В провинции, у моря

скачать книгу бесплатно

В провинции, у моря
Полина Охалова

Место действия третьей детективной истории о Ксении Петровне Морозовой – небольшой болгарский городок Поморие, куда героиня приезжает провести летний отпуск по приглашению своей подруги Светланы. Но идиллию беззаботного отдыха на черноморском побережье нарушает сначала гибель рыбака, упавшего с волнореза, а затем убийство девушки, которая каждое утро встречала рассвет у кромки прибоя, делая селфи для своего блога «Взором Авроры». Кому могла помешать простодушная блогерша? Была ли смерть рыбака Петровича несчастным случаем? Светлана, которая занимается исследователем детективного жанра, иронизирует над стремлением Ксении Петровны попробовать себя в роли мисс Марпл. Но любопытство и «охотничий азарт» непреодолимы. Правда, в реальности все оказывается иначе, чем в любимых детективных романах и сериалах.

Полина Охалова

В провинции, у моря

Глава первая

«Славны бубны за горами, – подумала Ксения Петровна и закрыла электронную почту. Она уже собралась выключить компьютер, но передумала и снова открыла письмо, только что пришедшее по электронке. Писала ее давняя знакомая или приятельница или подруга – как поточнее назвать-то? Френдесса? Словом, письмо было от Светланы Игнатьевой, коллеги из Екатеринбурга, с которой Ксения состояла в виртуальной дружбе уже лет десять. Познакомились они на конференции в Тюмени, когда их поселили в один номер гостиницы, которая снаружи представляла собой полу осыпающееся здание позднего оттепельного ренессанса, а внутри оказалась вполне себе европейской, стильной даже, наглядным свидетельством того, что богатство России прирастает Сибирью, как Ломоносов завещал. Разговоры за полночь, поездка в Тобольск с его прекрасными храмами и жуткой тюрьмой, – все это Ксению и Светлану сблизило и подружило. Потом еще была конференция в Иваново, где они уже попросили, чтоб их поселили вместе. И на этот раз повезло: организаторы пристроили их, опоздавших к началу мероприятия, в гостевую комнату дома-музея революционера Бубнова. Деревянный особнячок благодаря бурной революционной деятельности и партийной карьере купеческого сына Андрея Бубнова, неплохо сохранился, и Светлана с Ксенией провели там пару прекрасных вечеров за околонаучной болтовней, слушаньем птичьей весенней возни в палисаднике за окном и мистических вздохов и скрипов в мемориальных комнатах музея. Эти ивановские посиделки еще больше укрепили их взаимную симпатию, и все последующие годы они то и дело аукались виртуально.

В последнем своем письме Светлана звала Ксению Петровну в Болгарию, на черноморское побережье. Пару лет назад они с мужем купили там квартиру, мечтая о пляжных радостях для детей и гипотетических внуков. Но дочь и сын не спешили обременять их внуками и не рвались любоваться скромными болгарскими красотами, а муж Светланы – врач, во время эпидемии не мог и помечтать об отпуске. Новоиспеченная квартирка в ста метрах от пляжа скучала, как девица на выданье без женихов. Светлана сделала все нужные прививки, но куковать одной под южным солнцем ей не хотелось. Вот она и забрасывала электронные сети: вдруг кто и захочет, и сможет, и решится.

«А почему собственно не поехать?» – подумала Ксения. На виллу свою на финском острове она после всех прошлогодних ужасов и смертоубийств возвращаться ни за что не хотела. Дочь Катя пыталась сейчас эту виллу вместе с островом продать, но пока безуспешно. Желания таскаться по достопримечательностям за вспотевшим экскурсоводом с флажком или зонтиком не было никакого. Не то, чтобы она не любила архитектурные красоты или не ценила труд экскурсоводов, но два ковидных года, чтение лекций онлайн собственному отражению в черных квадратах на компьютерном экране, за которыми (якобы и возможно) скрывались пытливые студенты, забрало все силы. Да не особо еще и открылись возможности потаскаться за экскурсоводом. А тут предлагали квартирку в ста метрах от пляжа в тихом городке с завлекательным названием Поморие. Лежание на горячем песке, заплывы в теплом море и неспешные прогулки с приятной и не чересчур болтливой (это она помнила!) собеседницей, – о чем еще можно мечтать? По крайней мере, можно порасспросить Светлану о деталях, – решила Ксения и принялась выстукивать ответ приятельнице.

Глава вторая

Через месяц Ксения распаковывала дорожную сумку в новой, пустоватой и потому казавшейся очень просторной болгарской квартире Игнатьевых. Недавно возведенный пятиэтажный дом был вполне симпатичен и хорошо вписывался в ряд таких же новостроек на улице с гордым названием «Европа». Здания нельзя было назвать архитектурными шедеврами, но каждый дом был со своим лицом, не дублировал соседа, а завлекал или причудливыми выступами, или затейливыми балясинами, или веселой расцветкой балконов, и потому улица казалась даже милой, несмотря на малое количество зелени и большое число припаркованных машин.

А главное – пляж действительно был в пяти минутах ходьбы, солнце приветливо светило и Черное море было чистым и песенно-синим, – в этом Ксения убедилась уже в день приезда, потому что, распихав по полкам вещи и наскоро перекусив, подруги отправились на берег. Был конец июня, высокий сезон только начался, и на необорудованном пляже, ближайшем к их дому, народу было пока не слишком много. Светлана, бросив на песок полотенце и сумку, сразу побежала купаться, а Ксения, вкрутила зонтик, повесила на него сарафан и, усевшись на пляжный стульчик, огляделась вокруг.

