скачать книгу бесплатно
Меня уносят крылья самолета.
Когда упала стрелка до нуля,
Та стрелка, что зависит от турбины,
Как женщина, затихла вдруг она —
Любимая и сильная машина.
– Освободите быстро полосу.
Освободите, я прошу посадку.
На голове седеющей несу
Мне заданную в воздухе загадку.
Потом придёт заслуженно почёт,
Потом дадут заслуженно награду,
Но лётчик орденам не любит счёт:
Аэродром – не место для парада.
– Освободите быстро полосу.
Освободите, я желаю взлёта.
Меня встречает на стоянке «Су»,
И я взбираюсь по стремянке самолёта.
Когда командир закончил, Стуколин тут же потребовал, чтобы ему тоже аккомпанировали. Зная, какой у друга слух, Громов попытался отговорить Алексея от этой безумной затеи, но тот упёрся рогом. Тогда Константин сам взял гитару в руки, подобрал простенький мотив на два аккорда, а Стуколин с восторженным азартом заорал во всё горло, распугивая местных собак, сбежавшихся на запах шашлыка:
Мчусь поперёк нейтральных вод.
А там авианосец прёт
Из галса в галс, пытаясь этим с толку сбить.
А справа «Ф-15» жмёт, и ниже пара их ползёт.
Как гнусом, небо ими здесь кишит.
Седьмой американский флот
Пространство милями крадёт.
Но я не тот, что много лет тому назад.
Теперь я – с опытом моряк. Мой «Су» – не то, что робкий «Як».
И я могу устроить здесь им маскарад.
Друг друга знаем голоса,
Но заливает пот глаза.
Кто скажет, что тебя сегодня ждёт.
Бескрайний океан – не сон. А вот уж рядом «Орион»
Моторами, как дряхлый дёд, трясёт.
Конечно, это не война. Но чувств такая же волна.
Красавец-крейсер наш заснят в ходу, как пить.
Пиши, доллары – на счетах, и форма будет в орденах.
Работу смогут там такую оценить.
Эх, шваркнул бы я по винтам,
Послав инструкции к чертям.
Улыбки наглые смахнул бы с этих сук.
А то летят, куда хотят, снимают всех и вся подряд.
И часто это сходит с грязных рук.
В прицеле лампа «Пуск» горит
И в сердце боя страсть кипит.
Характер дали б мне славянский проявить…
По горловины я залит и, как струна, форсаж звенит.
Не одного из них сумел бы завалить.
Когда-то снимут все табу.
Напомним всякому врагу,
Что память вражья коротка.
За бой и труд цена одна, одна страда нам всем дана.
В дозоре дальнем Родина близка.
Но время кончилось моё.
Промчалось быстро, как кино.
Я ухожу отсюда в заданный квадрат.
Придёт на смену мне мой друг.
И те, кто вяжут этот спрут,
Всё осторожней из кабин своих глядят…
Подполковник Вересов, поддавшись хмельной ностальгии, выступил поскромнее Стуколина, исполнив медленно и печально песню «Застывший МиГ»:
В далёкой дали заграничной
У лёгких трубчатых ворот
На постаменте необычном
Застыл красавец-самолёт.
Давно в турбине стихли громы,
Компрессор песню не поёт,
А он как прежде, невесомый,
Всё устремляется в полёт,
И как подраненная птица,
Взметнувшись скошенным крылом,
Он много лет уже стремится
Дорогой на аэродром,
И словно просит, чтобы дали
Ещё хоть раз ему взлететь,
Уйти в заоблачные дали,
Покинуть враз земную твердь…
А мимо чудо-самолёта,
Стрелой пронзившего года,
Спешат пилоты на полёты,
Не замечая иногда,
Как он стремится с постамента,
Как с ними просится в полёт!..
И громыхая инструментом
Заправщик мимо проползёт…
Но каждый раз, когда устанет
От шумных буден и забот,
К нему придёт, надолго станет
В ночной тиши седой пилот.
