скачать книгу бесплатно
– Нет.
– Прости, что я такой никчемный, и всем приношу несчастья.
– Брось ты это, – поморщилась Наталья. Ей не нравилось, что он закрывался самоуничижением, как щитом. – Просто ты слишком растворяешься в людях. Они уходят и уносят с собой частичку тебя… Как твоя Танечка, как другие… Так легко талант растерять. А без таланта ты – это не ты.
– Да и есть ли он, талант-то? – засомневался Олег.
– Ну, – Наталья развела руками, – с таким настроением нам давно пора быть в клинике.
Город просыпался. Громыхали тяжёлые машины – власти всё никак не могли построить обещанную несколько лет назад объездную дорогу! – дребезжали разбитыми дверями дверьми автобусы. Хмурые прохожие, ежась от утреннего холода, ныряли в туман. Почти невидимый, шелестел метлой дворник.
Беспросветный туман несколько смягчил грусть. Наталья даже пыталась шутить, что в таком тумане и такси не найдёшь. Но машина приехала быстро и повезла их загород.
Дорога предстояла дальняя. Превращаясь в сплошную серую массу вдали, туман стелился у асфальта, не давая шоферу набрать скорость. Наталья сидела молчаливая и тихая, казалась Олегу недоброй. Изредка они перекидывались парой слов. Всё же она сильная женщина! Олег невольно любовался ею.
Эту ночь она почти не спала, но была из тех женщин, которых бессонница и злость делают красивее. Было в ней что-то новое, чего не было вчера, это что-то появилось, видимо, ночью. Он пытался определить свою причастность к её перемене, но вновь и вновь натыкался на её отчуждённость.
– Наконец-то тебя запрут на три месяца. Хоть под присмотром будешь, а то хуже маленького ребёнка, – сказала она.
– Я тебе так надоел? – пытался Олег взять Наталью под локоть.
– Ты сам себе надоел, – капризно отдёрнула она руку. Через зеркальце на них поглядывал шофёр, откровенно любуясь ею и явно завидуя Олегу. Это видела и Наталья.
– Да уж, ни свободы, ни развлечений, ни женщин, – отвечал Олег, почему-то с грустью подумав о Наталье: любила ли она его когда-нибудь? Только вчера ему казалось, что любила, а сейчас вдруг стала чужой. Достав косметичку, Наталья стала подправлять губы и глаза. Красилась она уже не для него. Накрасившись, Наталья достала записную книжку, и углубилась в неё.
Туман начал рассеиваться…
Глава 7
Клиника располагалась в одном из частных пригородных особнячков, окруженном высоким забором. Его отличало от других таких же лишь наличие автостоянки. Таксист высадил их прямо у ворот.
– Ну… вот и приехали, – сказал Олег.
Пока Наталья расплачивалась с шофёром, Олег с наслаждением вдыхал пропитанный влагой воздух.
– Сейчас будет дождь, – деловито констатировала Наталья, уверенно беря его под руку. – Ну, пошли?
Охранник проверил их документы, что-то записал в свой блокнот и, улыбнувшись Наталье, пропустил её вперед. Что-то похожее на ревность шевельнулось в душе Олега, но тут же погасло.
Вокруг трехэтажного здания был разбит парк, к широкой лестнице вела липовая аллея. Зашуршал по листьям дождь, и им пришлось спрятаться под зонт, предусмотрительно взятый Натальей. Тишина вокруг и эта мокрая аллея на миг сблизили их. Но Наталья знала, теперь знала, что любовь уже не вернуть.
Они поднялись по лестнице и прошли через вестибюль. Попали в большой холл, отделанный под мрамор. Мягкий пол кофейного цвета, зелень, уютные уголки за мраморными колоннами. На диванчиках сидели люди, преимущественно молодежь.
Наталья провела Олега к стойке регистратора. Элегантная девушка в строгом бежевом костюме быстро оформила карточку, сказав Олегу:
– Ваш порядковый номер 55. Смотрите на табло, – указала она на дверь, вначале вовсе не замеченную Олегом. Над ней в тёмном прямоугольнике зелёным цветом горела цифра 30. Затем она сменилась цифрой 31. – Минут через двадцать Вас вызовут, увидите свой номер, – невозмутимо объяснила она. – Ещё одну минутку. – Девушка достала предмет, очень похожий на часы с браслетом, и ловким движением пристегнула Олегу на запястье. – Теперь можете идти, – мимолётно улыбнулась она и переключилась на другого пациента.
