скачать книгу бесплатно
Не давая ему опомниться, Смит протянул Дэвиду второй кирпич.
– Раздави его.
Дэвид послушно взял его в правую руку, и сжал ладонь. Из нее тотчас посыпались белые крошки.
Увидев выражения на лицах своих гостей, Уинстон расплылся в улыбке.
– Ну, что скажете на это? Вы по-прежнему считаете, что это человек?
Глава III
Изумлению присутствующих не было границ. Однако Чак быстро пришел в себя. Он быстро подошел к оставшимся кирпичам и ощупал их. Все они были настоящими. Ну, конечно же, эти настоящие, а вот те, что Смит дал Дэвиду, были бутафорными и, разумеется, тот легко их раздавил. В этом не было никакого сомнения.
Чак взял в руку один из кирпичей, и с силой сдавил его обеими руками, пытаясь раздавить. У него ничего не вышло. Тогда он положил кирпич на два других и ударил по нему кулаком. Кирпич остался цел и невредим, а вот его руку пронзила боль.
– Вот, попробуй-ка раздавить его, – сказал он с усмешкой, протягивая кирпич Дэвиду.
Тот послушно взял кирпич и сжал его в ладони. Послышался хруст и кирпич раскололся на несколько кусков, а на пол посыпался белый порошок.
У Чака отвисла челюсть, уж про этот кирпич он, ну никак не мог бы сказать, что тот бутафорский.
Уинстон, глядя на выражение лиц присутствующих, не выдержал, и рассмеялся.
– Хотите помериться с ним силой? – спросил, оглядев Чака.
– Что? – не понял тот.
– Вы, как я вижу, человек сильный. Очевидно, занимались поднятием тяжестей. Как насчет того, чтобы попробовать себя в армрестлинге? Вы против синтетика.
Подобное предложение оказалось для Чака совершенно неожиданным. Он вскинул брови. Сразиться в ручной борьбе с тем, кто только что голой рукой раздавил кирпич, ему совсем не улыбалось. Смит, видимо, понял, о чем думает здоровяк, поэтому он поспешил его успокоить.
– Не бойтесь, он не сломает вам руку.
– Хорошо, – сказал Чак, без особого, правда, энтузиазма.
Минуту спустя и он, и Дэвид стояли по разные стороны стола, а их правые руки были сцеплены в замок. Чака поразило, что рука синтетика была теплой, и на ощупь совсем как человеческая.
– Готовы? – спросил Уинстон.
– Готов, – ответил Чак, напрягая руку.
– Начали.
А дальше произошло что-то неожиданное. Рука Чака вдруг оказалась распластанной на столе. Он даже не понял, что произошло, ясно было только одно, рука Дэвида прижимала его руку к столу. Он проиграл, не успев даже охнуть.
Осторожным движением Чак высвободился из захвата. Кисть его руки была цела и невредима. Дэвид выиграл мягко, но сокрушительно, и Чак смотрел на него с неприкрытым страхом.
Уинстон Смит с победоносным видом смотрел на присутствующих.
– Ну, вы только что получили возможность убедиться в том, что здесь нет никакого обмана. Ни один человек, какой бы гигантской силой он не обладал, не в силах раздавить силикатный кирпич. А чтобы окончательно развеять все ваши сомнения, если они еще имеются, смотрите.
Смит подошел к стоявшему неподвижно Дэвиду, и проделал какую-то манипуляцию у него на голове, после чего верхняя часть черепа откинулась в сторону и взорам потрясенных зрителей предстала внутренность черепной коробки. А в ней, на том месте, где должен был находиться мозг, располагалось гнездо с установленной в нем большой микросхемой – микропроцессором, управляющим всеми функциями этого человекоподобного киборга.
