скачать книгу бесплатно
Обычно речь идёт о стадии F&F, то есть Friends & Family (друзья и семья): порой сюда добавляют ещё Fools (дураки), но с дураками не работаю. Как бы там ни было, обозначу очевидные моменты.
1. Заём под единственную квартиру – в большинстве случаев не разумно: есть примеры из ошибки выжившего, как, скажем, Xsolla, где Александр как раз через продажу квартиры в Перми решил вопрос запуска, но всё же это случай 1 на 1 000, а скорее даже на 1 000 000, поэтому розовые очки лучше снять, а того лучше – выбросить.
2. Кредит – работа с фиатной системой в худшем её проявлении, и поэтому кредит возможен, но только с весьма умными начинаниями. То есть так, чтобы банк работал на вас, а не вы – на банк.
Про последний тезис – отдельно. Скажем, если есть уже накопления, не так важно, 10 000 руб., гривен, долларов или евро, то использовать эти средства можно как оборотные, взять кредитную карту с наибольшим грейс-периодом. Тонкостей много, но на первых стадиях работает правило, которое меня ни разу не подводило: «Доллар сэкономленный = доллар заработанный».
И да, конечно, важен максимально допустимый уровень риска: у меня, скажем, в 9 из 10 случаев это будет 7 из 10 и в последнем – 8 из 10. То есть никогда не играю в казино и во всё, что на него похоже (навроде внутридневного трейдинга или бинарных опционов), в лотереи и т. д.
Поэтому если и беру заёмные средства, то не больше чем на 10% от своих. Если же денег нет совсем, а стартовать хочется – попробуйте способы, описанные в других главах.
Есть немало иных премудростей в работе с кредитами.
1. Если вы берёте средства в падающей валюте и зарабатываете в растущей, то кредит можно отдать довольно быстро (но лучше растянуть удовольствие хотя бы на полгода, потому как чересчур быстрая отдача попадает в подозрительные сделки порой и служит не в плюс, а минус кредитной истории). Другое дело, что предсказать всё сложно: скажем, курс рубля к доллару за 2022—2023 гг. побывал в диапазоне от 55 до 135, и это весьма и весьма непросто было спрогнозировать (хотя и возможно).
2. Любые способы экономии – отличные способы: диверсификация, рефинансирование и т. д. – не просто слова, если они дают вам лишние проценты в прибыль, потому как никаких лишних денег не бывает.
3. А вот перезаём или перекредитование ради закрытия предыдущего долга – моветон: не всегда, но в 99% случаев – точно.
В общем, найти деньги можно. И отдать тоже. Ниже – ещё способ.
Гранты и хакатоны
Как по мне, одна из лучших моделей на сегодня (если только речь не идёт о государственных грантах: к ним прикасаться настоятельно не рекомендую) – гранты от разных ДАО, криптофондов и т. д. Вполне себе решение. Как и хакатоны.
Сейчас много ресурсов, где всё это можно найти, поэтому распыляться не буду. Если уж в сети найти не сможете, то вам точно рано пока в Web 3.0-индустрию.
Но есть ряд моментов.
• Всегда читайте условия грантов и хакатонов, не ленитесь. К сожалению, многие фаундеры из-за этой весьма глупой и простой оплошности теряли большие суммы (до нескольких заветных сотен тысяч долларов), потому что не выполняли формальные условия или делали это не к нужному времени.
• Не стесняйтесь отстаивать свои интересы, если видите, что что-то идёт не так – не так, как заявлено в правилах: не раз публичная огласка помогала даже крупным ДАО (почитайте о распределении казны в Arbitrum, например).
• Не отчаивайтесь ни после первого, ни после десятого отказа: настойчивость, подкреплённую профессионализмом, ценят если не все, то почти все.
К тому же системность даёт о себе знать: через несколько месяцев у вас будет преимущество перед новичками, поскольку разобраться в хитросплетениях разного рода грантовых форм и в прочих документах не всегда под силу даже профессиональному юристу, не то что неофиту-фаундеру.
Ещё один лайфхак – экосистемы. Начинайте с них: BSC, Polygon, Solana, Near, Polkadot, Cosmos и многие другие – всё это экосистемы, которые имеют свои фонды (иногда – несколько), которые нацелены на расширение экосистемы. И их с каждым годом больше: в 2011-м было 2,5, а на сегодня – больше 25-ти.