Олег и Наталья уселись за столик около фикуса, чтобы держать в поле зрения табло. Олег с удивлением рассматривал браслет с маленькой цифрой 55.
– Это ещё зачем?
– Да не волнуйся ты. Это какой-то датчик. Измеряет твоё биополе. А может, ещё что-нибудь, – успокаивала Наталья.
– Хорошо тебе говорить. А я в больницах с детства не был. Разве что у стоматолога. А здесь в душу полезут.
– Ну, знаешь, попытка не пытка. Насильно тебя никто здесь держать не будет. Желающие на твоё место найдутся, – насмешливо хмыкнула Наталья.
– Ну, всё, всё, решил уже, – всё ещё неуверенно отвечал Олег.
– Ну и расслабься!
Олег послушал совета Натальи, отбросил все мысли, насколько это было возможно, и действительно почувствовал себя лучше. Ощутил бархатистость обивки дивана под рукой, услышал тихую музыку – современная обработка «Лунной сонаты» Бетховена, уловил чуть заметный аромат свежести в воздухе. Кондиционер, пол с подогревом – а что, здесь вовсе неплохо!
Неслышно скользили люди. Девушки из персонала были в бежевых элегантных костюмах, и Олегу чудилось, что он находится не в больнице, а в отеле. Искусственный свет, освещающий растения, и подсветка фонтана в центре холла гармонировали с ярким цветом оконных витражей. Чувствовалось, что над интерьером трудились дизайнеры. Каждый уголок холла имел свой колорит, свою цветовую гамму и настроение. В то же время всё это вливалось в общий ансамбль.
Подумать только, еще день назад ему бы и в голову не пришло, что его жизнь сделает такой поворот. И всё это Наталья!
– Спасибо тебе, ты так обо мне заботишься, – сказал Олег. Даже ресницы у Натальи не дрогнули. Какая она холодная, деловитая и чужая, будто вовсе не она провела с ним вчерашний вечер и ночь.
– Чего уж там. Мы же друзья, – вложила она исконный смысл в это слово, вспомнив теперь с горечью, как часто он говорил ей об этом.
– Друзья, – повторил он. Помолчал. – Прости, я виноват в чём-то.
– Ни в чём ты не виноват, – остановила она его недовольным жестом. – Се ля ви, мой милый. Это жизнь! Но всё же вы, все мужики, – народ толстокожий, даже художники!
– Исправлюсь, – пообещал Олег, замечая, как она занесла его в разряд “всех мужиков”. Конечно, у неё большой опыт по этой части!
– Не ради себя стараюсь. Ради искусства, ради твоего таланта. – Наталья незаметно посмотрела на часы – прошло уже почти полчаса. – Ты мой телефон помнишь, звони. А то, как залез в свою депрессию, ни разу не позвонил.
– Обязательно позвоню, – пообещал он. – Ты тоже меня не бросай здесь совсем, – попросил.
– Я за тебя теперь в ответе.
Они одновременно увидели зеленую цифру 55 на табло.
– Ну, иди, – кивнула на дверь Наталья и поднялась.
– Ты меня не дождешься? – спросил он, хотя уже знал ответ на свой вопрос.
– Нет, мне пора, – ответила Наталья. Мыслями она была уже в музее. Всё же проводила его до двери, и он, прощаясь, на минуту задержал её руку в своей.
В течение следующего часа Олег переходил из кабинета в кабинет, садился в уютные кресла, на жёсткие табуреты, ложился на кушетки и отвечал на странные вопросы врачей, удивляясь, какой скачок успела сделать медицина. Врачи подключали к нему приборы, которые ловили импульсы его тела. Мигали лампочки, жужжали датчики, щёлкали аппараты, выдавая информацию. Его просвечивали какими-то лучами в тёмной комнате, списывали информацию прямо с мозга. Он видел на экранах цветовое изображение себя самого. Его как художника эта цветовая гамма не очень устраивала, слишком уж мрачно. В какой-то момент захотелось уйти от внимательных взглядов врачей, но девушки-медсестры были милы, прикосновение их рук действовало умиротворяюще, да и отступать было уже поздно.
В последней комнате у Олега с руки сняли датчик и поместили под стеклянный колпак. Под стеклом взметнулись разноцветные змейки, похожие на молнии. Попросили подождать двадцать минут. Врач стал сверять с листа получаемую информацию, передавая бумаги медсестре. Та заносила данные пациента в компьютер.