Прямо перед ней, ближе к морю, расположилась молодая мама с мальчиком лет пяти. Мальчик был довольно тепло, не по погоде одет и буквально завален всякого рода игрушками, на которые не обращал никакого внимания, а как-то тихо, почти неподвижно сидел и смотрел на прибой. К подстилке с игрушками неуверенно приблизилась маленькая белобрысая девочка в красном купальнике и, глядя с заискивающей улыбкой в лицо мальчику, нагнулась, взяла игрушечный экскаватор, плюхнулась на попу и тут же начала ковшом загребать песок, то и дело вопросительно оглядываясь на неподвижно сидящего хозяина игрушки.

Ксения перевела взгляд на море, поискала взглядом Светлану – а, вон она, плывет мимо пирса, а с пирса на нее кричат и потрясают кулаками расположившиеся с удочками рыбаки. Интересно, просто они там сидят, чтоб только «вечность проводить», или действительно возвращаются домой с уловом? Полюбовавшись сердитыми рыбаками и не обращавшей на них внимания и размеренно плывущей на спине Светланой, Ксения снова посмотрела на соседку с мальчиком. Молодая мать все так же спокойно читала, мальчик все так же меланхолично глядел на волны, а рядом с ним уже кипел целый ребячий муравейник: человек пять малышни копали, лепили куличики, возились с машинками и пластмассовыми зверушками. Подошла еще одна юная леди, встала, расставив крепкие толстенькие ножки и уперев руки в боки, потом взяла с одеяла машинку, мячик, отобрала у одной малышки ведро, сунула ей в руки мячик, вырвала из рук красного купальника экскаватор и побежала с добычей к своей маме. Та быстро оценила обстановку, дала дочери шлепка и отнесла все игрушки хозяйке. Мать мальчика, оторвавшись на секунду от книжки, сказала: «Спасибо». Девочка в красном купальнике кончила реветь басом, поковырялась в носу и куда-то уковыляла. Разбрелись по берегу и другие «муравьишки».

«Ну как ты тут, нравится? Чего купаться не идешь? – Светлана, веселая, запыхавшаяся, плюхнулась на полотенце рядом с Ксенией.

«Да я тут жизнь наблюдаю. Людям по четыре года, а характеры уже видны. Вон та – она показала на толстушку, яростно засыпавшую ноги матери песком, – эта точно будущая Валентина Матвиенко. А вот этот – она показала на мальчика-хозяина игрушечных богатств – просто Ассоль, но мужского пола, вперился в горизонт и ждет бригантину с алыми парусами. Но скорей всего, конечно, у него какие-то ментальные проблемы. Слушай, а почему они все по-русски говорят? Я даже и забыла, что в Болгарии.

–– А здесь очень много русских квартиры купили. Эту часть городка называют «Маленькая Россия», и пляж наш называют русским.

–– А ты кого-то тут знаешь?

–– Да в общем нет, мы ведь только три недели до пандемии здесь были, да и то почти все время бегали бумаги оформляли. Но кстати, некоторые лица на пляже выглядят знакомыми. Видишь вон того мужика? Его Вадим зовут. Он и в позапрошлом году сидел на этом самом месте каждый день. Он военный, полковник.

–-Ты знакома с ним?

–– Нет, но, когда каждый день на пляже рядом сидишь, поневоле слышишь, о чем люди говорят друг с другом или по телефону. И рыбаки на пирсе выглядят знакомо, по крайней мере тот пузатый, который на меня орал.

–-А рыба-то есть здесь?

–– Рыба есть, конечно, но ловят ли что-то эти, на удочку, бог весть. Ни разу не видела их улова. Но сидят исправно, каждый день с рассвета. Ты пойди, искупайся, вода хорошая. Не парное молоко еще, но приятная.

Ксения с удовольствием поплавала, покачалась на волнах, полежала на солнышке. Потом они сходили в магазин купили бутылку местного белого вина, которое оказалось на удивление очень и очень неплохим, и просидели весь вечер на балконе, болтая и запивая вином сладкую черешню. Засыпая, Ксения подумала: «Как хорошо, что я сюда приехала, наконец-то отдохну по-человечески, без дурацких приключений»

Глава третья.

Пошел уже десятый день пребывания в Поморие. Жизнь катилась спокойно, размеренно, даже сонно, как провинциальная электричка-подкидыш. Светлана любила понежиться в постели по утрам, а Ксения вставала рано, иногда на рассвете, и шла на берег делать зарядку. Она придумала себе микс упражнений: и махала руками по журавлиному (это был якобы цы-гун), и дышала глубоко, усевшись по-турецки (а это типа йога), и приседала с камнями в каждой руке (ну а это силовая гимнастика). Народу и в ранний утренний час на пляже было немало: собачники, выгуливавшие своих любимцев рядом с плакатами, где была изображена перечеркнутая крест-накрест собачка со словами «не са позволени кучета», родители, приводившие зевающих детей увидеть первый в их жизни рассвет, рыбаки на пирсе. Рыбаков она тоже уже узнавала в лицо, вернее сказать, со спины. Кроме сердитого дядьки в трениках и тельняшке, там был тощий лысый старик, приезжавший на велосипеде, дочерна загорелый молодой пацан в шортах, огромная, как борец сумо, женщина, которая удивительным образом умещалась на небольшом раскладном стульчике и сидела неподвижно, как каменная баба. Довольно часто появлялся и еще один парень в странной дамской соломенной шляпе.