Далее по широте охвата идут грантовые ДАО, но о них можно или писать долго и нудно, или просто упомянуть. Выберу второе.
После грантовых ДАО следуют уже проекты более специализированные, но и о них забывать не стоит: бывает и так, что какой-то проект в той же экосистеме Ethereum или одного из его «убийц» может быть больше, чем экосистема целого блокчейна.
К тому же когда вы идёте от общего к частному, сразу же верифицируете свои идеи: а замечен ли ваш сегмент сейчас? А есть ли темы, пересекающиеся с вами? А векторы? Это и многое другое можно узнать именно из того, какие гранты и на что выделяются, какие хакатоны и зачем проводятся.
Призы на хакатонах бывают разные: от тысяч долларов до сотен тысяч, редко – больше. Гранты же имеют разброс в среднем такой: на первую стадию от $10 000 до $100 000, на вторую бывает, что и до $1 000 000, но это какие-то крупные реализации (вроде парачейнов в Польке), а так стоит оценивать силы адекватно и целиться в диапазон $30 000 – $300 000.
И да, жадность здесь не уместна. Совсем.
VC, бизнес-ангелы и иже с ними
Признаюсь, с этой категорией не всегда нравится работать. Во-первых, фонды делятся на tier 1, 2, 3, и те, что 2 и 3 – часто не инвесторы, а спекулянты (почему это плохо – читайте ниже). Во-вторых, фонды в большинстве своём очень консервативны, их советы убивают стартапы чаще, чем рождают. В-третьих, позиция старого мира, что «деньги решают всё», мешает развивать первоклассные продукты, отдавая предпочтения «массовым», то есть весьма посредственным.
Как бы там ни было, этот способ есть, и с 2018 г., после дискредитации (намеренной) рынка ICO, он весьма востребован.
Здесь советов будет немного, т. к. об индустрии венчура рассказано и без меня предостаточно.
Азиатские фонды в большинстве своём – спекулянты и дамперы, то есть они выходят из проекта и токена при первой возможности. Чем это заканчивается? Советую посмотреть на таких проектах, как dFinity (ICP), Chia или любой ICO, где сначала был памп, а потом – резкий дамп.
Если фонд требует слишком много «лигала», то есть хочет, чтобы вы зарегистрировали компанию (в Цуге в Швейцарии, в штате Вайоминг в США, в Дубае в ОАЭ или в Сингапуре – неважно), открыли счёт и т. д., то… Делайте это, но после первичного транша: слишком много стартапов оставались у разбитого корыта из-за того, что слепо слушали представителей фондов.
Дело в том, что многие просто продают вам юридические и прочие услуги партнёров, получая неплохой барыш, а инвестировать никто не собирается. И если и собирается, то только в случае какого-то набора благоприятных обстоятельств.
К тому же не стоит забывать о рисках: Kik messenger, Ton (GRAM), EOS, Filecon и многие другие – довольно крупные компании, которые получили нагоняй от SEC и в большинстве случаев по весьма размытым, я бы даже сказал, туманным основаниям. И да, всегда есть исключения: думаю, если к вам придёт Pantera Capital или Sequoia, то вы готовы будете вложиться в юридическую схему сами.
Отдельно хочу поговорить про синдикаты.
Синдикаты
Если коротко, то синдикат – некий набор физических лиц, каждое из которых «инвестирует» в криптопроект немного (обычно от $10 000, но бывают чеки и ещё ниже), но поскольку таких людей десятки или сотни, то в целом сумма подходит для ранних раундов. Такая себе форма краудинвестинга.
Обычно с каждым подписывается SAFT, где указываются отдельные реквизиты для перевода токенов.
Так чем же опасна схема? Здесь много аспектов, но выделю 4.
1. Синдикаты чаще других идут жаловаться на проекты в суд и в другие органы. Почему? Потому что люди пытаются заработать трижды: 1) на самом токене; 2) на возврате средств; 3) на манипуляциях посредством самих правовых процедур.
2. Синдикаты не всегда тщательно проводят процедуру AML / KYC, а это в итоге «марает» целые транши, и проект может получить «грязные» деньги, которые вызовут массу проблем.
