banner banner banner
Лига дождя
Лига дождя
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Лига дождя

скачать книгу бесплатно

Она бы убежала – так, что с фонарями бы не нашли – но не могла.

– Боишься? – доброжелательно спросил Эльдар. У сцены уже отладили оборудование, и зрители подходили поближе: концерт начнется с минуты на минуту. Что ж, «Сплин» так «Сплин».

– Боюсь, – призналась Лиза.

– Это правильно, – улыбнулся Эльдар. – Я сам себя боюсь.

* * *

– Он не сумасшедший. Он просто косит под дурака, прикрываясь своей… – Гамрян кашлянул, словно пытался скрыть небольшую заминку при подборе правильного слова, – магической особенностью. У нас ведь и без того весьма специфическая психика. Да, он был в психиатрической клинике, но в те времена и в том месте иначе и быть не могло. Карательная психиатрия, сами понимаете…

Аннушка оказалась не столь щепетильной, как Эльдар, и, обнаружив, что ученица лихо подписала контракт с другим наставником, оставив ее ни с чем, кинулась звать на помощь трибунал. Если осенью нахального Оборотня просто «опустили», то теперь Аннушка и Хикмет хотели его уничтожить. Без шуток – обработать так, чтобы мало не показалось, чтобы вернулся в свою Кондопогу на краю географии и там домовых метелкой гонял.

Гамрян прекрасно понимал, что Азиль и Максим, двое магов, присланных из столицы, могут и повестись на слезы и эмоции Аннушки. Он встретил московских гостей лично, у вагона, и увез в лучшую гостиницу города. Если тогда опоздал Эльдар, то теперь не успели Аннушка и Хикмет, застрявшие в организованной Гамряном пробке на проспекте. Небольшая фора по времени – в общем-то все, что было у Гамряна в данном случае.

– Поплавский снова подал заявку на второе посвящение, – негромко заметил Азиль, плешивый старичок с благообразной внешностью профессора математики. Подлинную жесткость его натуры выдавали резкие движения правой руки, когда он тушил в пепельнице очередной окурок – словно вгонял копье в грудь врага. И сама рука была хороша: изуродованная, скрюченная, с потемневшей кожей на запястье. Во время Великой Отечественной Азиль, которого тогда звали иначе, сошелся в честном поединке с немецким магом. На память о бое осталась изломанная кисть и склонность к периодическому забыванию некоторых слов. Его соперник так и остался удобрять белорусские болота. – Не понимаю, на что он рассчитывает. Рядом с ним всегда слишком много шума. Геворг, вы ведь не можете гарантировать, что во время посвящения он не перекинется и не порвет на клочья всю группу.

– Не могу, – признал Гамрян. – Но несчастные случаи бывали и с совершенно здоровыми людьми. Посвящение – дело непредсказуемое. Впрочем, сейчас важнее заявка госпожи Аннушки.

Максим, молодой, но исключительно талантливый волшебник, успевший к своим двадцати двум годам полностью закончить обучение в Праге и пройти второе посвящение у Томаша, светила европейской магии, потянулся к блюду с фруктами.

– Госпожа Аннушка, простите, полная дура, – цинично произнес он с таким выражением лица, будто имел с Аннушкой давние счеты, – если рассчитывала, что сможет прокатить на вороных человека с подобной репутацией, как у Оборотня. И дважды дура, если надеялась, что он забудет и простит. Эта юная ведьмочка сама может выбирать наставника. Азиль, Геворг, я прав?

Азиль и Гамрян согласно кивнули. Максим выбрал персик поспелее и помягче.

– Тогда в чем проблема? В том, что переход к другому мастеру на первом году после посвящения чреват осложнениями со здоровьем? Это ее здоровье, ей решать. Трибунал не видит проблемы в переходе от одного наставника к другому, – сказал Максим, и по его интонациям было ясно, кто именно, несмотря на возраст и колоссальный опыт, главный в тандеме московских гостей. Гамрян подумал, что не может прочитать психотип этого молодого человека и невольно обрадовался тому, что Максим не находится под его началом. Должно быть, тот еще тип, похлеще Эльдара. – Азиль, вы согласны?