Каждый день на утренний пляж приходила девица, которая фотографировала себя в лучах рассветного солнца. Чертила сердечки на песке, заходила в набегающую волну, игриво поднимая подол, то распускала волосы, то подвязывала их бантом, изгибалась плакучей ивушкой, и делала бесконечные селфи, что-то беспрерывно стрекоча в телефон. Иногда она недовольно поглядывала на Ксению, которая, расположившись на песке у кромки прибоя, видать, мешала ей выстроить завлекательный кадр. Насколько Ксения Петровна поняла, девица была блогершей и поставила себе целью каждое утро начинать с репортажа на рассвете: такая, наверное, у нее была фишка. Может, и ник у нее был какой-нибудь типа «рассветная нимфа» или «ранняя пташка».

После зарядки и купания в море, Ксения возвращалась к проснувшейся подруге, они со Светланой неспешно пили кофе, потом отправлялись на пляж, после обеда дремали, а вечером шли прогуляться «в город». Поморие – городишко небольшой, жителей (без туристов) тысяч 15, и расположен он на довольно узком мысу. Так что море там со всех сторон, а гулять можно по длинной набережной, огибая мыс, или по центральному бульвару с небольшой, уютной православной церковью и местным Домом культуры, знакомых глазу соц-урбанистических очертаний. Архитектурных красот в местечке практически никаких, хотя, как узнали Светлана с Ксенией в местном историческом музее, город, который раньше назывался Анхиало, – древний, с историей богатейшей и, наверное, был собой неплох, пока в конце XIX века не сгорел практически дотла. Но Ксении нравилось ходить нога за ногу по бульвару, сидеть на набережной, глядя на жаркие, пожарные закаты, орущих чаек и тощих юрких кошек, которые конкурировали с хищными птичками за брошенный кусок булки. Все время вспоминалось раннее бунинское: «Солнце из-за дач глядит в листву. В аллеях блещет море… День будет долог, светел и горяч. И будет сонно, сонно. Черепицы стеклом светиться будут. Промелькнет велосипед бесшумным махом птицы, да прогремит в немецкой фуре лед». Немецких фур на глаза не попадалось – а так все один в один.

Русская речь вокруг слышалась не реже, пожалуй, чем болгарская, но подруги ни с кем пока не познакомились, хотя на пляже соотечественники охотно и бурно общались. Каждый день у заветного камня на берегу сбивались в стайку женщины зрелого (или как теперь корректно сказать – расцветного? золотого? третьего?) возраста в узких бикини, открывающих все нажитое за долгую жизнь богатство, и широких шляпах. Они долго щебетали стоя, потом, не снимая темных очков и шляп, перемещались в море и плавали там кругами, не переставая ворковать. Ксения подплыла как-то с твердым намерением познакомиться – но послушав разговоры (цены, коммунальные платежи, добыча справок, жадные до чаевых официанты, диеты для похудения), отплыла прочь. Не то чтоб она считала себя высоколобой интеллектуалкой, но и тратить время под солнцем на такую никчемную болтовню тоже как-то не хотелось. Им со Светланой было о чем поговорить и помолчать.

Они устраивались на пляже всегда на одном месте, подальше от моря. Прямо перед ними обычно располагался поджарый пожилой «полковник» Вадим. Впрочем, кавычки со слова «полковник» можно было убрать. Дней пять назад рядом с ним расположились только что приехавшая пара – энергичная женщина Ольга с молчаливым мужем, и из разговоров (а как от них уши закроешь в пляжной тесноте-то?) стало ясно, что Вадим действительно полковник и что здесь летом собирается своя компания. Подошла пара русских, как выяснилось, давно уже живущих в Германии, прибежал с пирса рыбак в тельнике, тот, который остервенело орал на всех проплывающих мимо пирса и особенно яростно почему-то на Светлану. Все они начали энергично друг друга приветствовать, обнимать, вспоминать прошлогодние ковидные «радости», строить планы на нынешний отпуск. Сердитый мужик с пирса при ближайшем рассмотрении оказался весьма добродушным дядечкой за шестьдесят. Он был, если смотреть анфас или со спины, довольно строен и даже спортивен, но вид сбоку портил все впечатление – в живот ему как будто был вставлен туго надутый мяч, распиравший пупок. Время от времени Николай (Петрович, как его называл полковник) нежно оглаживал свой подкожный арбузик.

Компания собиралась на одном месте, прямо перед «лежбищем» Ксении и Светланы и вела долгие беседы. Петрович подробно рассказывал о том, на какую наживку клюет, на какую нет, ругал неумех-начинающих, которые в рыбалке ни в зуб ногой, а занимают место на пирсе, некуда и удочку забросить. Полковник обычно молча слушал, «немцы» нудно вещали о ценах на бензин и ЖКХ в своем Золингене. Но больше всех и громче всех говорила Ольга – женщина-менеджер, и одновременно новейшее издание Википедии и Дом Советов. О чем бы кто ни заводил разговор, Ольга перебивала говорящего и голосом, не предполагающим возражений, говорила: «А на самом деле…» Но надо признать, что она действительно много знала (особенно о ковиде и прочих болезнях) и явно была не глупа, но уж очень бесцеремонна.

Ксения сидела на стульчике или лежала на полотенце, делая вид, что читает книгу, а на самом деле слушала разговоры пляжных соседей и пересказывала их потом Светлане, которая долго валяться на песке не любила, а много плавала и гуляла вдоль длинной прибрежной полосы. Она звала с собой и подругу, но Ксения ходить по берегу не любила, а точнее – не могла: нога сразу начинала болеть и подворачиваться.