3. Синдикаты часто работают по схеме Special Purpose Vehicles (SPVs) и фактически находят самую простую для них схему, но не самую лучшую для фаундеров: так было с сингапурскими компаниями в 2016 г., так было с криптопроектами в Эстонии в 2017 г., которые пачками буквально закрывались в начале 2020-х, так было с ДАО в Вайоминге, так было с попытками турецких проектов в 2020—2022 гг. и много где ещё.
4. Синдикаты – это ещё ведь и проблема соотношения ДАО и юрисдикции, но о ней – чуть позже.
Но только не подумайте, что я противник синдикатов! Напротив – всецело за децентрализацию и любые формы объединения людей для достижения совместных целей: будь то простое товарищество, ассоциация, некоммерческое объединение, ДАО или синдикат.
Просто надо оценивать риски трезво, а не нестись сломя голову за каждым встречным в надежде заполучить заветные USDt, USDc, DAI или даже BTC.
Краудинвестиции
Если сразу вспомнился краудфандинг, то вы на верном пути, хотя речь идёт о разного рода первичном размещении токенов: ICO, ITO, TGE, IDO, INO, IGO, или даже IEO оно будет называться – не существенно.
Хотя всё же о двух важных отличиях стоит сказать.
1. Под TGE в последнее время стали понимать событие создания смарт-контракта токена и первичную эмиссию токенов соответственно, тогда как под IDO – размещение именно на бирже (DEX / AMM). Хотя изначально это лишь разные подходы к ICO, но сейчас важна эта градация, ведь от этого зависит правовая квалификация. Проще говоря: вы должны начислить токены ранним контрибьюторам сразу, как задеплоили контракт, или после того, как токены вышли на биржу?
2. Также отмечу, что формы первичного размещения токенов и коинов всё чаще занимают эирдпропы.
Собственно, первой моей книгой в криптоиндустрии была «Первая книга об ICO (https://ridero.ru/link/I794aACtNtypNiXoG_wQx)», поэтому кое-что в этом смыслю. К тому же, как уже говорил, удалось поучаствовать в разных проектах: от крупных (Cosmos, Tron, Ethereum, Storj, etc.) до мелких (Envelop…) – и поэтому могу посмотреть на эту индустрию с трёх разных сторон: 1) как инвестор-контрибьютор; 2) как фаундер; 3) как эдвайзер.
И мне есть что сказать на сей счёт…
Почему думаете, что ICO – скам?
Коротко ответ звучит так: потому что СМИ, работающие в связке с VCs, решили перетянуть одеяло на сторону старого капитала.
Темой ICO я впервые занялся в 2014 г., инвестируя в Ethereum. Зародилась же отрасль в 2013 г: первым проектом стал Mastercoin, собравший 5 000 BTC. С тех пор рынок вырос существенно (оценки производятся различными «исследовательскими центрами» по-разному): за 5 лет он эволюционировал с примерно 3 000 000 до 18 000 000 000 долларов. Количество ICO / ITO / TGE-проектов выросло в сотни раз.
Несмотря на то, что на рынке появилось немало рейтинговых и аналитических агентств, большая часть из них совершает одни и те же ошибки.
1. За основу берётся тезис, что саморегуляция рынка невозможна, но при этом приводимые цифры в сравнении с другими рынками свидетельствуют об обратном (в этом убедимся ниже). То есть ошибка заключается в том, что объективные данные подменяются субъективными суждениями, не основанными на этих данных.
2. Несмотря на то, что ICO всё ещё можно анализировать по публичным блокчейн-транзакциям, а у проектов можно запрашивать информацию, в большинстве случаев технические возможности аудита используются крайне скудно или, что ещё хуже, анализ проводится на основе выборок, основанных на логически незавершённых выводах, таких, как ряды, построенные на неполной индукции, и прочее.
3. И главное: рынок ICO / ITO / TGE изучается изолированно, в том числе порой – изолированно от рынка криптовалют.
Попробую доказать тезисы на практических примерах. Главный миф рынка первичного размещения токенов: «ICO = скамы». Это не так. За обоснованием обратимся к цифрам.
Тезис №1. Правило 30-40-30. Оно означает, что 30% проектов портфеля не выстреливает, 40% – слабые, и только оставшиеся 30% показывают отличный результат. Кроме того, по данным Forbes, если брать глобальную выборку рынка VC, то успешными стоит признать не более 1% стартапов.
