле. Задыхаюсь, осматриваясь по сторонам. Квартира. Пусть это временно. Но если я не буду выходить из офиса на улицу, им никогда меня не достать. В другое время никогда бы не согласилась на эту подачку, но сейчас… Прижимаю к себе переноску, сумку и бегу закупаться. В итоге трачу половину того, что было в конверте. Но… Теперь у меня есть три сменных костюма, новые лодочки и еды на неделю.
Отметка настроения просто зашкаливает. Наверное, поэтому я, когда прихожу обратно в офис, просто счастлива. Чуть ли не бегом поднимаюсь в офис, запихиваю шмотки и кота в шкаф. Бегу в отдел кадров, всех обнимаю, но как только дверь в кабинет Василины Дмитриевны закрывается, буквально нападаю на нее с обнимашками. Выгнать меня надо за такое. Но я так ей благодарна!
– Спасибо вам, спасибо, спасибо! Не знаю, как вы это устроили, но спасибо вам.
– Ну что ты… Я просто ультиматум ему поставила, – смеется она и усаживает меня в кресло, наливает чай. – Теперь расскажи, что у тебя происходит. Владимир Прохорович сказал выдать тебе ключи от квартиры, потому что ты от кого-то бежишь. Ты нарушила закон? Если да…
– Нет, нет, конечно. Я ничего не нарушала. Скорее, сдала тех, кто это делает. Только очень прошу, не надо ничего ему говорить. Мы и так начали неправильно. Я хочу стать безликой, незаменимой помощницей, чьей личностью он будет интересоваться меньше всего. И я смогу это сделать, если мы с ним меньше будем говорить и думать о личном. Понимаете?
– Понимаю. Действительно, как-то началось все не очень. Но я уверена, что все наладится. Я в тебя верю, малышка. Вот ключи. Это восьмой этаж. Место там немного, но, я уверена, тебе будет удобно.
– Мне где угодно сейчас будет удобно, – беру ключи, как святой Грааль, и, кивнув, убегаю к себе на рабочее место. Но по пути меня тормозит Марина. Грозная она.
– Слушай, давай я больше не буду выполнять твои обязанности, – передает она мне блокнот и, подмигнув, убегает. Я выдыхаю, плюхаюсь в свое рабочее кресло, осмотревшись. Кайф. Теперь бы не профукать этот шанс. Но потом вспоминаю о проклятом костюме единорожки. Быстро достаю брючный костюм, вытаскиваю переноску и ставлю под стол, потом бегу переодеваться. И только потом начинаю заносить все самое важное в компьютер. Тут оказались основные тезисы собрания, на котором я не присутствовала. Увидев несколько записей на сегодня, тут же звоню боссу.
– У вас сегодня несколько встреч на стройках. Адреса я уже скинула водителю. Вечером вас ждет губернатор. У него день рождения. Думаю, ему нужно купить подарок, но я пока не знаю, что именно.
– Я разберусь. Ты устроилась?
Я смотрю на заветный ключ, на сумки, что ждут своего часа. Улыбаюсь, как ненормальная. Но говорю спокойно и размеренно:
– Да, все в порядке. Еще будут распоряжения?
– Подготовь уставные документы, я их с утра заберу и поеду в администрацию.
Я тут же листаю блокнот и действительно вижу намеченную на утро встречу. Нужно быть внимательнее.
– Хорошо, к восьми утра документы будут вас ждать.
Жду его прощания, но он просто отключается, а я поджимаю губы. Да. Все правильно. Он не должен относиться ко мне иначе, чем как к помощнице, и может даже не говорить до свидания.
Только странно это все. Вчера он буквально изнасиловать меня был готов, а сегодня даже не коснулся. Приехал, только чтобы вернуть на работу.
Хотя дал временное жилье, несмотря на мое отвратительное поведение.
Весь остаток дня я переписываю его встречи на компьютер, более не отвлекаясь. А после просматриваю почти все бумаги, чтобы примерно знать, где что лежит. И, конечно, нахожу уставные документы, снимаю с них копии и кладу две стопки ему на стол, подписав, где именно копии.
Затем я засыпаю в кофемашину новые зерна и, убедившись, что уборщица не выкинула ничего лишнего, вызываю лифт. Кот на меня шипит, что неудивительно. Я не выпускала его из переноски.
– Ну что ты ворчишь? У меня чуть жизнь медным тазом не накрылась, а ты мне не помогаешь. Сейчас увидишь наш новый дом.
Я поднимаюсь на восьмой этаж и вижу четыре черные двери. На них номера, и, судя по ключу, у меня квартира крайняя. Вставляю ключ в замочную скважину, нервно вздохнув, и нажимаю на ручку.
Запах чистоты окружает меня, а современный дизайн квартиры заставляет улыбнуться. Я тут же выпускаю кота, который прячется под диваном, стоящим напротив телевизора. Рядом небольшая кухня с самым необходимым. Правее находится спальня с односпальной кроватью прямо у окна и тут же ванная с душевой.
Брожу по этим незнакомым квадратным метрам, не веря, что у меня появился шанс исправить собственные ошибки. Почему-то мне кажется, другого шанса не будет.
Кот вдруг появляется рядом и прыгает на кровать, взбирается на подушку, очевидно, выбрав для себя любимое место. А я иду разбирать немногочисленные пожитки, жалея, что столько всего оставила в общежитии. Ну ладно. Это не то, насчет чего стоит горевать. Теперь у меня есть работа и где жить. И, скорее всего, меня здесь не найдут брат с отчимом.
