скачать книгу бесплатно
Я согласилась. У него снесло, но на этот раз я решила вести себя холодней и даже его не поцеловала.
30 сентября. Алик, Сказочник и все-все-все
Меня не покидает мысль, что я слишком навязчива. Мне не хватает терпения. Его крышесноска к вечеру… только к вечеру… меня бесит. Он холоден днем, а вечером уже целует меня и постепенно перестает держать себя в руках.
Как сказала про меня Ксю, с которой я в этот раз живу в комнате, "тебе нужно все и сразу". Это точно. Я не умею терпеть.
Лера и Балерина в общаге больше не живут, решили обосноваться в Москве, и наше общение постепенно превратилось в дежурные «привет» и «пока» при встрече на парах. Журналистка поехала к другу пожить, потому пришлось знакомиться с новыми соседями. Бросила меня. Хотя я тут не скучаю. Ксю и вторая соседка веселые. Ксю миниатюрная, фигуристая, ниже меня, с пышными каштановыми волосами. Слушаем музыку, смеемся, смотрим кино, я иногда захожу к Тоше, а вечером – у Сказочника. Никто меня, к счастью, не домогается, как Алик.
Кстати, об Алике. Вчера приходил с другом. Он уже закончил институт, но видимо, ностальгия замучила. Пришли выпить по старой памяти и, как назло, в комнате Сказочника и Крошки (это сосед Сказочника, поэт, в очках, с прямыми жидкими волосами, закрывающими уши).
Алик опустился ниже плинтуса. Сказочник с ними не пил, пропадал где-то. Их было только трое. Крошка, Алик и его друг. Крошка перенес нормально, даже ходил прямо, друг завалился на чужую кровать, а Алик сполз на пол и так уснул. Растянулся между столом и кроватью. Я все ждала, когда придет Сказочник. Пришел. Заглянул в комнату, нашел Крошку на лестнице и сказал:
– Тебе не кажется, что это уже перебор?
Ох, как он мне нравится!
* * *
Тоша признался мне в… не в любви, а в большой симпатии. Сказал, что мы можем после сказанного не увидеться. Я сказала, что все в порядке, ему не стоит принимать все так близко к сердцу, и что я не хочу рвать с ним отношения. Он хороший, добрый… Правда, как парень, меня не привлекает. Он, как ребенок, с которым можно собрать пазл и послушать музыку. Просто друг. Он ни разу ни на что не намекал и не предпринимал никаких попыток продвинуть наши отношения на новый уровень, лишь однажды, когда мне было холодно, отдал свой свитер и нелепо-нелепо провел лбом по моим плечам.
Так по-детски.
2 октября
Сказочник сказал, что мое амплуа – это образ любовницы.
– Вот если бы режиссер ставил пьесу и три персонажа – муж, жена и любовница…
– Понятно. Я в роли любовницы…
Вроде как и правда, мне нравится создавать такое впечатление, не хочу быть «нудной», а с другой стороны, как-то обидненько. На любовницах ведь не женятся.
– Я лучше пойду, – сказал Сказочник и направился к двери. – Лучше уйти… Потом же хуже будет.
– Кому?
– Тебе.
– Мне? почему это?
– Мы все разъедемся, и это все останется только на сессии.
Я продолжала многозначительно смотреть на него. Он улыбнулся, борясь с чувствами.
– Ну что ты делаешь?
– Соответствую своему амплуа.
Блин! Нравится он мне. А он не хочет серьезных отношений! Не видит он меня в качестве жены! Почему? Я не подхожу на эту роль? Пока да, не подхожу, а потом ведь… Да и почему жена не может быть соблазнительной?
Да и почему любовница? Я ведь ни с кем не сплю! И вообще собираюсь лечь в постель только с будущим мужем. И, кстати, мне уже делали предложение!
* * *
Я нравлюсь Крошке. Вчера играла с ним в карты. Заигрывала.
– Злая ты… – сказал мне Сказочник после.
– Почему?
– Что ты с парнем делаешь?
Сказочник осуждающе покачал головой.
– Но что я могу с этим сделать? Это его проблемы, – сказала я и продолжила заниматься своим делом.
3 октября. Сказочник заболел
Вчера Сказочник немного приболел. Пришла к нему. Говорит: "Мне плохо. Слабость…" Принесла ему кучу лекарств, залечила. Закапала в нос. Мило. Такая семейная идиллия. Может, хочу ему доказать, что подхожу на роль жены? Наверное, да. Зато не сижу в одиночестве.
Ему быстро стало лучше. Он лег мне на колени, а потом решил поцеловать. Впервые он поцеловал меня днем.
– Ты пользуешься тем, что знаешь, как нравишься мне… А во-вторых, я не хочу, чтобы ты считал меня развратной дурочкой.
– Я не считаю тебя развратной и тем более дурочкой. Ты просто тот человек, который добивается того, чего хочет.
Вдруг пришел Крошка. Пьяный.
– Я лучше пойду, – сказала я.
Сказочник стал меня удерживать. Наконец-то дождалась, когда он попросил, чтобы я не уходила.