За послеобеденным кофе в шезлонгах на балконе Ксения в лицах изображала пляжных соседей. Особенно ей хорошо удавалась «роль» Ольги. Она спускала темные очки на кончик носа, вытягивала вперед указательный палец и командирским голосом вещала: «Так, а на самом деле четвертая бустерная прививка совершенно бесполезна для вас! Полезна только для фармобизнеса! Если работаете на него—делайте, флаг вам в руки!»

А самым неуловимым и загадочным существом был муж Ольги – Пока, как называла его жена. Он все время молчал и реагировал только жестами и кивками даже на прямые вопросы жены. Правда, ее вопросы были только фигурами речи. «Пока, ты хочешь пить? – говорила она, уже наливая и подавая ему воду из бутылки. Пока безропотно пил, ел и шел к морю по команде жены.

Один только раз он остался сидеть, когда вся компания пошла купаться, и довольно долго разговаривал с «Колей-рыбаком». Ксения успела услышать, что ловец кефали называл собеседника Петром (как же это из Петра вышел Пока?) и говорили они о каком-то кредите. Суммы назывались немалые, но потом стоявший лицом к ней Николай, сел в шезлонг рядом с Петром-Покой, придвинулся к нему поближе и слышно стало очень плохо. Да Ксения уже потеряла интерес к разговору: какое ей, вообще говоря, дело до чужих кредитов и долгов.

Глава четвертая

Вот и сегодня день начался заведенным порядком. На пляже народу с каждым днем прибывало. Утром после зарядки, выходя из моря, Ксения заметила, что Ольга, тоже покрутив ногами-руками и искупавшись, раскладывает полотенца, занимая место под солнцем для себя с мужем и полковника. Недолго думая, и Ксения расстелила полотенце на «своем» месте, прижав для верности камушками.

После завтрака там они и расположились. Пляж постепенно заполнялся. Море сегодня было неспокойным, на будке спасателя трепетал желтый флаг, плавать было трудно, зато можно было вместе с визжащей малышней попрыгать в волнах. Но Светлана все равно поплыла в открытое море, преодолевая сопротивление волн.

Ксения подумала, что Светлана – прекрасная компаньонка. Она умеет слушать, умеет и поддержать беседу и помолчать. У них много общих тем для разговора: литература, вузовская жизнь, студенты, научные проблемы, околонаучные сплетни. Причем, Светлана с удовольствием разговаривает об общих знакомых, коллегах, но никогда не злословит (в отличие от Ксении, которой не раз приходилось прикусывать свой злой язычок под укоризненным взглядом приятельницы). И в быту они как-то «спелись»: обе любили порядок, но не до фанатизма, договорились чередоваться с готовкой: сегодня одна готовит, другая убирает, а завтра – наоборот. Вечером они или сидели за компьютером каждая в своей комнате, или объединялись, чтобы отловить в Интернете какой-нибудь хороший сериал. И тут их вкусы совпали: обе отдавали предпочтение хорошим детективам, без беготни и мордобоя, но с занимательной интеллектуальной загадкой. Светлана к тому же и занималась детективным жанром как исследователь. Во время их прогулок по набережной Ксения рассказала про свои питерские и островные приключения. Светлана слушала, кажется, не без удовольствия и сказала, что у Ксении на руках два прекрасных сюжета, надо сесть, да и написать два романа.

–– Вот у Вас там на острове главный преступник в море сгинул, так? – спросила подруга.

–– Да, его тело так и не нашли, наверное, утянуло куда-то течением во время шторма. Всю акваторию-то не обшаришь.

–– Вот. Можете дальше включить фантазию и продолжение написать.

–– Ага, «Пират Архипелагового моря».

–– А что такое море есть? – Заинтересовалась Светлана.

Ксения объяснила, что так называется часть Балтики, та, что возле Турку, где и находится не в добрый час купленный ими остров.

Теперь, сидя на пляже, она вспомнила прошлое лето, все эти пережитые ужасы и подумала о том, что как было бы прекрасно, если бы дочери удалось продать эту злосчастную виллу вместе со всеми островными красотами!

Ксения Петровна постаралась выбросить грустные мысли из головы и сосредоточиться на сегодняшнем солнечном дне. Она поискала взглядом маму и мальчика-Ассоль – те сидели, как всегда, на прежнем месте. Про мальчика всезнающая Ольга вчера рассказала знакомой «немецкой» пары, подошедшей вместе с ними поболтать, что его зовут Боря, он страдает РДА и живет здесь вдвоем с мамой, которая водит его на консультации к психиатру. «Так он псих что ли?» – поинтересовалась новая знакомая, пышная брюнетка. «Ну нет, он аутист и, наверное, в довольно легкой форме. Таким детям очень важно не менять место и расписание, поэтому они с мамой всегда здесь с восьми до десяти утра и потом вечером с пяти до семи, когда солнце уже не жарит». «И пацан сидит все это время, как сурикат», – фыркнула брюнетка, а Ольга посмотрела на нее неприязненно, заслужив в данном случае симпатии Ксении.

Ветер усиливался и становился довольно прохладным. Светлана вернулась усталая, сказала, что обратно доплыла с трудом, да и спасатели активизировались и стали выгонять на берег отважных пловцов. Вскоре в воде остались только детишки, бегавшие в прибрежной пене. Небо быстро затягивалось тучами и неожиданно пошел довольно сильный дождь, так что оставшимся на пляже людям пришлось быстро опускать зонтики, собирать свои полотенца и шезлонги и разбегаться по домам. А к вечеру погода испортилась настолько, что даже на традиционную прогулку «в город» выйти не получилось.