Да, тут уж не поспоришь, и Рони Дитрих подумал о том, что, разумеется, по-другому и быть не могло. Ну, как он мог заподозрить Уинстона в мошенничестве, если сам же принес ему фотографию, по образу и подобию которой создавался лик синтетика. Никто, кроме Рони, не знал, чья это была фотография, и почему Дитрих выбрал именно этого человека в качестве образца. Но Рони знал, что это фотография одного из агентов ФБР. Почему такой рискованный и дерзкий выбор? Чтобы посмеяться над федеральными службами, просто потому, чтобы в случае возникновения проблем преследователи попали на ложный след. И это было бы забавным, если бы за все действия, совершенные синтетиком, пришлось отвечать агенту ФБР, имя которого Дитрих не знал и сам. Да это было и неважно.
Чак заглянул внутрь черепной коробки Дэвида, и его передернуло. Слишком уж неправдоподобно и фантастично все это выглядело.
– Итак, – произнес Уинстон Смит. – Я продемонстрировал вам некоторые из умений, которыми обладает данная модель, единственная в своем роде. Полагаю, что мой труд, и труд всей моей лаборатории стоит вложенных в нее денег?
Прежде чем ответить, Рони внимательно посмотрел на Смита, который в его глазах показался ему одновременно и великим гением, и сумасшедшим ученым, создавшим то, что он и сам толком не осознавал. И, вполне возможно, что Уинстон и сам не понимал, какое уникальное создание он сотворил, и каким могущественным оружием оно может стать. Терминатор, показанный в фантастическом фильме, стал реальностью, и Смит сам, своими собственными руками передавал его в руки криминала.
Чего уж там врать самому себе, Дитрих прекрасно понимал, что он и его люди являются ничем иным, как самыми обыкновенными преступниками. Во всяком случае, с точки зрения закона. Конечно, Рони мог сколько угодно льстить самому себе, называя свой род деятельности бизнесом, а себя бизнесменом. Но факты от этого не менялись. Он был торговцем наркотиками, контролирующий целый район Лос-Анджелеса, а его люди, бывшие сейчас здесь с ним, обыкновенными головорезами, способными за деньги перерезать горло кому угодно. Должен был это понимать и Уинстон Смит, вот только понимал ли он это? Осознавал, с кем он связался? Если и да то, судя по всему, ему было просто все равно. Ему заплатили большие деньги, а это значило, что он был таким же наемником, как и все его сподручные.
Но великий Боже, какой же это гигантский труд, какие нужно иметь головы, чтобы создать такое! И почему такие невероятные технологии остались невостребованными государством? Смит упоминал, что ему отказали в финансировании, так как посчитали его проект фантастическим и нереальным. Поэтому ему и пришлось искать спонсоров на стороне. И именно таковым спонсором и оказался Рони Дитрих.
Вот только если все дело действительно выгорит, и организация Дитриха окажется единственным в мире обладателем такого невероятного киборга, не станет ли Смит нежелательным свидетелем? О, разумеется, так оно и будет. И сам Смит, и вся его лаборатория будут слишком много знать, как и о синтетике, так и о самом Рони Дитрихе. А ему это нужно? Нужно ли Дитриху, чтобы такой же синтетик появился вдруг еще у кого-нибудь или был поставлен на конвейерное производство?
Естественно, нет. А это значило, что Смит, и вся его лаборатория, сами себе подписали приговор. И, кажется, Рони знал, кто выступит в роли исполнителя этого приговора.
– Теперь нужно выяснить вопрос о хозяине Дэвида, – сказал Уинстон.
– Хозяине? – повторил Дитрих.
– Я думаю, что вы не захотите, чтобы это чудо техники, которое я передаю в ваши руки, вдруг стало бы выполнять приказы кого-нибудь, кроме вас.
– Естественно, нет.
– Но я думаю, что этот вопрос уже решен.
– Каким образом? – Рони никак не мог понять, куда клонит профессор. Он слабо разбирался в технике, а уж в электронике и подавно. Единственным, кто в его окружении имел способности в этих областях, был Херц. И именно он-то и посоветовал Дитриху обратиться к Смиту, именно он и свел их вместе.
