скачать книгу бесплатно
Эдик прервался на секунду, взглянул на меня и продолжил:
– У жены был свой бизнес, она занимается недвижимостью. Сначала тоже все шло неплохо. Но затем пришлось ей помогать, что-то инвестировать в ее проекты. Затем как-то незаметно я свой бизнес забросил, а в ее дела окунулся с головой. Такое вот, собственно, семейное дело получилось. Одно на двоих.
Эдик замолчал, как будто вспоминая что-то, затем снова внимательно посмотрел на меня. Я понимала, что ему не хочется мне это рассказывать. Но я было уверена, что теперь он расскажет мне все.
– Эдик, у меня одна просьба, – неожиданно произнесла я, – ничего не рассказывай мне про свою жену, ладно?
– Хорошо, не буду. Хотя она бывшая жена, как я тебе уже говорил. Совсем бывшая, во всех смыслах.
– Ты не говоришь о ней, как о бывшей. Ты все еще употребляешь настоящее время. Но дело не в этом. Просто я ничего не хочу о ней знать. Вот и все.
– Я понял, Джульетта.
Помедлив немного, Эдик кивнул головой и как-то странно на меня посмотрел. Затем набрал в легкие воздуха, как будто хотел что-то сказать, но так ничего и не произнес.
– Ну, и что потом? Что-то пошло не так? – спросила я.
– Потом все пошло не так. Через некоторое время я понял, что не принадлежу сам себе. Я все время суетился, бегал, зарабатывал деньги и отдавал их другим, они утекали сквозь пальцы. Свой бизнес я забросил, помогая делам жены. Я водил дружбу с не очень приятными людьми, встречался с теми, с кем мне совсем не хотелось встречаться, и … – Эдик замолчал, опустив глаза.
Я видела его замешательство, ему трудно было произносить все это, тем более мне. Я хорошо знала, что стояло за его недоговоренным «и». Это касалось женщин. Он всегда нравился противоположному полу. Всегда. Девушки просто набрасывались на него, готовые на все, даже на спонтанную, ничего не значащую и ни к чему не обязывающую интимную связь. Ему даже ничего и предпринимать-то не надо было. Светловолосый и голубоглазый, симпатичный, высокий, стройный, спокойный, всегда улыбающийся, легкий в общении, но всегда совершенно закрытый. Закрытый от всех. Никогда и никому он ничего не говорил о себе, о своих переживаниях и чувствах. Никогда! Даже мне. Но так было раньше, а сейчас я чувствовала, что настало время, просто оно пришло, чтобы сказать или объяснить мне если не все, то хотя бы какую-то часть. Я видела, как непросто ему это сделать.
И он все-таки продолжил:
– Я вроде жил и не жил одновременно. Я ел, спал, работал, двигался, улыбался, веселился, произносил то, что от меня хотели услышать. Я был в центре всего, но как бы вне того мира, в котором я жил. Я решал чужие проблемы, радовался чужим удачам, общался с чужими мне людьми. Но все это не имело никакого смысла. Все это не приносило ощущения счастья, вкуса самой жизни. Я чувствовал себя одиноким в окружении людей. И, самое главное, я не был счастлив. Я стал тихо ненавидеть это свое состояние, эту налаженную и беспечную жизнь, и себя заодно. Но тогда я еще не понимал, что происходит со мной. Вместо того, чтобы остановиться и подумать, я погружался в этот водоворот все стремительнее, все глубже. Иногда я напивался так, чтобы ничего не вспоминать утром. А утром все повторялось с той же неотвратимостью. – Эдик снова замолчал. Но вдруг он посмотрел на меня и заулыбался. У него была такая открытая улыбка, как будто весь предыдущий рассказ был не про него. – Тебе, наверное, все это не очень интересно, Джульетта?
Он смотрел на меня вопросительно, но мой ответ он, несомненно, знал.
– Нет, Эдик, мне все это интересно. Правда! Мне интересно знать, что происходило все это время с тобой.
– Да, собственно, это все. Два года назад я понял, что продолжаться так больше не может. Я стал задавать себе неудобные вопросы, но ответы на них мне самому не всегда нравились. Поэтому иногда я предпочитал ни о чем не думать вообще. Но снова и снова я все равно к ним возвращался. Это был тупик, из которого я не видел выхода. – И он опять замолчал. Пригубил вино, осторожно поставил бокал на стол. Затем снова заулыбался. – Ответ пришел сам собой, как только я стал вспоминать о тебе. Наконец все стало на свои места. Я понял очень простую истину. Я не был счастлив без тебя! И это понимание ошеломило меня. Я не ожидал такого ответа на свои вопросы. Злился на себя, отгоняя эту мысль. Но другого ответа не было. Не было! Пришлось принять это как данность. И я не только это принял, но все больше утверждался в правильности своих мыслей. Далее, найдя ответ, я стал обдумывать свой «побег». А к нему надо было серьезно готовиться. Мой бизнес потерял былую мощь, у меня почти не осталось собственных средств, были только обязательства и долги. Но зато у меня появилась цель. Теперь я знал, зачем и как мне нужно выбираться из этой ямы. Пришлось выстраивать новый бизнес, думать, куда и как тайно вкладывать свои средства, потому что моя бывшая жена, – он сделал ударение на слове «бывшая», – могла все это проглотить и даже не подавиться. Я хорошо ее знаю. И никому ничего не говорил вплоть до самого развода. Я развелся два месяца назад. И теперь приехал за тобой.
Эдик замолчал. Он смотрел на меня. Он ждал моей реакции.
Я его услышала именно так, как он хотел. Он сказал, что приехал не ко мне, он сказал, что приехал за мной. Я понимала, что это означает. И я заулыбалась, глядя прямо ему в глаза. Не знаю почему. Вероятно, я не полностью все осознавала. Но суть сказанного им я понимала прекрасно. И принимала. Я так этого ждала двадцать лет назад! Как я этих слов ждала тогда!
– Неожиданно! Все это слишком неожиданно, Эдик. Нам, наверное, надо о многом еще поговорить. Нужно время. Мы не должны попасть в ловушку своих иллюзий. Возможно, все окажется совсем не таким, каким мы себе представляем. Ты понимаешь, о чем я говорю?
Я продолжала смотреть на него, не отводя взгляда и ожидая ответа.
Он кивнул:
– Я понимаю. Но это ведь в большей степени зависит от нас? Я не прав?
Теперь уже я кивнула в ответ:
– Наверное, ты прав. Если честно, я немного удивлена, что ты это обсуждаешь со мной. Раньше ты предпочитал ничего мне не говорить. Просто решал и поступал так, как считал нужным. Теперь что-то изменилось?
– Изменилось, Джульетта. Я изменился. Я все же кое-что понял в этой жизни. Через многое пришлось пройти, но все же главное, как мне кажется, я понял. Так теперь будет всегда. Во всяком случае, в отношениях с тобой будет именно так. Для меня важно, чтобы ты доверяла мне. Для меня это теперь очень важно. Я не собираюсь подпитываться твоими эмоциями, теперь я сам готов их тебе дарить. Я готов начать все сначала, но теперь уже не совершая таких чудовищных ошибок. Мы этот этап уже прошли. Правда, с большими потерями, но сейчас у нас все должно получится. Я в этом уверен. Я, когда увидел тебя вчера в кафе, еще сомневался, но стоило мне заглянуть тебе в глаза, я понял, что ничего не исчезло, все между нами осталось по-прежнему, даже более глубокое открылось мне вчера. Мне показалось, что стало все еще серьезнее. Но вчера ты не захотела ничего обсуждать. Убежала, спряталась. И я понимаю тебя, все случилось так неожиданно, так быстро. Я не хотел тебя пугать. Поэтому отпустил. Но сегодня я хочу, чтобы ты знала, я приехал за тобой. Я хочу чтобы ты поехала со мной в Болгарию. Пока только в отпуск. Тебе надо осмотреться, отдохнуть, подумать и принять решение. Потому что я хочу, чтобы мы жили вместе, чтобы у нас была семья. Обычная, нормальная семья. Хочу, чтобы мы наслаждались своими чувствами. Хочу слышать твой смех, видеть твои счастливые глаза, хочу любить тебя. Наверное, все это не так просто будет, но я уверен, у нас получится. – Эдик откинулся на спинку стула, отложил салфетку, взглянул на меня. – Что ты на это скажешь, Джульетта?
– Ну, поживем – увидим. Я уже сказала, что нам нужно время. А ты и в самом деле изменился, Эдик. Я не ожидала от тебя таких откровений. И знаешь, мне это нравится. Правда! И еще, я очень рада, что ты приехал. Это тоже правда. Но, вероятно, ты забыл, что я немного замужем? Забыл?
Несмотря на то, что такой длинный монолог из его уст я слышала впервые, я знала, что он говорит правду. И еще я знала, что теперь все будет так, как он сказал. Не потому, что он мужчина и его слово – закон, а потому, что я сама так чувствовала.
– Это временно! – произнес Эдик и заулыбался. – Это же временно? А, Джульетта?
– Это временно. Я сегодня звонила Олегу.
Я замолчала, ожидая его реакции.
– И..? – Эдик неторопливо стал разворачивать салфетку и разглаживать ее на коленях.
– И он просил отложить развод!
Я снова сделала паузу.
– И..? – Эдик уже улыбался вовсю. – Джульетта, я не в состоянии развести тебя с мужем. Этого я не могу сделать, как бы ни хотел. Выход же есть? Его согласие принципиально важно для тебя?
– Нет, конечно. Теперь уже нет. Надо было сделать это раньше. Но оказалось, что твой приезд сдвинул все с мертвой точки.
– Причина твоего решения во мне?
Эдик внимательно посмотрел на меня.
– Нет, не в тебе. Все было решено еще два года назад, когда мы с Олегом поняли, что наш брак рухнул и рухнул давно, а мы по инерции продолжали делать вид, что все в порядке. Тогда мы разъехались. Олег собрал свои вещи и уехал жить в квартиру своих родителей. Только просил меня повременить с разводом. Это было связано с оформлением его командировки во Францию. Вот, чтобы не возникло препятствий, он и просил не разводиться пока. Теперь уже просто нет смысла тянуть с этим.
– Тогда я не понимаю, почему он против развода, если вы все уже решили еще два года назад? Почему?
– Ты просто не знаешь Олега. Он не любит, когда решение принимает не он, а кто-то другой. Особенно я. Это не более чем его амбиции или характер. Я завтра все же подам заявление на развод. Нет никаких препятствий. Правда, формально все это может затянуться на месяц или два. Но ведь это уже не имеет значения?
Я вдруг подумала, что, наверное, не должна была обсуждать свой развод с кем бы то ни было. Я самостоятельно приняла решение и должна была довести это дело до конца, ни с кем не обсуждая его. Это было мое дело. Только мое.
– Два месяца – это долго. Но, если нельзя иначе, мы подождем конечно. Джульетта, ты почти ничего не ешь! – Вдруг опомнился Эдик, взглянув на мою тарелку. – Тебе не понравилась рыба?
– Нет, рыба отличная, спасибо. Но я почти не чувствую вкуса. Уже второй вечер. С твоим появлением как-то все закрутилось. Все очень быстро происходит. Я имею в виду твой приезд, мой развод, отпуск и вообще все. Ты только вчера появился в моей жизни, а все вокруг уже бурлит и движется.
– Я не вчера появился в твоей жизни, Джульетта! В том-то и дело, что не вчера! Поэтому все так быстро. Мы многое упустили и теперь просто догоняем свой вагон. – Эдик наклонился ко мне, перегнувшись через стол, взял мои руки в свои. – Я не буду тебя торопить. Все равно все будет хорошо. У нас с тобой все будет хорошо, Джульетта! Верь мне! Давай выпьем за это. За нас с тобой. – Он взял свой бокал, затем подал мне мой. – За нас, Джульетта!
Мы чокнулись и выпили вино, выпили до дна, глядя друг другу в глаза. Мы оба улыбались. Мы уже полностью погрузились в свою судьбоносную реку, догнали наконец-то свой вагон, успев вскочить на подножку.
Мы вышли из ресторана, когда уже стемнело. Москва зажглась вечерними огнями, создавая праздничную атмосферу. Народ теперь уже не спешил с работы домой. Он, в предвкушении вечерних развлечений, неторопливо направлялся в театры, бары, клубы. Мы медленно двигались среди этого потока, не слишком уж выделяясь среди остальных. Мы с Эдиком шли по давно забытому нашему маршруту, сворачивая в старые переулки и дворы. Мы любили так бродить по ночному городу, выискивая причудливые дворики, скверы, и старинные особняки. Как и двадцать лет назад мы пытались угадать, кто и как живет в этих старых квартирах за освещенными окнами. Может, семья с детьми, может, студенты или пьющие люди, может, влюбленная парочка, может, несчастная и брошенная неверным мужем женщина. Нам было интересно придумывать разные истории и вымышленных героев. И, как всегда, мы пытались аргументировать свои предположения. Потом смеялись над собственными же фантазиями. Правда, сейчас таких мест в Москве оставалось мало. Немного погодя мы забрели в какой-то небольшой сквер, втиснутый между несколькими домами, нашли там лавочку и присели передохнуть.
– Эдик, ты мне обещал десерт, – вспомнив наш разговор, напомнила я.
– Ты хочешь, чтобы я спел тебе серенаду? – шутливо спросил он.
Я лишь кивнула, улыбаясь и совершенно не представляя, как это будет выглядеть.
– Но видишь ли, Джульетта, – смущаясь проговорил Эдик, – я не помню ни одной серенады, правда.
Я разочарованно развела руками:
– Все мужчины одинаковы. Сначала обещают все на свете, потом оказывается, что они изначально и не собирались ничего делать. Все вы такие, мужчины! Все как всегда!
– Я не такой! Правда, я не такой! Я лучше! Лучше, чем все остальные мужчины! Я самый лучший из всех мужчин! Не веришь, Джульетта? – Я покачала головой. – Я спою тебе, обязательно спою, только не серенаду. Я, правда, ни одной серенады не знаю. Но это будет кое-что получше.
Эдик хитро заулыбался, принял позу доморощенного барда, держащего в руках воображаемую гитару, и запел. Запел довольно громко. Это была песня из нашей молодости на английском языке. Название группы я уже забыла, но слова на удивление помнила почти все. Да, мы ее частенько пели на наших вечеринках. Кстати, Эдик неплохо пел и, хотя он исполнял песню в шутливой манере, получалось у него просто замечательно. Затем он схватил меня за обе руки и, подняв со скамейки, на которой я сидела, стал медленно танцевать со мной. Мы двигались в медленном танце, совсем как когда-то в юности. Эдик крепко держал меня, довольно близко прижав к себе. Это было здорово! Мы как будто вернулись в прошлое, которое оба проживали заново. Немного погодя Эдик перестал петь, остановился и заглянул в мои глаза. Затем поцеловал меня довольно страстно в губы, все крепче сжимая меня в своих объятиях. Мы одновременно издали что-то похожее на стон, потому что это очень жгучее желание снова пронзило меня насквозь. Вероятно, и его тоже, потому что мы оба резко отскочили друг от друга на некоторое безопасное расстояние, прервав свой поцелуй. Я опять была в недоумении, сраженная этим неведомым мне ощущением. Со мной ничего подобного не происходило ранее. «Что это?» – только и мелькнуло у меня в голове. У Эдика был тоже какой-то дикий остановившийся взгляд.
Но уже через несколько секунд он пришел в себя, и улыбка снова засияла на его лице:
– Джульетта, от тебя бьет током! С тобой даже поцеловаться не получается. Что это? – задал он тот же вопрос, что и я себе.
– А я думала, это от тебя бьет током. Разве нет?
Мы пробовали шутить, как делали это и раньше, и продолжили свою прогулку, держась все же на некотором расстоянии друг от друга.
– Ты помнишь, как мы ходили по бордюру, Джульетта? Кто сможет дольше продержаться! Сможешь сейчас повторить это?
Мы брели по какому-то переулку уже почти спавшей Москвы, вполне оправившись от эмоционального шока, поразившего нас обоих.
– Не знаю, теперь уже не знаю. Давно не пробовала. Сейчас проверим.
Я взобралась на довольно высокий бордюр и, балансируя, попробовала идти самостоятельно, не позволяя Эдику мне помогать. Но, пройдя немного вперед, я все же не удержалась и упала прямо в его объятия. Он подхватил меня и попытался поцеловать снова, но, испугавшись повторения предыдущего, я увернулась и как ни в чем не бывало, спросила:
– А помнишь, как я впервые оказалась у тебя дома? Помнишь? Мы тогда тоже гуляли до глубокой ночи и опоздали на метро и все автобусы. Пешком еле добрались до твоего дома.
Взгляд из прошлого… «Ночная прогулка»
Вечер был теплым. Московские дворы особенно манили нас с Эдиком. Нам нравилось бродить по темным переулкам, заходя в самые невероятные места. А еще мы вглядывались в горящие окна домов, где протекала совсем неведомая нам жизнь. Чужая жизнь. Мы придумывали разные истории, глядя в светящиеся окна, фантазируя, что за ними, этими окнами, может происходить на самом деле. Иногда мы останавливались, целовались, иногда просто сидели на лавочке и болтали обо всем на свете.
– В этой квартире живет счастливая семья, – сказал Эдик, указывая на светящееся окно на третьем этаже старого четырехэтажного дома. – Эта женщина очень любит мужа, – добавил он. – Возможно, у них есть дети, вернее, ребенок. Сейчас муж еще не вернулся с работы. Женщина уложила ребенка спать, а сама ожидает своего супруга.
– Почему ты решил, что семья счастливая? То что это семья с ребенком, я согласна. Свет приглушен, возможно, она действительно укладывает ребенка спать. Но откуда ты знаешь, что жена счастлива, и что она ожидает своего мужа?
Я повернулась к нему лицом, желая услышать его аргументы.
– Просто мне так кажется. Не могу объяснить точно. – Эдик задумчиво посмотрел на меня и заулыбался. – Я почему-то представил тебя за этими окнами. Ты очень на эту роль подходишь.
Я засмущалась, потому что сказано это было очень искренне. Или мне просто хотелось верить в эту счастливую сказку.
– Ты не можешь знать точно. Возможно, женщина, которая там живет, совсем одинока! Почему ты думаешь, что она счастлива? – Не унималась я.
И вовсе не его ответ волновал меня. Мне просто хотелось, чтобы он так говорил, думая обо мне.
Но Эдик вдруг замолчал. Он взял меня за руку, и мы тихо сидели на скамейке ночного московского дворика и молчали.
Неожиданно он вскочил и потянул меня за собой.
– Пойдем, Джульетта! – проговорил он, увлекая меня прочь от ночных окон.
И наша прогулка продолжилась. Мы гуляли по набережной Москва-реки, затем снова углубились в какие-то переулки, названий которых даже не знали. Мы бродили по ночной Москве и радовались чему-то. И снова целовались. Нам просто было хорошо вдвоем.
Для нас время остановилось, его не существовало вовсе. И только спустя какое-то время мы сообразили, что транспорт уже не ходит. Но и это только рассмешило нас. Мы уселись на какой-то остановке автобуса и решили ждать – вдруг какой-нибудь запоздалый автобус заберет нас. Но этого не произошло. И мы снова обрадовались, решив ждать первого автобуса на лавочке. Пустынный ночной город не мешал нашим любовным приключениям. Он наблюдал за нами, оберегая нас.
Но неугомонный Эдик вновь потянул меня за собой:
– Джульетта! Что ты сидишь? Пойдем! Движение – это все же лучше, чем просто сидеть и ждать. Куда-то ведь мы все равно придем!
И он, увлекая меня за собой, устремился в никуда.
Пропетляв еще минут сорок по незнакомой мне местности, Эдик вдруг сказал:
– О, я узнаю эти места. Джульетта, мы спасены! Тут до моего дома рукой подать! Еще минут десять! – Он прижал меня к себе, погладил по волосам, посмотрел мне в глаза и заулыбался. – Ты никогда не была у меня дома? Нет? Есть хороший повод! – сказал он, и мы продолжили свой марафон.
Я не успевала даже вставить слово в его монологи. Он задавал мне вопросы, но ответов на них он не ждал. Если честно, я боялась идти к нему домой. Это было неудобно в такой час. Но я очень устала уже. И я не хотела с ним расставаться. Я только кивала и шла за ним как завороженная.
Опомнилась я только у дверей его квартиры:
– Эдик, это неудобно! У тебя же мама дома! Что она подумает?
Эдик проигнорировал мои робкие возражения. Он прижал палец к губам и сказал, улыбаясь:
– Ты умеешь тихо двигаться, Джульетта? – Я кивнула. – Тогда пошли. Тихо-тихо.
Он взял меня за руку, осторожно повернул ключ и открыл дверь. В кромешной темноте мы пробрались в его комнату, где он зажег ночник.
– Ну, вот, мы и дома. Сейчас ляжем спать. Все вопросы завтра, ладно?
Эдик постелил мне на диване, а сам лег на раскладное кресло, не забыв поцеловать меня перед сном.
Несмотря на экстремальную ситуацию, я заснула сразу как только моя голова коснулась подушки.
А проснулась я от того, что кто-то вошел в комнату. В дверях я увидела приятного вида женщину со светлыми волосами и такой же открытой улыбкой как и у Эдика:
– Эдик, вставай. В институт пора! – произнесла она и осеклась, увидев меня.
Я села на диване, подтянув одеяло к груди. Сказать, что я испугалась – ничего не сказать! Я просто окаменела.
Но все же осмелилась поздороваться:
– Доброе утро! – пробормотала я, вцепившись в одеяло как в спасательный круг.
– Доброе утро! – серьезно сказала мама Эдика, но затем вдруг улыбнулась и добавила:
– Я приготовлю вам зубную щетку и полотенце в ванной. Умывайтесь и приходите завтракать.
Она закрыла за собой дверь, оставив меня в смятении. Не так я представляла свое знакомство с ней. Совсем не так.
Я встала, посмотрела на спящего Эдика, который даже во сне улыбался. Но будить его пока не стала.
