скачать книгу бесплатно
– Не могу. – Она опустила глаза. – Скоро игра и нам нужно тренироваться.
– Тогда, делай то, что должна делать. – Я подался к ней вперед. – Или поделим этот чизбургер пополам. Так ты утолишь свой аппетит и при этом не будешь себя винить, что съела слишком много. – Я улыбнулся, когда Анабель посмотрела на меня.
– Хорошо.
Мне потребовалась несколько минут, чтобы взять у кухарки нож, разрезать чизбургер пополам и с удовольствием, практически за один заход, запихать его себе в рот.
Вкусно, но мало.
Анабель же, медлила, откусывая от фастфуда по кусочку. Даже когда мы покинули столовую, она до сих пор не решалась съесть злосчастный чизбургер.
– Съешь его, Анабель. – Я кивнул, надеясь, что она не выбросит его в мусорку. – На тренировках ты теряешь намного больше калорий, чем их находится в нем.
– Я съем. – Она пожала плечами. Завернув булочку обратно в бумагу, Анабель сделала шаг ко мне. Нас разделяло не больше фута: такая маленькая, что ей пришлось задрать голову, чтобы встретится со мной взглядом. – Вы хороший учитель, мистер Уолл. Спасибо вам. – Привстав на цыпочки, она поцеловала меня в щеку, задержавшись там чуть дольше, чем стоило. Как мне кажется. Я был шокирован, и в тоже время испытал шквал удовольствия. Черт, ее губы оставили на моей щеке электрический укус. Я не смог удержаться, чтобы не вдохнуть аромат, исходящий от ее кожи. Тонкий, сладкий, ванильный. Анабель отстранилась, потупив взгляд и отвернувшись, спешно зашагала прочь. Я как придурок таращился ей в спину, пока она ускользала от моего взгляда.
Коридор такой тихий. Я слышу тиканье часов, скрежет скользящего грифеля по бумаге и сопение учеников. Где-то раздается бурчание в животах от переедания. А сердцебиения такие громкие, что они разом перебивают все звуки.
Я зажмурился, глубоко вдыхая воздух, смешанный с ароматом, оставленным Анабель.
Кажется, я опять проголодался.
ГЛАВА 3
Ровно в семь, я постучал в дверь, к мисс Коре Гринер.
Перед тем, как мы разошлись по домам, она оставила свой адрес, нацарапав его на клочке бумаги, и очень покраснела. Думаю, для нее это было чем-то новым, раз она так засмущалась.
Я предусмотрительно купил букет цветов и бутылку вина. Черт, это же не свидание, а просто встреча, чтобы оставить позади работу и расслабиться. Ни на что особенное я не рассчитываю, если только она сама этого не захочет. Не спорю, мисс Гринер эффектная женщина, но после того, как Анабель поцеловала меня, я, ни о чем другом думать не могу, вот и стараюсь абстрагироваться, переключившись на даму своего уровня.
Пока я принимал душ, у меня от воспоминаний, несколько раз случилась эрекция, и я раздраженно топил ее под струей воды, ругая себя за скотские мысли. Так нельзя. Анабель еще ребенок, а мне, похоже, нужно лечиться, раз я думаю о ней, как о предмете сексуальной фантазии. Боже, но до чего ее легкое касание меня взбудоражило. Даже не знаю, как после этого смогу вести уроки, чтобы не посмотреть на девушку и не захотеть ее еще больше.
Забудь, Рэм. Ты должен забыть об этом.
Двухэтажный домик учительницы, располагался в спальном районе, в пяти кварталах от центра. Тихий и спокойный. Никаких тебе шумных соседей и полицейских сирен посреди ночи, когда город только-только улегся спать. О постоянных разборках на улицах под моими окнами, я вообще молчу. Что ни ночь, то драка со следствием. Ну, со временем начинаешь привыкать и меньше обращаешь внимание. Даже, когда с улицы молят о помощи, я меньше вздрагиваю и подбегаю к окну, чтобы посмотреть, что случилось, потому что по большей части, дело касается пьянчужек, шлюх и наркоманов: кто-то кому-то не долил, не доплатил или прокинул с дозой.
Мисс Гринер распахнула дверь и, увидев у меня в руке букет, покраснела.
Как давно она получала что-то от мужчин?
