скачать книгу бесплатно
– Обязательно… – говорю, быстро стираю слезу обиды, а потом хочу повернуться, но замечаю, что Алекс пошел не в сторону гаража, а в сторону своей спальни. Зачем? Переодеться? Это показалось подозрительным, но я все равно спрашиваю, что давно хотела спросить. – Алекс…
– Что?
– Вы знали наших родителей. Они ведь были богатыми. Почему я не могу воспользоваться своим наследством? У меня же… – его лицо из спокойного становится напряженным. – У нас же есть наследство? Хоть что-то должно было остаться?
– Саша…
– Ответь, это простой вопрос.
– Не такой уж простой, учитывая, что твой отец был одним из воров в законе. После их смерти, если не остается живых родственников, деньги забирает общаг.
– То есть мне просто нужно пойти и забрать их…
– Твой отец оставил вам с братом по квартире… Твоя тебя ждет…
– А квартира брата отойдет его новым родителям, которым вы собираетесь его отдать?! – сразу срываюсь я на крик, сжимая кулаки. – Если у меня есть квартира! Почему он не может остаться со мной?!
– Потому что ему девять, а у тебя вся жизнь впереди. А если ты станешь молодой мамой, то об образовании, работе, личной жизни можно забыть. Ты до сих пор не поняла этого!? – не орет, но голос повышает, от чего становится жутко, но я все равно продолжаю давить.
– А мне не нужно это будущее, личная жизнь, если рядом не будет Мити! Мы никогда не разлучались! Почему вы не можете этого понять?!
– Если бы даже я мог пойти тебе на уступку не отдавать Митю, то через год ты бы его возненавидела, потому что тебе бы даже потрахаться с парнем негде было!
– Да не хочу я трахаться! Мне это неинтересно!
– Это ты сейчас так думаешь, потому что девчонка еще совсем. Поверь, ради секса порой люди готовы на самые страшные поступки. Даже хлеще, чем ради денег. И хуже будет, если из-за твоих отношений или того, что ты задержишься с подружками на вечеринке, пострадает брат. Как ты потом жить сможешь?
И пусть в его словах есть доля рационального зерна. Только доля! Я все равно не могу поверить, что где-то Мите будет лучше, чем со мной!
– А как я смогу жить, если буду знать, что он не счастлив. С чужими людьми?!
– Он будет счастлив. В отличие от тебя, он не запомнит детство полное лишений… И я должен ему это обеспечить. Даже если придется переступить через тебя.
Я резко отворачиваюсь и даже смотреть не могу на этого ужасного человека. А он даже успокоить меня не пытается. Как и собирался, поднимается на второй этаж. Я иду мыть посуду, со злости разбив тарелку, а затем включаю телевизор. Бессмысленно переключаю каналы, словно это может мне помочь решить дилемму того, прав Алекс или не прав. Не прав, конечно. Всем известно, что братьям и сестрам лучше не разлучаться.
Да и если есть квартира… Но потом я вспоминаю свое желание купить новой одежды, свое желание быть красивой, быть любимой. Не братом, а настоящим мужчиной. Таким, который одним взмахом руки решит любые проблемы. Именно таким казался мне отец. Властным, порой злым, но надёжным как скала. Однажды я пожаловалась на пацана, который дергал меня за косы в школе. Так он пришел и стал дергать за косы его. И ничего, что кос там и в помине не было.
– Одежду-то будешь заказывать? – слышу голос, но голову не поворачиваю и бурчу обиженно:
– Буду.
Ну а что? Я должна лишать себя и брата красивых вещей? Это ничего не изменит.
– Покажешь…? – спрашивает он, все приближаясь. Но тут замирает и, разворачиваясь, уходит, даже не закончив фразу.
Я разворачиваюсь и теперь замечаю, что путь Алекса лежит не в сторону гаража, а к бассейну, где есть выход в сад. И что у нас в саду? Дела? И для них обязательно нужно было брызгаться одеколоном так, что запах бьет по носу?
