скачать книгу бесплатно
– Марья Степановна?
– Да нет же, Лика, моя соседка сверху.
– Лика? Двухметровая спортсменка? И тебе впору ее туфли?
– Нет, я натолкала ваты, а кофту кое-где наживила нитками, чтобы не висела. О, господи, Сена, о чем мы говорим! Ты скажи, что мне делать? Вот как ты скажешь, так я и поступлю!
Ага. Ловко. В любом случае крайней окажусь я.
– Ты его любишь?
– Дай сигарету, – вздохнула подруга. – Мы знакомы две недели, целовались только в щечку при прощании, я была у него дома один раз, мы чинно и благородно пили чай с какими-то мерзкими творожными пирожными, и еще я страшно не понравилась его родителям.
– Они так и сказали: «девушка, ты страшно нам не нравишься»?
– Нет, конечно, они культурные люди. Ты же видела сегодня, они чуть под стол не попадали, когда Артур за коробкой полез, но приятные лица сохранили, только убежали очень быстро, видать, чтобы не устроить смертоубийство прямо в ресторане. Даже есть не стали.
– Ничего, они устроят сынишке смертоубийство дома. Так что, ты его любишь?
– Честно сказать, не знаю, говорю же, мы слишком мало знакомы. Я о нем знаю только то, что он мне сам рассказывал, а обо мне он вообще ничего не знает, только мои сказки вральные.
– М-да, – я глубоко задумалась, стряхивая пепел в металлическую урну. – Странно, что он так быстро сделал тебе предложение, очень странно.
– Сама изумляюсь. Я в полном потрясении. Что делать?
Я призадумалась. Ситуация действительно была внештатной, на ее обдумывание желательно потратить вечерок-другой, но времени не было, в зале сидел Артур со своим кольцом и от нашего решения зависело, останутся ли бриллианты у него или перекочуют к Тае.
– Тая, – откашлялась я, бросая окурок в урну, – это все очень и очень странно, к чему такая спешка? Она потребна только при ловле блох. Ты говорила ему про мужа неврастеника, вот и держись этой линии, скажи, что ты еще не совсем развелась, потяни время, выясни, почему он так торопится. В конце концов, ты практически профессиональный детектив, тебе это раз плюнуть.
– Думаешь, в этой ситуации есть что-то подозрительное?
– Тая, а он вообще похож на безумно влюбленного? Я с первого взгляда не могу определить.
– Да как сказать… – Тая глубоко задумалась, – не знаю. Он очень такой, знаешь ли, весь светский, галантный, предупредительный, я не пойму…
Она расстроилась и занервничала. В туалет зашли две громко разговаривающие между собой дамы, наше уединение бессовестно нарушили.
– Значит, говоришь тянуть время? – Тая переминалась с ноги на ногу у двери, никак не решаясь выйти.
– Пока это единственное, что приходит на ум.
– Ладно, – вздохнула она и оглядела меня с ног до головы. – Сена, зачем ты оделась как городская сумасшедшая? Почему ты так со мною поступаешь? Что я тебе сделала плохого?
– Клянусь, в моих действиях не было злого умысла, – развела я руками. – Я перерыла весь шкаф и выбрала самое богемное, какое только смогла найти.
– Надеюсь, ты хотя бы приехала на метро?
– Нет. Прости, я приехала на своей машине.
На лице Таи возникло выражение такой тоскливой обреченности, что я устыдилась.
– Могу уйти пораньше, и он не увидит моего автомобиля, – принялась я успокаивать нешуточно огорченную подругу.
– Хорошо. Я к тебе приеду сегодня, ладно?
– Какие могут быть вопросы, конечно, приезжай, мой дом – твой дом, ты же знаешь это.
– Спасибо, дружочек.
Тая открыла дверь и медленно, деревянной походкой пошла в зал. Громко стуча каблуками и припадая на обе ноги, я последовала за нею.
