скачать книгу бесплатно
– Не получится, – сказал он, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
Без ехидства.
Девица, впрочем, ехидство скрывать не пыталась.
– Что, прости? – ответила она, толкая дверь.
Не получилось.
– Не получится, милая, – так же спокойно повторил Кондор, снова зевая и наблюдая, как гостья судорожно пытается открыть дверь его кабинета. Сцепленный чарами механизм щелкал, шипел, в нем что-то двигалось, но замок не открывался.
Рука сама собой потянулась к чайнику, проверить, насколько он остыл.
Девушке снова стало страшно.
Она развернулась, скрестив руки на груди и шумно выдохнув воздух через ноздри, как рассерженный зверек. Уставилась почему-то в зеркало, на отражение Кондора, и так злобно, что зеркалу стоило бы осыпаться осколками от ужаса, жалобно и виновато звеня. Кондор перехватил ее взгляд там, с той стороны стекла, радуясь, что гостья не обладает способностью испепелять или превращать человека в камень движением век. Он чуть приподнял чашку – пока пустую.
– Прекрасно понимаю твое замешательство, – сказал он, стараясь быть настолько приветливым, насколько мог, – но, к сожалению, тебе придется сесть и выслушать все, что я скажу. Чаю? – Он улыбнулся, но девица не сдвинулась с места, продолжая злиться. Кондор нахмурился и сказал уже куда резче: – Тебе все нужно по два раза повторять? Сядь! – и указал взглядом на диван.
И добавил в этот приказ чары.
Легкие, вряд ли кто-то, вдруг оказавшийся свидетелем этой сцены, заметил бы их след.
Потом, наверное, ему будет за это стыдно, но тратить силы на бессмысленный спор или уговоры не хотелось.
Девушка покорно подошла к дивану и села на краешек так скромно, словно боялась занять слишком много места. Руки она все еще держала скрещенными на груди, закрываясь ими и от Кондора, и от мира вокруг них.
– Чай? – повторил Кондор, пока придумывал, с чего начать.
Она рассеянно кивнула, не отводя в сторону взгляд – очень вопросительный и все еще злой. Вблизи черты лица казались еще более детскими, и девушка напоминала маленького рассерженного котенка. Или щенка. В общем, что-то достаточно милое, чтобы доставить множество мелких неудобств.
Кондор лениво подпер голову ладонью, заставляя себя держать концентрацию внимания и медленно, слово за словом, движение за движением, сворачивать их диалог в нужную сторону. Главное – не забыть ничего, хотя что-то он уже точно забыл.
Заставить остывший уже чай в фарфоровом чайнике снова стать теплым – одно привычное движение руки. Наклонить этот самый чайник, чтобы не пролить ничего на стол, – испытание уже посложнее. Почему-то казалось, что стоит на секунду прикрыть глаза, и эта секунда превратится в пару часов сна, совершенно ненужного здесь и сейчас, поэтому Кондор держался, разглядывая девицу.
То, как она берет в руки чашку, нелюбезно буркнув скупое “спасибо” и отводя взгляд. Как дрожат ее руки, отчего по поверхности чая расходится мелкая рябь. Как она встряхивает головой, пытаясь сбить со лба растрепанные и слишком короткие – по местным меркам – для взрослой девушки пряди.
Такая прическа, как у нее, прямые волосы чуть ниже плеч с дурацкой челкой, отросшей и лезущей в глаза, подошла бы девочке, все еще увлеченной кукольными чаепитиями, воспитанием канарейки или поиском колец фей в саду перед домом.
Пять тонких металлических колец в правом ухе с этим нежным образом никак не увязывались.
Девушка очень по-детски прикусила нижнюю губу и уверенно поставила чашку на стол.
– Где я? – Она снова смотрела прямо на Кондора, сдвинув брови. – То есть… эмм… я не про адрес, конечно. Я тебя не помню. И я не помню, как оказалась здесь. – Она говорила медленно, словно подбирала каждое слово, боясь ошибиться. – Как-то это… странно. То есть, правда, я обычно так не делаю! В смысле, не сплю у незнакомых… Ой.
«Ей страшно, и она оправдывается, – напомнил он себе, – поэтому она резкая. Почти грубая. Поэтому в голосе злость, а еще обида на себя и на весь мир. И на него, на Кондора, лично, потому что он, пожалуй, самый удобный объект для обиды здесь и сейчас».
