скачать книгу бесплатно
Тень Фукусимы
Александр Владимирович Петровский
Случайно ли аварии на Чернобыльской АЭС и на Фукусиме-1 разделяет интервал почти точно в двадцать пять лет? Почему землетрясение и цунами вызвали на Фукусиме-1 катастрофу с серьёзными последствиями, а на стоящей рядом с ней Фукусиме-2 – всё нормально?
Если хочешь долго жить, некоторые вопросы лучше не задавать даже самому себе. Провинциальный инженер Игорь Марченко не знал, что авариями на АЭС простым смертным интересоваться не следует, иначе им могут наглядно напомнить, что они смертные.
Досужее любопытство Игоря помещает его семью в самый центр переплетения интриг мафии, инопланетян и спецслужб нескольких государств. При этом живые Марченко никому из них особо не нужны…
Александр Петровский
Тень Фукусимы
Как и большинство подобных историй, эта началась потому, что дело было вечером, и делать было нечего. Этим вечером делать было нечего Алле Анатольевне Марченко. Ну, не то чтобы совсем нечего, по дому всегда найдётся хоть какая-нибудь работа, всех домашних дел не переделаешь, но одна только мимолётная мысль о том, чтобы сейчас заняться чем-нибудь по хозяйству, вызывала у женщины стойкое отвращение, граничащее с аллергией. Нет, не вынужденное безделье её угнетало, а одиночество. Это могло показаться странным, ведь в квартире, кроме неё, находилось ещё три человека. Однако поговорить с ними было весьма затруднительно.
Её девятнадцатилетняя дочь Татьяна, студентка-третьекурсница, очень плохо разбиралась в высшей математике. В то же время Вадим, её так называемый бойфренд, разбирался в математике хорошо. Этим вечером он пришёл позаниматься со своей подругой решением каких-то задачек, и молодые люди заперлись в Таниной комнате. Или девушке от математики стало плохо, или занимались они там не только математикой, но доносящиеся оттуда женские (явно не девичьи) стоны наводили на мысль об отнюдь не учебных занятиях. Так что этих двоих можно было не считать, сейчас они интересуются исключительно друг другом. Хоть бы женился уже на ней поскорее, подумала Алла, может, тогда мы его будем реже видеть. К потенциальному зятю женщина относилась с крайней степенью неприязни, свои эмоции она пыталась скрывать, но эти попытки оставались безуспешными.
Третьим человеком, находившимся этим вечером в квартире, был её муж Игорь Николаевич, тоже, естественно, Марченко. И его тоже можно было не считать. Телесно он действительно пребывал здесь, но душа его отправилась на испанский (наверно, правильнее его называть каталонским) стадион «Камп Ноу», где именно в это время футбольный клуб «Барселона» выносил в одну калитку футбольный клуб «Шахтёр» из славного города Донецка. Игорь не молчал, наоборот, он ужасно матерился (дома, где тело, а не на стадионе, где душа), но слышал только телекомментатора. Алла попыталась с ним заговорить, но супруг, вперивший взгляд в экран телевизора, этого знаменательного события даже не заметил. На столике перед ним стояло огромное количество пивных бутылок (чуть меньше половины – пустые, одна начатая) и полная до краёв пепельница. Часть пепла и несколько раздавленных окурков лежали прямо на столе.
Свинья, беззлобно подумала женщина (мужа она любила, по крайней мере, испытывала к нему привязанность). Если он после матча всё это не уберёт, убью его к чёртовой матери. Но сейчас Игоря трогать нельзя, а то не я его, а он меня убьёт, и ещё неизвестно, насколько буквальными станут эти слова.
Было уже достаточно поздно, ведь матчи Лиги Чемпионов начинаются без четверти десять по местному времени, а тут почти закончился первый тайм, значит, уже около пол-одиннадцатого. Она отнюдь не была футбольной болельщицей, скорее, наоборот, но в футболе благодаря мужу разбиралась отлично, гораздо лучше среднего фаната (или фанатика?). В общем-то, время вполне позволяло лечь спать, но, что самое обидное, спать ей совершенно не хотелось. Алла взяла со столика бутылку пива (муж ничего не заметил), ловко открыла её об край того же столика, зажгла сигарету и принялась поглощать напиток, который ей нравился, хотя и считался мужским. На экран она совсем не смотрела, ни малейшей искорки интереса к матчу у неё не промелькнуло.
