скачать книгу бесплатно
– Почему же? – Она ограничилась тем, что вежливо пожала плечами.
– Вам понравился ваш коттедж?
– Он просто великолепен.
– Вы никогда не были в горах?
– Никогда.
Это была неправда. Конечно же, она знает, что такое горы: ее воспоминания о Тбилиси венчались Мтацминдой, ей нравилось это тбилисское название: Мтацминда, Мтацминда, оно было похоже на считалочку… Но все равно это было неправдой. Как и все, что касалось Мананы, включая ее душевную болезнь.
– Хотите, я покажу вам горы?
«Почему он так странно смотрит на меня?» – подумала Ольга. Антрацитовые глаза Ионы прожигали ее насквозь, впрочем, антрацит и должен гореть… Ровным, чистым пламенем.
– Конечно. Мы будем рады. Завтра с утра.
– Я не имею в виду Марка, – об Инессе Иона даже не заикнулся. – Я имею в виду вас. Только вас.
– Я не знаю… – Господи, зачем она сказала это? Нужно было ограничиться милым и твердым «нет», обратить все в шутку. Тогда в самом финале можно было снисходительно коснуться его плеча: на правах родственницы. Выражение «Я не знаю» больше всего похоже на поощрение ухаживаний, на начало сентиментального платонического романа с далеко идущими последствиями. Только этого не хватало!..
Ольга заслонилась рюмкой с коньяком. Отпила глоток и с тоской подумала: почему же не приходят к логическому финалу эти бесконечные «Мужчина и женщина»?..
Выпитый коньяк придал ей уверенности.
– Вы давно не виделись с братом? – светски спросила она.
– Семнадцать лет. С тех пор, как он уехал из Кизыл-Арвата. Бросил мать, которая уже с постели не вставала… Мы ее похоронили через полгода. Тогда ему было восемнадцать, а мне одиннадцать. Я его ненавидел.
Ольга вздрогнула, а потом вспомнила: ну, конечно же, склока из-за имени Иона, Марк рассказывал.
– Марк рассказывал мне… Ему нравилось ваше имя.
– Имя! – Иона хмыкнул. – Он хотел отнять его у меня. Он всегда отнимает то, что ему нравится. И если не дать отпор… Он может подмять под себя все и всех.
Это было так чудовищно несправедливо, что Ольга даже не нашлась, что ответить. Ее Марк совсем не такой: он нежен до самопожертвования, он предан делу, она видела его в разных жизненных ситуациях, и в каждой он был выше всяких похвал.
– Вы предвзято к нему относитесь, – сухо сказала она Ионе и даже отодвинулась от него.
– Простите. Я говорю правду.
– Вы просто завидуете ему. – Она слегка захмелела, а это всегда придавало ей смелости. – Просто завидуете, вот и все.
– Завидую? – Удивление Ионы было искренним. – Чему?
– Ну, хотя бы тому, чего он добился к тридцати пяти годам…
– Чего же экстраординарного он добился?
– Он… Он входит в совет директоров крупного концерна, он сам этого добился, он сам построил свою карьеру. А пробиться в Москве – это значит чего-то стоить по-настоящему. Он настоящий, Иона…
– Вы настоящая.
Он накрыл ее руку своей ладонью; ладонь была жесткой и прохладной, и это меньше всего походило на легкомысленный курортный флирт.
– Что вы делаете? – глупо спросила она. – Зачем?
Иона улыбнулся ей, но руку все-таки отнял.
– Не знаю, – медленно сказал он.
– Это нечестно, – Ольга даже сморщилась: костяшки пальцев еще горели от прикосновения горноспасателя.
– Почему?
– Марк – ваш брат. Вы ставите меня в неловкое положение.
– Разве? Я не хотел ничего дурного. Марк – мой брат, правда. А вы – жена брата, только и всего. Это называется родственными связями. Мы ведь родственники, правда?