Пошли на лестницу, постояли там, поговорили. Я иногда прикасалась тыльной стороной ладони к его лбу, проверяя температуру. Когда подошло время расходиться, около своей комнаты он остановился и посмотрел на меня. Протянул руку. Впервые он протянул мне руку, желая, чтобы я осталась, забыв об идиотских принципах. Мы вошли к нему.
Уже была ночь. Крошка завалился спать.
– Я не думаю, что это правильная идея… – проговорила я.
– Я не сплю с невинными девушками, если они этого не хотят, – ответил Сказочник. – Но ты можешь доставить удовольствие мне.
Долго выясняли, что он имеет в виду. Так неловко…
С учебой все нормально.
7 октября
Сказочник пошел к Тоше выяснять отношения непонятно зачем. Они, оказывается, знакомы.
Тоша мне рассказал, как прошел их разговор. Сказал, что Сказочнику надоела эта ситуация, что я ему нравлюсь, но он не хочет серьезных отношений. Я и сама это знаю! Я и не просила у него другого! Я с самого начала просто хотела быть с ним рядом, просто иметь какую-то романтику на сессии, но ему стало казаться, что мне нужно больше. Узнал, что я нравлюсь Тоше, и пришел с ним поговорить.
– Может, хватит обсуждать меня без меня? – вошла я в комнату, не постучавшись.
Тоша восседал на стуле, как судья, который решает судьбу преступников. Он ничего особо не говорил, но было такое впечатление, что он не разрешает нам со Сказочником быть вместе, что он Господь-Бог, который имеет право распоряжаться судьбами. Я и не знала, что он так может. От его детского образа не осталось в тот момент ни следа, и это вызвало дикую неприязнь.
– Можно я пойду? У меня там картошка варится… – сделал Сказочник попытку встать, но Тоша остановил его.
Он сел.
– Ну, всё. Я же говорю – всё, – сказал Сказочник, разводя руками.
Я помолчала немного и жестким голосом произнесла:
– Иди.
Он встал и ушел. Просто ушел.
Я разрыдалась. Тоша подсел ко мне. Стал успокаивать.
– Ну как ты можешь плакать? Ты же красавица. Твои волосы, твоя улыбка, твои глаза…
Даже комплименты у него звучат по-детски!
А Сказочник пошел есть свою долбаную картошку.
* * *
На следующий день Сказочник вел себя откровенно холодно. "По-дружески", как он объяснил. Он сдерживал себя два дня. Два дня ничего не было, мы почти не общались, а если оказывались в общих компаниях, не показывали никаких эмоций по отношению друг к другу. Я приняла его правила игры. Только зачем? Все равно всё вышло по-моему.
На третий день я пришла к ним в комнату, и мы выпили с Крошкой наливку с вишней. Смеялись, Крошка рассказывал истории, декламировал свои стихи, которые мне нравятся. Когда мы играли в карты, вошел Сказочник.
– О! Наконец-то! – сказал он.
Даже не ожидала подобной фразы от него.
– И где кино? – подсел он ко мне.
– Где-где… в комнате.
– Ну вот, всю наливку выпили. Короче, сходи в магазин, – обратился он к Крошке.
Тот не хочет.
– Давай, уговаривай его, – бросил мне негромко Сказочник и ушел курить.
– А давай вместе сходим? – предложила я.
– Давай, – оживился Крошка.
Оделась в джинсы и черную прозрачную блузку – беспроигрышный вариант. И черные сапоги. Накрасилась, надела длинные серьги. Сказочник упал просто.
Сходили с Крошкой за наливкой, вернулись.
А каблуки все стучат и стучат…
Впервые я была немного подшофе. Сказочник сам хотел меня споить, я не стала отказываться, а остановилась, когда поняла, что хватит и того, что есть.
Мы решили посмотреть кино. По-дружески. Втроем. Я, Сказочник и Крошка.
Фильм шел уже минут десять, когда Сказочник лег мне на плечо. Крошка вышел.
– Ну что ты делаешь? – спросил Сказочник, лежа на плече.
– А что? – искренне удивилась я.
– Ты должна была согнать меня с плеча.
– Это же по-дружески.
– Ты прекрасно сейчас выглядишь, – горячо шепнул мне на ухо Сказочник.
– Я знаю.
Выключили свет. Я стала кормить Сказочника чипсами с руки. Он облизывал мои соленые пальцы.
Крошка вышел, видимо, не вытерпев того, как мы стали агрессивно перебирать пальцы друг друга. Через некоторое время Сказочник стал меня целовать. Страстно и долго.
И это в его понятии "дружба".
– Ну что ты творишь со мной?.. – мало соображая, говорил Сказочник.
Крошка вернулся, а Сказочник продолжил меня целовать. Это продолжалось довольно долго, и Крошка психанул.
– Всё! достали меня! – вскочил он с кровати и включил свет.
Бедолага. Я ведь ему нравлюсь…
Так и расстались. Здорово было.
9 октября
– Давай мы будем встречаться по вечерам и забывать про принципы? – предложила я.
– Я и хотел подобных отношений с самого начала, но потом ты начала слишком много уделять мне внимания. Я не могу так.
– Но теперь тебя все устраивает?
– Теперь да.