– Образцы вашего голоса, а также ваше трехмерное изображение было заложено нами в память синтетика. А это означает, что для него теперь вы будете являться единственным, кому он будет подчиняться.
– А как же вы сами?
– Данные о нас будут стерты из памяти процессора, и с того момента, когда вы скажете последнее слово, Дэвид будет передан вам в ваше полное и единоличное подчинение, и станет вашей собственностью. Так что вы скажете?
Прежде чем ответить, Рони долгое время пристально смотрел на синтетика, обдумывая все сказанное Смитом. В его голове роились десятки невероятных планов и идей, о которых любой здравомыслящий человек сказал бы, что они безумны. На миг все происходящее показалось Дитриху безумием, но он произнес одно только слово:
– Да.
Глава IV
Сесть вместе с этой штукой в машину – а иначе как «штукой» Чак Крейвен не мог называть Дэвида – было выше его сил. Кто знает, что у него на уме, кто знает, что вообще можно от него ожидать? Заверения Уинстона Смита о том, что этот синтетик подчиняется теперь исключительно его боссу, ничего не значили для Чака. Да, он увидел, что техники Смита проделали какую-то манипуляцию с процессором Дэвида, но что именно они сделали, он не мог знать. Разве же их поймешь, этих яйцеголовых, может, они напротив, дали приказ убить их всех, а потом вернуться обратно в лабораторию. А что, вариант вполне правдоподобный. И пять миллионов заработают, и от заказчика избавятся. Может, они уже не первые, кому эту штуку продают, а потом всех покупателей находят где-нибудь в реке. Он видел силу этой штуки, она сможет расправиться с любым человеком голыми руками.
При мысли об этом у Крейвена на лбу выступил холодный пот. Да нет, не может быть, пытался успокоить он сам себя. Его босс не такой человек, которого можно легко обвести вокруг пальца. Он сам свернет кому угодно шею. К тому же он сам заказывал внешность, которую должны были придать синтетику эти робототехники. А это значит, что его раньше не существовало, он был создан специально для них. Это немного успокаивало.
Но что за абсурд, Чак прекрасно знал, что не существует в природе человекоподобных киборгов, тем более таких, которые могли бы заменить собой профессионального убийцу. Современные технологии не позволяют создать такое чудо. Пока не позволяют. И, по уверенности Крейвена, не позволят еще лет так пятьдесят. Но вот оно опровержение. Синтетик, ничем не отличимый от человека, и только что продемонстрировавший свои способности. И эти способности впечатляли.
– Ну же, садись в машину, – приказал Рони Дитрих.
Это было сделать нелегко. Хорошо еще, что ему, Чаку, не нужно было садиться рядом, его задача была вести машину.
Большой черный «Бьюик» был припаркован на стоянке, и Крейвен открыл заднюю дверцу, рассчитывая, что его босс, как обычно, сядет на заднее сиденье. Он ошибся. Сзади сели Херц и Скеррит, а между ними разместился Дэвид. Чак содрогнулся. Это означало, что эта штука будет сидеть прямо за его спиной.
Дитриха, похоже, такое обстоятельство совсем не волновало. Он спокойно сел на пассажирское сиденье рядом с водителем. Крейвену ничего не оставалось, как сесть за руль.
– Трогай! – махнул рукой Рони.
Чак завел двигатель. Выезжая с парковочной стоянки, он то и дело бросал взгляд на синтетика, ожидая от него полной непредсказуемости. Дэвид сидел неподвижно, и вообще за все последнее время не произнес ни одного слова.
Сидевшие рядом с синтетиком Херц и Скеррит были напряжены. Это было заметно по их лицам. Однако у Херца еще было и что-то похожее на восхищение. Да, он действительно был восхищен. Насколько знал Чак, Херц обладал неплохими знаниями в области компьютерных технологий, и его чувства были вполне понятными. Но, чтоб ему провалиться на месте, если Крейвен их разделял.