Теперь Ольга почувствовала себя совсем уж глупо: чего только в голову не придет скучающей молодой женщине, очень верной жене очень верного мужа. Этот чертов Иона послан ей в искушение: слишком уж святочными были их отношения с Марком, никакой горчинки…
Случайное – или намеренное? – прикосновение руки Ионы не было ей неприятно, приходится признать. Но в самой его глубине таилась некая опасность, Ольга подсознательно чувствовала это. Нет, она никогда не вступит на эту стезю, утыканную свеженькими указателями: «ИЗМЕНА», «ПОРОК», «ПРЕЛЮБОДЕЯНИЕ». Инка бы в этом случае рассмеялась и сказала: «Иона, скажите правду, вы бы могли трахнуть жену собственного брата? Просто чтобы отомстить за детские обиды…» Но Инкин опыт не годился Ольге, она всегда была слишком правильной, ей в голову не приходило заглянуть в глубины своей собственной души.
– Чем вы занимаетесь, Ольга? – как ни в чем не бывало спросил Иона.
Хороший вопрос.
Дочь своего отца, жена своего мужа, пользователь компьютера, свободный английский, испанский и французский со словарем. Два раза в месяц «Сатирикон» (ее любимый театр), раз в месяц – Ленком (любимый театр Марка, банальнее не придумаешь). Есть еще, конечно, Сесар Вальехо…
– Вы знаете, кто такой Сесар Вальехо?
– Понятия не имею. – На лице Ионы застыло напряженное внимание.
– Это перуанский поэт. Я сейчас его перевожу.
– Так вы переводчица. – Он посмотрел на нее со скептическим интересом.
– В некотором роде.
В некотором роде – точно сказано. Если учесть, что она уже просрочила сдачу переводов для «Иностранной литературы». И еще неизвестно, сколько будет копаться. Вальехо так не похож на нее – и на Марка он тоже не похож.
Он похож на Иону, вдруг отчетливо подумала Ольга. Та же обледеневшая ярость во взгляде, та же обледеневшая ярость в словах.
– Ну? – Иона посмотрел на Ольгу с поощрением.
«Сейчас я прочту ему пару подстрочников, – подумала Ольга, – спрячусь за широкую спину перуанца, – и танец к тому времени кончится, и вернется Марк, и все станет на свои места».
– Хотите, я вам что-нибудь почитаю из Вальехо? – с надеждой спросила Ольга.
– Нет, как-нибудь в другой раз.
– Иона! – Голос, раздавшийся над их столиком, был так громок, что Ольга даже вздрогнула.
Рядом со столиком стоял парень лет тридцати в расстегнутой куртке: бородатое загорелое лицо, раздувающиеся ноздри, угольно-черные брови.
– Познакомьтесь, Ольга, это Влад, мой коллега, горноспасатель…
Если бы здесь сейчас была Инка, она бы отпустила какую-нибудь плоскую шутку в духе Чиччолины[7 - Чиччолина – итальянская порнозвезда.]: «Горноспасатель звучит почти как порнописатель. Как вы относитесь к порно, голубчик?»
Влад бросил быстрый взгляд на Ольгу и равнодушно кивнул.
– Слушай, Иона, где этот хрен Васька?
– Понятия не имею. Как собаки, не загнал?
– В том-то и дело! Джек поранил лапу, а у Васьки была мазь… Я ее найти не могу, а он как сквозь землю провалился…
Ольга с облегчением вздохнула: отличный повод спокойно ретироваться и оставить коллег по работе одних. Она поднялась из-за столика.
– Вы уходите? – равнодушно спросил Иона, на секунду отключаясь от негодующего Влада. – А что я скажу Марку?
Марк по-прежнему топтался у эстрады вместе с Инкой: похоже, эта сладкая парочка решила подготовиться к танцевальному марафону.
– Скажите, что я сейчас приду.
Женский туалет сотрясали весьма характерные звуки: какую-то любительницу крепких напитков выворачивало наизнанку. Ольга поморщилась: она не любила подобных неутешительных финалов. В своей жизни она напивалась лишь несколько раз, и все это сопровождалось таким тяжелым похмельем и такими угрызениями совести, что проще было отказаться от спиртного вообще. Впоследствии Ольга так и сделала, оставив для себя лишь коньяк. И то самую щадящую дозу: сто пятьдесят граммов и обязательная долька лимона.
