скачать книгу бесплатно
Я расскажу тебе, как жила
Эти два месяца.
Где и с кем ела и что пила,
Чтоб не повесится.
Я расскажу тебе, чем тушить
Души горящие.
Судьбы чужие легко вершить
Не настоящие
Я расскажу тебе, как встречать,
Первые горести.
Мне до рассвета строчить-верстать
Грустные повести.
Я расскажу тебе, как страдать,
Даже без повода.
На пепелище кому подать,
Скоплённое золото?
Я расскажу тебе, как любить
До бесконечного.
Кроме себя я хочу винить,
Каждого встречного.
Я расскажу тебе, как узнавать,
О каждой неверности.
Старое сердце по новой менять,
Больно по первости.
Я расскажу тебе, как принимать
Это решение-
Жить и упрямо благословлять
Все лишения.
***
Я никогда не жила полной жизнью. Со стороны она, конечно, выглядела сказкой. Я путешествовала по всему миру, играла концерты, встречала удивительных людей и жила в Америке – в самой богатой и комфортабельной точке мира! Но я никогда не любила по-настоящему – никого, кроме Итана. Влюбленность юности не в счёт. Раньше я не давала себе возможности делать то, что хочется. Всегда только то, что нужно. Я не переставая училась до тридцати лет, следуя за большой мечтой и работая, не покладая рук.
А мне всегда хотелось танцевать. Но никогда не было ни времени, ни смелости. Сейчас же жизнь дала мне возможность остановиться, осмотреться вокруг и подумать, что же для меня действительно важно и что со мной останется под конец дня. Папа говорил, что только писательство даёт нам жизненный стержень, который может провести через всю жизнь да ещё и оставить наследие для потомков. Только посредством пера, а в моем случае компьютерной клавиатуры, можно начертать своё имя в седых переплетах времён. Все забудется, а след мысли, начертанный на бумаге – читай в интернет-пространстве – останется навсегда. Или насколько позволит наша вселенная. То есть лет на пятьдесят.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
ИЛИ КАК Я БЫЛА БУДДИСТКОЙ
Моей второй знакомой в Америке стала моя соседка по общежитию. Казалось, что Мэй говорит по-английски даже хуже, чем я.
– Хочешь пойти в кафетерию тут на кампусе? – спрашивает она. – Ты, должно быть, голодная?
– Да, спасибо, пойдём.
Я так устала за эти несколько дней дороги, что уже ничего не чувствовала, и просто делала то, что мне говорили. Мне казалось важным познакомиться с Мэй и посмотреть, как же все-таки живут американцы.
– Мэй, ты откуда сама?
– Я только что прилетела из Китая, из Чинду – это родина панды. Знаешь? Я первый раз в Америке. Это заметно, да? – рассмеялась она. – А ты?
– И я тоже. Что будем брать?
Yo-Yo Ma, 13:8
Кафетерия ошеломляет. Выбор такой огромный, что непонятно, как мы отсюда сможем уйти. Мэй, похоже, более зоркая девочка и уже приспособилась находить в этом раздолье азиатскую еду. Я же первые двадцать минут трачу на то, чтобы просто обойти все вокруг и посмотреть на все это великолепие. Дело в том, что я привыкла к контролю. Это было не особо для меня заметно, потому что строгий контроль присутствовал в моей жизни всегда. Семья и школа контролировали все – начиная от распорядка дня и заканчивая едой. И только здесь, так далеко от всех, как только возможно было забраться, я почувствовала, как этот контроль спал. Оказалось, я была совершенно беспомощна перед выбором.
– Я, пожалуй, попробую… все. Да, и это тоже. – Я утвердительно киваю на удивленный взгляд работницы кафетерия.
