скачать книгу бесплатно
– Так а пропадать-то некуда, – с видимой неохотой ответил водитель, пытаясь совладать с непослушной ручкой переключения передач. – Шатуны вон, говорят, ходят. Кому при таком раскладе захочется жизнью рисковать?
– А машины-то все на месте?
– Не понял.
– Ну, в смысле – или в поселке, или на портале.
– Да я ж откуда знаю? – явно недовольный учиненным Витьком допросом, пожал плечами водитель. – Вроде все тут. Ну, кроме уазика начальника: тот застрял за наледью.
Расспрашивать дальше скупого на слова водителя Витёк не решился, и оставшийся путь они проделали под рев двигателя да завывание мостов видавшего виды самосвала.
Ночного мастера штольни, с которым по рации разговаривал Палыч, в нарядной не было: видимо, действительно пошел работать. Был там только мастер из тоннеля. Румяный и круглолицый, он, отвесив губу, старательно переписывал какие-то данные из потрепанного блокнота в один из стопкой сваленных перед ним журналов. Его намокшая от повалившего накануне снега куртка па?рила, будучи развешана на батарее отопления.
– Викторыч, ты, часом, не видал дневного мастера из штольни сегодня вечером?
– Спрашивали уже, – не отрываясь от писанины, проговорил Дима. – Никого не видел.
– А может такое быть, чтобы они у тебя на щите загасились?
– Не было их там. И сам смотрел, и звонил, спрашивал недавно.
Закончив запись, он поднял голову и стал переводить глаза то на одного, то на другого из своих нежданных гостей. Почти сразу озабоченность Витька и нервозность диспетчера передались и ему. Взгляд задержался на непривычно серьезном лице Витька.
– Ну, хотите – сами проверьте, – видимо засомневавшись, добавил он.
Они вместе проверили все еще раз. Палыч, лихорадочно светя фонариком во все стороны, обошел всю припортальную площадку и даже, проехав на самосвале, проверил, нет ли пропавших на отвале. Витёк же с Димой отправились под землю. Мастер пошел по тоннелю, проходчик – по штольне. Встречаясь на каждой из трех вскрытых сбоек, они полностью исключали возможность разминуться с кем бы то ни было.
– Вить, я, как машину обойду, на портал вернусь и буду тебя там ждать. А ты не забудь на Западном портале все бытовки проверить, – напутствовал Витька мастер, перед тем как разойтись на последнем месте соединения тоннеля и штольни. – Мало ли, может, они там заседают.
Витёк кивнул и, привычным движением поправив каску, двинулся дальше по штольне. По пути, безрезультатно расспросив работавших в сбойке на сорок четвертом пикете проходчиков, он едва не распластался, споткнувшись о брошенный прямо на проходе каким-то, мягко говоря, нехорошим человеком ржавый огнетушитель. Последовавший за этим поток отборного мата, призывавший на голову этого негодяя все мыслимые, да и немыслимые тоже, напасти, вывел Витька из состояния мрачной задумчивости, нараставшей внутри него с самого обеда. Теперь уже явственно ощущалось предчувствие обреченности, достигшее апогея, когда, наконец добравшись до своей сбойки, он ожидаемо не обнаружил в ней никого из разыскиваемых. Расспросы налегавших на лопаты и заиндевевшие перфораторы проходчиков тоже не добавили ясности. «Пришли. Забой обурен, порода убрана, и никого нет», – пытаясь перекрыть шум, прокричал звеньевой, практически полностью повторив слова ночного мастера. Были, правда, еще и наверняка риторические сетования на несправедливость судьбы, заставившей их не только выполнять свою норму, но и доделывать оставшуюся от дневной смены работу. Этот плач Ярославны привычный к вечным неурядицам между разными сменами и вахтами Витёк практически не слушал и при первой же возможности отправился дальше.
Работавшие люди, повстречавшиеся на его последующем пути, тоже ничего не знали. Так одолеваемый туманными опасениями да по причине позднего времени невольно накатывавшей зевотой Витёк, с трудом отворив свистевшую мощным сквозняком воротину, очутился на Западном портале. На тесной по сравнению с восточной припортальной площадке было безлюдно. Мутной полосой света, желтой из-за валившего хлопьями снега, выделялась щель от приоткрытой двери одного из нескольких приютившихся здесь вагончиков. К этой самой двери тянулся одинокий свежий след, а в самом проеме светился красным глазом сигаретный огонек.
