скачать книгу бесплатно
Сегодня у Василия Петровича опять будет много дел. А впрочем, когда их у него было мало? Ну что же, на то он и директор предприятия.
– Плохо работаем, – говорит он, улыбаясь жене.
– А что так?
– Проблемы. Сборочный цех подводит. Хлопцы, конечно, не виноваты. Не хватает деталей. Их производят только за рубежом, отечественных пока нет.
Вера Ивановна ставит на стол тарелку с яичницей.
– Поешь, Вася.
– Угу… И в механическом не все в порядке… Жалко людей. Получают копейки.
– Ты виноват?
– В принципе – нет. Но я директор. Хозяева предприятия – у них почти семьдесят процентов акций – мной недовольны…
– Могут выгнать тебя?
– Пошли они! Если что – через дорогу в АТП, к Федору Михайловичу пойду. Хоть слесарем. Я работы не боюсь.
Вера Ивановна режет хлеб, подает мужу румяную корочку – он любит.
– Вчера вызывали меня в школу, – говорит она. – Игорек стекло в классе разбил. Отдала пятьсот гривен.
– Я тоже в детстве частенько бил стекла. В основном, из рогатки…
Василий Петрович медленно жует, запивает водой. Он всегда, когда ест, много пьет воды.
– Вера! – вдруг зовет он.
– А?
– Иди сюда. Сядь мне на колени!
Вера Ивановна улыбается.
– Что это с тобой?
– Помнишь, семнадцать лет назад, наши посиделки у Днепра?
– Помню.
– Ты всегда сидела у меня на коленях.
– Вспомнил! – смеется Вера Ивановна, но идет, садится к мужу на колени. Он закрывает глаза.
– Я люблю тебя!
– Я тебя тоже!
Сидят. Обнимаются. И смеются.
Василий Петрович надевает белую рубашку. Завязывает галстук. Машина уже пятнадцать минут стоит под подъездом.
Он на работе.
– Здравствуйте, Василий Петрович! – секретарша Света сегодня особенно хороша. Серый свитер обтягивает ее ладную талию, грудь. Губы – бантик. Ох, эти губы!
– Здравствуй, девочка! – приветливо улыбается Василий Петрович. Он всегда так говорит. – Как дела?
– Хорошо!
– Еще бы! Если бы у меня были такие ноги, как у тебя, то я жил бы, поживал и горя не знал.
– Вы все шутите…
Пышные алые губы секретарши просто завораживают Василия Петровича. Ему трудно отвести от них взгляд.
Кабинет. Высокое удобное кресло вращается туда-сюда. Телефоны – один, второй, третий… Василий Петрович снимает трубку с оранжевого аппарата.
– Механический? Какого черта идет брак?
Начальник цеха, заикаясь, что-то мямлит.
– Втулки – совсем ни в дугу. В чем дело?
– Заготовки это… надо бы получше закаливать…
– Ну, так организуй, проконтролируй! Это ведь твоя прямая обязанность. Ладно! Налаживай процесс!
Василий Петрович бросает трубку на рычаг аппарата. Нет, сегодня совещание он не будет проводить. К чему? И что это дает? Нечего разводить болтологию.
Ну что? Может, поехать к Ирине? Да, надо ее навестить. Хочется.
– Светочка! – говорит Василий Петрович секретарше, зашедшей в кабинет на его вызов кнопкой, что на краешке стола. – Машину! Скажи Петьке, едем недалеко.
– Сейчас! – секретарша, одарив директора кокетливой улыбочкой, виляя красивым задом, удаляется.
– Вот ведьма! – Василий Петрович ухмыляется. – Нет, ее определенно нужно сделать своей любовницей. Ненадолго, конечно, только на некоторое время. Хотя… В общем, будет видно. Займемся этим завтра же. Удачный экземпляр, такой грех пропустить!
Василий Петрович чешет затылок: так, сейчас – к Ирине. Потом, часу в одиннадцатом, нужно решить вопрос о токарном станке с ЧПУ для сборочного. Затем поговорить с начальником цеха гальваники. Его пьянки уже достали. Правда, специалист и организатор он отменный. Что еще? В горисполком надо, на ферросплавный завод, позвонить в Павлоград матери… Потом? Опять к Ирине. Да! Вере можно сказать: очередная командировка. Она к ним привыкла.
Вечером у Василия Петровича начинается вторая жизнь.
Он сидит на кухне, подперев кулаком подбородок, читает газету.
Ирина готовит отбивные. Она в голубом халатике и белых носочках с красной вышивкой. Ей 26 лет. Молодая, наивная. Ни родителей у нее, ни детей. Вольна, как воробей. Василий Петрович знает: Ирина его любит. Не за деньги, а просто как мужика. Почему? Трудно сказать. Впервые два года назад он увидел ее в цехе гальваники с метлой. Директор поразился ее по-детски наивному взгляду, улыбке – доброй, преданной, лишенной всякого дамского лукавства, всякой игривости. И глазам – грустным, печальным, как у человека, полностью утратившего оптимизм, желание жить. В серых с поволокой глазах Ирины и сейчас многое можно увидеть – смятение, боль, тоску и даже безысходность. В душе у этой молодой женщины всего этого, конечно, нет. Просто такие глаза. Но Василий Петрович избегает ее взгляда. Он прожигает душу, заставляет трепетать сердце.
