скачать книгу бесплатно
– Хлеба, если дадите и соль, если есть.
– Что такое соль?
– Когда еду варите, чтобы пресной еда не была.
Он обернулся к своим и кивнул. Мы немного постояли в молчании, пока мне не вынесли небольшой каравай хлеба и маленькую миску. В ней была серо-коричневая неоднородная сухая масса. Я лизнул палец, сунул его в миску и снова облизал. Соленый вкус с пряными травами распространился во рту.
– Спасибо ребята.
Я развернулся и пошел, когда услышал:
– Эй, тебя как звать?
– Ромка я- повернув голову.
– Меня кличут Юст. Приходи Ромка- он старательно выговорил моё имя.
* * *
Дома нарезал мясо на большие куски и посолил. Малышня запыхтела, почуяв запах мяса.
– Гляди-ка. У самих еще глаза не открылись, а инстинкт подсказывает, что еда рядом.
И протянул руку с куском мяса в их направлении. Малышня корябала пол когтями, но упорно ползла на запах, а уж когда доползли, то с глухим урчанием и мертвой хваткой вцепились в мясо. Ничего себе, и не отдерешь их теперь.
– Эй, обжоры, вы сейчас лопните- я с трудом забрал кусок у второго щенка. Его уголки пасти опустились и он шумно задышал, как будто обиделся и, мне даже показалось, что он сейчас заплачет. Я взял его на руки успокаивая, а сам улыбнулся.
– Ну что ты, малыш? Посмотри на свой живот, лопнешь- а сам чесал его по лысому пузику.
– Дам я тебе еще мясо, только позже, а сейчас спать.
Положил сопящую малышню на кровати, а сам приступил к приготовлению еды. Развел огонь и стал нанизывать мясо на меч, когда ощутил на себе взгляд. Повернул голову.
Мамаша лежала и смотрела на меня.
Я замер. Зрачок серебристого цвета с черной продольной линией. Необычно и красиво.
– Очнулась?
Её взгляд был затуманенным от боли, и настороженным.
Я, не делая резких движений, продолжил заниматься приготовлением еды.
Она подняла голову, обвела взглядом комнату и снова посмотрела на меня внимательным взглядом. Затем её глаза широко открылись, словно она что-то вспомнила и попыталась встать.
– Тише, тише. Твои малыши живы.
И аккуратно поднес спящих карапузов к её морде. Она шумно выдохнула и принялась облизывать их.
– Вставать не пытайся. Лапы переломаны, так что ходить пока не сможешь. Что там с боком тоже не знаю.
Все бы ничего. Но есть одна проблема- я говорил тихим спокойным голосом, переворачивая мясо на огне.
– Эту гору не зря называют Проклятой. Здесь обитает энергия, вызывающие дикие страхи. Справишься?
Её ноздри широко раздулись.
– Есть наверно хочешь- я отрезал сырого мяса и положил перед ней- Ешь. Тебе сил набираться и детей растить.
Немного подумав, она смахнула кусок себе в рот.
– Вот и хорошо. И я поужинаю- я снял дымящееся мясо с меча и приступил к еде.
Один кусок снова положил перед мамашей. На запах закопошилась малышня.
– Ей, не борзейте, это мамкино. Вы уже наелись- забрал их и положил на кровать.
Их мать настороженно наблюдала за мной.
– Не волнуйся. С кровати не свалятся, а тебе нужно поесть и отдохнуть. Давай бок посмотрю- и присел рядом.
Рана, благодаря мази, была подсохшая и чистая. Только очень медленно заживала. Края только-только начали закрываться тонкой красной пленкой. Наверно здесь уже шерсти не будет.
Мамаша попыталась встать.
– Ты чего? Тебе нельзя- я попытался уложить её на место.
Она глухо рыкнула и неуклюже встала, смотря на передние лапы. Её покачивало от слабости и едва попыталась сделать первый шаг, свалилась как подкошенная, глухо зарычав.