Инка была в этом отношении куда разнузданнее: она пила все подряд, но это придавало ей дополнительный шарм. Втайне Ольга завидовала этому и понимала отца – именно этого «сердца с перцем» ему и не хватало.
Вымыв руки, Ольга критически осмотрела себя в зеркале – с возрастом в ней стала все больше проявляться грузинка-мать: тонкий нос с чуть заметной горбинкой, волосы, слегка вьющиеся на висках; только рот подкачал, слишком бледный. Анемично-бледный, но, в конце концов, это нравится мужчинам: его всегда можно зацеловать до трепетного прозрачного кармина.
Так и есть.
Еще один седой волос на виске.
Воровато оглянувшись, Ольга вырвала его: восточные женщины седеют рано, даже наполовину восточные… Марку это может не понравиться.
За спиной Ольги послышался шорох – любительница крепких напитков благополучно выползла из кабинки, остановилась рядом с ней и вывернула краны до упора. Только теперь Ольга сообразила, что это и есть их случайная соседка, донимавшая Иону расспросами о пропавшем парне.
Кажется, ее зовут Наташа.
Наталья, так будет вернее.
Наталья сняла свои чудовищные очки с толстыми линзами, и только тут Ольга заметила, что она красива. Или, скажем так, была красивой. Ее лицо было похоже на осенний парк, уже тронутый увяданием.
– У вас есть носовой платок? – спросила она.
Порывшись в сумочке, Ольга протянула ей салфетку: освежающая салфетка осталась от недавнего перелета. Впрочем, Ольга сразу же поняла, что этой увядшей женщине не нужны ни платок, ни салфетка: ей нужно поговорить, вот и все.
– Как вы себя чувствуете? – спросила Ольга.
– Отвратительно.
Разговор исчерпан. Можно закрыть сумочку и выдвинуться в сторону переполненного зала.
– Вы думаете, он погиб? – неожиданно спросила Наталья.
– Кто?
– Кирилл… Кира.
Только теперь Ольга сообразила, что она говорит о человеке, пропавшем пять дней назад.
– Простите, ради бога. – Она с состраданием посмотрела на Наталью. – Я ничего не знаю… Мы только сегодня приехали.
– Вы ведь их хорошо знаете, этих спасателей?
– Нет же!
– Но вы все равно их знаете. Скажите им. Убедите их! Они не должны прекращать поиски. Они должны найти Киру, это их долг… Живого или… – Она сглотнула слюну, а потом с тоскливым удивлением произнесла: – Или мертвого.
– Они и так делают все возможное, – позволила себе вступиться Ольга.
– Все возможное! – Лицо Натальи прошила сардоническая улыбка. – Я вижу, как они делают все возможное! Развлекаются с девицами в баре, вместо того чтобы… Простите! Я не то имела в виду…
– Я понимаю. Я искренне сочувствую.
Наталья взглянула на Ольгу.
– Она сочувствует, соплячка! – страшно захохотала Наталья. – Вы даже не знаете, какой он был! Вы не слушайте, что вам скажут обо мне…
– Мне ничего не говорили о вас…
– Еще успеют. Я знаю, что они говорят за моей спиной. Выжившая из ума слепая любовница, я же вижу эти наглые бесстыжие взгляды… Мне не нужно сочувствие. Найдите его.
– Они ищут, – снова тупо повторила Ольга, никчемный разговор стал тяготить ее.
– Почему никто не хочет слушать о том, что я видела? Почему никто не хочет верить мне?
Ольга не удержалась и хмыкнула: черт возьми, похоже, здоровый цинизм заразителен – точно так же, наверное, отреагировала бы и Инка. Интересно, что она вообще может видеть сквозь толщу своих линз?..
– Я же точно запомнила место, где они стояли!
– Кто «они»? – праздно спросила Ольга.
– Кира и тот человек, с которым он разговаривал. За несколько минут до того, как… – Наталья схватила ртом побольше воздуха. – До того, как их накрыло.
– Вы видели, как это произошло?