– Иришка! – зовет он, отрываясь от чтива. – Поцелуй меня.
Ирина подходит, обнимает его за шею. И целует в губы нежно, как мать дитя. Его это пьянит. И всегда пьянило. Только поэтому Василий Петрович так долго довольствуется Ириной, раньше он менял любовниц часто, через полгода, от силы – через год.
– Солнышко! Милая! – директор усаживает ее себе на колени. Гладит пышные волосы, затем целует в шею. – Как ты хорошо пахнешь! Какая ты вся пушистая, бархатная!
– Василий Петрович, ты так редко стал приезжать, – вздыхая, замечает Ирина, стыдливо наклонив голову.
– Ты же знаешь, дела. Закрутился совсем.
– Понимаю… Но мне так одиноко. Приезжай чаще, ладно?
– Хорошо, постараюсь.
Утро. Василий Петрович на работе. Первым делом звонит домой.
– Верочка, только что приехал, был в Днепропетровске. Как вы там?
Вера Ивановна рассказывает.
– А я тебе подарок привез. Золотые сережки. Случайно увидел в магазине – понравились. Вот и купил.
– Ой, какой ты у меня внимательный, какой замечательный! – воркует супруга. – Сейчас и я схожу в магазин и что-нибудь куплю тебе в подарок. Хочешь пару новых галстуков? Я недавно видела такие красивые и не очень яркие, как ты любишь.
– Купи! – соглашается Василий Петрович. – Они не помешают.
Совещание.
Утренний кофе.
Пухлые, призывные уста Светланы. Она стоит в кабинете и объясняет Василию Петровичу, что начальник гальванического цеха не вышел на работу, потому как заболел. Его жена звонила.
Василий Петрович не слушает. Он поднимается с кресла, не раздумывая, подходит к секретарше, обнимает за плечи, с улыбкой заглядывает в глаза.
Светлана оторопело смотрит на директора,
Он нежно целует ее в губы. Затем, оторвавшись от девушки, направляется к двери. Щелкает замок.
– Иди сюда, котенок! Секретарша в недоумении, Но покорно идет.
– Что вы хотите, Василий Петрович? – спрашивает она смиренно, не поднимая глаз. – Я ведь замужем…
– Я знаю.
Господи, какие у нее губы!
Ну вот. Кажется, у Василия Петровича теперь будет две любовницы. Нормально. У порядочных директоров их и по десятку бывает. Сдюжим! Еще есть порох в пороховницах.
После обеда Василий Петрович едет на квартиру, что на окраине. Он купил ее недавно тайно от жены и от всех остальных. Только Петька – водитель – знает об этом. Но он – могила.
Здесь Василий Петрович отдыхает душой. Здесь он может услышать себя. Здесь нет житейской суеты, нет проблем. Только покой.
Эта двухкомнатная квартира – третья жизнь Василия Петровича, и, пожалуй, – главная.
Он стоит посреди комнаты, курит и пытается ни о чем не думать. Тишина. Затем Василий Петрович садится в кресло, наливает себе рюмочку коньяку. Наверное, нужно сварить кофе. Сварим…
Вечер. Опять служебный кабинет. Василию Петровичу совсем не хочется домой. Сегодня его не тянет ни к родному очагу, ни к Ирине. Он звонит Вере Ивановне, врет, что опять приходится ехать в Днепропетровск. Говорит, что его вызывают утром к губернатору. Вера Ивановна тяжело вздыхает, интересуется, обедал ли он и поужинает ли.
Василий Петрович едет в свою квартиру. Выйдя из машины и махнув на прощанье Петьке, он замечает молодую женщину. Она вся в слезах, вид у нее крайне жалкий.
– Что с вами? Что стряслось? Женщина вытирает слезы.
– Понимаете, приехала из Мелитополя к тете. Не предупредила, а она, оказывается, поехала к сестре в Мариуполь. А у меня сперли сумочку – все деньги, паспорт…
Василий Петрович сочувственно кивает:
– Идемте!
– Куда?
– Ко мне. Не бойтесь, я не опасный. А завтра я отправлю вас домой.
У женщины нет выхода, помявшись, она идет. Да и вид у мужика приличный, на бандита он не похож, вроде как порядочный.
Они вместе готовят ужин – лепят пельмени. И разговаривают.
– Вы замужем?
– Была. Развелись.
– Понятно! А дети?
– Нет.
Потом они пьют коньяк, едят пельмени и весело беседуют. Женщине Василий Петрович определенно понравился. У него интуиция на этот счет работает безотказно. И ему нравится женщина. Стройная, сероглазая блондиночка.
– Простите, я даже не спросил, как вас зовут, – спохватившись, произносит директор.
Она смахивает прядь волос со лба, тихо отвечает:
– Надя. А как вас зовут?
– Василий.
– Вы добрый человек, Василий.
– Не знаю. Может быть…
Как-то само собой получилось – они легли в одну кровать.