Глядя на ее попытки встать, я пытался понять, что же движет ею, не смотря на такие раны, пока в голове не мелькнула догадка.
– А-а-а. Тебе в туалет наверно надо? Не здесь ведь в самом деле, нужду справлять. Давай так. Встань еще раз.
Я подошел к ней спиной и встал возле головы.
– Давай сюда лапы. Давай говорю! Я буду твоими лапами- и немного присел.
И что уже тут скрывать, поворачиваясь к ней спиной, мое сердце стучало как бешеное. Все таки дикое животное и не важно, что я считаю её своим ночным «другом» – возможно она считает совершенно по- другому. Но я, успокаивая свои мысли, выдохнул, взял себя в руки и продолжил задуманное.
Я постучал рукой по плечу.
– Лапы сюда давай.
И после некоторой заминки, наконец действительно почувствовал тяжесть её лапы.
– Молодец, а теперь вторую. Ага, вот так. Теперь встаем.
Я медленно встал, давая возможность животному подстроится под мои движения.
– А теперь пошли потихоньку- и сделал шаг вперед.
Она передвинула задние лапы и мы медленно, но уверенно двинулись к выходу.
– Мне знаешь ли, такой способ передвижения тоже в новинку. Но новое время диктует новые правила- пыхтел я.
Она навалилась на меня всем телом, стараясь приспособиться к моему шагу. Тяжелая, зараза.
Мы вышли на улицу и я остановился.
– Дальше наверно сама справишься? – и присел, отпуская лапы.
– Я отвернусь. Как свои дела сделаешь, фыркни- поднял голову к небу и стал насвистывать.
Звуков не было очень долго и я повернулся. Она стояла, привалившись к дереву с крепко зажмуренными глазами, а возле неё плавали тени.
Я подскочил к ней:
– Ничего, ничего. Я предупреждал. Давай-ка домой.
И мы тем же способом добрались до дома.
– Сегодня спишь на шкуре, а завтра я её заберу- и осторожно присел на одно колено.
Она легла на место, тяжело дыша.
– Вот и хорошо. А теперь постарайся уснуть.
Но сон прервался рычанием моей гостьи. Она пыталась встать- доски валялись на полу вместе с порванной тканью. Вот балда!
Она опустила голову, скалясь кому-то невидимому, затем громко зарычала и метнулась к двери, пытаясь убежать. Всей массой тела навалилась на передние лапы, послышался тихий треск и она рухнула, как подкошенная.
Я метнулся к ней, пытаясь хоть как-то смягчить падение, но она уже лежала бездыханная, а раненый бок снова кровоточил. Осмотр передних лап не порадовал- сломанные кости торчали, порвав шкуру.
Я в растерянности запустил пальцы в волосы. Что же делать?
Возле меня возникла тень.
– Да пошла ты! – припечатал я.
– Я не боюсь! Понятно? Я растерян! Потому что не знаю, что дальше делать.
И словно доказывая и тени и себе, что не боюсь, принялся за её лапы. Я, морщился и сглатывал слюну, с треском вправляя кости на место и приматывал к дощечкам. Подстилка лежала скомканная в углу и я не стал стелить её снова, а смахнул ей травы со своей кровати, а шкуру забрал. За холку рывками перетащил её поближе к себе, освобождая проход и лег. Но сон не шёл.
– Ей не справится. Ладно, подумаю об этом завтра, мне нужно выспаться. Хорошо если она без сознания проваляется, а если очнется? Нужно срочно что-то придумать. Что я могу здесь придумать? Неизвестно, что завтра будет- мысли потекли вяло и я медленно погрузился в сон.
* * *
Несмотря на новые обстоятельства, я не менял свой режим.
Сегодня рассвет был радостным. Сразу все лучи выскользнули из-за горизонта и осветили долину.
Но мысли о животном, все равно не оставляли меня. Оставить её у себя было опасным для неё же самой. И на улицу выбрасывать, только на верную гибель. Не сможет она отпор тварям всяким дать и её наверняка убьют. А малышня? Я, конечно, как смогу выращу, а потом их куда? Тоже на улицу. На сколько я помню, диких животных нельзя приручать, они потом в дикой природе не будут знать что делать. А так мать учит их охотиться, прятаться, защищаться.
