скачать книгу бесплатно
«Родилась в одной семье девочка, и никому не было до нее дела. Никто не наряжал ее в милые платьица и не рассказывал, какая она красивая и любимая. И когда пришло время, никто не дал ей красную шапочку. Потому что никто и не заметил, что она уже выросла. Как до этого не замечали ничего, что с ней происходило. Тогда одинокая девочка ушла из дома и отправилась в свой дикий лес. Без шапочки и без всякого напутствия. И скиталась там долго и безуспешно».
Сразу скажу, что это переживает далеко не каждая из нас. У некоторых Красных Шапочек были вполне теплые, внимательные и эмоционально доступные матери и бабушки.
Но среди женщин, с которыми мне приходилось работать, многие чувствовали себя сиротой при функционально присутствующих родителях. Такое сиротство ощущается, когда хочешь вспомнить, кто и когда смотрел на тебя с любовью, нежностью и интересом, а не можешь. Или рада бы вспомнить поддержку хоть каких-то окружающих женщин, но ее просто не было. Одна моя клиентка, мать которой все время была занята проблемами с мужем-алкоголиком, с огромной грустью рассказывала об этом ощущении пустоты и холода, в котором не было даже редкого внимания к тому, что с ней происходит.
Другая клиентка, обращаясь к самой себе в психотерапевтическом письме, описывает это так:
«Прости, но у тебя не было счастливого и наполненного любовью детства. Твои родители оказались весьма невзрослыми. Да, они смогли тебя вырастить, накормить, одеть и обеспечить физиологические потребности. Но не эмоциональные. Было больно и сложно. И казалось, что вся проблема в тебе…»
Особенно часто это проявляется в теме признания и познания женского. Родители как будто делались слепоглухонемыми в оценке того, какие мы девочки, выдавая только требования, которым мы должны соответствовать. Тем самым увеличивая зону нашего стыда за то, какие мы есть на самом деле.
Женщины часто рассказывали мне, как оказывались в настоящей изоляции и тотальном одиночестве в вопросах своей телесности, например, с приходом месячных или изменений груди. Или в эмоциональных переживаниях, связанных с ощущением себя некрасивой, ненужной девочкам или мальчикам. Они оказывались в пустоте и без поддержки своего интереса к себе и к другим. Иногда это сопровождалось глобальным стыдом за свой интерес к мальчикам или за желание нравиться.
Эмоциональное сиротство часто делает невозможным естественное созревание нашей женственности. Как будто внутри не к чему прислониться. Отношение к себе не может вырасти из эмоциональной пустоты. Такое ощущение невидимости и ненужности неизбежно рождает переживание «со мной что-то не так». Это ранение в наш здоровый нарциссизм и естественную природу нашей принадлежности к тем, кем мы являемся. Вырастая в таком окружении, мы можем проецировать это равнодушие на окружающих. «Им нет до меня никакого дела. Никто ничего ко мне не испытывает. Какая разница, какая я?» И мы приспосабливаемся к этому миру, оставаясь лишь функцией: привыкаем определять себя скорее через роли (матери, жены, дочери и пр.). И понятия не имеем, каково это – чувствовать, что кто-то видит нас просто людьми, просто девочками, а потом и женщинами. Без всяких требований и ожиданий.
В этой атмосфере невидимости невозможно почувствовать себя нормальной девочкой. Точнее, вообще невозможно себя почувствовать, потому что нет возможности себя найти. Во взрослую жизнь мы уносим с собой неизбежный стыд ненужности…
Упражнение
В процессе движения к собственной идентичности важно уметь как идентифицироваться с хорошими образцами, так и разотождествляться с тем, что нам не подходит.
Дайте себе время подумать и напишите:
• Чем вы отличаетесь от мамы? В чем вы точно совсем другая? Постарайтесь найти хотя бы 10 различий.
• Найдите не меньше 10 различий с папой (или с тем, кто его замещал и был важным мужчиной в вашем детстве).
Шаг пятый. Преждевременное взросление
У каждой уважающей себя Красной Шапочки должно быть трудное детство и много одиночества…
Рано повзрослевшая девочка может буквально все.
