скачать книгу бесплатно
Мальчишечка, мальчишка,
не рви мне душу в клочья,
и так хватил я лишку
с тобой бессонной ночью.
Моя провинция
Провинциальная – до боли – тишина:
почти зима, почти весна, почти что лето,
почти что осень, – все четыре есть куплета,
а песни нет… поди, провинция грешна…
А я живу неброско и смиренно —
провинциальный, но российский гражданин…
Я не ломал судьбу через колено,
в пылу выскакивая из своих штанин…
Мне так хотелось быть всегда в порядке,
но чтоб – не выбиваясь из последних сил…
Я был, конечно, у страны – в остатке,
но и судьбой своей её быть не просил…
Я сплю спокойно… только на рассвете
уже лет десять нарушаю свой покой,
чтоб на вопрос единственный ответить:
вопросы-то моей провинции на кой?
Но в тишине рассветного молчанья
вопрос всегда висит в бездонной пустоте…
а в подсознанье – не слова, – мычанье:
мы тоже граждане, но, кажется, не те…
Глубинка тянет лямку на пределе,
и у неё уже давно вопросов нет:
в России все портянки пропотели,
и душно жить во лжи растоптанной стране…
Но нам с тобой, глубинка, нет замены…
В провинциальности такая чистота,
что не дождёшься от неё измены, —
пустые хлопоты… не снять её с креста…
Провинциальная – до боли – тишина:
почти зима, почти весна, почти что лето,
почти что осень, – все четыре есть куплета,
а песни нет… А песня – есть…
Она в России просто не слышна…
Коллизия
Дурачок, ты, Коленька:
был и… будешь – голеньким…
Ты не понял, родненький:
лучше быть угодником,
промолчать, а тряпочку
спрятать, чтобы лапочкой
в круге быть проверенном…
Ну, а коль – не верил я,
вот, и вышел… Коленька,
будто в бане, – голенький.
Mon ami
Заколдованное лето
в белом саване ночей —
будто строчка из куплета:
ты – ничья, и я – ничей…
Ночь запуталась в рассвете
голосами сонными,
только эхо и ответит:
mon ami…
Кареглазая соседка,
поколдуйка у костра:
завари чаёчек крепкий,
чтобы выжить до утра…
Улетаю, улетаю…
Не держи меня, мой друг:
в небе облачком растаю,
замыкая ночи круг…
Ночь запуталась в рассвете
голосами сонными,
только эхо и ответит:
mon ami…
Женщинам, которые ждут
Если бы чёрными днями покорно
небо спускалось мне пледом на плечи…
Если бы двор мой неведомый дворник
мёл неустанно в простуженный вечер…
Если бы ветер все жёлтые листья
выдул из города осенью стылой…
Если бы слал ты мне тысячи писем…
я бы тебе всё, наверно, простила…
В унисон с Булатом
На погонах позолота
пропиталась нашим потом.
В никуда из ниоткуда…
Будь солдатом! – Значит, буду!
Я – на мушке, ты – за кружкой…
Я – в окопе, ты – с подружкой…
Я – в земле, а ты – в постели…
Мы ж не этого хотели!!!
Но…
не устану повторять я:
все солдаты в мире – братья!
Все солдаты в мире братья, —
не устану повторять я.
Рвутся жилы… Быть бы живу
моему с тобой призыву.
Кровь не капает, а льётся…
Только флаг российский вьётся.
ȅ
на погонах позолота
пропиталась нашим потом…
В никуда из ниоткуда…
Будь солдатом! – Значит, буду!
Но…
не устану повторять я:
все солдаты в мире – братья!
Все солдаты в мире братья, —
не устану повторять я…
Дурной знак
А на ветру не заполощется беда —
застынут наши замороченные души,
и так захочется тихонечко предать…
чтоб свои души и не слышать и не слушать,
И землю звонкая накроет тишина —
как в предрассветье, – сон неумолимо душит,
и не увижу я из своего окна,
что улетают мною преданные души
в бездонность чёрной от утраты пустоты,
в такую даль – не выразить словами…
И остаёмся вместе только я и ты,
и – подлость, подслащённая стихами…
Колыбельная наоборот
Переждём, и всё случится…
Слышишь – ктото в дверь стучится?
Ночь…
Не случайный ли прохожий
ищет – не находит тоже?
Ночь…
Кто он – этот третий лишний,
что усердствует излишне?
Ночь…
Дует из окна – нет мочи,
не спасёт полоска скотча.
Ночь…
Стыло. Далеко до света.
Как в ушко иглы продета
ночь…
А в зрачках твоих лучистых
будто прячется нечистый.
Ночь…
Нет ответа – почему же
в комнате такая стужа?
Ночь…
Только ждать, когда случится
или кто-то постучится
в ночь…
Постельная сцена
Лежу в постели, как в нирване,
речным весенним топляком:
расслаблен и немного странен,
с собою будто не знаком;
и в темноте с табачным дымом
вдыхаю бренность бытия…
не бренность же – проходит мимо,
и только простыни хрустят….
Стук в дверь, а я его не слышу, —
не пьян, не болен, не дурак,
но слышу чей-то голос свыше,
как будто в потолке дыра.
А мысли – к черту эти мысли,
их уже некуда девать:
в табачном дыме мысли виснут,
не опадая на кровать.
Сопит жена, не раздражая…
Рассвет в окно. Бессонна ночь.
Кого-то… что-то…. я… рожаю…
и только некому помочь.
Нет, не успел…
А мы не спали до утра…
Мотало лодку у причала,
и новый день искал начало
в золе уснувшего костра…