Артур вовсю наворачивал какой-то пышный салат, коробочка по-прежнему стояла на столе, но была закрыта. Он не выглядел ни расстроенным, ни радостным, его красивое лицо было просто спокойным. Увидев нас, он улыбнулся молча, так как рот его был забит салатом. Тая присела на свое место, красные пятна с лица ушли, вроде бы ей удалось взять себя в руки. Меня же немного познабливало от нервного возбуждения, но больше пить было нельзя, все-таки я за рулем.
– Таечка, – сказал жених, протолкнув глотком вина салатик в пищевод, – суждено ли мне наконец дождаться твоего ответа?
– К чему такая спешка? – встряла я.
Артур перевел на меня взгляд и зафиксировал его где-то у меня на лбу. Ощущение мне не понравилось.
– Видите ли, – полезла я головой в печку, – у нее очень сложная ситуация дома…
– Да, да, я в курсе.
Ненавижу, когда меня перебивают.
– …муж не хочет разводиться, официально Тая еще замужем, так что пока она не может принять вашего предложения.
– Но могу я хоть что-то услышать из уст самой Таи?
Или мне показалось, или в его приятном баритоне и впрямь прозвучало раздражение? Тая хлебнула винца, перевела дух и выпалила:
– Сена права, я должна сначала решить ситуацию дома…
– С разводом, с оформлением всех бумаг я могу уладить вопрос в три дня, – пожал плечами Артур. Он не сводил с Таи своих ясных глаз. Мне казалось, что мы все втроем снимаемся в каком-то сериале, не хватало только окрика: «Стоп! Снято!».
– Я не могу вот так сразу из одного брака в другой, – окончательно пришла в себя подруга, – нужно сделать какую-то паузу…
Артур смотрел на нее, не моргая, ему требовалось поговорить с Таей, но мешало мое присутствие. Я чувствовала себя настолько лишней, что решила сворачивать снасти и грести до дому.
– К сожалению, мне пора, – поднимаясь, я с тоской посмотрела на полные тарелки, на разнообразные яства, коих мне так и не довелось попробовать. – Спасибо за хороший вечер, все было очень вкусно.
Голодный желудок громко сказал: «Дбр-р-р-р!»
– Уже уходите? – Артур даже не посчитал нужным скрыть свою радость. – Как жаль.
– Мне тоже, но у меня неотложные дела, надо спешить. Таечка, чмок, чмок, Артур, до свидания, рада была познакомиться.
Мы взаимно расшаркались, я послала подруге успокаивающее сообщение на «мозговой пейджер», и почесала на выход. Ноги немилосердно жало, давило и терло во всех труднодоступных местах, я еле доковыляла до стоянки. Сунув камуфлированному квитанцию, я поползла к любимому транспорту, всей душой и телом страстно желая разуться. Осторожно, чтобы не повредить соседние авто, я открыла дверцу, уселась на сидение и с наслаждением сбросила с ног проклятущие туфли.
– Ох, какое счастье!
Сунув ключ в замок зажигания, я собралась было его повернуть, как вдруг в окно постучали. Я подняла взгляд, ожидая увидеть камуфлированного, но это, как ни странно, был отец Артура. Я очень удивилась, так как думала, что они уже сто лет назад как уехали.
– Да? – я опустила стекло.
– Простите, не напомните вы ваше имя?
– Сена.
– Ах, да, простите, просто очень редкое. Сена, вы можете уделить мне минутку?
– Да, конечно.
Совать распухшие ноги в пыточные туфли я не хотела морально и не могла физически, поэтому я вышла из машины босиком, но озабоченному своими проблемами Владимиру Иосифовичу не было никакого дела до моих ног.
– Хотите, здесь поговорим, хотите, сядем в мою машину.
Я выбрала поговорить здесь, в его машину мне почему-то не хотелось садиться.
– Видите ли, Сена, – он достал из кармана рубашки пачку каких-то невиданных сигарет и зажигалку, – вы не подумайте, я не имею ничего против вашей подруги, нет, она очень милая девушка, просто то, что делает Артур нехорошо в первую очередь по отношению к Тае. Вы курите?
