скачать книгу бесплатно
БАРАБАШ. Вот ведь крепостное право развели! Володьку попроси. Он тебя мигом на своем броневике в магазин сгоняет. Никто и не заметит.
ОКСАНА. Ладно, попробую.
Оксана идет к выходу и сталкивается с Марленом Петровичем.
МАРЛЕН. Оксана, вы куда?
ОКСАНА(растерянно). Я… Марлен Петрович, я…
БАРАБАШ. Обмочился я, сынок, вышел грех такой…
ОКСАНА(после паузы). Я за памперсами. В магазин. Кончились.
МАРЛЕН. Быстро! На автобусе. И скажите Володе, пусть посмотрит унитаз в моей спальне. Там, кажется, засор…
ОКСАНА. Марлен Петрович, простите, но мне нужно… понимаете… маме в Луганск деньги отправить…
МАРЛЕН. Будет вам зарплата. Зайдите после ужина. Обсудим. Ступайте!
Оксана уходит. Отец и сын смотрят ей вслед.
БАРАБАШ. Сынок, рано тебя на свежатинку потянуло. Ты же только женился.
МАРЛЕН. Папа, это совсем другое.
БАРАБАШ. Сынок, это у всех одинаковое.
МАРЛЕН. Папа, ты лучше о себе подумай!
Марлен в раздражении подходит к балкону, пробует рукой дверь.
БАРАБАШ. Ты, сынок, и окна забей! Мало ли что…
МАРЛЕН. Папа, не надо острить! Не до этого. В бизнесе всякое бывает. Я же тебя просил не выезжать из своей комнаты.
БАРАБАШ. Когда меня взяли по ленинградскому делу, и то гулять выводили. Хожу по внутреннему двору, гляжу на звезды и гадаю: если хоть одна упадет, не шлепнут. Упала! Удачливый я. Только с сыном единственным не повезло.
МАРЛЕН. Хватит! Ко мне могут приехать по делу, а тут ты со своими шутками.
БАРАБАШ. Знаю я твои дела: трудовой люд объегоривать да обгайдаривать. Не прощу. Народ не простит!
МАРЛЕН. Папа, народ – это всего лишь люди, которые смотрят телевизор.
БАРАБАШ. Народ, сынок, – это люди, которые на улицы вываливают, если по телевизору слишком много врут. Надоело мне у тебя. Не по-русски живешь. Вези назад в ДСП!
МАРЛЕН. Куда?
БАРАБАШ. В Дом старых пердунов. Откуда привез. Там хотя бы все наши… Валька Стрижова. Комсорг Братской ГЭС. Девчонка – огонь! Так бы и женился.
МАРЛЕН. Что ж не женился?
БАРАБАШ. Не успел. Померла. До восьмидесяти месяц не дотянула.
МАРЛЕН. Из-за этих твоих огненных девчонок вы с матерью и собачились всю жизнь. Вырос под ваши скандалы. «Где ты был?» – «Люда, у меня экстренное выездное заседание!» Бац-бац-бац… И нет сервиза.
БАРАБАШ. Ну, было, было… Не из железа склепан. Брак, сынок, – это как пакт Молотова – Риббентропа. Лучше не подписывать, но уж если заключил – не отступай, держись!
МАРЛЕН. Вот ты и не отступал. Никогда не забуду, как мама бросила в тебя гусятницу. Ты с субботника в понедельник вернулся…
БАРАБАШ. Да, пятно до сих пор на обоях осталось. Людмила в этом смысле была не женщина, а ревтрибунал: сначала стреляла, потом разбиралась. Зато я не женился, как ты, на каждой встречной.
МАРЛЕН. Уж лучше жениться, чем бегать, как ты, за каждой поперечной.
БАРАБАШ. Нет, не лучше! Ты вырос с отцом и матерью. А твои дети? Чем тебе Валентина не угодила? Ваську тебе родила. Какие фуэте крутила!
МАРЛЕН. И романы еще крутила.
БАРАБАШ. Скучала без сцены. Как она, здорова?
МАРЛЕН. Балерины долго живут.
БАРАБАШ. Ваське теперь сколько?
МАРЛЕН. И не спрашивай. С бородой…
БАРАБАШ. Вот ведь учудил! Повидать бы внучка перед смертью.
МАРЛЕН. Повидаешь. Я его в гости позвал.
БАРАБАШ. Это хорошо! Ладно, допустим, с Валентиной не вышло. Первый брак ознакомительный. А вторая – Эльвира? Это ж надо жену так довести, чтобы она от тебя в Альпы с ребенком сбежала!
МАРЛЕН. Папа, ты многого не понимаешь.
БАРАБАШ. А что тут понимать: зачал, родил, вырастил. Вот и все понимание. Я когда на Федьку смотрю, плакать хочется. Тирольский Маугли. Русского языка не знает. В тридцать лет не женат.
МАРЛЕН. Ищем невесту.
БАРАБАШ. Эльвира-то теперь где?
МАРЛЕН. Кажется, в Гималаях, ищет Шамбалу.
БАРАБАШ. Ясно – шамбольная. А с Еленой, Машкиной матерью, что у тебя вышло? Десять лет жили не тужили. Я уж думал, ты набегался, прилип.