Я быстро бегу посмотреть, чем занят Митя. Поняв, что ближайшие минуты он будет занят купленным Алексом лего с мелкими деталями, я хватаю кофту. Но в спину слышу довольно мудрое:
– Не стоит идти туда, если ты не готова к тому, что узнаешь…
– Ты что-то знаешь?
– Слышал, с кем он разговаривал, – пожимает Митька плечами и кивает на выход. – Но я ведь могу и ошибаться. Я же ребенок.
– Умный не по годам.
– Как говорит Мирон: либо ты, либо тебя.
Я поджимаю губы при упоминании этого сутенера и бегу, как и собиралась за Алексом.
Глава 7
***Алекс***
Что-то в ней есть.
Дело даже не в яркой внешности, об опасности которой Шура даже не подозревает. И даже не в теле, изгибы которого не могут оставить равнодушным.
Тут скорее взгляд. Он словно предупреждает, что за маской ангела скрывается настоящий демон-суккуб. Готовый не просто соблазнять, а порабощать. Влюблять и оставлять в ней душу без остатка.
А может все дело в том, что когда-то такой взгляд был у Ларисы, в дом который я сегодня пробрался удовлетворить свои низменные инстинкты.
Очень жаль, что теперь свою сущность эта женщина не скрывает. И начала пользоваться благами своей внешности гораздо раньше, чем Шура начала задумываться об этом.
– Тебе нравится мое новое белье? Я его к твоему приезду заказала, – скользит она наманикюренными пальцами по напряженными бедрам, повернув голову из-за плеча.
– Нравится, – отстранённо рассматриваю Ларису. Ее изогнутую спину, густые темные волосы.
Чтобы соблазнить мужика, она никогда не пыталась использовать его желудок. Она неплохо управляется с другими частями тела. Не хочется, чтобы Сашка становилась такой. Еще в детдоме я дал строгий наказ держать ее в максимальной изоляции от противоположного пола.
«Не берег ли ты эту крошку для себя?», – думаю про себя, но мысль отметаю.
Такому, как я негоже быть счастливчиком. Такому как я, подходит вот эта извивающаяся шлюшка, умело елозившая по еле приподнятому члену.
Она давно не возбуждает так, как в юности, когда она была подружкой трех мушкетёров. Так мы с друзьями называли себя в школе и позже в институте.
Один из них стал ее мужем. Я любовником. Третий врагом. Иногда хочется спросить Ларису, неужели ты не чувствуешь, что мы когда-то свернули не туда.
Становится тошно, но месячное воздержание после командировки дает о себе знать, а мысли о глазах Сашки, излучающих гнев, только добавляют пожара в яйца.
Спустить пар и пойти домой. Ощутить прелесть того, что в доме живет не тишина, а что-то светлоокое и чистое.
Юное создание, которое смотрит на меня как на бога.
И чтобы не развенчать себя в ее глазах так скоро, я собираюсь удовлетворить ненасытную суку. Тем самым дам Шурке шанс еще немного побыть невинной.
Рву трусы под визгливый крик, а следом толкаю Ларису на колени, чтобы сразу снять свои штаны и вставить.
Если когда-то мне хотелось проявить толику нежности, то эти времена давно прошли. А Ларисе никогда эта нежность была и не нужна. Чем жестче, тем лучше. В какой-то момент она к этому пристрастила и меня.
К возможности не сдерживаться, не притворяться человеком, а быть настоящим животным, которое всегда во мне сидело.
Вставляю член на полную длину, чувствуя, как горячая женская плоть облегает со всех сторон. Закрываю глаза, тяну Ларису за волосы и абстрагируюсь от ее криков, которых она не стесняется в доме, где выросла ее дочь. Где растет ее сын. И путь никого из них сейчас нет. И пусть в дом можно пробраться только из моего сада, все равно противно от ее визга и того, как она кайфует от секса без элементарных прелюдий и поцелуев.