Я кивнула, и он протянул мне пачку. Цапнув одну сигаретку, я прикурила от его солидной золоченой зажигалки и едва не раскашлялась прямо в его интеллектуальное лицо – сигареты оказались безумно крепкими.
– Так вот, – продолжил Владимир Иосифович, – дело в том, что у Артура есть невеста. Быть может, даже ее знаете, это молодая талантливая певица Аида. Просто около месяца назад они сильно разругались, и он решил, что женится ей на зло, едва ли не на первой встречной. Вы понимаете, почему я не обрадовался сегодняшнему известию?
– Да, – хрипло выдавила я, пытаясь выкашлять дым и оставить на месте легкие. – А если Тая согласится?
– Надеюсь, вы с нею поговорите на эту тему. Я не хочу, чтобы у нее остались дурные впечатления о нашей семье, постарайтесь сообщить ей это как можно деликатнее.
– А если у них любовь?
Я набрала полный рот дыма и тут же выпустила его наружу, не впуская внутрь.
– Господи, – усмехнулся папа, – какая может быть любовь за такое короткое время! Артур просто хочет досадить Аиде.
– А он вообще отдает себе отчет в своих действиях? Если Тая в него влюблена, вы представляете, как она себя почувствует? Он ведь кольцо ей обручальное преподнес, с такими вещами не шутят. Как можно назло кому-то создать семью?
– Артур своенравный мальчик.
«Ничего себе мальчик, – подумала я, – уже тридцатник разменял и все в памперсы шкодит?»
– Он привык всего добиваться, если что-то решил, вбил себе в голову, то отговаривать его бесполезно. Ваша подруга должна сама прекратить с ним встречаться, он сделает еще пару попыток и оставит эту дурную затею.
Ах, значит, моя подруга – дурная затея? А ваш глупый Артур разве не дурной? Вот ведь гадкая семейка, ну и влипла моя дорогая Таюха. Выходит, правильно я напрягалась с самого начала.
– Я, конечно же, поговорю, – я открыла переднюю дверцу, давая понять, что пора расставаться, – но и вы будьте добры, проведите со своим сыном профилактическую беседу на тему, что так с людьми поступать нельзя.
Он глубоко затянулся, глядя на меня холодными глазами свинцового оттенка, видать ему совсем не улыбалось слушать от меня жизненные наставления. А мне не хотелось уважать ни его, ни его великосветское семейство. Я села за руль, выбросила в окно его сигарету, сердито, с первого раза завела свой тарантасик и в преотвратнейшем расположении духа поехала прочь от «Золотого неба».
Глава пятая
Когда до дома оставалось километра два, меня остановил ментище. Правду говорят – беда не приходит одна. Я сделала жалостливое лицо и полезла из машины босиком, эдакая селянка на сенокосилке. Ментик представился, пристально разглядывая мои босые лапы, и началось: машина грязная, техосмотра нет…
– Как этот агрегат у вас вообще ездит? – презрительно подвел он итог.
– Попердывая, – огрызнулась я, извлекая из сумки кошелек. – Сколько?
– Сейчас выпишу штрафную квитанцию, – растягивая удовольствие, полез за планшетом гад ползучий, – оплатите через банк. Еще посмотрим, есть ли аптечка…
– Послушайте, – заскулила я, готовясь к утрате человеческого достоинства, – клянусь, завтра помою ее и отведу… то есть, отвезу… короче съезжу на техосмотр. Просто сейчас у меня денег нет, сами видите, – я зачем-то показала ему босую ногу. – Были бы деньги, неужто я ездила бы на такой машине?
Но ему было все равно. Этот крохобор забрал все, что было у меня в кошельке – триста рублей, причем двадцатку пришлось натрясти мелочью, и отпустил восвояси. Завывая от ненависти и бессилия, я вцепилась в баранку и рванула домой. День складывался весьма дурно.