А сколько там было десертов! Раньше, мне никогда не хотелось съесть больше одного положенного кусочка торта. В России, помимо еды, у меня были родные, друзья, книги, учеба – да к тому же все стоило денег. А здесь из развлечений у меня не было ничего. Но зато я получала полную стипендию, оплачивающую мое проживание и питание – так что это пиршество было абсолютно бесплатно! В общем, я потихоньку, но верными и целеустремленными шагами начала набирать вес. Кстати, вам, наверно, интересно будет знать, что в Америке все непременно набирают вес. Сначала немного, потом все больше и больше. Кто-то сбрасывает, а кто-то так и остаётся пополневшим и омериканившимся. Самое ужасное, что во Флориде нет культуры ходьбы. Везде и всюду вы ездите на машине. И это ужасно. И потому, что движение – это жизнь, и потому, что двадцать два года своей жизни я ходила пешком по красивейшему городу мира Петербургу.
***
Tibetan Gong and Singing Bowls
– Мэй, ты не могла бы выключать свою музыку на ночь?
Моя соседка – начинающая буддистка, и даже ночью в нашей комнате звучат мантры. Я прихожу поздно вечером и, первым делом, выключаю проигрыватель. Мы делим малюсенькую комнатку, в которой у нас только две крохотных кровати и два столика. Холодильник Мэй покупать не хочет, чтобы не хранить еду в комнате. Она видит, что у меня сложные отношения с пищей и всячески старается мне помочь.
– Оксана, у меня есть знакомый китайский доктор – он примет тебя бесплатно. Я вижу, как ты страдаешь.
Это правда. Возвращаясь домой после университетских вечеринок, я ем. Ну а что вы хотите? Мне нужно было начинать жизнь заново, и первые два года я упорно уделяла внимание общению. Помню, я удивлялась, что перестала смотреть кино – просто не было времени! На тот момент, общение стало главным. Помимо занятий на скрипке, конечно. Музыка, как неизменная константа, продолжала поддерживать и сопровождать меня и здесь. Я занималась много, как никогда раньше. Одиночество и необходимость показать миру, на что я способна, заставят делать и не такое.
Ну так вот, общалась я много, но и ела много. Общение не всегда было только радостное и легкое – найти друзей в чужой стране не так-то просто. Тут были и сложности перевода, и культурные различия – цитаты из книг, и те другие! Да и книг тут читают мало. По крайней мере, во Флориде. А если читают, то совсем другие. Самый популярный жанр в Америке – книги из серии «Помоги Себе Сам». Как за углом подкараулить мужчину мечты, как приготовить пирог для своей собаки, как связать шарф из итальянских бездрожжевых макарон – можно найти советы по любому поводу! Мемуары тоже очень популярны. В общем книги, которых в школе не проходят.
Моей зависимости от еды совершенно не помогает и моя дурацкая любовь к Итану.
– Скажи, Мэй, как у тебя получается так философски ко всему относиться?
Я смотрю на ее спокойное лицо с роскошно-длинными и невообразимо чёрными волосами. Тень сожаления мелькает в ее красивых раскосых глазах.
– Оксана, любовь бывает разная. Вы знаете только один вид, который сосредоточен только на себе и своих чувствах. Я люблю этого человека больше всего на свете, и все мое существо, каждая клеточка души сосредоточены на объекте моих желаний. Получается, что мое настроение и благополучие напрямую зависят от настроения и благополучия избранника. Это не любовь – это пытка. Я выбрала для себя другую любовь, любовь более спокойную и отвлеченную, но зато постоянную и направленную во вне. Я люблю мир, люблю каждое живое существо, каждого человека. Я люблю тебя, но я также люблю и другого. Это делает мой мир спокойнее и ограждает от неизбежных потрясений. Я не привязана так близко, как ты, ни к чему мирскому, а значит, и смерть близких не пугает меня так, как она пугает тебя.
– Так что же, Мэй, ты никогда не влюблялась?
– Почему не влюблялась? Я этого не говорила. -таинственно улыбается она. – Но я всегда могу отблагодарить и отпустить любого человека. Также я благодарю и препятствия на моем пути.