Спасать родителей от развода, болезней, депрессии, алкоголизма, шизофрении…
Воспитывать младших братьев и сестер, заменяя им родителей эмоционально и функционально…
Вести хозяйство, убираться, готовить и вообще решать сложные логистические задачи…
В одиночку справляться с ужасом в своей жизни, включая насилие, абьюз, потерю близких, болезни, длительное пребывание в больницах…
В этом она может быть такой устойчивой и сильной, что ей позавидуют челябинские сталевары. Ее возможности искать выходы из безвыходных ситуаций развиты до сотого уровня из ста. Она будет умной и адаптивной. Она будет заточена на то, чтобы спасать, давать, служить опорой и выживать…
Но.
В чем-то она останется лишь наивной маленькой девочкой, не имеющей представления об элементарных основах отношений, построенных на любви и привязанности. Будет принимать за любовь манипуляции чувствами и всякие нарциссические «подсаживания» на качели «люблю – ненавижу». И идти за намеками на нежность и заботу, игнорируя одновременное унижение и обесценивание…
И чтобы такая наивная взрослая сильная девочка вышла в мир нормальных отношений, понадобятся годы скитаний в «темном лесу».
Иногда необходима встреча не с одним Волком, а с целой стаей, чтобы тайное стало для нее явным. «То, что ты принимаешь за любовь к себе, – это использование. То, что тебе кажется настоящим, – мираж…»
Встреча с каждым Волком будет про отмирание иллюзий. Про укушенные бока. Про сворачивание и разворачивание вновь своих надежд, желаний и витальности вообще. «Красная Шапочка заменила собой маму и бабушку. И в этой суете и напряжении ей оказалось совсем не до шапочки».
Но что поделать? У рано повзрослевшей девочки никогда не будет возможности созревать в безопасности и постепенном обретении знаний о мире. Когда-то ей пришлось стать ложно-взрослой. Функционально справляться со многим, эмоционально выдерживать и терпеть невыносимое. И не дорасти при этом до женщины, оставшись внутри перегруженным ответственностью и использованным взрослыми ребенком. Так и не обретя прочных психических опор и оформленного пространства для формирования женской идентичности. Чтобы вырос цветок женственности, придется долго и кропотливо привносить другую почву, удобрять ее и поливать…
Упражнение
Если история о преждевременном взрослении – ваш случай, то я хочу сказать следующее.
Да, вам было не до того, чтобы становиться похожей на каких-то абстрактных женщин и чувствовать себя одной из них. Но поверьте: вы такая не одна. Абсолютное большинство девочек вашего поколения были в подобной ситуации. Возможно, это придаст вам больше общности с людьми и прервет самоощущение «ненормальности» среди окружающих.
Возможно, ваша личность расщепилась на травмированную и адаптивную. И сейчас вместо того, чтобы быть реализованной взрослой женщиной, вы по-прежнему живете лишь одной своей частью – адаптивной. По сути, это маленький, напуганный и вечно тревожащийся ребенок, который не знает, как контролировать все вокруг так, чтобы хоть что-то осталось в его ведении. Конечно, вам не до того, чтобы ощущать себя какой-то там фантастической женщиной. Это пока так же далеко от вас, как обитаемая земля от Робинзона. Вам можно сколько угодно рассказывать, как прекрасно быть женщиной, легкой, воздушной и эмоциональной. Но внутри вас функционирует «старый солдат, не знающий слов любви», который по любой команде готов упасть-отжаться.
Вам сначала придется пройти много шагов. Прежде чем двигаться к женщине в себе, необходимо побыть ребенком. Нужно дорастить свою девочку, чтобы ей можно было перейти во взрослое состояние естественным образом.
Сначала вы будете злиться на тех, кто с вами такое сделал. И прекрасно! Потому что это развернет энергию, которую вы сейчас направляете внутрь, наружу. Вместо нападения на себя найдите тех, кто в этом виноват. Сделайте это осознанно. Напишите специальное письмо злости, если внутри вас есть что сказать. Во-первых, это само по себе очень терапевтично. А во-вторых, прочитав его через две недели или месяц, вы удивитесь, что энергия злости уже не такая сильная.
Затем напишите список законных и естественных потребностей, на которые вы имели право как ребенок. Вы могли ждать от своих родителей помощи, сочувствия, утешения, поддержки и пр.
Вы осознаете, что до сих пор требуете от себя быть сверхчеловеком. Наверняка думаете, что должны все контролировать, все предусмотреть и со всем справляться. И возможно, увидите, насколько неадекватны эти требования к себе сейчас. Они завышенны и необъективны. Признайте их. Сформулируйте, что именно вы от себя требуете.
Дайте себе шанс увидеть, что не знаете, как по-другому говорить с собой, кроме нападения и наказания. Когда этот механизм станет для вас очевидным, вы сможете взять в свою жизнь практику наблюдения: обращаетесь вы с собой как добрый или как жестокий родитель, требующий быть взрослым и ответственным?
Скорее всего, вы обнаружите, что вы садистический родитель самому себе. Тогда вспомните женщин из четвертого задания. Когда вы замечаете жесткое отношение к себе, задавайте вопросы: «Если бы я говорила с собой как _____, то что бы я сказала? Что чувствовала бы к себе? Как поддержала бы себя?»
Шаг шестой. Зависть к мужскому
Про отца Красной Шапочки в сказке не сказано ни слова. Был он у нее или не был, мы не знаем. Но для реальной жизни и формирования женственности он нам нужен.
Если первая задача в движении к женскому – найти схожесть с мамой и женщинами вокруг, то потом приходит время обернуться к миру мужчин (в лице отца, дедушки, брата и прочих, кто нас окружает с самого детства) и увидеть их отличия от нас. Или точнее, наши различия с ними. И после ступеньки «я такая, как мама» девочка символически шагает дальше, на ступеньку «я не такая, как папа». И это может вызывать разные чувства.
Иногда – удовольствие и радость: «Вау! Я как мама, папа ее любит, значит, нужно стараться походить на нее, чтобы получить папину любовь». В этой ситуации есть перспективы для женственности: «Дорога открыта, надо подождать, и у меня все будет». В этом много интереса, азарта, возбуждения, надежды и предвкушения. В хорошей истории про Красную Шапочку все так и происходит. Когда все подталкивают девочку к ее собственному неизведанному пути к женственности. Мама – со своей стороны, а папа – со своей.
Но в нашей реальности часто бывает другое. Девочка рождается, растет и в какой-то момент понимает: в этом обществе, ориентированном на ценность мужчин, у нее нет того, что есть у отца, брата, друзей. И вот это ощущение обделенности, или даже ущербности, действительно может переживаться довольно остро и оказывать влияние на то, чтобы пытаться восполнить себя до целостности, полноценности.
В этом внутреннем конфликте девочку могла бы поддержать мать: заботливо и знающе раскрыть девочке достоинства и богатство женского. И объяснить, что эта разница не унижает женщину, а, наоборот, дает ей свое, особое положение. Что в женском есть глубокая социальная ценность и свои преимущества в отношении к ней. Но, как мы уже говорили выше, это все-таки редкость.
Если придерживаться метафоры про Красную Шапочку, то в альтернативной реальности события могли бы развиваться следующим образом.
«Ко дню рождения подарила внучке бабушка красную шапочку. А девочка не взяла и сказала:
– Оставьте ее себе. Вон как мама с ней намучилась по жизни. Обязанностей много, а прав с гулькин нос. Я лучше без всякой шапки похожу. Ну или посмотрю, как там мужчины в деревне живут. Может, у них чему-нибудь научусь».
Тогда мы уходим в свою жизнь не с тем, на что могли бы равняться, чтобы быть женщинами, а с настроенностью на базовое сопротивление, борьбу, компенсации и доказывание. Вместо сокровища мы видим в красной шапочке лишь подтверждение нашего второстепенного значения и дефицитарности.
Тогда для опоры дочь вынуждена искать другие качества, которые давали бы ей устойчивость. Их можно не называть откровенно мужскими, важно, как они касаются женского. Морин Мердок в своей книге «Путешествие героини» пишет:
«Такая молодая женщина сориентирует себя вокруг мужчины, когда вырастет, и будет иметь несколько снисходительное отношение к женщинам. Папины дочки организуют свою жизнь вокруг мужских принципов, либо ориентируясь на другого мужчину, либо просто следуя мужским ценностям. Они могут найти мужчину-наставника, но могут иметь в то же время проблемы в принятии приказов или поучений от него…
Некоторые женщины не только успешно подражают своим отцам, но и стараются сознательно не быть похожими на своих матерей, которых воспринимают как зависимых, беспомощных или придирчивых. В случае, если мать в хронической депрессии, больна или алкозависима, дочь делает союзником своего отца, игнорируя мать, которая становится тенью в спальне наверху. Отец тогда имеет власть не только во внешнем мире, но и в ее внутреннем мире»[4 - Мердок М. Путешествие героини. – М.: Касталия, 2018.].
Но тем не менее впоследствии мы так и остаемся как будто растерянными: «Ну хорошо, я выбрала, как мне удобно. Но все же кто я?» Подражать мужчинам и конкурировать с ними – тупик. Бояться женщин и не знать, как с ними поступать, – в какой-то мере тоже. Потому что с годами необходимость прибиться к своей стае все больше.
Ценой игнорирования различий между полами является также инфантильная сексуальность, которая не может развиваться. Мы на долгое время застреваем во внутренних фантазиях «маленькая девочка – отец» или «взрослая женщина – мальчик». Потому что углубления в собственную природу не происходит, гендер не зреет внутри.
Упражнение
В качестве задания я предлагаю ответить на несколько вопросов:
• Если вы уже в детстве не принимали женское в себе, то как вам кажется, по какой причине? Как это проявлялось и, возможно, проявляется сейчас?
• Если вы выбрали в качестве модели для подражания отца или мужское, как это проявляется в вас?
• Если ваша стратегия была в том, чтобы отождествиться в чем-то с мужским, отцовским, – отлично! Не пропадать же добру! Вспомните, в чем конкретно вы хотели быть похожей на папу или мужчин? Как вам это помогло в жизни? В каких ситуациях вы на это опираетесь сейчас?
Глава 2. Поход в самостоятельную жизнь
Шаг седьмой. Вспомнить выход из родительского дома
Ступай в лес, ступай!
Если никогда не пойдешь в лес,
с тобой никогда ничего не случится
и твоя жизнь никогда не начнется.
Кларисса Пинкола Эстес. Бегущая с волками. Женский архетип в мифах и сказаниях
Наша Красная Шапочка уже почти Шапка. Но не совсем.
С тем, что ей дали дома, она выходит в темный лес. Бабушка дала шапочку, мама дала пирожки и маслице. Папа вообще в стороне постоял.
Ну вот что могли – то и дали. Ну и пусть шапочка привлекает внимание, а пирожки источают соблазнительный запах.
С одной стороны, вроде и хорошо, но опасно! Риски повышаются. А Шапочка еще так молода, неопытна и наивна. Но выбора нет. Надо идти. Иначе собственная женская жизнь так и не начнется, права была Кларисса Пинкола Эстес.
Дать шапку и выпихнуть кровиночку в лес в нужное время – это, конечно, прекрасно. Да! Там еще пирожки были! Хочешь не хочешь, мы все берем с собой из дома корзиночку с пирожками – наследство, которое несем с собой дальше, в нашу собственную жизнь. Наказы, заветы и даже иллюзии. Что-то доносим до старости, а что-то теряем по дороге. Собственно, дикий лес – он для этого! Для личного опыта! И, конечно, для доказывания родителям: «Уж я-то проживу свою жизнь лучше, чем вы! И справлюсь лучше, чем вы, неудачники». Ну и слава богу…
Не самый плохой вариант выхода из родительского дома. Один из естественных. Потребность доказать родителям, что они лузеры, невыносимость бытия с ними на одной площади и гормоны – вот три главные причины, которые «выбрасывают» нас из дома в «темный лес».
Однажды я слушала лекцию, которая практически начиналась с вопроса: что должно случиться, чтобы выросший ребенок начал вести себя как нормальный подросток и намылил лыжи в сторону выхода из дома? Что должно произойти в психике, чтобы променять выглаженные мамой простыни и гарантированные деньги на свою гипотетическую и довольно тревожную свободу? Что заставляет бывших детей сопротивляться власти родителей и становиться такими вредными?
Правильный ответ: естественное сексуальное развитие. Природа позаботилась, чтобы гормоны делали свое дело и не давали остаться ребенком. Само по себе желание просто так зачем-то повзрослеть стимулом уйти в свою жизнь не является. Тут просто работает возбуждение, которое появляется и трудно игнорируется. С этого начинается бунт. Право на свои отношения и на свои оргазмы вытягивает из уютной колыбели родительского дома, где этого по определению не должно быть…
И тогда девушка, например, должна отправиться в этот дикий лес за опытом самого разного характера. От морального до сексуального. Хотя в нашей реальности есть еще одна особенность национальной сепарации: девушки часто уходят в свою жизнь от отчаяния, невидимости и холодной нелюбви в родном доме. Результатом этого является практически моментальное попадание в другую зависимость, за которую приходится очень дорого расплачиваться. Но это другая история. Пока про начало пути и дикий лес в классической версии…
Чаще всего истории, которые я слышу про уход женщин из дома, иллюстрируют практически классическое отделение от родительской семьи в патриархальном зависимом обществе. И эмоции, сопровождающие этот выход, – соответствующие…
• Безвыходность ? желание убежать ? скороспелый брак ? ребенок ? новая зависимость ? безысходность.
• Лишь бы куда выбраться ? выход из дома ? отношения ? одиночество, ну и так далее.
Я смотрю на это философски: на этом этапе мы всегда зависимы от общества и наших семей и пускаемся в свой путь из той исходной точки, которая у нас есть. Мы отправляемся в собственную жизнь, преодолевая страхи, а для этого должны быть достаточно безумны, отважны, полны гормонов и злы на родителей.
Иначе сепарации не случится. Она застопорится, не успев начаться…
Упражнение
Это задание будет про ваш выход из родительского дома:
• Напишите для себя историю того, как он состоялся. При каких обстоятельствах? Запланированно или спонтанно? Мягко или травматически?
• Вы страдали или радовались?
• Когда вы ушли во взрослую жизнь, то стали жить отдельно или к кому «прибились»?
Так мы объемно увидим вашу первую взрослую инициацию: начало самостоятельной жизни. То, как вы делали свои первые выборы. Да, опираясь на то, что было дано изначально, но тут впервые было много и вашей ответственности… Или безответственности.
Шаг восьмой. Уйти с родительским благословением. Или без него…
Когда-то в «Фейсбуке» я написала про материнское благословение для девочки. Это был довольно популярный, на тысячу с лишним лайков, пост. Понимаю, что все мы изголодались по тому, что хотели бы получить и не получили. Я тоже писала его тогда из своего дефицита, страстного желания восполнить пустоту и… идеализации.
Наверное, вы читали в сказках: «Благословила мать Василису и умерла». И все. О чем это вообще? Однажды на тренинге, когда я сказала, что важная задача матери – благословить дочь, девчонки стали спрашивать: «А как это?»
Действительно, откуда нам знать, как это? У нас такого опыта чаще всего не бывает. А ведь благословляя дочь, мать инициирует ее как женщину.
Благословляя, мама разрешает дочери начать СВОЮ взрослую жизнь со всеми вытекающими последствиями в виде секса, ошибок, разочарований и пр. В конце концов, у каждой Красной Шапочки должна быть встреча с Волком, чтобы появился личный опыт и знания, почему нельзя ложиться в кровать с первым встречным.
Благословляя, мама освобождает дочь от ДОЛГОВ по отношению к родителям. Иначе небольшой мешочек с булыжниками этого самого долга «я – хорошая дочь» она таскает всю жизнь, захлебываясь в чувстве вины, что родители там одиноки и никому остались не нужны.
Благословляя, мама передает в наследство СИЛУ рода. Дочь должна знать, что продолжает его женскую линию. Она хранительница устойчивой части генов, и от нее очень зависит, насколько крепким в дальнейшем будет род.
Благословляя, мама передает радость знания, что дочь – женщина и ей встретится ЕЕ мужчина: хороший, заботливый, успешный, надежный, сильный и т. д.
В благословении – передача некой символической и важной задачи, которую предстоит выполнить дочери в своей женской жизни…
«Отныне ты равная мне женщина и вольна сама выбирать свой путь. Я признаю это. Ты самая достойная. Я верю в тебя. Ты примешь самое лучшее решение и сделаешь все правильно. Но даже если совершишь ошибки – ты имеешь на них право. И заклинаю: не пытайся быть совершенной женщиной! Просто живи!» – вот идеальная формула благословения, на мой взгляд.
Нам-то, конечно, все это трудно даже представить. Непрожитая женская судьба матери не дает ей опыта и силы благословить свою дочь.
Сейчас, сама будучи матерью взрослой дочери и психотерапевтом с более длительной практикой, я бы освободила мать от большого долженствования. Сегодня я бы сказала так:
«Мама в нормальной инициации говорит дочери явно или косвенно: “Я не знаю, какой тебе быть. Можешь выбрать то, что нравится. Я буду принимать тебя разной”.
Она говорит это словами или отношением. И не дает прямых советов или указаний, а открывает возможности. В том числе и своим способом жизни: быть разной, свободной, не осуждающей себя и свои выборы».
Я понимаю, что и это может быть довольно фантастическим развитием событий, учитывая психическую реальность наших мам. Но мы уже «испорчены» психологией и понимаем, что мама дала все, что могла. И говорит лишь то, что вписывается в ее картину мира. Иногда ограниченную, агрессивную или даже дисфункциональную.