Азиль кивнул и раздавил в пепельнице очередной окурок – словно растоптал поверженного врага.

– При этом сам факт перехода принес госпоже Аннушке как материальный, так и моральный ущерб, – продолжал Максим, – и трибунал не может оставить это без внимания. Поэтому мы присуждаем господину Поплавскому выплату компенсации в размере… – Максим задумался и прикрыл глаза, прикидывая цену, – ну пусть будет полтора миллиона рублей. Учитывая заработки Оборотня, это вполне приемлемая сумма.

Гамрян вспомнил, сколько сам официально зарабатывает на должности декана и вздохнул. Эльдар, конечно, всегда считал, что деньги – брызги, но тут вряд ли будет думать, что отделался легким испугом.

– Расходы трибунала также пойдут за его счет, – добавил Азиль. – Ты, Геворг, наверняка со мной не согласишься. Но пока этот шустрый мальчик будет занят работой, у него не найдется времени на мысли о посвящении.

Гамрян пожал плечами.

– Грабеж средь бела дня, конечно, – произнес он. – Но воля трибунала священна, и я ее принимаю.

Говоря это, он представлял, как на другом конце города, в пустом сейчас торговом центре, дико затосковал по потерянным капиталам Оборотень Эльдар.

Раскланявшись с московскими гостями и неофициально проконсультировав их о том, где в Турьевске можно неплохо отдохнуть душой и телом, Гамрян покинул гостиницу. Устроившись за рулем автомобиля – декан мог позволить себе абсолютно любой автомобиль из существующих на земле, но отдавал предпочтение классике и ездил на недорогом «форде» – он вынул из кармана маленькое складное зеркало и, раскрыв его, спросил:

– Ты все слышал?

Эльдар, стоявший перед зеркалом в своем рабочем кабинете, задумчиво поскреб заросшую рыжей щетиной щеку и сокрушенно промолвил:

– Да слышал, конечно. Завтра буду в переходе на гармошке играть. Разорили, в подштанниках по миру пустили.

– Передо мной-то не юродствуй, – сурово осадил его Гамрян.

С лица Эльдара мигом сошло нарочито истерическое, шутовское выражение, и Оборотень совершенно серьезно и спокойно промолвил:

– Да, Геворг, я слышал. Что ж, могло быть и хуже. Спасибо, что вмешался, я признателен.

– Париж стоит мессы? – уточнил Гамрян.

Он, откровенно говоря, не понимал, почему вокруг этой истории с молодой ведьмой возникло столько шума с самого начала. Девчонка и девчонка; они пару раз виделись, и хоть убей, Гамрян не различил в ней тех невероятных талантов, о которых рассказывал Эльдар.

– О да, – задумчиво произнес Эльдар. – Еще как стоит.

* * *

– Моя секретарша получает четыре тысячи, – угрюмо сообщил Эльдар. – И, как ты понимаешь, это очень хорошая зарплата.

При повышенной стипендии в триста рублей Лиза не могла с ним не согласиться. Они неторопливо брели по тропинке, петлявшей среди сосен – если в городе весна давно вступила в свои права, то здесь, в лесополосе на западной окраине Турьевска, зима еще не стеснялась напоминать о себе то рыхлыми почерневшими сугробами, то иззубренным льдом на темном теле ручья, то лягушкой, замерзшей в придорожной луже. Впрочем, весна вовсю отвоевывала территорию: влажный теплый воздух пах оттаявшей землей и молодой травой, на пригорках, где пригревало солнце, раскрывали желтые глаза цветы, и отовсюду слышалось журчание ручьев и пение птиц.

Не жалея дорогой обуви – Лиза подумала, что ее наставник дал маху, отправившись в лес в тонком темном пальто и легких ботинках, – Эльдар сошел с тропы и на несколько минут застыл у одной из сосен, закрыв глаза и к чему-то прислушиваясь. Лиза уже знала, что таким образом маг ловит легкие и переменчивые токи стихий, чтобы выбрать правильное место для проведения обряда. Постояв так, Эльдар обернулся к Лизе и произнес:

– Все готово, иди сюда.