Глава пятая

Проснувшись следующим утром, Ксения увидела в окне серое небо и раскачивающиеся от сильного ветра деревья. Но убедившись, что дождя в данный момент нет, она решила все же пойти «зарядиться» на берегу, одела теплый спортивный костюм, взяла гимнастический коврик и направилась к морю. На улице погода была просто осенней – сумрачно, мокро и холодный, пронизывающий ветер. Поколебавшись, Ксения все же дошла до пляжа и десять минут помахала руками-ногами. На берегу было пустынно, только на пирсе боролась с ветром одинокая фигура в дождевике. Судя по «арбузу», оттопырившему накидку спереди, это был Петрович. Быстро замерзнув, Ксения отправилась назад и в переулке перед пляжем столкнулась с блогершей в розовой игривой курточке и розовых же резиновых сапогах в цветочек. Ксения подумала о селфи-девице с уважением. Ну прямо как в песне «и снег, и ветер, и звезд ночных полет» – а сердце блогерши зовет-таки в тревожную даль. Подписчики ждут утренних репортажей, достали уже из карманов пригоршни лайков. Кстати, Ксения отыскала блог утренней девы в сетях Интернета, так как авторка беспощадно рекламировала его на форуме «Россияне в Поморие», куда Ксения со Светланой записались, чтоб быть в курсе городских новостей. Блог назывался «Взором Авроры». Если девушку действительно звали Авророй (а вдруг?), то что ж – остроумно даже, ну и ясно, почему Богине утренней зари надо начинать ежедневный репортаж с селфи на рассвете. Правда, содержание блога было, на взгляд Ксении, малоинтересно Утренние селфи сменялись обеденными и закатными, информационная часть сводилась к обсуждению меню местных ресторанчиков и забегаловок, сравнительному анализу цен в овощных лавках и рассказам в картинках о вылазках в высший дискотечный свет расположенного неподалеку курорта Солнечный берег. Но подписчиков у Авроры было несколько десятков, лайков они не жалели, а в комментариях чаще всего обсуждали, когда все-таки блогерша проспит утреннюю зорьку. Даже пари заключались – так что бедной Авроре, чтоб держать в напряжении лайкодателей, приходилось вставать по будильнику даже в сегодняшнее ненастье.

Так как в ближайшие два дня хорошей погоды не обещали, Светлана с Ксенией осуществили свой давний план и съездили в Пловдив: пошатались по прелестному старому городу, побродили по многочисленным городским галереям, даже на замечательный джазовый концерт попали. Пловдив, как показалось Ксении, был этаким болгарским Питером, то бишь культурной столицей при Софии-матушке. Возвратились к вечеру второго дня, как говорится, «усталые, но довольные», с дороги сразу завалились спать, а утро обрадовало: небо снова оделось в веселый голубой июньский ситчик. Ксения проснулась с радостным предвкушением долгого теплого, ленивого дня и, подхватив свой верный коврик, направилась на пляж и принялась привычно махать руками, приседать и бить поклоны. Однако во время упражнений ее не покидало чувство, что что-то не так, что-то выбивается из привычной уже утренней картинки. Собаки, вроде, как всегда, тащили на поводке хозяев, вдалеке на берегу бурно говорила с собственным отражением в экране телефона Богиня утренней зари, на пирсе… Да, вот оно! – на пирсе никого не было. Без животастого Петровича и его подельников пирс выглядел непривычно пустынным, голым. Небось, рыба ушла в далеко море, потому и рыбаки ушли с вахты, хотя, не так уж часто, судя по всему, рыба-то удостаивала их своим вниманием. Торчали они на пирсе не корысти ради, а удовольствия для…

Вернувшись в квартиру, уже пахнущую свежемолотым и свежесваренным кофе, Ксения со смехом рассказала Светлане, что рыбаков с пирса видно волной смыло: первый раз никого, даже нашего пузатого Николя не видать.

Глава шестая

Придя после завтрака на пляж и расположившись на «своем» месте, подруги сразу побежали в море, благо, что оно было спокойным и теплым. Но несмотря на штиль, купальщиков было почему-то немного. Зато на берегу происходило какое-то броуновское движение: отдыхающие собирались кучками и что-то бурно обсуждали, все время оглядываясь на пирс, по которому муравьиной дорожкой сновали туда-сюда люди, но рыбаков с удочками по-прежнему не было. Светлана, несмотря на странности вокруг, легла в шезлонг и подставила тело горячему солнышку, а Ксении природная любознательность (назовем это так) не дала усидеть на месте. Она решилась подойти к «женскому салону» у большого камня и, извинившись, поинтересовалась – что именно все так бурно обсуждают.

–– Как, Вы не знаете? – воскликнула высокая женщина в огромных солнечных очках., которые делали ее похожей на черепаху из советского мультика, – тут позавчера человек упал с волнореза и разбился насмерть. На камни упал, вон на те, – показала она рукой.

–– А кто это был? – спросила Ксения, вспомнив фигуру в дождевике в то ненастное утро.

–– Девочки, как его звали? – спросила очкастая, обратившись к товаркам.

–– Так это русский мужик, Николай, он тут каждый день на пирсе торчал с раннего утра, – ответила приземистая пышнобедрая дама. – В тот день дождь был и ветер, пирс скользкий – вот поскользнулся, наверное, и упал. Его вчера один болгарин нашел –отправился поплавать, когда чуть распогодилось, и увидел

–– Хорошо еще тело как-то за камни зацепилось, а то бы унесло в открытое море, рыбки бы его съели и вообще никто бы не понял, куда человек пропал, – добавила третья участница дамского кружка. – Вчера тут полдня спасатели с полицейскими крутились, и весь город на наш пляж сбежался. А вы спали что ли два дня раз ничего не слышали?

–– Мы уезжали. – сказала Ксения и зачем-то добавила. – В Пловдив.