– Я знаю, у тебя сейчас много вопросов, – небрежно ответил Кондор, кидая в свою чашку еще один кусок сахара. Какой-то из, неважно. Девица, кажется, их сосчитала, и ее брови удивленно дернулись. – Я отвечу на все, только, прошу, постарайся без лишних движений, хорошо? Ты цела, и никто не причинил тебе вреда.
Она моргнула. Кондор сделал глоток чая и задумчиво очертил пальцем круг на столе:
– Но… хм… Я не могу сказать, что с тобой всё в порядке, – осторожно сказал он. – По крайней мере, не в том порядке, к которому ты привыкла.
Девушка нервно сглотнула:
– Мы чем-то упоролись?
Кондор удивленно вскинул голову, потому что это слово тоже было чем-то иным. Не таким, чтобы понять его сразу.
В прошлый раз было так же. Иногда. Потом все привыкли.
– Мы напились вместе или что-то… посерьезнее употребляли? – повторила она, уловив его замешательство.
Взгляд снова стал пристальным и жадным, цепким, как пальцы слепого, изучающего незнакомый предмет. Она то ли пыталась вспомнить, кто такой Кондор и откуда он взялся, то ли любовалась им, запоминая черты лица. На секунду ее взгляд изменился, она сощурилась – видимо, разглядела его глаза. Вряд ли сам цвет, скорее, просто что-то такое заметила и опять удивилась.
Кондор наклонил голову набок, пытаясь вспомнить, как зовут его собеседницу, но имя почему-то не всплывало в памяти, словно его там и не было.
– Скажи, что мы ничего противозаконного не натворили, пожалуйста, – сказала она тихо. Слова дались ей с трудом.
– Ну, наверное, не натворили. По крайней мере, ты. По крайней мере – при мне, если тебя это успокоит. – Он нервно усмехнулся и снова очертил на столешнице круг, потом взялся за чашку, но до рта ее не донес. Потому что понял, что чужого имени в его голове быть не могло. – Подожди-ка! – Он чуть откинулся назад. – Кажется, мы так и не представились друг другу. А я и забыл об этом…
– Что? – выдохнула она.
Снова – со злостью.
Он подавил порыв устало закатить глаза и просто протянул ей руку, вставая и чуть подаваясь вперед:
– Зови меня Кондор, – сказал он.
Девушка улыбнулась, лукаво сощурившись. Кажется, нашла его прозвище забавным, и это было сильнее, чем ее раздражение. Хотя бы на миг.
– Алиса, – не моргнув глазом соврала она, пожимая его пальцы.
Рука у нее была горячей и чуть дрожала.
Кондор приподнял одну бровь и усмехнулся. Алиса, значит. Имя было не ее, оно ей… не подходило, как сшитое на другую девушку платье, слишком красивое и открытое, шире там, где нужно, с линией талии не на том месте. Окажись они оба случайными гостями в чьем-то доме или кем-то вроде того, знакомыми на пару часов, пожалуй, Кондор бы принял это имя – да хотя бы как попытку закрыться от чужака. Но ситуация, увы, была другой, и ему очень, очень нужно было знать, как зовут девушку на самом деле.
Потом она, если захочет, может назваться кем угодно и как угодно
Кондор перевернул ее ладонь, сделав вид, что рассматривает линии, пытаясь найти там что-то интересное, и осуждающе покачал головой.
– Врать нехорошо, Алиса, – сказал он с лукавой улыбкой.
– Да ладно? – не-Алиса выдернула из его пальцев свою ладонь и снова сердито свела брови.
– Твое право. – Кондор пожал плечами и сел. Пусть будет Алиса. Пока. – Я не твоя матушка. Захочешь – скажешь. – Он потянулся к чашке, посмотрел на нее и, наконец, решился перейти к главному. – Как ты заметила, милая, ты кое-чего не помнишь. К сожалению, пришлось так сделать, чтобы ты забыла небольшой отрезок времени, но…
– Накачал чем-то?
Она дернулась, как от чего-то отвратительного.
– Не знаю, что ты имеешь в виду. – Кондор снова пожал плечами. – Но, наверное, нет. Память вернется. Или я помогу ей вернуться. Ничего существенного. – Он хмыкнул раздраженно, потому что вопросов было слишком много, а времени оставалось все меньше. Тратить его на ерунду вроде объяснения того, почему она что-то не помнит, не хотелось. – Теперь к делу.