И как с живым, как с давним другом
О чём-то будет он молчать…
И станет самолёт по кругу
В седом молчании летать,
И взрыв форсажный из забвенья
Рванёт его на перехват!..
Да! Ради этого мгновенья
Ему положено стоять!
Да, ради этого мгновенья!
Для МИГА!..
Ну и для того,
Чтоб со скачками уплотненья
Собратья младшие его
Летали лучше, дальше, выше,
Наверняка разили цель!..
Застывший «МиГ» под старой крышей —
Седых пилотов колыбель…[23 - Стихи подполковника ВВС в отставке Леонида Механикова.]
Потом и сам Громов взял инициативу в свои руки, спел несколько песен «не в тему» от Бориса Гребенщикова, Юрия Щевчука и Михаила Щербакова. И, как обычно, поддавшись на уговоры друзей, начал хулиганить и «сбацал» широко известную в узких кругах балладу неизвестного автора «Про Ивана – летчика-аса, который побывал на Марсе, а когда с Марса воротился, с лётной работой распростился».[24 - Автор неизвестен только персонажам романа, на самом деле этот огромный стихотворный текст принадлежит перу авиатора Геннадия Подлесских.] Начиналась баллада вполне эпически:
Жил да был отважный лётчик.
Гордо в небе он летал,
И любовь к своей профессии
Беззаветную питал.
Как-то раз в ночном полёте
Лётчик петлю выполнял
От вчерашней ли нагрузки…
От большой ли перегрузки
Он сознание потерял.
Был наш Ваня летчик-ас
Год летал на первый класс,
Ум теряя молодец,
Вмиг смекнул – ему конец.
Времени прошло немало,
И Ивану лучше стало.
Пять минут ещё проходит.
Он совсем в себя приходит.
Головой трясёт Иван
Как ударенный баран.
Все фюзеляжные пусты,
А я в наборе высоты.
Был наш Ваня атеист
И Иисуса, и беса,
И другие чудеса
Отрицал как коммунист.
Тут однако даже он
Был немало удивлён.
Вот летит Иван, смекает
Неужели я в раю?
Видно даже Бог не знает
Про другу любовь мою.
После каждого свиданья
В божий храм ходила Маня.
Видно в этом что-то есть.
Коли мне такая честь.
Тут мелькнуло что-то вдруг
Видит Ваня – синий круг.
Потом свет совсем погас.
Ваня слышит чей-то глас:
«Ты хвалу воздай не Мане,
а окстись и не крестись
То простые марсиане
Помогли тебе спастись.
И не ангелы, не черти —
Мы спасли тебя от смерти.
Через несколько минут
Сможешь сам на Марс взглянуть»…
Оказавшись на Марсе, пилот-ас Иван вступил в контакт с инопланетным разумом, который по уровню намного превосходил земной, а потому сумел построить роботизированный коммунизм. Наставники с красной планеты водили Ивана по музеям, в которых были представлены выдающиеся достижения великой марсианской цивилизации, в результате чего тот пришёл к закономерному выводу:
Ходит Ваня день и два —
Идёт кругом голова.
Ваня выразил восторг
Кто всё так устроить смог.
А на нашей, брат, планете
Управленцев умных нету.
Им бы только водку жрать
Да с трибуны поорать.
Однако предложение остаться на Марсе и стать испытателем звездолётов, высказанное наставниками, Иван непреклонно отверг, мотивировав это тем, что на Земле у него остались жена, любовница, друзья, да и вообще «Не могу никак сейчас – Скоро выборы у нас». Марсиане с почестями проводили героического лётчика, однако на Земле его ожидал совсем не дружеский приём:
Рассказал им всем Иван:
Дескать, был у марсиан.
Тут друзья переглянулись
Покрутили у виска
Разом все заторопились:
Выздоравливай, пока.
Санитары Ваню взяли
И к носилкам привязали.
И в такой вот упаковке
На носилках и в веревках,
Воротился наш герой
Жить из космоса домой.