При ближайшем рассмотрении курившим оказался Паша Вавилов – тот самый ночной мастер штольни, который отвечал по рации диспетчеру тремя часами ранее.
– Тебе-то, старому, чего не спится? – ничуть не удивившись и как-то даже обыденно-сварливо поинтересовался он. – Должно быть, своего дружбана ищешь?
– Не появлялись? – пропустив обычные для Паши колкости мимо ушей, напрямую спросил Витёк без особой надежды в голосе.
Мастер отрицательно покачал головой и, открыв перед
Витьком дверь, прошел внутрь вагончика.
– Я и сам думал, что если уж они все вместе и свалили с работы, то податься могли только сюда, – начал делиться он своими умозаключениями. – Но, опять же, их и здесь нету.
Усевшись на отшлифованную множеством штанов дощатую лавку и дождавшись, пока Витёк обстучит свои сапоги от снега, мастер заметил:
– Жалко, что снег повалил: даже если они и ушли куда отсюда, все следы уже замело.
– Да чего это им куда-то уходить? Да еще и с запада, где одна тайга вокруг? – больше для проформы осведомился Витёк. – Ни с того ни с сего, да еще и всем сразу.
– Да. Тем более что в тайге медведи на кой-то хрен попросыпались, – согласился Паша и, помолчав немного, нарочито серьезно добавил, с усмешкой посмотрев на Витька: – И уж совсем невозможно представить, чтобы Пролёт тебя одного смог бросить.
– Так вот и я ж о том же, – рассеянно согласился проходчик, глядя в сторону и явно думая о чем-то своем.
– Был у меня на службе вот какой случай, – стараясь отвлечь собеседника от грустных мыслей, начал мастер. – Служить я угодил в подводники на Северный флот. Сразу после учебки отправили нас в часть, а там прямиком в казарму, где мы должны были дожидаться возвращения своих пароходов из автономок. Городок наш был одно название. Глухомань, да и только! Прям как тут: тайга вокруг, даже в самоволку сходить некуда. А командовать над нами поставили мичмана одного… Редкостный он гад оказался. Настолько редкостный, что за первую же неделю довел двоих матросиков до желания сбежать, что те в итоге и сделали. Проснулись утром, а их нет.
Что делать? Нужно же искать. Отрядили для этих целей человек десять, разбили на пары и отправили вдогонку по наиболее вероятным направлениям. К вечеру список пропавших пополнился еще двоими.
Услышав про пропавших, Витёк встрепенулся и участливо спросил:
– Нашли в итоге?
– Слушай дальше. На следующий день на поиски вывели нас всех. Выстроили цепью и погнали. Полдня шли, пока кто-то не наткнулся, пардон, на следы рвоты. Если бы не она, так бы и прошли мимо.
В тех местах в войну бои шли, а конкретно в том месте фрицы стояли. Понятное дело, немцы – народ основательный, квартироваться под открытым небом им несвойственно, а посему понарыли они там целую уйму землянок, в том числе и под складские нужды. Большинство-то из них от времени давно землей заросло, но кое-какие все же уцелели. Вот в одну из таких землянок и провалился свободолюбивый матросик. Как потом выяснилось, те двое, которые ушли их искать и не вернулись, беглецов-то обнаружили, а вот уйти от землянки не смогли.
– Мины, что ли?
– Да какие мины! – махнул рукой Паша. – Землянка та складом оказалась. И не чего-нибудь вроде обмундирования или, скажем, патронов, а немецкого шнапса. Бутылки такие, сургучом закупоренные. Не иначе как офицерский запас. И закуска в виде консервов там же присутствовала. Кто ж от такого склада по своей воле уйдет? Вот они там все и засели… Только поблевать с перепоя наружу и выбирались.
– И как шнапс-то?
Мастер усмехнулся:
– Ты думаешь, нам хоть что-то досталось?! Офицеры все себе позабирали.