Весь путь до особняка Рони Дитриха прошел в молчании. Стояла ночь, это время суток Дитрих выбрал специально, чтобы не было свидетелей. Чак не знал, насколько противозаконно то, что они сотворили, точнее, сотворили для них, и противозаконно ли это вообще, но он был уверен, что такое действительно лучше держать в тайне.
Их ждали. Как только автомобиль Дитриха появился на дорожке, ведущей к особняку, охранники открыли им ворота. Крейвен въехал внутрь.
Они вошли в дом и поднялись на второй этаж особняка. Дэвид послушно шел вместе с ними, двигаясь совсем как человек, и легко преодолевая ступеньки. Оказавшись внутри просторной комнаты, Дитрих велел:
– Зашторьте окна.
Скеррит послушно исполнил приказ, и в комнате вообще воцарилась беспроглядная тьма. Хозяин дома зажег верхний свет.
Теперь они стояли, держась ближе к стенам комнаты, а Дэвид в самом ее центре. Все устремили взгляд на него. Синтетик неподвижно стоял, глядя куда-то в пространство и, как будто совершенно не интересуясь окружающими его людьми.
Рони Дитрих неторопливым движением достал из внутреннего кармана сигару и закурил ее. Потом засунул руки в карман пиджака и задумчиво посмотрел на Дэвида, словно бы решая, как ему быть дальше.
– Ты испытываешь усталость? – спросил он.
– Нет, я не знаю, что это такое, – последовал равнодушный ответ.
– Тебя нужно выключать, заряжать твои аккумуляторы или что вообще?
– Я не нуждаюсь в подзарядке, мне не нужен отдых, и я могу функционировать круглосуточно.
Дитрих нехотя кивнул, размышляя.
– В таком случае, ты можешь просто стоять все то время, пока я не буду нуждаться в твоих услугах?
– Да, я могу стоять, и это никак не скажется на состоянии моей системы. В необходимости экономить энергию нет нужды.
Снова удовлетворенный кивок.
– Прекрасно, тогда оставайся здесь, пока я не решу, что с тобой делать дальше.
Они прошли в соседнюю комнату и уселись вокруг большого круглого стола.
– Что скажете? – спросил Рони, выпустив под потолок струю сигарного дыма, и вопросительно глядя на своих собеседников.
– Этого просто не может быть, – отозвался Скеррит.
– И, тем не менее, чудо произошло. Мы сделали это!
– Мы? – переспросил Чак.
– Ну, точнее, для нас. Но за мои деньги. Теперь вы осознаете, что ваш босс отнюдь не безумец, носящийся с бредовой идеей?
Что тут можно было на это сказать, ответ был ясен и без слов.
– Вы понимаете, что эти ученые передали в наши руки?
– Новейшие технологии, – ответил Херц. – Будущее робототехники, невероятное по своему могуществу.
Он по праву мог считать, что понимает, и разбирается во всем этом лучше любого из присутствующих.
– Не только это, – поправил Дитрих. – Перед нами невероятно могучая ударная сила, боевая машина, способная смести все со своего пути, и решить многие наши проблемы. Больше нам не нужно будет заниматься грязными делами. Синтетик сделает за нас все грязную работу. Он устранит всех конкурентов, и наших врагов, которые пытаются выжить нас из бизнеса.
Чак подумал о том, что для выполнения этих задач вполне хватило бы и обычного профессионального киллера. И он так и сказал своему боссу.
– Дело в том, что киллер – это обычный человек, которому нужно платить, которого могут выследить, захватить, и который выведет на наш след, – сказал Рони. – А то, что Смит называет синтетиком, не является человеком, оно не заговорит ни под какими пытками, так как оно машина.
