скачать книгу бесплатно
Мама поёжилась и, поправляя ворот пальто, искоса глянула на Поня. Тот семенил рядом. Цоканье отдавалось звонким эхом в арке, но стихло, как только Понь вышел из укрытия и копыта погрузились в снег.
Дворами они дошли до школы.
– Куда дальше, милый? – перекрикивая ветер, спросила мама.
– Туда, – Понь уверенно двинулся по заметённой дорожке.
Мама и папа поспешили за ним и чуть не споткнулись о пони, когда тот неожиданно остановился у скрытой под снегом лавочки.
– Пришли, – сказал Понь, обернувшись к маме и папе. – Спасибо большое, что проводили!
– Куда пришли? – не понял папа.
– Ко мне пришли, – объяснил Понь. – Вот тут я и живу. – он улёгся на своё место за лавкой.
– Что значит «к тебе пришли»? – глаза мамы полезли на лоб. – А ну-ка встань со снега!
Понь удивился, но команду выполнил, поднялся на ноги и отряхнулся.
– Ты что, тут, – папа указал пальцем в землю, – спать собрался?!
Понь, смутившись, кивнул. Мама перевела растерянный взгляд с него на папу.
– Никто не держит в квартирах лошадей, – неуверенно сказала она.
– Он пони, – поправил папа и так же растерянно посмотрел на маму.
– Не сильно выше собаки, – мама провела ребром ладони невидимую линию от спины Поня к себе, получилось чуть ниже пояса.
– Действительно некрупный, – папа повторил мамин жест, получилось чуть выше колена.
– Просто маленький ещё, – голос мамы дрогнул. – Всего-то один день.
Папа нервно потеребил дужку очков.
– Но всё же никто не держит в квартирах лошадей, – он сказал это громко и отчётливо, чтобы придать вес сказанным словам.
– Никто, – согласилась мама, ведь вовремя сказанные весомые слова позволяют не наделать глупостей.
* * *
Папа стряхнул снег с куртки и, повесив её на крючок, помог маме снять пальто. Мама наклонилась и смахнула снег со спины Поня.
Папа поднёс палец к губам, призывая к тишине, но Поля всё равно не удержалась от радостного писка, а Владик пару раз подскочил на месте.
– Ну тихо-тихо! Сейчас опять соседка придёт и будет жаловаться на коней в доме, – папа снял очки и протёр запотевшие стёклышки. – Причём в этот раз она будет права как никогда.
Дети засмеялись, Понь постарался сдержаться, но не смог и тоже захохотал. Мама прыснула в кулак, а папа, глядя на них всех, развёл руки, покачал головой и… тоже рассмеялся.
Ужинали гречкой. Порцию Поня остудили на подоконнике, остальным досталась тёплая каша. Гречка Поню не особо понравилась. После мороженого он был разочарован её вкусом, но мама сказала, что питаться одним только сладким нельзя.
Было решено, что спать Понь будет на балконе. Папа принёс туда матрас, который с маминой помощью обзавёлся простынёй, подушкой и одеялом. Поню его спальня показалась очень уютной. Тут было прохладнее, чем в комнате, но при этом большие окна не пропускали внутрь снег и ветер. В темноте было видно, как в стекло бьются снежинки. Понь их любил, но сейчас он радовался, что спит под крышей, а не на улице у лавочки.
Была ещё одна радость. Она отличалась от прочих радостей как мороженое от гречки. Гречка, конечно, полезная и питательная, но мороженое – это м-м-м… Понь мечтательно закрыл глаза и провёл языком по губам. И та, особенная радость тоже была «м-м-м…». Эта радость грела, но не так, как греет горячий суп. Она грела, как мамина рука, смахивающая со спины снег. Эта радость была про семью, про то, что теперь она у Поня есть.