–– А вы на машине ехали или на поезде?

–– На поезде.

–– А мы в прошлом году на машине. Девочки, нам надо как-то всем вместе съездить в Пловдив. Я там чудесный ресторан знаю и недорогой.

Женский клуб переключился на обсуждение достоинств и недостатков Пловдива, забыв о бедном Петровиче, отправившемся умирать к своим любимыми рыбам.

Ксения вернулась к подруге и рассказала ей о печальных новостях.

Сидящие впереди в шезлонгах Ольга с мужем и Вадим, как поняла Ксения, тоже обсуждали несчастный случай и гибель Николая. Ксения навострила уши.

–– Ну как же можно быть таким неосторожным и подходить к самому краю волнореза, да еще в непогоду, – сетовала Ольга.

–-Может у него рыба большая клюнула и потащила его, – высказал предположение «немец» по имени Константин.

–– А что же дальше будет? Его ведь хоронить надо? – вмешалась жена «немца» Илона, которая, как успела заметить Ксения, всегда переводила беседу на прагматические темы. – Кто этим заниматься будет? У него родные есть, не знаете? Он вроде никогда ни о ком не вспоминал. Он хоть женат, кто в курсе?

–– Николай Петрович вдовец, его взрослая дочь живет в Черногории. Ей уже сообщили. Она собирается кремировать тело и увезти урну с собой, там захоронить, – отрапортовал полковник.

–– Ой, а я не хотела бы, чтоб меня сожгли, боязно как-то, – повела плечами Илона.

–– Когда дело до этого дойдет, Вам уже будет все равно, – резонно заметила Ольга.

–– Ой, что Вы, Ольга Федоровна, говорите, – когда дело дойдет… Я еще не собираюсь в крематорий! – поджала губы «немка».

–– Ну Петрович тоже не собирался, – заметил Вадим. – Надо бы помянуть майора.

–– Он тоже военным был? – поинтересовалась стоявшая тут же пышногрудая брюнетка, землячка «немцев» из Золингена.

–– Он был офицером полиции, но давно уже уволился в запас.

–– Так он вроде не такой и старый был?

–– Ему шестьдесят этой зимой исполнилось, – сообщила всезнающая Ольга, – помнишь, Пока, он про юбилей рассказывал, ну что он юбилей на зимней рыбалке провел? И про то, что он десять пенсионных лет почти каждый день на рыбалке! Жил на рыбалке и погиб с удочкой, – философски заключила она.

–– Давайте сегодня вечером сходим в какой-нибудь ресторан или кафе, помянем Петровича, – предложил «немец», и компания занялась сравнительным анализом заведений и цен.

Несмотря на сияющее изо всех сил солнце, настроение у подруг стало минорным, и вечером на традиционной прогулке, они затеяли беседу о том, был ли прав булгаковский Воланд, утверждая, что самое плохое для человека – внезапная смерть. Может, гораздо хуже жить в ожидании исполнения «приговора» судьбы, зная наверняка что конец близок. В общем, в этот вечер ни яркий закат, ни веселые вопли детей на набережной, ни итальянское мороженое – ничто не возвращало вкуса к жизни. И какое им, казалось бы, дело до случайного пляжного знакомого, даже и не знакомого в общем, а просто «сопляжника», «что им Гекуба» – а вот поди ж ты.

Перед сном Ксения залезла в мобильник на форум «Россияне в Поморие» посмотреть городские новости и сплетни, но и там обсуждали печальное происшествие на пирсе. Точнее сказать не на пирсе, а на волнорезе, как сегодня не раз уже она слышала. Пирс – это что-то на столбах, куда яхты и лодки швартуются, это Ксения в общем знала, но все же из реплик в чате поняла, что не только она называет это бетонное сооружение, выпирающее в море, пирсом. Ну вот это происшествие на волнорезе или там пирсе, все и обсуждали бурно. И только «селфи-да» Аврора с оптимистическим напором брандспойта требовала заглянуть в ее блог и полюбоваться новыми фото. Ксения сдалась и заглянула, полистала картинки. Сегодняшний восход: Аврорины ноги в рассветном прибое; вчерашнее небо с уплывающими вдаль облаками; позавчерашняя непогодь: серое, неприветливое море, Аврора в розовой курточке с развевающимися по ветру волосами, розовые сапожки вытоптали на песке сердечко и слово love, полусмытая волной «любовь» на следующем снимке… Вот неймется девице! Просто удавится за десяток лайков! А фотографии неплохи кстати. Море по-мужски суровое никакой сиропной мимишности. Ксения скопировала пару снимков и сохранила у себя на рабочем столе. Покажет как-нибудь друзьям, какой может быть здешняя «свободная стихия», а то сама-то она все идиллические закаты постит. И автора шедевров укажет, конечно, поработает Аврориной пиарщицей по знакомству, уж так и быть. Интересно, видела ли Аврора в то утро Николая на пирсе? Надо бы ее порасспросить завтра поутру. Просто так, для интереса. И заодно хоть для проформы спросить, не возражает ли та против использования ее фото. Хотя Ксения уверена была, что девица возражать не будет и даже бурно обрадуется, но спросить-то не грех, то есть, грех не спросить.

Еще раз полюбовавшись на смазливое личико блог-барышни, полузакрытое небрежно-спутанными прядями, Ксения вышла из Интернета, отложила телефон и попыталась заснуть. Но новости дня не отпускали: соседи по пляжу толпились и гудели нее в голове. Вспоминались обрывки разговоров о погибшем на пирсе. Черт дернул этого НиколЯ тащиться на рыбалку в шторм. Что там поймать-то можно в такую погодку! Никогда она не понимала фанатиков и даже слово «заядлый» не любила: каким-то непристойным оно всегда казалось, так и слышалось в нем что-то хищное, каннибальское – «ясти» и «пасти» всякие из него торчали. Лингвистические измышления быстро утомили Ксению Петровну, и она наконец мирно заснула.