И замолчал.
Алиса все еще сидела на самом краю дивана, сцепив руки в замок и положив их на колени. Ей было страшно – снова страшно и куда страшнее, чем в самом начале. Потом, наверное, станет еще страшнее – когда она узнает всю правду, которую он намеревался – из самых благородных побуждений – сейчас от нее скрыть.
– На всякий случай напомню, что здесь тебе не причинят никакого вреда, – наконец сказал Кондор. – По крайней мере, пока ты не решишь настойчиво искать неприятности, – добавил он и понял, что не удержался от слишком мрачной улыбки. – Я сейчас не настроен на то, чтобы играть в дипломатию и смягчать новости, но так получилось, что ты перешла границу миров.
Она не сразу это осознала, конечно.
Ожидаемо.
– Что? – Алиса рассеянно моргнула. – Каких миров?
– Ну… – выдохнул он, не зная, что еще сказать. – Попала в другой мир. Эм… Иногда это называют «пройти сквозь грань»… – Кондор вздохнул и, скрестив руки на груди, посмотрел на потолок – темный, из резного дерева. На потолке, конечно, ничего написано не было, но вот отвлечься, подавить возникшее снова раздражение – совершенно лишнее и несправедливое по отношению к ни в чем не виноватой девушке – и выдать все, что нужно, это помогло. – Миров существует великое множество, и есть пути, по которым можно попасть из одного в другой. Законы путешествий находятся за пределами понимания современной магической науки, но иногда так получается, что волей Богов или случая кому-то удается… хм, оказаться не в том месте и не в то время…
Она молчала, пока он говорил все это, и молчание становилось все тяжелее и тяжелее.
– Конечно. – Кондор усмехнулся. – Конечно, ты не веришь. Сейчас я покажу тебе карты и книги, ты удивишься и дрожащими руками будешь все это переворачивать и смотреть. – Он уже не пытался скрыть свою усталость. – Или подойдешь и откроешь окно, чтоб убедиться. Правда, сейчас ночь, и полюбоваться горами вряд ли получится, милая.
– Допустим, – сказала она осторожно.
Ему показалось, что она сейчас возьмет – и сорвется с места, схватив несчастный канделябр, на всякий случай – отбиваться от всяких там. Потом попытается выбить дверь, начнет кричать и звать кого-нибудь, или сделает еще что-то в том же духе – и будет совершенно права. Только вот все будет испорчено быстрее, чем он успеет еще раз применить к ней чары, чтобы успокоить и усадить на место.
– Впрочем, – сказал Кондор, решаясь на чары – уже другие, – у меня есть более действенный способ заставить тебя поверить.
Он спокойно улыбнулся и поднял одну руку перед собой, раскрывая ладонь.
Алиса даже испугаться не успела.
Если говорить о магии, то Кондор предпочитал обходиться безо всякой этой ерунды вроде искр и светящихся линий. По разным причинам. Начиная с того, что считал это все пустой тратой ресурса, который с некоторых пор привык беречь, и заканчивая чувством собственного превосходства над теми, кто без искр и сияния не умел видеть и контролировать собственные чары.
Но иногда без этого было не обойтись. К примеру, если речь шла о том, чтобы показать магию кому-то, кто, скорее всего, в нее не верит и не готов поверить, не увидев своими глазами нечто волшебное. Нестрашное и чудесное.
Над ладонью Кондора появились синие лепестки магического огня, ставшие цветком. Цветок этот раскрывался постепенно, менялся, как живой, похожий не то на лилию, не то на цветы какого-то из тех странных растений, которые росли далеко и не здесь. Потом огонь, подчиняясь воле, превратился в маленькую птицу – похожую на всех маленьких птиц одновременно.
Алиса, или как там ее по-настоящему, застыла с открытым ртом, завороженная и удивленная. Кондору показалось, что если бы она так не боялась, она бы попыталась подпрыгнуть, двинуться вперед, чтобы дотянуться до птицы, пронесшейся мимо. За ее коротким полетом с ладони вверх и к потолку, так что от каждого взмаха крыльев в воздухе оставалась висеть волшебная искрящаяся пыль, медленно осыпающаяся вниз и тающая, не достигнув пола, Алиса наблюдала с той же жадностью, с которой не так давно рассматривала Кондора.