– Как ты это делаешь?
– Я говорю четыре волшебные фразы.
– Четыре? Всего-то? Научи меня, Мэй!
– Не волнуйся ты так, это очень просто. Секрет тебе знаком – чтобы достичь мастерства в чем бы то ни было, нужно постоянно практиковаться. Я могу рассказать тебе эти четыре фразы, но остальное уже будет зависеть только от тебя. Понимаешь?
– Да, кажется понимаю.
Она права. Как музыкант, я это очень хорошо знаю. Если не позанимаюсь один день, то чувствую, что играю хуже. Если два дня, то уже начинают замечать друзья. Если три – то знает весь мир. Это фраза не моя, но я подписываюсь под каждым словом. С малых лет я поняла, что секрет любого успеха в кропотливом и каждодневном труде. А по-другому не бывает! К сожалению.
– Ну так что там за такие волшебные фразы?
– Не волшебные. Но действенные. Сначала в воображении я здороваюсь с человеком, укравший мой покой. Затем говорю ему, что я его люблю – потому что это правда, и скрывать свои чувства никак не поможет тебе от них избавиться. Потом я благодарю его за все.
– За все?
– И за хорошее, и за плохое, за все что было или могло бы быть. А потом я отпускаю этого человека. Мысленно прощаюсь с ним. Попробуй, я же говорю – это очень легко. Главное – постоянство.
– Окей… Значит, я говорю… Здравствуй, Итан! Правильно?
– Все правильно. Если это правильно для тебя, то так и надо.
– Здравствуй, Итан! Я тебя люблю, Итан! Спасибо тебе за все, Итан… Я тебя… отпускаю… Итан…
Eric Whitacre, Sleep
***
Ты играешь мне песни без слов,
Мы придумали их когда-то…
Тогда не было острых углов,
И Христос был живой и патлатый…
Ты играешь, а я молчу…
Ты уже все сказал, сыграв.
Я тебе мою жизнь вручу,
Для тебя незнакомой став…
Это песни живут давно,
Так давно, как звучит земля.
Но тогда было все равно,
А сейчас, только ты и я.
Кто сказал, что моя любовь
Для тебя будет что-то значить…
Одиночества тихий покров
Надо мной и Патлатым плачет
***
Американская история любви Мэй развивалась у меня на глазах. Одноклассник, долговязый и неуклюжий, но с замечательно голубыми глазами очаровал нас обеих.
– Роман вечером опять придёт учиться рисовать иероглифы. Ты хочешь к нам присоединиться?
– Спасибо за приглашение, но мы с Итаном приглашены на ужин.
Сначала я думала, что Роман совсем не симпатичный, не «клевый», и не понимала, зачем нам такой ухажёр. А потом вдруг поймала себя на мысли, что смеюсь и улыбаюсь в его обществе гораздо больше, нежели с «тусовочными» ребятами. Все сразу стало на свои места, и я с удовольствием проводила время в его обществе.
Немного позже в тот же вечер, Итан подхватывает меня на машине, и мы едем к его друзьям.
– Дона – это которая с белыми волосами – дирижирует хором, а я аккомпанирую. Ты ей очень понравилась, и она ждёт нас к себе домой.
– Как здорово, ты же знаешь, я с удовольствием! -отвечаю я.
Конечно, с удовольствием. Лишь бы с тобой.
Ужин с Донной растягивается на несколько часов. Дело в том, что родители Донны родом из Италии, а там приём пищи – это целый ритуал. Милая, приятная в общении дама, без ума от таланта Итана, да, похоже, и моего тоже.
– Я с детства готовила на большую семью – у меня три сестры и два брата. – рассказывает Донна. – Все работали на семейном предприятии, а мне, как меньшой, было доверено хозяйствовать по дому.
– Донна, вот было бы гениально, если бы мы смогли жить у тебя! – мечтает Итан. – Музыка до утра, концерты и разговоры об искусстве!