Глава седьмая

Ксения проснулась в 5.30 утра, как от толчка в бок, и, натянув шорты и майку, поспешила на пляж, даже забыв про свой верный коврик. Заметила, что в руках как-то непривычно пусто, уже на выходе из лифта, но возвращаться не стала: ранняя пташка Аврора выпархивала на берег на рассвете – прозеваешь, а потом ищи-свищи по ресторанам и кафешкам. Поморие – городок невеликий, но в туристический сезон в каждой «собачьей будке» предприимчивые местные жители открывали едальню, спеша накопить хоть какой-то денежный жирок, пока курортник усердно проматывает свои зимние накопления.

Ксения успела не только увидеть, как солнце спеет колобком по-над морем, но и застать предрассветный час – самый прекрасный: когда луна еще видна и даже светятся кой-какие зазевавшиеся звезды, но неожиданно начинается преображение небес: облака подсвечиваются розовым, а на горизонте вдруг, ниоткуда появляется сияние – как будто рай не где-то высоко на небесах, а наоборот – в морских глубинах, и оттуда восходит этот заливающий все вокруг феерический свет.

Ксения Петровна так залюбовалась, что даже забыла про свою «исследовательскую миссию». Оторвав взоры от утренней Авроры небесной, она стала шарить взглядом по пляжу, высматривая Аврору земную. Но барышни нигде не было видно. Забив на зарядку, Ксения прошла всю полосу «своего» пляжа, забрела на соседний, справа, потом осмотрела и платный пляж слева с пустыми в этот ранний час лежаками и нераскрытыми зонтиками. Вот те раз! Неужели проспала рассветная девушка? Или аккурат сегодня, назло Ксении, сменила локацию? А, может, не захотела продолжать встречать восходы на пляже, оскверненном запахом смерти?

Дома за кофе Ксения открыла блог Авроры. Там в комментариях ко вчерашнему последнему посту, некий George, несмотря на раннее время, уже ликовал: «Я выиграл-таки пари! Кеша, готовь лавэ! Проспала сегодня наша зарянка-малиновка, респект и спс ей!» Никаких ответных объяснений блогерши не было, как и сегодняшних утренних фотографий с других пляжей.

«Куда наша птичка делась-то именно тогда, когда я с ней хотела познакомиться и поболтать, как думаешь?» – обратилась Ксения к Светлане. Та неспешным движением поставила чашки в раковину и таким же спокойным плавным голосом спросила: «Ксюша, зачем тебе это надо? Ты снова ищешь приключений на свою, прости меня, задницу? Ты же совсем недавно плакалась, как дорого тебе дались все эти страсти в Питере и на острове. Живи ты спокойно, наслаждайся солнцем, морем, не торчи в Интернете, а слушай музыку через наушники, тогда и сплетни пляжные не будут тебе в уши лезть», – Светлана повернулась и принялась мыть посуду.

Ксения в общем была согласна с подругой, ее собственный внутренний голос твердил ей о том же, но почему-то стало обидно: она почувствовала себя школьницей, которая поделилась с любимой учительницей заветными мечтами и задумками, а та вежливо, но твердо спустила девочку с небес на землю.

Светлана вообще воплощала собой в глазах Ксении архетип учительницы: высокая, полноватая, но стройная, с мягкими неторопливыми движениями, умением молчать и слушать, концентрироваться на важном и легко отсеивать все, не имеющее отношения к делу и к ее собственной жизни. Рядом с ней Ксения чувствовала себя мелкой и суетливой – этакой вертлявой собачонкой, из тех кабысдохов, которые лезут мордой во всякую дырку и стремятся тщательно обнюхать любую дрянь, попавшуюся на пути. И хотя подруга была почти на десять лет моложе, Ксении Петровне не приходило в голову называть ее «Светиком», а хотелось именовать Светланой или даже Светланой Алексеевной.

На пляже Ксения, демонстративно заткнув уши наушниками, принялась слушать FM Jazz и незаметно для себя задремала и даже увидела сон, в котором Ольгин муж Пока в какой-то комнате с красными стенами и кривыми зеркалами тыкал ей в лицо указательным пальцем и что-то при этом бормотал. Ксения проснулась липкая от пота –так как тень от зонтика больше не закрывала ее от солнца, и попыталась стряхнуть с себя паутину дурацкого дневного сна. «Прямо Дэвид Линч какой-то. Кто убил Лору Палмер? Уж не наш ли великий молчальник Пока?» Окончательно придя в себя, Ксения разглядела, что герой ее сна стоит совсем недалеко от нее и о чем-то довольно энергично беседует с полковником. Ольги поблизости не было видно. Наверное, в отсутствии жены печать с уст Петра на время спадает. О чем говорили мужчины было не слышно тем более, что в ушах Ксении все еще оставались наушники, в которых вместо джазовых композиций раздавались шорохи и скрипы.

Ксения бросила наушники и телефон в пляжную сумку и побежала к морю. Она увидела плывущую мимо пирса вдали Светлану и устремилась ей навстречу. Обратно они поплыли рядом. «Непривычно не слышать проклятий Николая, – сказала Светлана, – царство ему небесное, хоть и сердит он был не в меру».