И с таким же восхищением.
Птица влетела в витраж и рассыпалась искрами.
Кондор сел, скрестив руки на груди и с чувством полного удовлетворения откинувшись на спинку стула. Он ждал, пока Алиса перестанет таращиться в пространство.
– Если уж и это выглядит неубедительно, – сказал он, – могу показать еще пару фокусов. Ну, отомри уже!
Она обернулась – с широко раскрытыми глазами, бледная как полотно.
– Итак, твое имя, милая?
***
За окном правда оказалась зимняя ночь – и горы.
Они были высокими, эти горы, высокими и острыми, как ряд хищных зубов на челюсти мертвого чудовища. Вверх к серебристым вершинам полз лес, я видела его темные силуэты, потому что небо здесь было полным ярких крупных звезд, складывающихся в незнакомые созвездия. А еще потому что над горными вершинами сияли сразу две луны – два широких серпа, похожих друг на друга, как близнецы. Одна из лун забралась высоко, вторая чуть отставала от нее, но света обеих было достаточно, чтобы увидеть и горы, и лес, и снег на каменной стене, окружающей замок, в котором я проснулась четверть часа назад.
Я дрожала, но не от холода, а от всего остального.
Это все остальное не помещалось в голове, как я ни старалась.
Я попросила Кондора, или как его там, еще раз показать мне фокус – он согласился, усмехнувшись. На его ладони, очень красивой, с длинными сильными пальцами, расцвел лепесток волшебного пламени.
– Можно? – спросила я и, когда мне кивнули в ответ, протянула руку – а потом смотрела, как волшебное пламя переползает на мои пальцы, окутывая их мерцающей перчаткой.
Больно не было. Не было жарко. Было щекотно, словно я передержала руку в неудобной позе, и теперь ее покалывало, кожа немела.
Я сжала ладонь в кулак – и расправила пальцы. Магия вытянулась вдоль моей кисти от запястья к ногтям, повторяя расположение костей. Кондор, до этого момента молча наблюдавший за мной, как за ребенком, играющим с опасным предметом, вновь по-птичьи наклонив голову, удивленно хмыкнул, взял меня за руку и осторожно согнул мои пальцы, закрывая ладонь в кулак.
– Играй аккуратнее, – сказал он со странной улыбкой.
Моя ладонь опустела. Я зачем-то украдкой вытерла ее о джинсы, шумно выдохнула воздух – и назвала свое имя.
Настоящее, не то, которым представлялась слишком назойливым незнакомцам в барах.
– Вот и славно, – сказал Кондор и отодвинул меня в сторону, чтобы закрыть окно. – Я рад, что мы это выяснили, Мари.
Он зачем-то выбрал эту форму имени, не знаю, может, здесь было так принято, может, он так услышал, а может…
Пока я решала, стоя у окна, вцепившись пальцами правой руки в запястье левой, Кондор вернулся к своему столу и сел на него. Последняя свеча медленно таяла, становясь ниже и ниже. Кондор задумчиво посмотрел на свечу и погасил ее, сжав огонек пальцами.
– Итак, на чем мы остановились? – спросил он у меня.
– На других мирах, – сказала я, поежившись.
И удивилась тому, как просто оказалось это произнести.
– Точно. – Кондор развернулся, нашел свою чашку с чаем и сцапал ее. – Так получается иногда, что люди оказываются не в то время и не в том месте. В твоем случае произошло чуть… иначе. Ты оказалась ровно там, где нужно, хотела ты сама того или нет.
Его движения сейчас были небрежными, нарочито ленивыми, а тон – будничным. Таким не о других мирах и чудесах рассказывают, а делятся новостями о соседях. О ерунде всякой будничной.
– В твоем случае, – сказал Кондор, – замешана воля божества. У нас их несколько, и…
– То есть я что, божественный посланник? – перебила я его.
Как смешно.
– Вроде того. – Волшебник хлебнул чаю. – Маленькая посланница многоликой богини. И, конечно, явилась в наш мир не просто так, а чтобы стать свидетелем неких важных событий, – в его тон проскользнуло немного ехидства, но тут же испарилось. – Ты – наблюдатель, – голос стал серьезнее. – Немного – жрица. Немного – носитель божественной воли. И наша гостья.