МАРЛЕН. Папа, это очень интимная тема. Я бы не хотел…
БАРАБАШ. Сынок, я тебя из твоего интима писать учил. Рассказывай!
МАРЛЕН. Елена сменила половую ориентацию. У нее теперь – жена.
БАРАБАШ. Довел бабу!
МАРЛЕН. Я-то тут при чем? Это, видимо, в ней от природы. Гены такие. Врач сказал: переориентация сексуального вектора…
БАРАБАШ(ворчливо). Вектора… Тьфу! Сынок, запомни: от хороших тычинок пестики не бегают. Машка-то с матерью общается?
МАРЛЕН. Не знаю. Замкнулась она. Не говорит, кто отец ребенка.
БАРАБАШ. Ты про какую Машку?
МАРЛЕН. Про дочь, папа, конечно, про дочь.
БАРАБАШ. Совсем ты, сынок, в своих Машках запутался. Могу тебе сказать, кто отец, если хочешь.
МАРЛЕН. Ты-то откуда знаешь? Ты же спишь все время.
БАРАБАШ. Во сне увидал.
МАРЛЕН. Ну и кто?
БАРАБАШ. Отдай людям зарплату – скажу.
МАРЛЕН. Нет денег, ты это понимаешь?
БАРАБАШ. Куда ж они подевались?
МАРЛЕН. Форс-мажор. У нас хотят отозвать лицензию. Еще не отозвали. Но кто-то слил информацию, все бросились забирать деньги, как ненормальные.
БАРАБАШ. А за что у тебя лицензию отбирают?
МАРЛЕН. Ой, папа, не задавай глупых вопросов! За то же, за что и у всех: рискованное кредитование, завышенные ставки, непрофильные расходы… А на самом деле – сняли нашего человека в СБК…
БАРАБАШ. Где?
МАРЛЕН. В Совете по банковскому контролю. Ничего, скоро нашего Баксмана назначат. Главное – перекрутиться…
БАРАБАШ. А как ты с другой Машкой, со своей мисс Тамбов, перекрутишься? Она моложе твоей дочери!
МАРЛЕН. Деньги, папа, бодрят. И Мария меня любит.
БАРАБАШ. А спите почему врозь?
МАРЛЕН. Ее от меня тошнит. Не в том смысле. У беременных так бывает.
БАРАБАШ. Вот когда разоришься, тогда увидим, в каком смысле…
МАРЛЕН. Папа, я как раз об этом хочу с тобой поговорить. На счету сейчас каждая копейка.
БАРАБАШ. Так вот почему ты меня из ДСП забрал! А врал, что соскучился.
МАРЛЕН. Разумеется, соскучился. Но твою квартиру на Тверской надо срочно продать. Деньги положить к нам в банк. Так выгоднее.
БАРАБАШ. Сынок, а может, выгоднее все к черту продать? Заводы, поля, шахты, фермы, танки, линкоры, ракеты… Деньги положить в банк в Америке и отдыхать на проценты. Правда, жрать скоро станет нечего, но можно купюры трескать. С хреном. Или худеть. Вы же все худеете!
МАРЛЕН. Папа, мне нужно перекрутиться, я вызову нотариуса.
БАРАБАШ. Нет!
МАРЛЕН. Почему?
БАРАБАШ. У меня там жильцы.
МАРЛЕН. Я подобрал им другую квартиру.
БАРАБАШ. Шустро! Не продам. Ты там, пес, вырос.
МАРЛЕН. Папа, если банк лопнет – я погиб…
БАРАБАШ. И зачем мы только засунули тебя в финансовый институт!
МАРЛЕН. В самом деле – зачем?
БАРАБАШ. Затем… Был ты, Марлик, балбес балбесом. Всю голову сломали, что с тобой делать. Инженером – нельзя, спроектируешь что-нибудь, а оно и грохнется. В доктора тем более – залечишь. В дипломаты никак невозможно: продашь Родину за двойной бурбон. Оставались финансы. Они же при советской власти были безобидные, вроде игры в шашки на щелбаны. Кто ж думал, что деньги в такую силу войдут!
МАРЛЕН. Папа, меня могут грохнуть. Понимаешь? Я звоню нотариусу.
БАРАБАШ. Понимаю, сынок, но не продам.
МАРЛЕН. Почему-у?
БАРАБАШ. Там… там… на обоях память о нашей с Людмилой любви!
МАРЛЕН. Ну, как раз это-то я предусмотрел.
Он снимает с камина обернутую картину и разрывает бумагу, показывая отцу кусок испачканных обоев, обрамленных багетом.
МАРЛЕН. Эта память?
БАРАБАШ. Эта. Гусь был с яблоками и красным перцем.
МАРЛЕН. Папа, мне нужны деньги. Очень!
Ставит «картину» на каминную полку.
БАРАБАШ. Эх ты, процентщик!
Раздается тревожный сигнал. Марлен снимает трубку домофона.
МАРЛЕН. Кто меня спрашивает? Какой еще Пумпянский?.. Задержите! А Володя пусть быстро подает машину к задним воротам… Как уехал? За какими еще памперсами? Кто разрешил? Уволить! А этому Пумпянскому скажите, меня нет… Как уже пустили? При чем тут зарплата? Вы все уволены!