После обеда Ксения хотела, как примерная девочка, полежать, почитать книжку, но не выдержала и снова полезла в блог Авроры. Но почему-то открыть его не смогла. Она отправилась к россиянам Помория, там Аврорины лайкодатели и дислайкеры продолжали обсуждать, куда девалась блогерша и не отсыпается ли она за все месяцы утреннего недосыпа. Девушка Полина, представившаяся подругой Авроры, просила приятельницу зайти к ней, сообщала, что будет днем ждать «на нашем месте», а вечером дома. Ксения щелкнула на ник «Полинка-былинка», открылось фото юной Полины Разумовой – рыже-красные волосы, мордашка симпатичная. Ксения порыскала в Интернете и нашла страничку Полины Разумовой из города Поморие, Болгария – фото то же, краснокудрое, девиз»: «Не позволяйте выдыхаться чувствам, Не привыкайте к счастью никогда».

«Да, – подумала Ксения, – поклонницы у Эдуарда Асадова не переводятся: «вечный Эдичка, покуда свет стоит». В Вконтакте друзей у Полины много, постов мало, фотографий несколько. На одном дом –«вот мой домик». На другой балкон с двумя торчащими «дулом» вверх почти безлистными пальмами – «а это мой балкончик». Ну а остальное (это моя спаленка, кроватка, душик и т.д.), наверное, где-нибудь в других местах. Но Ксения мало куда вписана, да и бог с ней с Полиной, как ее? – Разумовой.

В чате русских поморийцев о несчастном Петровиче уже не вспоминали, а перешли на обсуждение вопросов о попутках в аэропорт Стамбула, о возможности нарастить ногти на дому и т.п. Ну что ж, как давно уже было сказано, «довлеет дневи злоба его».

Глава восьмая

Но когда следующим утром Авроры не обнаружилось и на берегу во время зарядки, Ксения вдруг почувствовала тревогу. Она снова заглянула в чат и обнаружила там пост от админа: «Дамы и господа! По просьбе полиции Помория размещаю их объявление в переводе на русский: «Просим всех, кто видел позавчера вечером, девушку по имени Анфиса Малашкина, позвонить по телефону +359 59 622 090 (https://www.google.fi/search?q=%D0%BF%D0%BE%D0%BC%D0%BE%D1%80%D0%B8%D0%B5+%D0%B1%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%B0%D1%80%D0%B8%D1%8F+ntktajy+%D0%BF%D0%BE%D0%BB%D0%B8%D1%86%D0%B8%D0%B8&sxsrf=ALiCzsbwe7E_LQ96qnG-jfUZxg-mShhExw%3A1669129404495&ei=vOR8Y6jmHY2RwPAPkJ2AwAo&oq=%D0%BF%D0%BE%D0%BC%D0%BE%D1%80%D0%B8%D0%B5+%D0%B1%D0%BE%D0%BB%D0%B3%D0%B0%D1%80%D0%B8%D1%8F+ntktajy+gj&gs_lcp=Cgxnd3Mtd2l6LXNlcnAQARgBMgkIIRCgARAKECoyBwghEKABEAoyBwghEKABEAoyBwghEKABEAoyCAghEBYQHhAdMggIIRAWEB4QHTIICCEQFhAeEB0yCAghEBYQHhAdMgoIIRAWEB4QDxAdMggIIRAWEB4QHToKCAAQRxDWBBCwAzoHCAAQsAMQQzoPCC4Q1AIQyAMQsAMQQxgBOgwILhDIAxCwAxBDGAE6BQgAEIAEOgQIABBDOgcIABCABBACOgUIIRCgAUoECEEYAEoECEYYAVCoC1idK2DPQWgBcAF4AIABhAGIAZgIkgEDOC4zmAEAoAEByAERwAEB2gEGCAEQARgI&sclient=gws-wiz-serp) или зайти в отделение по адресу ул. Князь Борис I, 98. На фото, которое прилагалось к объявлению, Ксения узнала пропавшую Аврору, которая в миру оказалась Анфисой.

Страница с блогом Анфисы-Авроры в Интернете по-прежнему не открывалась. Ксения попыталась вспомнить имена или ники комментаторов-подписчиков, и в конце концов отыскала среди многочисленных George в ВК страничку Жоржа поморийского. Лицо парня на фото профиля было ей незнакомо, но это не имело значения, важно было то, что в последнем своем посте он писал: «У нас тут в нашем тухлом селе ващще крутяк начался: говорят, что вчера нашли задушенную телку и прикиньте – это наша Аврора, та, которая каждое утро кривлялась в прибое на рассвете и себя фоткала. У нее еще блог был «Взором Авроры». Но она в реале-то никакая не Аврора, а Анфиса да еще и Малашкина (хорошо, что хоть не Какашкина((((() Ну а так, конечно, жалко герлу. RIP, как говорится».

«Ну и говно же ты, Жора», – обратилась Ксения к парню на фото. – А девочку жалко, это да». Ксения вспомнила Аврору (Анфису то есть), ее попытки принять позу поромантичней, выкладывание сердечек из ракушек, розовые сапожки в цветочек – и чуть не заплакала. Задушили на берегу – как простодушную веселую дурочку в древнем польском фильме «Девушка из банка», – любимом детективе ее детства. Хотя ни в лаконичном объявлении полиции, ни в глумливом посте Жорика не было указаний на то, что жертву нашли именно на берегу, но Ксения почему-то была в этом на сто процентов уверена – ну а где, не в овощной же лавке или на детской площадке.

–– Света, помнишь эту смешную блогершу, богиню утренней зари, которую я каждое утро на пляже встречала во время зарядки?

–– А эту селфи-ду, как ты ее называла? И что с ней? Проспала?