Глава 4. Про санки и качалки
Суббота обещала быть весёлой. Мало того, что выходной, так ещё и первый день каникул! Пока Владик и Поля обувались, Понь нетерпеливо пританцовывал рядом. Подошла мама. Она проверила, плотно ли застёгнуты пуговицы и молнии, не торчат ли у детей уши из-под шапок и лежат ли в их карманах запасные перчатки. Оглядев совершенно голого Поня, мама озабоченно покачала головой. Она сняла с полки в прихожей полосатый шарф и повязала его на Поневу шею.
– Ну вот, так лучше!
Понь повертел головой, пытаясь разглядеть шарфик. Несколько непослушных прядок гривы выбились из-под него, припорошив яркие нитки облачком инея.
Мама легонько подтолкнула пони к большому зеркалу, стоящему в прихожей. Понь потоптался перед ним, любуясь собой, и довольно кивнул. Шарфик ему очень шёл!
– Жду вас к обеду! – напомнила мама, провожая компанию за дверь.
Владик с санками в руках, Поля и Понь тихонько спустились на один лестничный пролёт и, миновав тринадцатую квартиру, уже не сдерживаясь поскакали вниз. Сквозь топот Полиных сапожек, цокот Поневых копыт и шорох Владикового комбинезона смутно слышалась брань Зинаиды Фёдоровны. Сварливая соседка знала, что из-за шумных детей у неё снова начнётся мигрень, и почти час караулила под дверью, чтобы не пропустить момент, когда те побегут на прогулку.
Ребята выскочили из подъезда. Вчерашняя сизая туча, выдавив из себя всё, что в ней было, бесследно исчезла. Без неё небо оказалось невозможно синим, а снег – невозможно белой, он так блестел под солнцем, что приходилось щуриться.
Асфальт на проезжей части был расчищен, но тротуар покрывал слой скользкого укатанного снега.
– Понь, садись на санки! – предложил Владик.
– Да! – поддержала брата Поля. – Садись, мы тебя покатаем!
Понь плюхнулся на деревянный настил, ребята налегли на верёвку, и санки заскользили. Встречные прохожие удивлённо разглядывали необычный экипаж, кто-то хмурил брови, кто-то смеялся. Один пожилой господин, которого ребята обогнали, заметил им в спину:
– Эк у вас всё странно получается!
– Что странно? – спросил Понь, повернув голову.
Санки притормозили. Владик и Поля тоже вопросительно уставились на прохожего. Тот остановился возле ребят и пояснил:
– Обычно кони людей возят, а не наоборот.
– А что такого! – пожал плечами Владик. – Сейчас мы его покатаем, потом он нас – всё по справедливости!
– Если бы люди санки да тележки по очереди с лошадьми возили, то на ипподроме, наверное, был бы отдельный вид соревнований. Представляете: лошади в качалках сидят, а наездники в оглобли встали? То-то смеху было бы!
Владик, Поля и Понь непонимающе переглянулись.
– На иппо… где? – переспросил Владик.
– Лошади на качалках. На лошадках-качалках, что ли? – недоумевала Поля.
– А что такое оглобли и зачем в них вставать? – Понь почесал копытом в затылке.
– Ну-у-у… – протянул собеседник. – Вы, я смотрю, совсем необразованные. Поясняю: ипподром – это лошадиный стадион. Качалки – это специальные тележки, в них сидят наездники. А оглобли – часть этих тележек: длинные палки, которые сбруей крепятся к бокам лошади. Понятно?
– Понятно! – хором ответили Владик, Поля и Понь. И друг за другом добавили:
– В целом.
– Но не очень.
– Вообще ничего.
Пожилой господин вздохнул и посоветовал:
– Посмотрите фильмы какие-нибудь про лошадиные бега или книжки полистайте.
– А вживую это можно увидеть? – спросил Понь.
– Чего ж нельзя? Езжайте на ипподром и смотрите, сколько влезет. Я сейчас как раз туда и направляюсь, через полчаса начинаются соревнования.
Понь подорвался с санок.
– Идём? – обратился он к Поле и Владику.
Поля тоже оживилась – ей понравилась идея прогуляться на лошадиный стадион.
– А это далеко? – Владик жестом остановил полных энтузиазма сестру и пони.