– Обидно вышло.
– Не то слово, Вить. Одно радует: мичману нашему тоже ни хрена не досталось. Ох и злой он потом ходил! – вновь усмехнулся былым воспоминаниям Паша. – Так вот. К чему это я? Всякое в жизни бывает. Может, Пролёт тебе еще из лесу гостинцев вынесет. Не огорчайся. Отыщется.
Посидев в вагончике еще какое-то время, мастер и проходчик вышли под снег. Потом вопреки всем предупреждениям насчет хищной живности, не удержавшись и исходив из конца в конец всю припортальную площадку (более, наверное, для проформы, чем в надежде кого-то обнаружить), они растолкали храпевшего на теплом капоте дизелевоза машиниста, уселись в людской вагон и, уже нигде не останавливаясь, добрались до Восточного портала.
Начальнику участка № 5
В. Н. Трешневу
от геолога участка № 5
А. П. Новикова
Служебная записка.
Довожу до Вашего сведения, что мною, в соответствии с распоряжением заместителя начальника участка № 5 Руденко В. К., 21.01.2016 был произведен осмотр состояния забоя сбойки на ПК36+88,215 (геологическая справка прилагается).
Породы слабовыветрелые и слаботрещиноватые представлены аргеллитами, переслаивающимися с алевролитами. Крепость по Протодьяконову в массиве – 8,6. Водопроявления отсутствуют. В целом геология соответствует проектной.
Величина отставания временной крепи не превышает установленной ППР-16-32.80-2015, паспортами крепления забоя и БВР[1 - Паспорт БВР – схема проведения буровзрывных работ, разрабатываемая исходя из фактических условий проходки. (Здесьидалеепримеч. авт.)].
Визуальным осмотром возможность самопроизвольного обрушения части горного массива в призабойной зоне не выявлена. Вероятность возникновения горного удара считаю пренебрежительно низкой.
Геолог участка № 5 Новиков А. П.
22.01.2016
Начальнику участка № 5
В. Н. Трешневу
от г/мастера участка № 5
П. А. Вавилова
Служебная записка.
Довожу до Вашего сведения, что прием мною ночной смены с 20.01.2016 на 21.01.2016 состоялся при отсутствии горного мастера дневной смены И. Д. Шевченко. Наряд выдавался заместителем начальника участка В. К. Руденко.
В соответствии с выданным им распоряжением, в 20 ч. 10 мин. я направился по транспортно-дренажной штольне в сбойку на ПК36+88,215 с задачей выяснить причину отсутствия горного мастера и части работников дневной смены.
Приблизительно в 20 ч. 45 мин. я прибыл в указанную сбойку. Ни по пути, ни на месте я не встретил никого из разыскиваемых. Кроме того, расспросив работников ночной смены, находившихся в сбойке с 20 ч. 00 мин., я выяснил, что ни один из работников дневной смены им также не встречался.
Вывалов, подвижек горной породы, так же как и следов их более раннего проявления, в забойной зоне сбойки не было обнаружено. Вещи работников дневной смены отсутствовали.
В 21 ч. 50 мин., по выходе на Восточный портал, я связался с горным диспетчером Н. П. Шерстобитовым и доложил ему о результатах проведенных поисков.
Дальнейшие попытки обнаружить пропавших работников дневной смены, предпринятые мною в течение оставшегося времени смены, результатов не дали. Свидетелей выхода разыскиваемых ни на Восточном, ни на Западном портале обнаружить не удалось.
Горный мастер участка № 5 П. А. Вавилов
22.01.2016
3
За долгие годы своей профессиональной деятельности заместитель начальника участка – высокий, широкоплечий, крепкий мужик возрастом лет под пятьдесят, обладавший глубоким громоподобным голосом, – побывал, казалось, во всех возможных ситуациях. Он не спасовал бы перед прорвавшимся сквозь обделку плывуном, пожар в забое не вызвал бы у него паники, даже такое маловероятное происшествие, как бунт проходчиков, не застало бы его врасплох, но вот события последних дней ставили зама в тупик. Сначала были улетающие не по сезону птицы, потом – промчавшиеся в едином строю прямо через вахтовый поселок медведь, несколько косуль, безрогий лось и небольшая волчья стая, в дальнейшем, кстати, больше не появлявшиеся. Затем бесследно пропали пятеро работников участка, одним из которых был едва ли не лучший из его мастеров. Сам собой напрашивался вполне справедливый вопрос: чего же ждать дальше?