Ближе к ночи, когда после душа я глажу новые костюмы, слышу шум в коридоре. Похожу тихонько к двери и смотрю в глазок. Корзун. Стоит, копается у двери, судя по тому, как он не попадает в замочную скважину, – пьяный. Он на мгновение поворачивает голову, словно смотрит прямо на меня. Даже шаг делает.
Я тут же прячусь. Хотя он и не может знать, что я на него смотрю. Главное, чтобы ломиться не начал. Нехорошо будет звонить в полицию и просить унять собственного начальника. Тогда мне точно это место не светит.
Выглядываю снова и вижу, что он-таки открыл дверь и почти упал внутрь. Дверь закрывается, и я поворачиваюсь и прижимаюсь к двери, часто дыша и пытаясь унять бешеное сердцебиение.
Все, Куликова. Главное помнить, что он тебе только начальник. Самодур, неадекват, порой до крайности. Но справедливый, если после объяснения Василины все понял и вернул меня на работу. И все отлично. Все складывается просто прекрасно. Только как вытравить из памяти руки, что сдавливали задницу, как унять дрожь страсти от губ, что были так грубы? И главное – что делать с ноющей промежностью, на которой он оставил свое клеймо?
Глава 12. Владимир
Наверное, каждый алкоголик с утра говорит себе, что пить больше не будет.
Я, конечно, не алкоголик, но готов пообещать это. Башка болит нещадно. Еще во рту кто-то точно нагадил, не говоря уже о том, что телефон орет прямо в ухо. Я еле поднимаюсь, чувствуя, что правая рука почти не работает. Понимаю, разумеется, что дрочить три раза подряд было глупой затеей, но это лучше, чем ломать дверь сотрудницы, которая живет по соседству.
Я еле встаю, плетусь в ванну. Начинаю скидывать остатки вещей, которые на мне остались. Лезу в душ.
Куликова ведь тоже с утра принимала душ. Столько воды потратила. Можно, кстати, пойти к ней и предложить принимать его вместе. Только ради экономии средств компании.
И, конечно, как бы рука ни болела, стояк продолжает оставаться железным. Это вообще нормально?
Нужно найти любовницу. Уже кого угодно, чтобы перестать думать о мелкой гадине, которая за столь короткое время заняла все мысли.
Закрываю воду, обтираюсь полотенцем и снова слышу звонок. Только уже в дверь. И когда не открываю, начинается стук. Судя по громкости, дверь мне пытаются выбить пяткой.
Завязываю полотенце на бедрах и уже бодрее иду к двери. Открываю на автомате, резко, порывисто.
На пороге стоит Полина.
Но одна она побоялась прийти, так что привела с собой Василину. И если Полина уже видела меня и просто отвернулась, то начальнице отдела кадров срочно нужно вернуть дар речи.
– Вы в порядке? – подает голос Полина, глядя куда угодно, но не на меня. Судя по сухим волосам в гульке, приняла душ давно. Очки напялила. Неужели думает, что в них она меня будет меньше возбуждать.
Полина пихает мне кофе в правую руку, но я забираю термокружку левой, чем вызываю ее недоумение. Но она никак не реагирует, просто показывает белый лист с выведенными на нем цифрами. Блять. Встреча. Я поднимаю взгляд. Осталось полчаса.
– Да, – отпиваю кофе. Хорош, нечего сказать. Готов ее взять в плен только ради него. – Выезжаю через пять минут.
– Хорошо.
Она берет все еще замершую Василину Дмитриевну под руку и почти насильно уводит. И, кажется, я знаю, чем будет сегодня заниматься отдел кадров, помимо работы.
Но Полина… Она даже не порозовела. Была собранной и спокойной, словно вид моего голого тела ничего не значит. Даже интересно, какая была бы реакция, сними я полотенце. Но доводить до инфаркта Василину Дмитриевну не хотелось.
Я отжимаюсь с десяток раз, чтобы согнать очередное затмение от вида нового брючного костюма Полины, под которым вообще ничего не разобрать, потом напяливаю новый костюм из гардероба и на ходу набираю Куликову.
– Документы принеси в машину.
– Они уже там. Еще будут распоряжения?
– Да, – жди меня в офисе. Голая. – Приготовь отчет по вчерашнему собранию.
– Это я сделала. Уже у вас на электронной почте.
– Тогда подготовь приказы. Я как приеду – распишусь.
– Во сколько вы будете? – а ты будешь ждать?
– Во столько, во сколько надо. В конце концов, тебе есть куда торопиться?
– Нет, но я подожду до шести, ведь именно во столько кончается мой рабочий день, а потом буду на связи. Если вам что-то потребуется, вы всегда можете позвонить.
Потребуется. Ты вряд ли сможешь дать мне сегодня то, что мне действительно требуется.
А лучше действительно общаться по телефону и не находиться рядом с этой заразой.
– Все тогда.
Я отключаюсь, уже захожу в лифт. Прислоняюсь лбом к металлической стенке. Даже, кажется, бьюсь об нее головой. Зря вчера повелся на шантаж Василины, которая обещала нанимать для меня самых неквалифицированных сотрудников весь следующий год. Но она объяснила сцену, свидетелем которой я стал, и получается, что я, не разобравшись, выставил себя ослом, уволил девчонку. Но если бы не эти ее улыбки, этот ее костюм с кнопочками. Пальцы до сих пор помнят бархат ее влажной кожи.