Не успела я переступить порог родного дома, как начал надрываться телефон. Не ожидая ничего хорошего, я стала пробираться к аппарату, пытаясь отодвинуть в сторону радостно приветствующего меня сенбернара. Подняв трубку, хотела сказать «Алло», но громкий голос Конякина меня опередил:
– Сена! Чтобы завтра ты была на работе!
Я лихорадочно кое-что прокрутила в уме и возмутилась:
– Помилуйте, сегодня же суббота, следовательно, завтра…
– Так я и знал, что ты забыла! Мы же переезжаем в новый офис!
Ах, да, и впрямь вылетело из головы. Станислав Станиславович выбил нам другое помещение, побольше, попросторнее, с двумя маленькими кабинетиками. В один планировалось заселить непосредственно начальство, во второй собирались засунуть с глаз долой из сердца вон Тину Олеговну. Значит, завтра предстояло таскать компьютеры, разбирать стеллажи с бумагами… мрак.
– Разве нас пустят в здание? – попробовала понадеяться я на то, что катастрофы еще можно избежать.
– Разумеется, я договорился с охраной, нам откроют здание! Не опаздывай, сбор в десять ровно! Учти, я звоню всем и предупреждаю каждого, что никто ничего носить за кем-то другим не станет, только сами!
– Все ясно, – упавшим голосом сказала я. – Буду в срок.
– Как штык! – приказным тоном добавило чудовище.
Положив трубку на рычаг, я хотела немного порыдать от безысходности, но надо было вести Лаврентия на прогулку.
Гуляние я решила совместить с походом в магазин. Рассказывать Тае о том, что она, оказывается, дурь и первая встречная, на ком этот козел решил жениться, чтобы отомстить какой-то певичке, лучше всего было под красное вино. Тряхнув заначку, мы пошли с Лаврентием во двор. Пес чувствовал мое поганое настроение и вел себя чинно, тихо, с поводка не рвался, не бесился, к прохожим с желанием подружиться не лез. Привязав его у входа, я вошла в магазин, мысленно распределяя средства, дабы на все хватило. Встав в короткую очередь, я вытянула шею, глядя в окно, не пристала ли какая-нибудь балда к моему Лаврентию. Меня очень сильно раздражали мамаши с детьми, стоило им притормозить рядом с собакой, как детеныш начинал визжать: «Бетховен! Бетховен!» и тянул руки прямо к морде, норовя погладить. Ладно, ребенок, он бестолковый, не понимает, что «Бетховен» укусить-то может и не укусит, но так гавкнет, что будешь писаться до самой армии, а мамаша-то что? Стоит, улыбается, сюсюкает… дура. Сколько раз уже такое было, никак я этих мам понять не могу. Ведь собака сидит и ростом как раз с твоего отпрыска, у него голова больше твоей, хозяина нет рядом, так зачем же зверю в морду руками тыкать? Разве «Бетховену» такое понравится?
Размышляя на эту тему, я закупила скромный набор «начинающий алкоголик» и вышла на улицу. И как раз вовремя. К Лаврику широким шагом направлялся толстощекий карапуз.
– Шабака! – пуская сопли, орал он, захлебываясь от восторга, следом плелась его мамаша, не делая ни малейшей попытки остановить свое детище.
– Женщина! – я поставила пакет на асфальт и взяла Лавра за ошейник. – Придержите своего ребенка! Куда он к собаке лезет? Видите же, что без намордника пес!
– Ромик, – соизволила тетка, – не ходи туда, собака плохая, собака укусит! Фу, какая гадкая собака!
Я едва сдержалась, чтоб не нагрубить.
Придя домой, напоила, накормила Лаврушу, убрала вино в холодильник и принялась готовить вкусный ужин, желая всячески подсластить пилюлю Таисии. Неизвестно как она, бедненькая, отреагирует на такие неприятные новости. Я снова и снова вспоминала породистое лицо отца Артура, и мне все больше и больше становился неприятен этот человек, хотя ничего ужасного он, в сущности, не сделал, напротив, попытался спасти ситуацию. Но все равно, как-то это все очень уж противно.