Лиза, наряженная по случаю похода в лес в настоящий ватник и резиновые сапоги, шагнула к нему, мельком подумав, что по весне у сумасшедших случаются обострения. И что она будет делать, если Эльдар перекинется в зверя сегодня и здесь? Найдут ее тело любители шашлыков, ничего себе пожелание приятного аппетита…

С Аннушкой все было гораздо проще.

– Ты можешь отправляться к ней хоть сейчас и избавить меня от расходов, – Эльдар подарил ей самую очаровательную улыбку и взял за руки. – Начнем вместе или я один?

– Вместе, – выдохнула Лиза – словно в прорубь нырнула.

– Итак, – скучным голосом лектора начал Эльдар. – Сейчас вы, Лизавета Анатольевна, мой фамилиар. Не верьте в злых духов, которые принимают вид кошек, это все сказки для дурачков. Фамилиар – это помощник мага и ассистент. Без него маг может использовать для личных целей лишь те чары, что не изменяют самого мага… впрочем, это тоже сказки, но уже для умных. А что знают самые умные?

– Что фамилиар позволяет корректировать ход ритуала. Все, – сказала Лиза. – Скальпель магу подает.

Эльдар посмотрел на нее с уважением.

– Аннушка научила?

– В книжках прочитала.

Усмехнувшись, Эльдар потер кончик носа и произнес:

– Если в книжках, то ладно. Тогда держись.

И Лизу ударило.

Она не сразу поняла, что случилось. Вроде бы только что стояла под деревом и Эльдар держал ее за руку, и внезапно абсолютно все изменилось. Не было ни леса, ни весны – Лиза стояла посреди цветущего луга, солнце в жарком выбеленном небе окатывало ее теплыми волнами, и в ушах звенело от веселых голосов пчел. Лиза обернулась, пытаясь увидеть какой-нибудь ориентир и понять, куда попала – но здесь, насколько видел глаз, не было ничего, кроме луга.

А по лугу шли дети.

Совсем маленькие и уже подрастающие, они неторопливо брели среди высоких цветов и трав, то наклоняясь, чтобы понюхать цветок, то принимаясь играть с пчелами, то бегая друг за другом. Странные это были дети, и Лиза не понимала, в чем именно заключается странность. Она продолжала смотреть: дети были одеты по-разному, дорого и дешево, но одежда почти у всех была рваной и почерневшей. Но они – мальчики и девочки, кто-то совсем еще крошечный, а кто-то уже школьник, – выглядели совершенно довольными жизнью детьми, которые радуются лету и солнцу и занимаются своими играми.

– Догоняй, Димка! – радостно кричала девочка в цветастом платье. В руках она держала обгоревшего медвежонка. – Догоняй!

Димка, рыжеволосый растрепанный паренек, сорвался с места и бросился к девочке. Та восторженно заверещала и пустилась наутек.

Что-то было не так, и Лиза в конце концов поняла, что именно.

Запах цветов теперь полностью забивала вонь сгоревшего на сковородке мяса.

Обернувшись в поисках источника смрада, Лиза увидела взрослых. Они стояли чуть поодаль и с ласковыми улыбками наблюдали за детьми: две девушки в форменных синих платьях, крепкий седеющий мужчина, немолодая женщина со старомодной стрижкой. «Ural Airlines», – прочла Лиза вышитую надпись на груди одной из девушек.

Стюардессы. Капитан.

Воздух рядом со стюардессами вдруг закрутился тонким разноцветным вихрем и сгустился в еще одну женщину – молоденькую, растрепанную и удивленную. На руках она держала сверток с грудничком.

Лиза почувствовала, что ее трясет.