Так же тошно, как от этого кайфую я. Потому что не заслужил в этой жизни ни ласки, ни любви. Особенно такой светлой девочки, как Саша, которая ценой собственного счастья готова защищать брата.
А кого готова защищать Лариса, кроме самой себя? Никого.
Но мы с ней одного поля ягоды. Бездушные ублюдки без совести и морали. И единственная попытка ее восстановить – это помочь детям тех, чью жизни мы с Ларисой погубили. Страшно подумать, скольким таким я должен помочь.
Но выбрал детей, которые смогли сами выбраться из горящего дома. Смогли сами выжить, несмотря ни на что, и остаться людьми.
От мыслей о пожаре, ревущих детях, настрой теряется, но Лариса знает, как его поднять. Она мастер. Разворачивается, встает задницей кверху, пальцами теребя растраханную ма*ду и насаживается плотными кольцом губ на член, принимаясь яростно сосать.
Часто двигает головой, пытаясь поднять уставшего бойца.
И только ей это удается, она толкает меня на диван и с жадным оскалом залезает сверху.
– Твой член лучшее, что было во мне. Самый большой, самый толстый… – соблазняет она, трясёт силиконовой грудью, сосок которой я сжимаю до визга, чувствуя, что даже супер отсос не поможет мне кончить.
Но одна лишь мысль, мелькнувшая как лучик света во кромешной тьме, меняет все.
А какая на ощупь грудь Сашки?
Маленькие яблочки с розовыми сосочками, которые, наверняка, захочется целовать и вылизывать, пока девочка мягко не застонет, обнимая меня нежными руками.
– Ох, су-ука… – выдыхаю со стоном.
Открывается второе дыхание и Лариса с криком: Да, еще! Е*и меня как шлюху! насаживается чаще. Моя рука с силой сжимает прокаченный фитнесом зад и я принимаюсь долбить влажную дыру.
Раз, другой, третий. Чаще! Жестче! Быстрее! И так несколько минут, пока голова не начинает кружиться, а она не хватает меня за волосы. Стискивая ствол внутренними тренированными мышцами сильнее, а я не заливаю ее гнилое нутро своей пустой спермой.
– Неужели эта девочка на тебя так повлияла? – слышу хриплый в ухо голос и продолжением она лишает себя возможности дышать. – Мы могли бы взять ее третьей. Она бы мне вылизывала, пока ты жаришь ее маленькую попку… Хочешь?
Пальцы сжимаются на женском горле, пока лицо твари не синеет. И лишь нежелание снова жить в дороге мешает мне убить ее.
– Еще раз услышу от тебя подобную херь, ты сдохнешь в притоне, пока тебя будут трахать банда кавказцев. Хочешь на такую карусель?!
– Зацепила же она тебя, – смеется сука, кажется, даже не испугавшаяся моих угроз. Отбрасываю ее в сторону и поднимаюсь с дивана. Руки дрожат от желания убивать!
И по злой иронии судьбы вижу широкие глаза Сашки через стекло двери в сад, которая тут же разворачивается и убегает.
Блять!
Глава 8
***Сашка***
Мирон был прав. Такому мужчине, как Алекс, не нужна домохозяйка, ему нужна любовница. Доказательство этого я наблюдаю прямо сейчас, когда его член последний раз входит в дырку этой черноволосой стервы. Но я не хочу делать это как они, потому что именно таким сексом занимались в приюте. Быстрым, животным, без чувств. Но самое отвратительное даже не это. А то, какие увлечения есть у Алекса. Он берет женщину за шею, что-то шипит. И вместе того, чтобы закричать от страха, она смеется.
Это вообще нормально? Смеяться от боли?