– Если кто-то из вас знает, где уже третьи сутки находятся Шевченко со своей компанией, и молчит, считая, по-видимому, это хорошей шуткой, – продолжал бушевать зам перед большей частью инженерно-технических работников, забивших кабинет начальника участка, – то, клянусь, ему не поздоровится. Шкуру спущу, курвы мезозойские!
Напускная по сути, но оттого не менее убедительная злость его слов была в первую очередь призвана взбодрить собравшихся, а отнюдь не провести дознание: ругающийся зам был для всех, за исключением этого появившегося с легкой руки начальника то ли ботаника, то ли биолога, привычен и в сложившейся ситуации действительно способствовал настрою на рабочий лад.
Да и о каком дознании может идти речь, когда людей нет уже третьи сутки? Само собой, за три-то дня все работники давно уже были опрошены, а те, которые имели к пропавшим непосредственное отношение, – не по одному разу. Был неоднократно обыскан каждый закоулок стройплощадки. Несмотря на навалившие полметра снега и опасения по поводу присутствия диких животных, поиски прошли и на близлежащей территории. Все было безрезультатно. Понимание того, что безоружному человеку в резиновых сапогах да еще и в весьма сомнительно греющей робе выжить (даже без учета вероятной встречи с хищниками) в установившийся после снегопада мороз достаточно проблематично, вызывало растущее с каждым днем ощущение обреченности. Чего только стоил один Витёк, беспрестанно метавшийся и едва не рвавший у себя на голове от тоски и отчаяния волосы!
– Владимир Константинович, – подал голос мастер ночной смены, – вы так говорите, будто мы их от вас прячем. Но их же на самом деле нет нигде!
Одобрительный гул прокатился по кабинету и заставил зама перевести суровый и слегка недоуменный взгляд на посмевшего возразить ему мастера.
– Ну не могли же они сквозь землю провалиться, Павел Алексеевич! – сделав ударение на имени-отчестве, злобно проговорил зам. – Если в забое не было вывала, потайных ходов у нас в штольне нет, обглоданных останков тоже найдено не было, то где же они могут быть, как не в поселке? Или ты действительно полагаешь, что они коллективно спятили и решили уйти за сорок километров по тайге за водкой? Когда снега значительно выше яиц, а от мороза деревья трещат?
Вопрос на некоторое время повис в воздухе и заставил переглянуться практически всех присутствующих, но спустя минуту вновь подал голос насупившийся после учиненного разноса мастер.
– Да какой там мороз, Константинович? – сказал он, отмахиваясь. – Вон за окном с крыш капает.
На лице зама на миг отразилось удивление. Он порывисто поднялся с места, расталкивая попадавшихся на его пути подчиненных, подошел к окну и распахнул его настежь.
С крыш действительно капало. Озадаченный внезапно навалившимися на него проблемами, зам и не заметил этого, когда часом ранее заходил в АБК[2 - АБК – административно-бытовой комбинат. Модульное здание, в котором размещаются кабинеты руководства, душевые, раздевалки, прачечная.]. Хотя, может, ничего подобного час назад и не было. А теперь было. По его спине пробежал неприятный холодок.
Он смотрел в окно и не верил своим глазам. И если бы только небывалая для этой северной земли крещенская оттепель была единственным необъяснимым явлением! Помимо нее, заполняя уже давно ставшее привычным зимнее белесое небо, цепляясь за макушки клонившихся под тяжестью мокрых снежных шапок кедров, на вахтовый поселок с распадка между ближайшими сопками, клубясь, наваливалась иссиня-черная туча. Огромная, закрывшая собой бо?льшую часть неба, тяжелая и по виду грозовая. Словно собиралась она не над клочком зимней тайги, затерянным на бескрайних просторах Сибири, а у берега нагретого летним солнцем моря. Белые рваные края, расползаясь, поднимались вверх, вытягивая за собой темные плотные, тяжелые клубы. Внутри тучи угадывались частые всполохи молний, до поры не покидавших ее пределов. Все это сопровождалось быстро нарастающим басистым грохотом, а вот ветра не было вовсе, что совершенно не вязалось с разворачивающимся фантасмагорическим действом. На улице, несмотря на обеденное время, стремительно темнело.