Я шёл, осматриваясь по сторонам. Снег хрустел под ногами, и я наслаждался солнечной морозной погодой. Зашел в густой лес. Ого. Конусообразные деревья, с толстыми стволами, крепко держащимися за землю, а их стволы сужались к верхушке, оканчиваясь где-то в листве. Раскидистые кривые ветки прикрывали свои стволы, словно стыдливые девки, свисая вниз.
А это что? Прутья поменьше переплетались между собой, образовывая длинные крепкие плети.
Я обрадовался. Их же можно вместо веревки приспособить. Мечом нарубил себе целую вязанку, ножом срезал крупные листья, а остальную работу оставил для дома и тронулся в обратный путь. Но не успел я выйти из леса, услышал шум и присел, прячась в листве.
Через некоторое время показалась странная процессия. Взрослые мужики верхом на своих лошадях, гнали как скот, группу девочек, со связанными руками сзади. У девчушек были перепачканные, испуганные и зарёванные лица. Да и одежда явно не по погоде- на плечи накинуты просто тряпки, у кого-то на ногах потрепанные меховые сапожки, у кого-то просто намотанная ткань, зафиксированная веревками. На вскидку девочкам лет от пяти до десяти.
Мои глаза широко открылись от удивления. Что за етит вашу мать! Где это видано, чтобы детей в плен брали. Я смотрел на них неверующими глазами, пытаясь понять, что вообще происходит.
Почему-то, моё внимание привлекла самая старшая из девочек, примерно лет девяти. Худенькая, какая-то несуразная в своей детской худобе и с короткими растрёпанными волосами. Мне на секунду показалось, будто Алька сейчас идет со связанными руками и я на секунду прикрыл глаза, приходя в себя, а затем подался вперед, пытаясь рассмотреть.
Девочка шагала босиком по снегу, низко опустив голову. Её ноги были красными и опухшими от мороза, но девочка будто не замечала этого. Внезапно она подняла лицо к небу, и я увидел, что глаза зажмурены, а по щекам текут слезы.
Моё сердце замерло, пропустив удар, а кулаки сжались. Уроды!!! Закопаю!!! Быстро положил ветки на снег и достал меч.
Внезапно девочка поскользнулась на снегу и упала.
– Вставай давай- к ней лениво подъехал охранник.
– Успеешь ещё належаться- скривив рот, добавил он с довольной усмешкой.
На его шутку послышался хохот остальных охранников.
– Да пусть полежит. Привыкнет- со всех сторон посыпались похабные смешки.
– Может ты ей понравился, вот и разлеглась, предлагает- слышались наглые смешки со всех сторон.
– Так и быть. Я буду у тебя первый. Только отъешься, я под себя кости не подкладываю- его кривая улыбка перешла в откровенную насмешку.
Он медленно осмотрел девочку с головы до ног.
Девочки, слыша этот разговор заплакали. У одной их маленьких пленниц началась истерика, она затряслась от страха и начала звать маму. Бедняжка упала на землю, сотрясаясь от рыданий, привлекая к себе внимание охранников. Те подъехали к ней ближе.
Большенькая девчушка медленно встала, повернула голову и, мгновенно принимая решение, рванула в лес, прямо в мою сторону.
Её голые ноги скользили по снегу, но она упорно бежала. Эх, если бы не связанные руки за спиной!
Её побег заметили, и двое охранников отделились от основной массы и погнались. Расстояние между ними быстро сокращалось, а их лица были злыми. Если поймают- девочке несдобровать.
Я одним движением руки смахнул шкуру с плеч, не отрывая взгляда от беглянки, и приготовился.
Злость клокотала во мне после услышанного.
– Хоть одному уроду затолкать его поганый язык в глотку- решил я и побежал навстречу девочке.