– Добрый вечер, мистер Уолл.
– Добрый вечер, мисс Гринер. – Я протянул ей цветы. – Это вам.
– Спасибо. – Она с шумом вдохнула их аромат. – Проходите, пожалуйста.
Я прошел внутрь, оказавшись в просторной, ярко-освещенной гостиной. Первое, что мне попалось на глаза, это межэтажная лестница из белого дерева, ведущая на второй этаж. – Может, на «ты»? Тем более, мы сейчас не в школе.
– Я не против. – Кора шагнула в кухню, отделенную белоснежно-белой стеной с портретом женщины, эпохи Просвещения.[6 - Эпоха Просвещения – XVII век. Одна из ключевых эпох в истории европейской культуры, связанная с развитием научной, философской и общественной мысли. (Прим. автора)]О, это была не просто неизвестная женщина, или элемент декора для мисс Гринер. Это был портрет Елизаветы Батори,[7 - Елизавета или Эржебет Батори из Эчеда, называемая также Чахтицкая пани или Кровавая графиня – венгерская графиня из известного рода Батори, известная серийными убийствами молодых девушек. (Прим. автора)]самой жестокой и кровожадной убийцы за всю историю жизни. Почему у мисс Гринер висел портрет Кровавой графини, я не понимал. Возможно, мы все стремимся держать у себя в шкафу что-то жуткое, чтобы не совершать опрометчивых поступков. Только от чего отгораживалась Кора? – Ты удивлен? – я был уверен, что она несколько секунд стояла и смотрела, пока я задавался вопросами о картине.
– Немного. – Я повернулся к ней. – Но, я озадачен. Ведь, ты не веришь в монстров.
Кора пожала плечами.
– Она была настоящей. – Она протянула мне бокал с красным вином.
Мы двинулись во вторую часть гостиной, где размещался мягкий диван буквой Г, кофейный столик, стеллажи с книгами, небольшой письменный стол, ютившийся в углу, с кипой газет и камин, который Кора заранее разожгла.
Я втянул носом запахи, которые витали в воздухе. Пахло благовониями и еще чем-то, что я не мог разобрать. Какой-то солоноватый оттенок, который не укладывался ни в одно обозначение с травами.
– У тебя очень уютно. – Действительно уютно. Для одинокой женщины, ее быт был обустроен по всем параметрам: немного простоты, немного роскоши и романтичности. – А я вот не представляю, куда девать свою коллекцию книг.
Кора отпила вина, повернувшись ко мне всем телом.
– Я бы хотела спросить тебя кое о чем. Можно?
– Да, конечно.
– Наблюдая за тем, как ты играешь с командой, – она закусила губу. – Мне показалось, что на поле был не ты, а кто-то другой. Ты словно потерялся.
Ох.
– Это так. Не в прямом смысле, – поспешно добавил я. А то решит, что я реально чудовище. – В школе и колледже, тренера называли меня Монстром, из-за того, как я играю. Я, как бы, отключаюсь от реальности, концентрируясь только на игре. В те моменты, я знаю, что должен двигаться, нападать и ни перед чем не останавливаться. – Как животное, управляемое инстинктами. – Не редко, меня сравнивали со зверем, так что я не удивлен твоему вопросу. – Я отхлебнул напитка. Жидкость опалила глотку, скатившись по пищеводу, и бухнулась в желудок. Какой странный вкус. – У тебя столько газет.
Кора снова пожала плечами.
– Люблю читать. – Она сделала жадный глоток, словно нервничала. – Я принесу еще вина. – Кора спешно пересекла гостиную, исчезая в кухне.
Я поднялся, прохаживаясь по комнате. Остановившись у камина, и в очередной раз, вдохнув запах, исходящий от тлеющих благовоний, я снова пытался разобрать ароматы.
Спрошу об этом Кору.
Шагнув к письменному столу, я взял газету, пробежавшись взглядом по заголовку.
«Пятая жертва неизвестного маньяка. Он опять это сделал!».
Отложив газету в сторону, я взял следующую.
«Найден еще один труп школьницы. Преступник пока не пойман!».
И еще.
«Попробуй – поймай меня! Убийца водит полицию за нос!».
«Убитые горем родители, похоронили дочь в свадебном платье. Она никогда не узнает жизни!»
«Жертве всего шестнадцать!».