Тут он ее толкает, поднимается во весь свой рост и замечает меня. Его отросток вяло висит, хотя секунду назад казался огромным. Но самое страшное его глаза, в них нет и капли доброты, как и приличия во всей этой ситуации.
Я разворачиваюсь и стремглав мчусь через чужой ухоженный сад, петляю среди светящихся искусственным светом кустов, перепрыгиваю через мощенные дорожки. И я знаю, что Алекс бежит за мной, что скорее всего остановит меня и все объяснит. Но я не хочу слушать. Я хочу забрать Митю и убежать от этого странного человека. От его странных интересов в сексе. Потому что я так не смогу. Я точно не хочу смеяться, пока он меня душит и трахает.
Забежав в проход, который ведет в сад Алекса, я почти добираюсь до двери в бассейн, но вдруг обо что-то запинаюсь и падаю. Хочу подняться, но натыкаюсь на что-то влажное и горячее и слышу тихое:
– Сашка…
– Мирон, – шиплю я, не встаю и пытаюсь рассмотреть однакашника по приюту. Он лежит и на белой футболке темнеет пятно. Такое же расползается по моей руке. – Что случилось?
– Не спрашивай, просто помоги… Не говори своему… Сашка…
Я тут же подрываюсь, наказываю:
– Лежи здесь.
– Саша! – зовет меня Алекс, и, кажется, я на миг даже забыла увиденное. Алекса. Его женщину. Их совокупление. Все сознание занял Мирон с его раной, и мне нужно срочно ему помочь.
Аптечка, мне нужна аптечка. И я помню, что видела ее в ванной. Бегу туда, на второй этаж, даже не заметив, как проскакала по лестнице, и запираюсь в ванной. Быстро смываю с рук кровь, и уже хочу достать аптечку, как дверь с треском открывается. Мой крик от испуга тут же заменяют губами, твердыми и холодными. И я от шока даже говорить не могу. Наверное, потому что меньше всего я мечтала, чтобы мой поцелуй был таким. На адреналине. Я вяло отвечаю, скашивая взгляд на незакрытый шкаф, где мелькает аптечка.
– Сашка, Сашка. То, что ты видела, ненастоящее, – шепчет Алекс, прервав поцелуй и обнимая меня руками. Я слышу, как часто бьется сердце, хочу прочувствовать этот момент единения как можно лучше. Но голова занята Мироном, которому плохо.
– Я понимаю…
– Правда? Ты, наверное, испугалась, моя хорошая? – говорит Алекс, и я поджимаю губы, боже, какие приятные слова, но почему мне тошно их слышать.
– Испугалась, Алекс. Вот и забежала сюда. Мне надо побыть одной. Ты не против?
– Нет, нет. Конечно. Только дверь не запирай. Ты не должна ничего с собой сделать.
Вот еще. Заняться мне что ли нечем?
– Конечно, Алекс, – улыбаюсь как можно мягче, рукой провожу по бритой щеке. – Я просто умоюсь, жди меня в кабинете. Я принесу нам кофе. Мой кофе ты же сможешь выдержать.
– Все что угодно…
Он уходит, а я пошатываюсь от волны его эмоций. И почему я думала, что не нравлюсь ему? Я выглядываю за дверь и, убедившись, что Алекс скрылся в ванной, хватаю аптечку и бегу в сад.
– Тебя только за смертью посылать, – слышу хрип в темноте и беру в рот фонарик, который оказался в аптечке. Свечу Мирону в глаза и тот закрывает их рукой.
Я рассматриваю пятно на футболке и сразу берусь за концы, чтобы ее снять.
– Полегче, мы еще плохо знаем друг друга, – шутит сквозь боль Мирон, но мой холодный взгляд остужает его пыл.
Нет, я не врач, и даже медсестрой стать никогда не планировала. Просто нормальной медицинской помощи у нас в приюте было не дождаться и элементарные раны приходилось латать самим. Я как-то их избегала, а вот Митька нет.