Давайте рассмотрим рынок ICO именно с этой позиции. По данным ICS Statis Group, «80%… ICO оказались мошенничеством. При этом им удалось собрать только 30% от общего количества инвестиций, остальные профинансировали качественные проекты». Если разобрать логическую структуру данной фразы, то получим следующее:
• речь идёт о 80% в количественном выражении;
• и о 30% – в денежном;
• но, таким образом, получается, что на самом деле финансирование получили 70% качественных ICO и лишь 30% – скамовых. Эта цифра полностью вписывается в правило «30-40-30» и даже улучшает его.
Согласно исследованию Бостонского колледжа (вплоть до мая 2018 г., то есть до конца эпохи ICO), которое включало 2 390 ICO, лишь 56% из проанализированных сервисов были закрыты. То есть на успешные остаётся 44%, что, опять же, входит в обозначенное правило. При этом закрыты не значит обманули кого-то.
Тезис №2. 80—90% ICO – скам? Обратимся снова к исследованию: на этот раз от ICO GLOBAL MARKET STATS. Из 1 002 проектов первого полугодия 2018 г., собравших суммарно $17 400 000 000,00, 279 не дошли до softcap (до нижней планки предполагаемых сборов, необходимых для запуска проекта), а ещё 140 оказались мертвы, забрав с собой $2 448 000 000 «инвестиций». При этом 583 проекта, получив от контрибуторов $14 952 000 000, до сих пор активны. Итого: как указано выше, 30% можно отнести к скаму (с огромной натяжкой) по исследованию ICS SG и 14% согласно статданным ICO GLOBAL MARKET STATS.
Вывод: показатель «скамовости», включая объективные и субъективные скамы (первые – те, где фактическая смерть проекта наступает из-за неполучения объективных данных командой в силу неопытности и других факторов, вторые – собственно мошеннические проекты), – 14,1%. То есть ситуация противоположна выдвинутой гипотезе о «засилии рынка ICO мошенническими схемами и продуктами».
Для более полной картины оценим также итоги 2017 г., когда хайп ICO был в пике. Сравним эти показатели с другими отраслями.
В VC: самый известный пример — крах доткомов в 2000 г. По неверифицируемым данным, показатель провальных проектов (по критериям ICO-рынка – объективные скамы) составил 50%. При этом, если сюда добавить те компании, которые получили рефинансирование, реструктуризацию долга и прочие финансовые «льготы» (чего ещё не случалось на рынке ICO), то цифра будет колебаться в районе 75—88%.
В банковском кредитовании: процент невозвратных кредитов (что равносильно части группы «мёртвых» ICO) по разным данным в мире составляет от 3,5% до 20%.
В краудфандинге процент субъективного скама оценивается от 0,01% до 1% благодаря вмешательству платформ в процесс модерации и конечного распределения средств. Но этот показатель близок к развитым платформам, таким, как Kickstarter или Planeta.ru, в то же время по обобщённым данным о 21 платформе – 4 из них мертвы, что составляет 19%.
Вывод: слухи о «невероятном потоке скама» в сфере ICO остаются ничем не обоснованными, если брать во внимание не только абсолютные, но и относительные показатели (сравнение рынка с иными сегментами).
Тезис №3. Все ли получают деньги? Ещё один популярный миф в криптоиндустрии о том, что «доля успешных проектов невелика».
По ежемесячным данным в 2016—2017 гг., в среднем от 7% (например, в январе 2017 г.) до 66% ICO-проектов не достигали заявленных целей. Есть данные, скажем, от ICS SG, которые и вовсе говорят, что доля неуспешных (по сборам) проектов не превышает 4%. «Fabric Ventures и TokenData насчитали 435 (48%) успешных ICO при 913 попытках в 2017 г.», – то есть средний показатель составил 34—48%.
Но давайте сравним это с другими рынками? Например.
В сегменте VC только 3—5% получают начальные инвестиции и лишь 1% – полное. Данные цифры получены путём опроса 3-х фондов и 10-ти частных инвесторов, а также 4-х экспертов отрасли. Репрезентативна ли данная выборка, установить из открытых источников на данный момент не удалось. Но показатели обусловлены тем, что «часто проекты приходят в фонды и к бизнес-ангелам без понимания целевой направленности в работе таковых».
В сегменте банковского кредитования: по данным «Коммерсанта», процент отказов для микро-, малого и среднего бизнеса (а это целевые группы ICO первой очереди) составляет от 27% до 65%. В мире данная цифра разнится, но близка к обозначенному порогу. Кредитование бизнеса в США близко к правилу Парето: 20/80, где 80% – отказы.