Сложив газеты, я вернулся на диван.
На кой черт, Кора держит у себя столько газет об убийце? Хотя… если в ее доме висит портрет Батори, то я не удивлен, ее коллекции заголовков.
– Прости, что так долго. – Кора поставила поднос с закусками на кофейный столик. Подхватив бутылку, она долила нам вина.
– Ты интересуешься преступлениями?
Она зависла с бокалом у губ. Потом, хихикнула, потупив взгляд.
– Ты видел газеты?
Такое из памяти не сразу удалишь.
– Не слишком, если только это не касается занятий по истории. К тому же, об убийце пестрят все газеты. – Кора отставила бокал с вином на стол. – Думаешь, что я странная?
– Нет. Я, к примеру, собираю фантики от конфет. – Это, конечно, ничто по сравнению с газетами, но, по крайней мере, она не станет считать себя единственной странной в этой комнате.
Мы посмеялись. Несколько минут помолчали, думая каждый о своем. Не знаю, чем был занят ее мозг, но к еде она не притронулась, а я, напротив, налегал на оливки и сыр, теперь, чувствуя странный, вкус во рту.
Что за черт?
– Можно, я спрошу тебя?
– Спрашивай. – Я сделал несколько глотков вина, чтобы забить непонятный привкус. Может, еда не свежая?
– Было бы глупо тебя спрашивать об отношениях, раз ты пришел ко мне. – Она нервно повела плечами. – И все же, я хотела бы уточнить. Ты свободен?
Я ожидал, что она спросит. Иначе, к чему вообще было затевать повод выпить?
– В последнее время я свободен.
Кора резко подалась ко мне, задев руку, в которой я держал бокал с вином. В итоге, напиток опрокинулся мне на рубашку. Я не успел возразить, как она прижалась к моим губам, с почти, что животной страстью, целуя меня. Мне хватило мгновения, чтобы отреагировать на поцелуй, хотя я понимал, этого не стоит делать. Не стоит спешить, потому что отношения, построенные на взаимном сексе, ни к чему не приведут. Я попытался мягко отстранить Кору, но она лишь застонала, перекинув ногу через меня, седлая и потираясь о мою промежность.
Проклятье. Я либо должен ее остановить и сделать это до того, как решу продолжить, либо позволить себе плыть по течению.
– Кора, – пробормотал я, пока она целовала мою шею, попутно расстегивая пуговицы на моей рубашке. – Кора.
– Что? – она распахнула рубашку, присасываясь к соскам, очерчивая каждый, кончиком языка. – Тебе не нравится?
Мне нравилось. Черт бы побрал себя, но мне нравилось, что она делает.
Если вспомнить, как давно у меня был секс, то я давно должен состоять на учете по спермотоксикозу, но я, правда, офигевал от происходящего.
– Я хочу тебя. – С жаром прошептала Кора, расправляя ремень и расстегивая ширинку на моих брюках. – Прямо сейчас.
– Подожди, – все же, я нашел в себе силы, ухватить ее за руки и остановить. Как бы мне не хотелось утолить сексуальный голод, вырезать из памяти лицо Анабель, ее поцелуй, я не хотел все усложнять. Я понимал, что ничего лучшего у меня уже не будет. В худшем случае, я останусь законченным холостяком с однорукой невестой, а Кора сойдется с Джонсоном. Потом буду проклинать себя за глупость, что так и не решился двигаться вперед, а как дурак, пошел на попятную. И все же, мне казалось, что делать этого не стоит. – Ты вправе ненавидеть меня за это.
– Ненавидеть? – она пыхтела, едва справляясь с дыханием. – За что?
За то, что я не хочу тебя. Я хотел бы кастрировать себя за мысли о другой.
– Ты сказал, что у тебя никого нет.
– Это так. Но, я не могу просто взять и сделать это.
– Почему? Я не нравлюсь тебе? – Кора выпрямилась, выпячивая грудь вперед.
Она мне нравилась. Даже больше, изначально, я много фантазировал о Коре, представляя ее в своей кровати, но все мои фантазии исчезли с появлением Анабель.
– Нравишься. – Я скользнул взглядом по ее груди, отчетливо различив два торчащих соска под тонкой тканью платья. Я ощущал жар, оттуда, где сходятся ее бедра: он опалял мой пах, доводя до высшей температуры.