За спиной зама, наваливаясь друг на друга и пытаясь протиснуться поближе к окну, собрались остальные. Потом кто-то, кому совсем не хватило места, чертыхнулся и выскочил из кабинета. А спустя минуту помещение и вовсе опустело: не произнеся ничего, кроме цветистых матерных оборотов, свидетельствовавших о крайнем изумлении, все высыпали на улицу.
– Ну что скажешь, наука? Есть какие-то соображения? – задал зам риторический вопрос оказавшемуся рядом биологу.
Тот ничего не ответил, а только медленно пожал плечами, не отрывая глаз от разворачивавшейся картины.
Вскоре на площадку между АБК и столовой подозрительно медленно вкатилась груженая вахтовка с включенными фарами. Из нее на уже успевший покрыться тонкой ледяной корочкой утоптанный снег стали, поскальзываясь, выбираться приехавшие на обед проходчики. Вопреки сложившейся традиции никто из них не ринулся в столовую, стараясь опередить остальных. Все как один, открыв рты и держа в руках каски, смотрели в небо.
Из кабины выпрыгнул водитель Юра Петрухин. Выпрыгнул и сразу же упал, не сумев сохранить равновесие на скользкой поверхности. Чертыхнувшись, поднялся и, потирая ушибленный бок, уже более осторожно подошел к группе итээровцев.
– Это что ж такое творится, Константиныч? – удрученно обратился он к заму.
Руденко, рассматривавший уже почти полностью занявшую небо тучу, глухо ответил:
– Хрен его знает, Юра. Чертовщина какая-то.
– Я такого гололеда еще не видел, – тоже запрокинув голову, продолжил Юра. – На перевал едва смог с блокировкой забраться, а на спуске вообще чуть не вылетел на повороте. Я по тормозам, а она как шла, так и идет! Кое-как вписался. Аж вспотел. А ведь, когда на портал ехал, все нормально было. Сколько сейчас тепла? Градусов десять, наверно? Или больше?
Болтовня водителя вывела зама из состояния оцепенения. Он оторвался от созерцания завораживавшей своим ужасающим величием картины и обвел тяжелым взглядом все увеличивавшуюся толпу.
– Ну! Чего встали? – осведомился он, стараясь перекричать не смолкавшие теперь грозовые раскаты. – Грозы никогда не видели? Марш в столовую!
Проходчики неохотно, но все же подчинились и, то и дело вскидывая головы, скользя и падая в своих резиновых сапогах, направились в столовую.
– Степаныч, надо бы посыпалку здесь прогнать, а то переломаются наши орлы, – уже вполне владея собой, деловито отдал распоряжение Руденко стоявшему неподалеку механику. – Потом гони ее на перевал. Только предупреди, чтобы сама под откос не ушла.
– Я тогда с ней в паре бульдозер еще отправлю. От греха подальше, – кивая, согласился Степаныч и отправился выполнять указание.
Зам осмотрел оставшихся и прикрикнул:
– А у вас, господа, что, рабочий день закончился? Работать кто будет?
Вскоре на месте недавнего столпотворения кроме зама остались только бесхозный биолог да два ночных мастера, которым до смены было еще далеко, а спать из-за творившегося вокруг вовсе не хотелось.
– Работать, говоришь, Володь? – стараясь перекрыть гром, прокричал Дима. – А как из этого облачка ливень грянет? Как тогда работать?
Зам смерил мастера взглядом:
– У нас, Дима, не колхоз. Погодные условия и время суток в подземном строительстве роли не играют.
Мастер обреченно кивнул и, стараясь удержать равновесие при помощи растопыренных рук, направился восвояси. Следом за ним удалился и Паша. Ушел и ученый, окинув напоследок полным нескрываемого изумления взглядом зама.