В краудфандинге: 56% на Кикстартере (с учётом объёма привлекаемых средств и значимости, он репрезентативен к выборке в целом) – провальны, 90% – не собирают даже ? от заявленных сумм. Итого успешных сборов – 44% (в 2009—2011 гг. показатель колебался от 46% до 88% в зависимости от платформы).
Вывод: показатель ICO чуть ниже, чем в краудфандинге (но всё зависит от платформы: скажем, на Boomstarter показатель приближается к рынку ICO – здесь доля успешных запусков составляет 38%), но он многим лучше, чем в банковской сфере и тем более в VC.
Каковы же причины постоянной критики? Они – в отличительных чертах ICO.
Рынок ICO высокотехнологичен, поэтому хорошо сегментирован: будущий участник проекта уже на этапе ознакомления, как правило, через рейтинги / листинги / трекеры, получает полную информацию о направлении, отрасли и других показателях стартапа, тогда как в VC / банковской сфере обычно происходит наоборот (за редкими исключениями): фаундеры ищут любые способы и методы привлечения средств, обращаются в том числе в нецелевые фонды и кредитные организации.
ICO предполагает установление любого процента – это выгодно как команде, так и участникам. Поэтому для «инвестора» участие в ICO может быть куда более выгодным, чем в классическом VC (сравнение – ниже) или тем более – в банковском депозите. При этом в краудфандинге, за исключением краудинвестинга, именно финансового профита нет. В ICO же участник получает и продукт, и возможность на нём заработать (через токен).
ICO задали высокую планку по скорости сборов: чего стоит только Brave, или Filecoin, или даже крохотный FirstBlood с 6 000 000 долларов за 600 секунд! Поэтому потенциальным контрибьюторам приходится не просто вкладывать криптоактивы и другие средства, но и делать это максимально мобильно, участвуя в так называемых «газовых войнах» (в цене за комиссию при отправке транзакции), поэтому и процент успешных ICO относительно велик.
ICO – самый небюрократический способ получения средств: даже сегодня, где секьюрити-токены становятся трендом, а рейтингование занимает отдельную строчку при оценке проекта.
Вывод: из приведённых данных становится понятно, что рынки банковского кредитования и VC уступают по всем параметрам: временным, технологическим, социальным, финансовым и вновь сформированному рынку ICO / криптовалют. Поэтому очевидна критика данной сферы со стороны «классических» рейтинговых агентств и прочих субъектов, связанных с фиатной экономикой.
Вывод коррелирует и с данными Goldman Sachs: (уже) в июне-июле 2017 г. сборы ICO превысили венчурные инвестиции на стадиях Angel & Seed почти в два раза (аналогичные данные – в отчёте CB Insight).
Более того, при сравнении средней и максимальной доходности рынка ICO & VC, приоритет остаётся за первым.
1. Согласно данным VC Mangrove Capital: «средняя доходность по 204 ICO составляет 1320%».
2. По данным ресурса ICOstats: максимальная доходность на август 2018 г. – 417 001% (в пике стоимости ETH – более 2 500 000%) – см. график ниже. Средний показатель – 78 893% среди топ-10. В то же время для рынка VC нормальным является показатель в 30—40%. Лучший VC-фонд в истории показал прирост 200х, вложения самого эффективного фонда – Sequoia – достигали цифры в 5,5х, что многим ниже топ-10 / топ-30 по рынку ICO.
3. По данным Mangrove Capital, даже с учётом вложения в провалившиеся ICO, средний показатель ROI – 13,2x, что в 2 и более раза превышает средний показатель максимальных ROI в VC.
4. И даже при колоссальном падении – согласно отчёту ICOrating, средняя доходность по токенам в первом квартале 2018 г. составила 49,32%.
Итого.
Во-первых, рынок ICO не имеет каких-либо аномальных отклонений от усреднённых показателей других рынков привлечения капитала. Во-вторых, по ряду показателей (скорость, технологичность и другим) именно ICO-проекты обгоняют «конкурентов» из сферы VC или банковского кредитования. В-третьих, рынок ICO остаётся гибким и даже на падающем тренде растёт за счёт вливания новых сфер (в первую очередь окологосударственных структур и крупных корпораций), а равно и по причине количественного прироста пользователей.