Запах сгоревшего мяса усилился. За спинами взрослых медленно проступали очертания искореженной груды металла, которая раньше была самолетом. U…AL A…LI…ES – Лиза увидела остатки надписи на смятом боку, какие-то металлические и пластиковые потроха лайнера, чьи-то вещи, выброшенные из развороченных чемоданов, тонкую человеческую руку, безжизненно свисающую из железного смятого свертка – самолет словно попал в лапу великана: тот подбросил его на ладони и скомкал, будто конфетный фантик. Умирая, лайнер выбросил вверх левое крыло – протянул руку в небо, моля о помощи – но никто не откликнулся.

И Лиза закричала. Упала на колени, закрыла лицо руками и закричала.

Она пришла в себя от крепкой пощечины и подумала, что это мертвый капитан разбившегося лайнера отвесил ей оплеуху – потому что, в конце концов, рядом с погибшими надо вести себя прилично, пусть даже погибшие ведут себя вполне по-живому. Но это Эльдар. Лиза снова была в весеннем лесу, стояла на коленях на бурой прошлогодней траве под сосной, а чуть поодаль весело журчал ручеек, и маленькая птичка смотрела на Лизу с дерева любопытными черными бусинками глаз.

Эльдар смотрел с заинтересованным изумлением.

– Они погибли, – прошептала Лиза. – Рейс U15–25, Екатеринбург – Берлин, «Уральские Авиалинии». Никто не выжил, Эльдар… Никто.

Потом перед глазами мягко сомкнулась серая пыльная завеса, и Лиза упала на землю, не успев понять, что падает.

* * *

– А мы ничого, – сказал хвостопляс, поправляя поясок из алых ниток. Говор у него был мягкий, тягучий, с фрикативным «г». – А мы проходом из Ярославля в Рязань.

– Вали давай, – посоветовал Эльдар, и хвостопляс, до того крутившийся на прикроватном столике, спрыгнул на пол и юркнул под кровать. Там был маленький лаз в подпространство: Эльдар все собирался его законопатить понадежнее, но за делами забывалось.

За окнами серело хмурое и скучное турьевское утро. Сухие скрюченные пальцы абрикосов уныло скреблись по стеклу, без всякой надежды на то, что им откроют. Эльдара тошнило – утро пахло похмельем, дешевым вином в коробках и застоявшейся сигаретной вонью. Опустив руку, Эльдар нашарил у кровати коробку, встряхнул – пустая.

Вчера, вернувшись домой после обряда, Эльдар и Лиза просто напились – без затей, самого дешевого пойла, которое купили в круглосуточном ларьке неподалеку. Эрик избавился от всего спиртного в доме, чтобы не вводить брата в соблазн, но разве в России перестали продавать сивуху на каждом углу?

Лежавшая рядом Лиза всхлипнула во сне, но не проснулась. Эльдар откинул одеяло и убедился, что полностью одет, даже ботинки не снял. В левом не было шнурка.

Наступило самое время, чтобы вздохнуть с облегчением. Сон, приснившийся ему, оказался всего лишь сном – и Эльдар смел надеяться, что он все-таки не имеет отношения к реальности.

…Эльдар лежал на операционном столе и чувствовал, как по лицу струится пот. Убийственно равнодушная медсестра сперва закрепила ремнями его руки, потом неумело поставила капельницы – хотя, вполне возможно, что ее неумение было плохо скрываемым желанием причинить боль – а затем быстрыми спокойными движениями бритвы прошлась по груди и животу. Где-то справа тикали часы.

– Пророчества очень интересная вещь, – услышал Эльдар равнодушный мужской голос, и его словно бросили в прорубь: голос принадлежал Илье Мамонтову – и это было плохо. Очень плохо, хуже не бывает. – Их трактуют по-разному, но в итоге мы сходимся в одном.

Послышались шаги, и в поле зрения появился Мамонтов собственной персоной – высокий, обрюзгший, производивший впечатление невероятной, невиданной мощи. Сила, заключенная в некрасивом сгорбленном теле, желала лишь одного: вырваться и уничтожить.

– Предсказанное будущее нельзя менять.