Ровно через двадцать минут врач повернулся к Олегу, сменив сосредоточенное выражение лица на благодушное и сообщил:
– Поздравляю вас, Олег Валерьевич, у вас неплохие данные для участия в нашем эксперименте. Можете сейчас отдохнуть, пообедать в кафе. Через два часа подойдите к регистратору, она скажет вам номер комнаты. Вечером профессор Сидоров подробно ознакомит Вас с сутью эксперимента.
Подошла медсестра и, улыбаясь, привычно закрепила на его руке браслет. Олег поблагодарил врачей и покинул кабинет.
После всех исследований ему просто необходимо было проветриться, и он вышел в парк. Воздух был пропитан сыростью, пасмурно серело небо. В лужах плескались воробьи. «К дождю», – отметил про себя Олег. Всё было наполнено свободой. И только он не был свободен. Светящаяся на его датчике цифра 55 напоминала ему о том, что он теперь пациент клиники, и что он дал своё согласие на эксперимент, который ещё неизвестно чем обернется.
Всё здесь было чужим для Олега: и мокрые стволы деревьев, и серое здание клиники. И ничего не хотелось. Он находился как бы в невесомости. Оторвался от дома, но ещё не причалил никуда. Город со своими заботами был далеко. Далеко были мама, Танечка, Наталья. Чудилось, что все его бессонные ночи и муки остались там, в квартире с закрытыми форточками. Легко и светло вспомнилась Танечка.
Когда он в первый раз увидел её, тоже был сентябрь и шел дождь…Олег, несмотря на него, делал свою обычную прогулку. Она стояла на остановке и чем-то показалась ему знакомой. Он сделал шаг в её сторону, но опомнился: совсем ведь чужая девчонка. Пока раздумывал, подошёл автобус, пассажиры засуетились, и она исчезла среди зонтов и плащей.
На другой день он снова увидел на остановке голубой зонтик и тоненькую знакомую фигурку. Она подошла к остановке уже после того, как автобус, забрав пассажиров, сердито фыркнул и укатил, рассыпая по сторонам блестящий веер брызг. Тогда он и подошёл к ней.
– Опоздали? – спросил. Она вскинула на него непонятного цвета светлые глаза, вспыхнула, на щеках обозначились ямочки. В следующий миг краска сошла с лица, но она всё ещё продолжала смущенно улыбаться.
– Ага. Я домой с работы еду, – доверчиво сообщила она.
– Улыбка вам идёт. Очень открытая и чистая. По лицу читать можно… Я – художник, потому так говорю, – он помолчал, видя её смущение. Она тоже молчала. –Почему-то Вы кажетесь мне знакомой? – Она пожала плечами. – Нет, правда, – пытался оправдать Олег свой поступок.
– Зато я Вас знаю. Вас по телевизору показывали. И здесь Вы часто гуляете, – сказала нерешительно.
– Ну, раз так, у меня к Вам предложение. Давайте я Вас нарисую. У Вас такое необычное лицо, – пошёл в наступление Олег.
– Нет-нет, – испуганно отказалась она, и Олег понял, что настаивать бесполезно.
Замолчали. Стал слышнее дождь, мелко шелестящий по крыше.
– Мой автобус теперь только через пятнадцать минут, – сказала она.
– Я провожу Вас? – попросил он. – Вас как зовут?
– Таня.
– А меня… Вы, наверное, уже знаете?
– Знаю. Я на всех выставках бываю в нашем городе. И Вас сразу узнала, как только увидела. Вы всё время здесь гуляете.
– Я живу здесь. Вон в этом доме, – показал он на свою высотку. Квартира сорок пять. Заходите, если интересуетесь искусством. Может, сейчас зайдём?
– Нет-нет, – снова отказалась она и опять покраснела.
Танечка пришла неожиданно.
– Вы? Ты? – удивился Олег.
– Я подумала… Вы работаете и… в общем, – смутилась она, отчаянно глядя ему в глаза.
– Какая ты молодец, что пришла, – искренне обрадовался Олег. – Проходи, раздевайся.
– Я тут… принесла. У вас, наверно, и поесть нечего, – проговорила Танечка.
Олега тронула её забота. Такая глупышка, совсем девчонка, а уж по-женски заботится.
Через несколько недель она сидела у него в мастерской и смотрела, как на картине возникают дождь и мокрые деревья. На переднем плане вырисовывалась никак не дающаяся ему промокшая ветка… Уже потом, когда они окончательно расстались, он дописал картину, назвав её «Ожидание». Грустная получилась картина, будто знала ветка, что предстоит ей расцвести, зазеленеть и увянуть под равнодушными взглядами людей; и одновременно светлая, потому что была в её жизни радость цветения.