Глава V
Все это напоминало какую-то комедию, и походило на водевиль. А еще больше на речь пациента психиатрической клиники. Не бывает таких терминаторов, это бредовая фантазия душевнобольного человека или же просто сюжет для дешевого фантастического фильма. Такие речи нельзя принимать всерьез, и глупо даже просто обсуждать. Но синтетик остается фактом. Вот он стоит в соседней комнате, ожидая приказаний от своего босса. Но на что он способен в реальности? Действительно ли он может быть боевой машиной, и не превратится ли в груду металлолома и кусок мяса в первой же схватке? У него плоть и кровь человеческие, а значит, его можно ранить, изуродовать, изувечить.
Так думал Чак Крейвен. И, судя по выражению окружающих его лиц, не он один. Лишь только один Рони Дитрих был настроен весьма оптимистично. Похоже, он был единственным, кто верил в неуязвимость и незаменимость синтетика. И Дитрих произнес длинную речь, в которой поведал слушателям о своих дальнейших планах, и поделился причиной своей такой непоколебимой уверенности.
– Вы все знаете, что наш бизнес претерпевает не лучшие времена. Цены на наркотики постоянно падают, а значит, наши доходы уменьшаются. И, самое главное, растущая конкуренция. Я в этом бизнесе уже десять лет, начинал с малого, можно сказать, был мальчиком на побегушках. Мне потребовалось немало усилий для того, чтобы стать тем, кем я стал сейчас. Мое нынешнее положение далось мне потом и кровью. В этом бизнесе слабаки не выживают. Когда я достиг сегодняшних высот, под моим контролем находился один из крупнейших районов Лос-Анджелеса. И никто не осмеливался вставать на моем пути. Никто даже не мог и помышлять о том, чтобы попытаться перейти мне дорогу. И что же, теперь вдруг, откуда не возьмись, повылазили какие-то твари, какие-то жалкие козявки, которые вдруг объявили себя новыми хозяевами города. Они осмеливаются устраивать передел собственности, перераспределение территории, которая уже распределена ни одно десятилетие. И я, законный наследник своего предшественника, который сам назначил меня своим приемником, должен сдавать свои позиции, и забиваться в нору, как трусливый кролик. У этих шакалов хватает наглости заявить о том, что я должен уйти из бизнеса, передать его другим. Они заявляют, что мое время кончилось, и что новые хозяева города меня здесь больше не потерпят. Они смеют мне даже угрожать физической расправой. Но эти ползучие твари не на того напали, я покажу им кто здесь есть кто.
– Вы говорите об Эрле Таккере? – подал голос Херц.
– Да, об этом вонючем Эрле Таккере, который не просто хочет части моей доли, а желает отобрать весь мой бизнес, разорить меня. Этот жалкий выскочка, приехавший сюда откуда-то из Техаса, и заявляющий о своих правах на мою территорию.
Да, это было возмутительно, это было недопустимо, но в глубине своей души все присутствующие уже смирились с этим, как с неизбежным. Конечно, можно было самим попытаться устранить Таккера, но это означало бы войну между наркокартелями, а Таккер был слишком силен, за ним была большая поддержка. И его люди славились особыми жестокостями. Признаться, и Херц, и Скеррит их очень боялись. Наверное, их боялся и сам Рони Дитрих, но он не показывал виду, и не желал сдаваться.
– И вы полагаете, что эта штука, этот синтетик способен решить нашу проблему? – хмуро спросил Чак.
– Я уверен в этом. Уинстон Смит ручается, что его создание способно это сделать. Он утверждает, что синтетик разрабатывался специально как универсальное оружие, как боевой робот, солдат и убийца, которому не страшны никакие преграды, и которого невозможно остановить стрелковым оружием.
– Тогда почему военные отказались финансировать этот проект?
– Потому что он показался им слишком фантастическим, и они не поверили в него.
– Ясное дело, – вмешался Херц. – Я бы тоже на их месте не поверил.
– И, тем не менее, именно ты и предложил мне Уинстона Смита. – Дитрих вперил леденящий взгляд в Херца.
– Да, я. Но ведь это вы сами заговорили о невозможном, о той силе, которая способна устранить все наши препятствия.