Короли, президенты, министры, банкиры обладали всего лишь иллюзией власти, пусть и очень крепко скроенной, почти непоколебимой иллюзией. Настоящий владыка мира сейчас стоял перед Эльдаром и рассматривал его со спокойным равнодушием ученого, исследующего очередную белую мышь. Эльдар не знал, сколько лет этому человеку, и человек ли Мамонтов вообще. Говорят, что однажды группа имперских магов попробовала провести очень древний и очень опасный обряд, чтобы остановить разгорающееся пламя мировой войны…

Металлическая рыбка скальпеля вынырнула из кюветы и неторопливо поплыла между пальцев Мамонтова. Лезвие блестело и дрожало в нетерпении, стремясь вырваться и пробежать по распятому Эльдару – от горла до паха, чтобы исполнить сарабанду на его внутренностях.

– За что наезд? – спросил Эльдар, попробовав сойти за делового и стараясь изо всех сил, чтобы голос не дрожал. В девяностые он насмотрелся всякого, и операционный стол, на котором, вполне вероятно, готовятся извлекать органы, был не самой страшной вещью. – Я не сопляк какой, серьезные вещи делаю. Кого хочешь за меня спроси.

Скальпель выпрыгнул из руки Мамонтова и сплясал у Эльдара на плече. Оставленный автограф взбух алыми каплями.

Имперские маги хорошо знали свое дело. Проблема была только в том, что Вселенная не любит, когда ее берут за горло. В обряде была допущена ошибка, распоровшая брюхо Мироздания – и оттуда выполз Мамонтов. Говорят, что всё оставшееся от несчастных магов, смогли упаковать всего в один мешок. Говорят, что Мамонтов потрошил их собственноручно. Много чего говорят о том, кто вышел из иной, неправильной реальности и стал властелином планеты.

– Не делай вид, Эльдар, что ты меня не узнаешь. И не притворяйся идиотом, поумнее прочих будешь.

Эльдар закрыл глаза. Скальпель теперь танцевал возле его горла, едва-едва касаясь кожи.

– Я тебя узнал. Здравствуй, Илья.

– И тебе не хворать, – ухмыльнулся Мамонтов. – Давно хотел на тебя посмотреть, давно…

Эльдар подумал, что для этого не обязательно встречаться на операционном столе. Хотя Мамонтов, вполне возможно, хотел посмотреть на Эльдара изнутри.

– Да не бойся, не бойся так, – почти миролюбиво произнес Мамонтов. – Я сегодня добрый. Thaami luhor faramene?

– Amin foram, – откликнулся Эльдар. Когда на древнем языке магов задают вопрос, будешь ли ты честным, то отвечать отрицательно нельзя.

– Отвратительный язык. Язык сломаешь, – сказал Мамонтов, усмехнувшись неожиданному каламбуру. – Возможность лишиться левой почки придаст тебе дополнительную честность. Итак. Номер рейса?

– Рейс U15–25, Екатеринбург – Берлин, «Уральские Авиалинии», – откликнулся Эльдар, повторив слово в слово сказанное Лизой.

Мамонтов одобрительно похлопал его по щеке: рука владыки мира была горячей, сухой и тяжелой, словно камень, нагретый на солнце.

– Пророчества нельзя воспринимать всерьез. И менять тоже, – произнес Мамонтов. – А ты купишь билет на этот рейс и сядешь в самолет.

Некоторое время Эльдар молчал, усваивая сказанное.

– Лиза не видела меня среди мертвых, – наконец произнес он.

Мамонтов довольно кивнул.

– Потому что ты не умрешь. Ты вернешься домой.

…Привычный утренний сумрак комнаты казался мягким теплым одеялом. Режущий свет ламп в операционной остался там, где и был – во сне.

«Он тебе не брат, мальчик. Вы – две версии одного и того же человека».

Собравшись с силами, Эльдар поднялся с кровати. Комнату сперва качнуло, и он ощутил подбирающийся к горлу комок тошноты, но потом окружающий мир снова обрел равновесие и устойчивость.

«Разве ты не задумывался о том, что у магов почти не бывает детей? А у Сергея Поплавского их целых двое? А еще однажды отец обмолвился матери о том, что рискнул заглянуть туда, куда заглядывать не стоило – и вскоре у тебя случился первый приступ».