Её сигарета догорела до половины, а пива оставалось чуть больше, когда арбитр дал свисток на перерыв. Игорь сразу же вскочил, как будто этот свисток был стартовым в спринтерском забеге, и помчался в туалет (огромный объём выпитого за первый тайм пива настоятельно требовал выхода наружу). По телевизору шла реклама, и Алла переключила на новости. Не то, чтобы она любила смотреть новости, но рекламу ненавидела гораздо сильнее.
Игорь вернулся и уселся рядом, даже соизволил уделить внимание супруге настолько, что обнял её за плечи. В ответ на эту любезность она сочла уместным проявить интерес к матчу.
– Ну, что, Игорёк, кто тут кого?
– Они нас. Два – ноль, – мрачно ответил её супруг.
– Снова попался судья три-два-раз?
– Да нет, судейство нормальное, и играют неплохо, но реализация моментов – на нуле! Эта бразильская обезьяна три выхода один на один запорола! Моменты создают, а забивать некому! Ну почему во всех командах нормальные бразильцы, а у нас – дерево какое-то?
– Пальма, наверно, – предположила Алла. – Или у них там не растут пальмы?
– Не знаю, – Игорь искренне не понимал, какое отношение имеют пальмы к мастерству бразильского нападающего «Шахтёра» (точнее, к его отсутствию).
Бутылка опустела, и она открыла ещё одну. Новости были совершенно неинтересными, дикторша в основном рассказывала о заявлениях политиков по какому-то высосанному из пальца (или не из пальца) поводу, но Алла всё равно посматривала на экран. Наконец, её терпение было вознаграждено. Хоть один интересный сюжет! Именно в этот момент Игорь переключил на футбол. Впрочем, футбола ещё не было. Продолжалась реклама.
– Верни немедленно! – Алла разве что не топала ногами. – Там интересно!
Муж послушно переключил каналы обратно. Дикторша, захлёбываясь от восторга, рассказывала, что в элитной швейцарской клинике величайшая актриса России родила мальчика какого-то совсем уж неправдоподобного веса. И мать, и новорожденный чувствуют себя прекрасно.
– Кто она такая? – удивился Игорь. – Величайшая, а я её не знаю. Видимо, я отстал от жизни, причём навсегда.
– Она снималась в нескольких сериалах. Названия говорить не буду, ты их всё равно не смотрел.
– Ты права, не смотрел и не собираюсь. Только это фигня, а не новость. Да у нас, собственно, все новости или фигня, или брехня. А обычно и то, и другое в одном флаконе. Вот смотри. Они сказали, что и эта величайшая мать современности, и её, судя по названному весу, тоже величайший младенец прекрасно себя чувствуют. Откуда журналисты могут знать, как себя чувствует ребёнок? Он им лично сказал?
– Ну, мало ли. Может, они у доктора спросили.
– А доктор так им всю правду и выложил. Это при условии, что он сам знает, как себя чувствуют его крошечные пациенты. Не орут – вот тебе и прекрасное их самочувствие. Обрати внимание: под видом факта тебе впарили мнение, да ещё и неизвестно чьё. Источников же они не указывают, не царское это дело.
– Не обобщай, Игорёк! Были и нормальные новости! Например, наш корабль плывёт из Ливии в Севастополь с сотней беженцев на борту.
– Не плывёт, а идёт. Или держит курс. Плавает только то, чем ты считаешь Вадима.
– Хорошо, пусть идёт по воде, аки Иисус. Сама новость – разве не факт?
– Нет, конечно. Как они узнали, куда идёт корабль?
– Ну, им сказал пресс-секретарь нашего военного флота. Его тоже показывали.
– Вот! То есть, факт состоит в том, что пресс-секретарь ВМС Украины заявил, что некий корабль с беженцами держит курс на город-герой Севастополь. И всё. Какой-то болван в военной форме что-то сказал. Вот в чём заключается новость. А куда корабль следует на самом деле, остаётся неизвестным.
– Ты просто придираешься! А что ты скажешь насчёт Фукусимы? Вот как раз новости об аварии, смотри, жуткие вещи говорят.
– Это всё тоже брехня, – отмахнулся Игорь и вновь переключился на футбол.
– Так что скажешь о Фукусиме?
– К чертям Фукусиму! Я смотрю «Барселону»!
Мужа здесь уже не было, он вновь мысленно переместился в Барселону. Алла опять заскучала. Курить больше не хотелось, три сигареты почти подряд – это, наверно, всё-таки перебор. Пить пиво без сигареты она считала вообще немыслимым. А больше делать было нечего. Неожиданно для себя Алла зевнула и весьма этому обрадовалась. Раз так, можно спокойно ложиться спать, что она и проделала. Повернувшись спиной к мужу и телевизору, женщина мгновенно погрузилась в сон.
Во сне она стала двадцатилетней студенткой, к которой навязчиво приставал однокурсник Игорь. Она сначала сопротивлялась (осторожно, чтобы ни в коем случае не отпугнуть), потом он отнёс её на кровать и нежно провёл по её животику кончиками пальцев. Она завлекающе облизнула губы, а он внезапно сплюнул на пол и заорал:
– Вот же, сука, три – ноль! Как так можно?
– Не отвлекайся, – попросила студентка. – До того футбола ещё больше двадцати лет!
– Точно, – согласился студент и с удвоенным старанием продолжил ласкать подругу.
– Игорёк, скажи, ты меня любишь?
– Ага.
– Не «ага», а так и скажи – «я тебя люблю»!
– Сейчас. Соберусь с силами и скажу, – он сделал небольшую паузу, после которой громоподобно заорал: – Гол! Три – один! Молодцы! Ракицкий, я тебя люблю!
От возмущения Алла проснулась. Игорь на радостях исполнял нечто похожее на танго, используя в роли партнёрши по танцу бутылку с пивом. Его лицо светилось таким счастьем, что супруга не стала устраивать скандал немедленно. Пусть человек немного порадуется.
Радость продлилась около минуты.
– Ну нельзя же так играть в защите! Четыре – один! Позор!
– Как мне хорошо, Господи, как же хорошо! – выкрикнула в своей комнате Таня, видимо, решив очень сложное дифференциальное уравнение.
– Не квартира, а бордель! – прокомментировал Игорь. – Вот сейчас пойду и убью на фиг их обоих! Тут трагедия, а ей, понимаешь ли, хорошо!
– Не нужно, – попросила Алла. – Плюнь ты на этот матч, в нём уже всё ясно. Раз ты считаешь наше жилище борделем, давай займёмся тем, чем в борделе, собственно, и положено заниматься.
– И действительно, тошно смотреть на этих обезьян! Ну их к четям собачьим!
Он занялся ласками, причём отнюдь не хуже юного себя из сна супруги. Женщина от удовольствия зажмурилась и приготовилась к наслаждению. Приготовления пропали втуне.
– Нет, ну это уже просто на голову не налазит! Пять – один! Снова пять – один, точь-в-точь как с «Арсеналом»!
Глаза Аллы источали холод, вполне способный дать начало очередному ледниковому периоду. Но Игорь этого не видел. Он вновь был на стадионе. А может, там была его астральная проекция, какая разница? Разъярённая женщина вскочила с ложа несостоявшейся любви и направилась в туалет – теперь, когда основной инстинкт умолк, выпитое пиво властно диктовало необходимые поступки. Когда она вернулась обратно, матч уже закончился, а Игорь был здесь целиком.
– Прости меня, пожалуйста, – смиренно попросил он.
– Ага! Разогналась! – фыркнула Алла. – Сначала докажи, что ты мужчина!
– Не вопрос, – Игорь обнял супругу, нежно поцеловал и в очередной раз начал ласки, часто именуемые предварительными.
– Нет! – отмахнулась женщина. – Это будет доказательством, что ты самец, а требуется совсем другое! Мужчины отвечают за свои слова, понятно? Ты сказал, что новости о Фукусиме – ложь. Или доказываешь своё утверждение, или ты – не мужчина!
– При чём тут авария на какой-то японской АЭС? Какое тебе до неё дело?
– До неё – никакого. Речь не о ней, а о тебе. Ты пытался трахать меня, одновременно глядя футбол. Это по-мужски?
– Я же извинился!
– Игорёк, мне нужны не извинения, а доказательства. Итак, ты мне их предоставишь до… Впрочем, в сроках я тебя не ограничиваю, – когда Алла демонстрировала упрямство, спорить с ней смысла не имело.
– Ладно, – смирившийся Игорь убрал руки с её груди.
– Не поняла! – возмутилась женщина. – Немедленно верни руки обратно!
– Так Фукусима же…
– Одно другому совершенно не мешает!
* * *
Так уж само собой сложилось, что если у Вадима с Таней занятия «математикой» затягивались до утра, то он подвозил родителей своей девушки на работу, и только потом ехал с ней в университет. Слово «подвозил», впрочем, не очень точно характеризует этот процесс, потому что фирмы, где работали Игорь и Алла, и университет находились в трёх разных концах города. Бензин нынче изрядно подорожал (а он и до этого не был особо дешёвым), и Вадим старался организовывать свои занятия с подругой в пятницу или субботу, чтобы наутро не становиться таксистом-благотворителем. Однако молодой организм требовал более частых встреч с любимой, чем раз в неделю, и вот теперь, в четверг, он пробирался на своём «Ланосе» через пробки на центральном проспекте, подсчитывая в уме стоимость сожжённого бензина и матеря себя за то, что не захотел ждать два дня и приехал к любимой ещё и в среду.
Алла, выходя из машины, Вадима поблагодарила, а на Игоря многозначительно посмотрела и сообщила, что о Фукусиме она отлично помнит. Игорь кивнул, и всю оставшуюся дорогу напряжённо размышлял, как же ему с наименьшими потерями выйти из этой идиотской ситуации. Беда усугублялась тем, что он понятия не имел, какие именно «новости» передавало украинское телевидение об аварии на японской АЭС, потому что эти новости не смотрел. Скорее всего, в эфир гнали заверения ответственных лиц, что авария – мелочь, её вот-вот устранят, и не нужно ни о чём беспокоиться, ситуация под контролем. По крайней мере, четверть века назад их советские коллеги именно так и врали о Чернобыльской катастрофе, а чем японцы лучше?
Если он прав, то опровергнуть подобные «новости» не просто легко, а очень легко. Достаточно только дождаться момента, когда они сами скажут, что всё далеко не так радужно, как они вещали вплоть до вчерашнего дня. А что ему делать, если новости, независимо от их правдивости, опровергнуть не удастся? Игорь решил для начала ознакомиться с этими новостями, а там уже определяться, как именно доказывать, что они лживые. От этого пострадает работа, но он владельцем фирмы не был и потому частенько в рабочее время беззастенчиво занимался собственными делами. Возможно, как раз по этой причине на служебной лестнице он занимал самую нижнюю ступеньку без малейших шансов на шажок вверх.
Рабочий день Игоря, как всегда, начался с традиционной выволочки шефа. Нерадивый работник был многократно обруган (эту часть лекции Игорь привычно пропустил мимо ушей), затем начальник сообщил, что в стране безработица и на рабочее место Марченко претендует не менее ста гораздо лучших специалистов (это, возможно, и было правдой, но все они почему-то, узнав размер предлагаемой зарплаты, сразу куда-то исчезали, даже не попытавшись поторговаться), и только благодаря избыточной доброте и гуманизму шефа Марченко до сих пор не уволен. Игорь принимал нахлобучку молча, преданно глядя на шефа и старательно кивая головой.
Кое в чём шеф был всё-таки прав. Схему очередного изделия, за которое уже уплачен аванс, нужно было закончить ещё в понедельник, а Игорь точно знал, что из-за Фукусимы схема так и останется незавершённой и в четверг. Наконец, услышав привычное «Ну, смотри, Марченко, если сегодня схема не будет передана конструкторам, уволю тебя к чёртовой матери!», он ответил «Да сделаю, не волнуйтесь, шеф!», что было наглой ложью, и направился к своему компьютеру.
Вызвав на экран монитора редактор электронных схем, Игорь несколько минут задумчиво туда смотрел. Со стороны могло показаться, что работник напряжённо обдумывает некое схемное решение, возможно, новаторское, но на самом деле он сначала вспоминал вчерашний позор «Шахтёра», а затем прикидывал сегодняшние шансы киевского «Динамо» в матче с португальской «Брагой». Так и не придя к устойчивому мнению о том, кто из них выиграет (а ничья тоже не исключалась), Игорь переключился на Фукусиму.
Шефы вовсе не являются такими идиотами, какими их считают подчинённые. Данный конкретный шеф прекрасно знал, что его работник в рабочее время регулярно занимается ерундой, но поделать с этим ничего не мог. Для проектирования схем интернет необходим, тут никуда не денешься. Документация на комплектующие есть только там, хранить её всю у себя просто нереально. А уволить этого бездельника невозможно. На его зарплату грамотный специалист не пойдёт, разве что уж совсем будет помирать с голоду, а много ли вы видели голодающих грамотных специалистов? А безграмотный будет ничем не лучше этого Марченко…
Первым делом Игорь просмотрел хронику аварии, а ещё – какие меры предпринимались для её ликвидации. Но увы, в атомной энергетике он совсем не разбирался, и такие термины, как «гермооболочка» или «остаточное тепловыделение» ни о чём ему не говорили. Всё, что ему удалось понять, заключалось всего в нескольких фактах. Подземный толчок вызвал остановку реакторов автоматикой. Цунами уничтожило резервные источники питания, без которых остановленные реакторы пошли вразнос. Восстановить резервное энергоснабжение японцам так и не удалось, и что там происходит дальше, никто толком не знает. Известно только, что в окрестностях радиация значительно превышает норму и идёт постоянный выброс радиоактивных веществ в море и атмосферу.
Вот идиоты, подумал Игорь, это надо же было додуматься – построить АЭС в зоне, где возможны цунами! Да вообще на океанском берегу! А уж если строишь, изволь обеспечить надёжную защиту и от землетрясений, и от цунами, и от ураганов и прочих подобных природных катаклизмов. Кому лучше знать про цунами, как не самим японцам, давшим этим волнам название? У них же там эти землетрясения по несколько раз в год, да и цунами не редкость!
Игорь поискал статистику цунами по Японии. Найти было сложно, Гугл по запросу «цунами Япония статистика» почему-то выдавал статьи только о последнем по времени цунами. Лишь заменив в запросе «статистику» на «перечень», ему удалось найти какую-то монографию на нужную тему. К сожалению, монография была написана научным языком, содержала множество формул и графиков, а сам перечень цунами был составлен так, что понять в нём что-либо для неспециалиста было практически невозможно.
Ещё немного порывшись в списке статей, Игорь, наконец, обнаружил, что в две тысячи четвёртом и пятом годах цунами на Японию обрушивались. Упоминались пострадавшие и эвакуация населения из опасной зоны. Совсем недавно! А когда строили эту чёртову Фукусиму? Историю АЭС изыскать было несложно. Поначалу Игорь узнал, что она расположена в префектуре Фукусима и называется не просто АЭС Фукусима, а АЭС Фукусима-один. Отсюда следовало естественное предположение, что где-то неподалёку должна иметься и Фукусима-два. Так и оказалось. Фукусима-два находилась в десятке километров южнее. Разумеется, и эта АЭС находилась на океанском берегу, в чём Игорь убедился, посмотрев карту Японии. Ни о какой аварии на этой АЭС сообщений не было. Поискав более внимательно, Игорь узнал, что во время землетрясения и цунами какая-то авария там всё-таки была, но с ней легко справились. Интересно, почему такая разница? Неужели столь важную роль сыграли десять или одиннадцать километров?
А когда эти АЭС были построены? Оказалось, первая – в конце шестидесятых, запущена в семидесятом, вторая – через десять лет после неё. Больше сорока лет проработала, и тут вдруг полностью разрушена волной. А ведь были цунами и до этого, в том числе и совсем недавно! Как это может быть?
В комнату вошёл шеф, а Игорь даже не подумал свернуть окно с текстом и поставить на экран редактор схем. Шеф, само собой, разницу заметил.
– Марченко, чем это ты занимаешься в рабочее время? Ты когда схему закончишь?
– А? – переспросил Игорь.
– Хрен на! Сколько времени тебе ещё нужно?
– Шеф, представляете, сорок лет! – потрясённо вымолвил Марченко.
– Сколько-сколько?
– Точнее, сорок один год, – уточнил Игорь.
– Ладно, пошутили, и будет. Марченко, прекращай на работе заниматься ерундой! А то уволю! – шеф был настроен миролюбиво, и причины этого выяснились тотчас. – Отложи на время свою схему, смотри сюда.
– Смотрю, – Игорь мог бы возразить, что схему он давно уже отложил, но не стал этого делать.
– Нам тут письмо прислали по электронке. Из Тернополя.
– И что?
– Ну, так там хохлы живут, они нам написали на державной мове. А у нас на фирме хохол всего один, это ты. Остальные по-вашему не понимают.
– Я тут ни при чём, шеф.
– Как это? У тебя же фамилия на «ко»!
– Ну и что с того?
– Как это что? Переведи письмо на человеческий язык! Они явно хотят что-то заказать!
– Шеф, я инженер, а не переводчик. Переводить ни письма, ни бабушек через дорогу в мои должностные обязанности не входит. Наймите переводчика.
– А в рабочее время читать про Фукусиму в твои обязанности входит?
– Нет, шеф. Это я делал добровольно.