– Две остановки «четвёркой», – пожилой господин кивнул в сторону подъезжающего автобуса. – Решайтесь, господа, а я, пожалуй, поспешу. Не хочу опоздать к началу!
– Две остановки – это близко, – размышлял Владик. – Если побыть там недолго, то к обеду вернёмся.
– Тогда бежим? – Поля кивнула на автобус, в который уже входили люди.
– Побежали! – согласился Владик.
Они успели заскочить в салон и втянуть за собой санки перед самым закрытием дверей. Поля дыхнула на замороженное окно и потёрла ладошкой проталину, чтобы лучше видеть, куда они едут. Понь тоже дыхнул на стекло, но вместо проталины по нему расползлись морозные завитушки.
– Ух ты! – восхитилась Поля. – Мне бы так уметь!
– А мне бы уметь как ты! Ничего же не видно!
Поля положила тёплую ладошку на нарисованные Понём узоры, и морозные лепестки оплыли. Когда девочка убрала руку, Понь жадно прильнул к стеклу. Следить за проплывающими мимо домами, машинами и пешеходами было так интересно, что он не сразу заметил подошедшего кондуктора.
– Ваш билетик, – тётенька в яркой жилетке ожидающе уставилась на Поня.
– Мы школьники, – ответил ей Владик. – У нас бесплатный проезд.
–У вас – да. Я обращаюсь к лошади.
– Он тоже ребёнок.
– Он жеребёнок!
– Ну да, – кивнул Владик. – Он же ребёнок!
Кондуктор, наморщила лоб.
– Сколько лет жеребёнку?
– Ему один день, – ответил Владик.
– Один день отроду, и он уже ездит в автобусе? – брови женщины удивлённо поползли вверх.
– Он раньше сугробом был, – уточнила Поля.
– Возраст сугроба тоже надо учитывать! Сколько лет сугробу?
– Лет? – хмурясь, переспросил Владик. – Сейчас декабрь. Ему не больше месяца.
В разговор вмешался знакомый уже пожилой господин.
– Извините, – обратился он к кондуктору, – я тут неподалёку стоял и ваш разговор услышал. Я хорошо разбираюсь в лошадях и могу помочь определить возраст пони по зубам.
– Помогите! – кивнула женщина.
– Молодой чело… понь, покажите мне ваши зубы.
Понь широко открыл рот, демонстрируя ровные белые зубки. Владик и Поля тоже с интересом заглянули в Понев рот.
– Хм… – задумчиво начал пожилой господин. – По зубам я бы сказал, что данному пони не больше двух лет. Видите, молочные ещё не сменились.
– Они все молочные, если вы имеете в виду цвет, – заметила кондуктор.
– И цвет тоже. С возрастом зубы у лошадей желтеют. Однако, сколько бы ему ни было – сутки, месяц или два года – он всё равно считается ребёнком. Пусть даже и же-ребёнком, – подытожил пожилой господин.
Кондуктор была вынуждена согласиться.
– Спасибо! – поблагодарил Понь.
– Не за что! – ответил мужчина. – Мы, кстати, уже подъезжаем.
Автобус завернул к остановке, и водитель объявил: «Центральный ипподром».
Теперь Владик вспомнил, что они с родителями частенько проезжали мимо этого странного сооружения. Он всегда думал, что за высоким красивым забором футбольное поле.
Ипподром был большой. Обычных школьных стадионов в один лошадиный могло вместиться штук десять. А чтобы пробежать полный круг по длиннющей беговой дорожке, понадобился бы, наверное, целый урок физкультуры.
Следом за пожилым господином дети и Понь поднялись на высокую зрительскую трибуну . У стартовой полосы выстроились в шеренгу и нетерпеливо переминались с ноги на ногу высокие лошади. К каждой из них была привязана небольшая тележка с сиденьем между двух, похожих на велосипедные, колёс. «Качалка» – сообразили Поля, Владик и Понь. В качалках сидели наездники и держали в руках ремни, которые заменяли руль.
По команде лошади дружно сорвались с места. Из динамиков над трибуной раздался голос комментатора:
