скачать книгу бесплатно
–Каким образом? – Надя не менее взволнованно смотрела на мужскую особь пары.
–Четвертая отрицательная… – Голос мужчины дрогнул, ломаясь в низких тонах саксофона. – Только употребление ее со «знанием» открывает вам те скрытые безграничные возможности, о которых вы не подозреваете и которые в будущем сделают вас сравнимыми с богами…
Надя переглянулась с матерью – они за свою долгую жизнь никогда не разделяли кровь по группам: они просто отнимали ее и пили, выживая, молодея и эволюционируя, если хотите…
–А почему мы должны вам верить? – Вера взглянула на ветви деревьев, откуда донесся шорох – мыши. – И почему мы?
–Почему? – Мужчина достал небольшой предмет с пачку сигарет. – Потому что мы каннибалы и, как оказалось, стали ими именно для жертвоприношения.
Предмет издал едва уловимый человеческим слухом звук – частота этих существ. Шорох в полуосвещенной фонарями листве. Мыши в панике покидают свое укрытие.
–Жертвоприношения? – Надя смочила губы красным полусладким.
–Жертвоприношения вам… – Женщина сверкнула усталыми глазами и прислушалась к минору гитарного перебора. – И у нас мало времени. Мы не хотим, чтобы «второсортные» правили и дадим вам контакты тех, кто, подобно нам, готов принести в жертву себя. – Она поднялась, глубоко дыша грудью и осматривая публику. – Нам пора!
–
–Девочка моя! – Женщина обняла Любу, прижав ее голову к своей груди. – Такого страха натерпелась…
Глаза ее мужа и сына-подростка не выражали сострадания. Люба видела подобные взгляды – её близкие так же смотрели на обычных людей. С аппетитом, как хищники на жертву.
Коты терлись о ноги гостьи. Квартира была тесной, но светлой. За окном еще был слышен голос говорящей с котами старухи, что привела Любу в дом ее друзей.
–Глаза не сломайте! Ешьте! – Хозяйка дома махнула рукой на мужа с сыном. – Пойдём, дочка, покажу, где сможешь отдохнуть. Устала с дороги…
Лица сидящих за обеденным столом, не меняя мимики и выражения глаз, уткнулись в блюда. Люба знала: они так же, не меняясь, обратятся к ней. Может, лишь сглотнув слюну. И с таким же выражением съедят её плоть.
Комната была светлой. Возможно, гостевой. И скорее всего, она не первая здесь гостья.
–Не бойся! Здесь тихо… – От женщины исходило материнское тепло и… тревожно пахло приготовленным мясом. – Сюда они не доберутся! Поживешь у нас.
–Спокойной ночи… – Глаза Любы закрылись, едва голова коснулась подушки.
Кошки, выпуская когти, топтались по ее телу. Затем урчащей массой укрыли ее, словно шерстяным одеялом.
–
Владимир слушал доклады, сидя в том же троне, что и до падения. Тот же зал кельтского замка. Камин. Едва уловимое эхо. Шорох крыльев кровопийц – маленьких слуг князя.
Те же два окна. В одном вид защитной стены и линия горизонта с восходящей ежедневно звездой. В окне напротив – часть внутренних построек замка и панорама заходящего солнца.
Казалось, что ничего не поменялось. И в тот же момент изменилось всё. Абсолютно всё. Господство над “второсортными” в прошлом не требовало усилий. Нескольких капель «знания» для Адриана и обещаний для остальных было достаточно.
–Адриан, Адриан…
Теперь же, со знанием предстоящего упорядоченного построения иерархии среди “второсортных”, необходим был тотальный контроль и жёсткая дисциплина. Кровопийцы знали о будущем распределении ролей по классу употребляемой ими крови. И уже принялись истреблять жертв и делать запасы для будущей «карьеры». Конечно же, утечка информации от Лжедмитрия.
–Дмитрий, Дмитрий…
–Да, князь! – Он оказался возле трона.
Владимир произнес его имя вслух! Именно без унизительной приставки. Что означало доверие и негласное признание,… а значит, власть. Частичка власти.
Владимир оторвал взгляд от подчинённого, смотрящего, как преданный пёс, и жестом руки отпустил тройку “второсортных”, закончивших не услышанный им доклад.
Мыши, ощутившие биполярность, нахлынувшую на хозяина, небольшой стаей спикировали на него. Сев, они покусывали доступные участки тела, успокаивая князя.
–Ты понимаешь, что паника среди обладателей редкой группы крови заставит их прятаться, – Владимир смотрел в глаза Лжедмитрия, – а стремление к власти среди «нашей братии» откроет охоту на носителей этой группы. Это очередной хаос, война, столкновение с властями, которое… Которое пока нежелательно.
–Да, мой господин, я приложу все усилия, чтобы предотвратить хаос.
–Придумай что-нибудь, – лицо Владимира разрезала кривая улыбка, – не зря же тебе присвоили столь высокую «титульную» приставку.
–Да, господин…– Лжедмитрий склонился к отполированному камню пола, стискивая при этом плотно зубы.
–И привыкай к моим помощникам! – Владимир, подойдя к окну, смотрел на садящуюся «горячую» звезду. – Иногда они будут рядом с тобой, иногда… Это доверие, Дмитрий. Не безграничное, но все же доверие.
Лжедмитрий взглянул с неприязнью на летучих мышей.
Владимир нашептал что-то на ухо одному из летающих кровопийц, и небольшая стая, сорвавшись с потолка, улетела за лидером в окно. Тройка других животных, услышав шепот изо рта хозяина, покружив, села на Лжедмитрия.
Они покусывали кожу головы и шеи, недовольно попискивая, вводя Лжедмитрия в ступор. Его трясло от прикосновений животных. Рука, предательски дергаясь, била по ноге. Смех Владимира заставил Лжедмитрия еще больше трястись.
–Князь… – Голос дрожал.
Капли «знания» растеклись по винным бокалам. Звон стекла. Шорох крыльев животных. Взгляды друг другу в глаза человеческих существ.
–Займитесь делами, …Дмитрий!
Лжедмитрий бежал по коридорам. Бежал, на ходу молодея. Смех князя эхом догонял его. Маленькие слуги князя неслись вместе с ним. Лжедмитрий бежал от разоблачения. Он боялся, что Князь вспомнит его. Он боялся присутствия маленьких слуг Владимира. Он бежал, попадая в свет заката, пробивающегося в окна бойниц коридоров.
Его ждали дела. Личные дела. Где-то концентрировалась кровь редкой группы крови, которая должна была сыграть определенную роль в будущем, в будущем Лжедмитрия. Но вероятность разоблачения и мерзкие маленькие существа, теперь присутствующие в его жизни, усложняли процесс подготовки его «восхождения».
–
Надю рвало. Вены на ее лице вспухли. Организм отторгал «знание». Вера расширенными глазами смотрела на дочь, застыв в безуспешных попытках оказать помощь.
Тела четы каннибалов лежали рядом в ванной. Они уже не смогут дать ответ. Они сами попросили слить всю субстанцию с их организмов. Обосновав просьбу усталостью от преследований и исполнением воли, предписанной им свыше.
–Я… не понимаю… – Надя едва справлялась со спазмами. – Я все сделала правильно… Все как обычно.
–Я знаю, девочка. – Вера успокаивала дочь, недоумевая от происходящего. – Может, их кровь была изначально отравлена? Но интуиция подсказала бы мне это…
–Может, именно четвертая отрицательная не подходит для приготовления «знания»? – Лицо Нади серело в электрическом свете туалетной комнаты, глаза были похожи на тусклые фонари, горящие в предрассветные сумерки. – Что ты думаешь?
–За сотни лет нам не попалась ни разу эта группа? – Вера вытерла лицо дочери. – Такая вероятность одна на миллион…
–Что нам делать? – Надя, как растерянный ребенок, смотрела на мать.
–Нам нужна свежая кровь и как можно скорее, остальные группы никто не отменял! – Вера вскочила, помогая дочери подняться. – Если только кто-то более могущественный не изменил формулу «знания».
Надя передвигалась на ватных ногах, натыкаясь на предметы мебели гостиничного номера.
–Но это могу сделать лишь я, – в голосе Нади звучала неуверенность, она все еще боролась с тошнотой, – или…?
–Видимо, нет! – Вера листала страницы блокнота. – Так или иначе, нам нужна кровь. Новая кровь!
–
Любу разбудил шорох. Шорох не в комнате, а за окном. В свете луны она увидела летучих мышей. Ветки яблони с завязавшимися плодами, стуча о раму открытого окна, раскачиваемые ветром, проникали в комнату. Маленькие зверьки, спрятавшись в листьях, смотрели на девочку с широко раскрытыми глазами.
Возня за стенкой. Люба невольно вжалась в матрас кровати. Тело сковал страх. Дрожь. Липкий пот.
Глухой стук, донесшийся из соседней комнаты, сгоняет с веток яблони летучих мышей. Царапающий по двери звук заставляет Любу дрожать еще сильней. Звуки хождения. Скрип половиц. Люба зажимает свой рот рукой, чтобы не закричать. Скрип двери. Луч тусклого света разрезает полумрак комнаты. На полу тень. Она расслаивается на две.
Перед Любой два человекоподобных существа. На губах кровь. В глазах одного интерес. Он делает шаг, но рука второго останавливает его.
–Это не наша цель! – Голос схож со скрипом заржавевшего механизма.
–Мм-м… – Кровопийца разглядывал дрожащую Любу, как предмет искусства.
–Она даже не плотоядная! – Вид отговаривающего, схожего с ходячим трупом, держал Любу в ужасе. – Не говоря уж…
Первый, выглядевший моложе, откровенно любовался Любой. Но это не вселяло надежды на что-либо позитивное.
–Разве ты не сыт?
–Дело не в этом… – Молодой вампир сделал еще один шаг, Люба задрожала, казалось вместе с кроватью. – В ней есть что-то… божественное?!
–Тыква, петрушка и укроп! – раздался скрипучий смех второго вампира. – Лично я сыт. Ее кровь мы не можем смешивать с той, за которой пришли. Так что поступай как хочешь.
Вампир скрылся в другой комнате, унося за собой недовольное бормотание.
–Не бойся… – Голос молодого раскрепощал и убаюкивал Любу. – Я не причиню тебе вреда…
Шорох в ветвях яблони подтвердил возвращение летучих мышей. Люба и вампир синхронно посмотрели на шевелящихся в листьях зверьков. В глазах кровопийцы появилось сожаление. Он сделал шаг назад.
–Я найду тебя, обязательно найду тебя…
Вампир ушел. Люба уже не слышала перебранки в соседней комнате – она упала в пост шоковый обморок. Летучие мыши, залетев в комнату, исследовали ее. Писк. Укусы подростковой плоти.
Крик петуха. Покидание кровопийцами дома: человекоподобные уходят в светлеющие сумерки, летающие, поднявшись на высоту деревьев, направились на запад – в замок, где обитает их хозяин.
–
–Нет, все в порядке! – Вера откинулась на спинку кресла загородного дома. – Я ощущаю, прилив пережитых этой парой прошлой ночью эмоций: восхищением постановкой и игрой балетной труппы, затем романтический вечер в роскошном ресторане, прогулка по парку и близость… Близость, основанная на высоких чувствах. – Вера, закрыв глаза, улыбнулась. – На любви.
–Да, ты права… – Надя цедила «знание», подобно сомелье, ее кожа принимала кофейно-молочный оттенок, а в глазах появился блеск. – «Скорбь Сатаны» Стокера – это балет; открытая кухня – утка, базилик; кормление лебедей в пруду; и секс, мм-м… интересные нотки. Стоп! Разве ты не видишь? Корысть мужчины!
–Ты о проигрыше на биржевых ставках и интересе к капиталам отца девушки?
–Да…
Они даже не потрудились убрать иссохшие тела полураздетых хозяев дома. Словно два манекена, брошенные в кресла гостиной, – влюбленная пара уже мертвой стала очевидцем диалога двух демонов, полемизирующих об их же достоинствах и недостатках. Об их чувствах и пережитых эмоциях.
–… И о неуверенности мужчины в правильности выбора между двумя сестрами: кому из них отойдет стекольный завод в промышленной части мегаполиса… – Надя прикрыла глаза.
–Мужчины, мужчины…– Вера же, взглянув на дочь, улыбнулась повисшей на раме окна летучей мыши. – Но дело не в этом. Главное «знание» все еще в наших руках, и прошлая неудача – или несовместимость этой группы, или неудачная попытка кого-то из наших оппонентов…
–Так или иначе, – Надя, поднявшись, подошла к окну и разглядывала бесстрашного зверька, – мы еще в строю и мы еще сильны.
Вера щелкнула кнопкой прибора, оставшегося от каннибалов, носителей четвертой отрицательной группы крови. Едва слышный звук. Тело зверька передергивает судорога, и он, срываясь, с трудом улетает вдаль.
Девушки смеются. Еще несколько глотков «знания». Разлитое по бокалам вино. Тосты. Снова смех.
–Нам нужно уходить! – Тень тревоги пробежала по лицу Веры.
–Что?
–Ничего… – Вера сжала губы. – Прибери здесь, а я займусь охранником.
Надя улыбнулась, когда за матерью закрылась дверь, и вытащила из сумки косметику. Ей захотелось пошалить. Она раскрасила лица полу иссохших тел хозяев дома и их же кровью расписала стены.
–
Пух, летящий с голубей, попадал Любе прямо в рот. Он мешал ей дышать. Она задыхалась. Задыхалась во сне.
С пробуждением в легкие попал воздух. Куча котов лежала на ее груди. С мяуканьем животные разбежались в стороны.
Тяжелое дыхание с хрипом. Вдох за вдохом. Постепенное осознание реальности и последствия ночных кошмаров и видений. Успокоение.
Но гостиная приютившей ее семьи возвращает в ужасную реальность: окровавленные тела, скрюченные, как сломанные куклы. Дрожь и страх от увиденного. Ком за комом, подкатывающие к горлу. Сжатые губы. Стучащие друг о друга зубы.
Теплый воздух улицы обнял ее своими спасительными руками. За спиной – холодящий ужасом страшный дом с мертвыми телами почти родных существ. В ногах суета кошек. Мяуканье.
Она бежит. Бежит, не зная куда. Цепочка котов бежит за ней. Стая бездомных животных, сменивших хозяйку, приведшую Любу в этот дом. В уже мертвый дом.
–
Они шли, обнявшись, по улицам древнего города. Рим поражал своим монументальным величием. Изъеденные временем здания впечатляли дыханием древности.
Молодую пару тревожило несколько иное дыхание. Нет, не ветра. Дыхание подвалов старых зданий. Они на самом деле дышали. Затхлостью, смертью и еще черт знает, чем.
–Я бы сказала, потусторонним, – прищурилась Саша. – Так дышат призраки: не колыхая воздух, не нарушая покоя… Но вселяя ужас.
–Ты думаешь, это они? – Александр щурился, глядя на солнце сквозь стекла солнцезащитных очков. – Но, по сути, они одни из нас. Или я не прав?
Саша коснулась чуть приоткрытыми губами его щеки. При этом обернувшись на шорох, донесшийся из тени здания.
