скачать книгу бесплатно
Налево тоже тут.
Налево кнут.
И тут?
Направо тоже кнут.
И тут поют?
Поют.
И когда их бьют?
И когда их бьют.
И убьют?
И убьют.
Но поют?
Поют.
Ты шут?
Тут.
2013
Там
Тут
вроде врут,
что там
бьют битый час
по голым жилам
и по хребтам.
Ну их к чертям!
Лишь бы не
по головам!
Один открыл уста,
чтобы наполнить
живот
хоть виртуальным свитком,
а получил по зубам.
Должно быть
красавицам
там хорошо!
Хлестают
всех фей там
по попам
и по хвостам.
Девушкам
кончают
в рот.
Дроботунов мечта —
секс без забот.
Таким там
предаются мечтам?
Любят они и говорить
по душам.
И исповедовать
народ с крестом!
Но если кто
сойдет с их креста,
бьют в набат
и кричат
благим матом.
Что, там
тарарам?
Тамтам.
Параллельное измерение
В русской церкви в Белграде
Мальчик прислуживал
в русской церкви в Белграде
в белом стихаре.
Перед алтарем, со свечой,
он стоял между Спасом
и паствой,
молившей за себя и тех,
кто остался на кресте.
Они сошли. Каются ли в этом?
Или же они хлеба,
убраны Его рукой
и ссыпаны сюда в амбар?
Ведь светятся у них
в глазах
поля, покрытые жнивьем.
За церковной стеной
их ждет
несожженный корабль.
А мальчика дом.
Здесь восприемник
вложил ему в уста
иной язык,
пьянящий его
своим вином.
Но, вот, он молится
на том
ржаном, родном.
1991
Кринка
Кринке П.
1
В родном языке
глиняное имя твое
кипит молоком,
как родник
в горах
бьет ключом.
Обжегшись на кровинке
обливки простой,
я на воду не дую,
а горю свечой.
Глубиномер гончара
пропал в огне.
Тебя не измерить
на глаз.
Лишь познать
душой.
2
Глиняное имя твое
в языке родном
кипит как родник
и пахнет молоком.
Обжегшись на кровинке
обливки простой,
я на воду не дую,
а горю свечой.
Гончар-глазомер
сгорит уж в огне.
Ты же прах его
береги, у себя,
на дне.
1991
Скрипач Диабло
На кой черт
я в моем оркестре
главный дирижер,
когда первую скрипку
играет парень —
и не старый и не молодой,
ростом карлик,
своего прозвища
достойный —
Диабло.
Его без толку
убеждать,
что в звукоряде
вообще возможен
лад.
Чертовски хитрый,
спросит он —
«А на кой ляд?».
«Ведь мыслить,
что суть мира в красоте,
в добре, в ладу
и в полноте бытия,
и что в искусстве просвечивает
мироздания идеальная основа —
не что иное,
как чтить снова
богиню древних славян —
Ладу.
Нет, здорово,
что вокруг
ее сердцелистной липы
девушки водили
хороводы.
А у меня, кстати,
рождаются из ели
гипнотические скрипы.
Но соблазнение трением —
к чему?
Не спасет же
дочь Зевса
Гармония
своим сладкогласием
никого от падения,
от гибели,
от тления.
Господин
обворожительный дирижер,
воздушного корабля кормчий
(и тем не менее зануда),
позвольте, пусть вам объяснит
запретных истин
и языков толмач,
и скрипач ниоткуда,
что исходная черта
искусства —
сюрприз!
Вдруг в звуковом
ладу – раз-лад!