– Ты любишь другую?
Я промолчал. Говорить о любви к одной из своих учениц – вверх маразма. Кора будет считать меня извращенцем и педофилом. Черт, а это не так?
– Ответь, ты любишь другую? – теперь, ее тон похолодел, как и температура в комнате. Кора слезла с меня, спешно поправляя платье. Я также быстро управился с ремнем и ширинкой, только рубашку придется сдавать в химчистку.
– Я не уверен в том, что чувствую.
– Боже, какая же я дура. – Покачав головой, она спрятала лицо в ладонях.
– Нет, Кора. Не смей себя ругать. Дело во мне. Ты здесь не причем. – Я поднялся с места. Думаю, мне лучше уйти. – Прости меня. – Я двинулся к выходу, ощущая себя последним ублюдком.
Благополучно добравшись до дома, я пришел к выводу, что просто выброшу рубашку в мусорное ведро.
Раздевшись, я залез в душ, встав под холодные струи воды. Кожа мгновенно покрылась мурашками, но так мне и надо. На кой дьявол, я позволил Коре надеется, что со мной возможна не только близость, но и отношения. Может, она и не думала об этом, как о перспективе заиметь семью, но любовника, это точно. Я был бы неплохим любовником для нее – нежным и страстным. Все то, чего так не хватает женщинам и от чего фанатеют читательницы романов, но этому не суждено случится из-за собственной глупости. Каждый раз убеждаю себя, что пора бы повзрослеть и научится хотеть женщин, а не пускать слюни на школьницу.
Помоги мне боже, я не знаю, как избавится от этих мыслей. Ведь, я даже не пробовал. Последний раз, отношения, которыми я дорожил, были в колледже, но и те оказались недолговечны. Не помню, чтобы меня тянуло на девушек помоложе, тогда на кой черт, у меня сейчас происходит?
Сжав кулак, я со всей силы ударил в стену, оставив на ней внушительную вмятину. Кафельная плитка мгновенно покрылась трещинами, несколько кусочков упали, смешавшись с водой, и ускользнув в слив.
Получай засранец!
ГЛАВА 4
Я решительно был настроен поговорить с Корой. Не хотелось оставлять ее с мыслями, будто она виновата. Обычно, после того, как девушка проявляет инициативу, а ей отказывают, она начинает чувствовать себя униженной, но я хотел заставить поверить ее в обратное. Кое-как дождавшись обеда, я сразу же пошел в столовую, надеясь застать Кору там, потому что в учительской нам не удалось остаться наедине: либо было слишком много свидетелей, либо она уходила раньше, чем остальные.
Выискав ее среди остальных, я, не медля, подошел к ней, начав пороть чушь, будто мне нужна ее помощь в одном историческом аспекте. Джонсон, как обычно подозрительно пялился на меня, словно я террорист, задумавший подорвать к чертям, школу и в данный момент занимаюсь вербовкой.
Я хотел поговорить с Корой вне школьных стен, и хотел это сделать сейчас, а не дожидаться вечера. Было одно место, которое подростки называли тайным, в прошлом оно предназначалось для хранения школьного инвентаря, а сейчас использовалось для встреч учеников между уроками, чтобы покурить травку, потискаться или выпить. О нем знали все, включая и директора, и частенько на дверь вешали замок, но надолго, тайное место, не оставалось запертым. Как и сегодня.
Уговорив Кору пойти со мной, я предложил ей пойти именно туда, чтобы нас не подслушивали и случайно не застали. Может, я придал картинке слишком много красок, раз учительница густо покраснела?
Толкнув дверь, я вошел в небольшое помещение, освещенное только дневным светом, просочившимся с улицы.
– А мы не можем поговорить позже, после работы? – Кора осторожно ступила вперед. Я спешно, пока нас никто не заметил, запер дверь и включил единственный источник света – засаленную лампочку, свисающую с дощатого потолка. Коморка, размером не больше гардеробной комнатки, четыре на четыре, была заставлена коробками и рулонами ватмана. В уголке теснился небольшой, старый стол, покрытый тонким слоем пыли. Рядом, ворох каких-то старых тряпок и мешковины. – Как же тут жутко. И пахнет отвратительно.
Да, уж точно не розами благоухает.
– Мне жаль, что произошло вчера.