Так получилось и с Танечкой. После работы бежала она к нему, звенели её смех, кастрюльки на кухне. Даже придирчивая Полина Игнатьевна, застав однажды здесь Танечку, подружилась с ней. И две женщины, по-разному любившие Олега, часами беседовали о нём, пока он мучился над очередным творением. Впрочем, ни мама, ни Танечка не могли повлиять на образ его жизни. По-прежнему к нему приходили девушки для работы и просто так, соперничали между собой, насмешничали. Особенно усердствовала Наталья.
– Домработницей обзавёлся?
– Это мамина знакомая, – зачем-то врал Олег.
Наталья усмехнулась, но и в другой раз продолжала своё:
– Да она обыкновенная домашняя клуша. Она тебе всех поклонниц распугает. А талант без поклонников не талант. Ну, зачем она тебе?
Олег и сам не знал, зачем. Вначале увлекшись ею и получив неожиданный отпор, он решил больше с ней не встречаться. Но когда она долго не приходила, ему будто чего-то не хватало. Была в ней какая-то способность рассеивать сомнения, усмирять страсти. Прояснялось в голове, рука сама брала нужные цвета и накладывала их на холст.
– Мне с ней легко. И она не лезет мне в душу, в отличие от тебя, – ответил Олег на очередной выпад Натальи. Как груба и бестактна бывала она иногда при всей её внешней утонченности!
– Ну что ж, больше лезть тебе в душу не буду. Понадоблюсь – позовешь, – сказала тогда Наталья и исчезла из его жизни.
А с Танечкой? Он и сейчас помнил, как ввёртывал лампочку в комнате, как рухнула под ним табуретка, как склонилось над ним ставшее белым лицо и распахнутые в ужасе глаза Танечки. Он притянул её к себе, уткнулся в пушистые волосы и сказал:
– Я тебя, кажется, люблю. А ты?
И она стала оставаться у него на ночь.
Но вскоре ему надоели простота и непосредственность Танечки, и он ничего не мог с собой поделать. Он увидел, что она слабо разбирается в искусстве, не понимает многого из того, что он ей говорит, на всё смотрит его глазами. Стали раздражать её восторженность и преданность. Вот если бы она исчезла куда-нибудь, неожиданно заболела, может быть, это что-то изменило. Но вместо этого она забеременела, а это было совсем некстати. Она не плакала, но всё смотрела на Олега своими большущими глазами и ждала решения её проблем. И ему казалось, что он обидел ребёнка.
Олег закрыл глаза, мысли заскользили в другом направлении, огибая острые углы, вспомнились вчерашние астры, нежность Натальи, мама… «Надо ей позвонить», – подумал Олег вяло. Он стоял, прислонившись к стволу, дыша дождём, мирно почивающим на листьях и траве. Какая-то птица, обманувшись его неподвижностью, пролетела так низко, что стряхнула с веток несколько капель, упавших Олегу на лицо. Он вздрогнул от неожиданности и тут же увидел рядом с собой человека.
– Уже прошли обследование? – спросил незнакомец, вперив в него пронзительный колючий взгляд.
Надо было, конечно, завязывать новые знакомства. Но так…Незнакомец Олегу не понравился. Ни его яркий галстук, никак не сочетающийся с мешковатыми брюками и курткой спортивного типа, ни его бородка в стиле интеллигента-разночинца девятнадцатого века. Но не это главное. Смущал взгляд мужчины – испуганный и навязчивый одновременно. В другой обстановке Олег избежал бы такого знакомства. Но сейчас…
– Прошёл, – ответил он вежливо.
– Я тоже. Подышать вышел. – Незнакомец был в приподнятом настроении, и ему хотелось с кем-нибудь им поделиться. – Там сейчас народу набралось! – Видя, что Олег не против общения, незнакомец продолжал:
– Природа здесь красивая!
– Да-а! – поддержал Олег.
– Меня Александр зовут. А Вас?
– Меня Олег. Курите? – предложил он.
– Не-е, – поморщился новый знакомый. – Никогда не брал в рот эту гадость. Вам тоже бросать придётся. Знаете, как эксперимент называется? – и сам же ответил:
– «Идеальный мужчина».
– Посмотрим, – неопределенно ответил Олег и закурил. Разговор шёл вяло.
