скачать книгу бесплатно
Вспышка. Фесс едва подавил крик. Ожог и в самом деле стремителен и молниеносен, словно укол пламенной стрелы. И – всё. Больше ничего нет. Боль сгинула бесследно. Жаль только, что она вернётся – и достаточно скоро.
– Уф-ф-ф… – Рыся вытерла со лба честный трудовой пот. Она умела становиться человеком до самых мелких деталей. Хотя драконы, конечно же, не потеют. И им не может быть жарко – при их-то внутреннем огне!.. – Всё сильнее и сильнее, папа. Надо что-то делать. Я тебе давно уже твержу…
Фесс в шутливой панике вскинул руки.
– Помню-помню. Помню, Рыся.
– Так когда же?! – она вновь притопнула.
– Как только мы будем готовы.
– Готовы… – проворчала она, скорчив ехидную гримаску. – Сколько уж я это слышу…
– Но это правда.
– Правда, правда… Пойдем обедать тогда. Я гуся запекла. Не знаю, как получилось.
– И ты небось воспользовалась собственным пламенем? – улыбнулся Фесс.
Рыся потупилась. Последняя ее попытка зажарить нечто в собственном огне закончилась капитальным пожаром на кухне.
– Но я ничего не сожгла, папа!
– Разве я тебя ругаю? – удивился Фесс.
– Но ты должен!
– Должен что?
– Должен меня ругать. Хотя бы изредка, – выдала драконица.
– Да ты что? – поразился Фесс. – За что же?! И для чего?
– Каждый отец должен ругать свою дочь, – изрекла Рыся. – Хотя бы изредка. Так заведено.
– Ни один отец никогда не имел лучшей дочери, – сказал Фесс. – Честное слово. Все отцы и матери мира должны мне свирепо завидовать.
Рыся засмеялась, совершенно девчоночьим, человеческим движением сдула со лба непослушную чёлку. Откуда, как в ней возникло всё это – Фесс мог только гадать.
– Пап, ты гуся попробуй. Я старалась. Он с яблоками, вку-у-усный!
Некромант положил в рот кусочек и причмокнул, зажмуриваясь. Было действительно очень вкусно.
Они ужинали на сервизе, за который короли и императоры, не задумываясь, выложили бы годовой доход своих государств. За каждую ложку или вилку можно было приобрести средних размеров замок где-нибудь в Эбине или в герцогствах Изгиба. Они купались в роскоши.
До срока.
Неумолимое время не остановить. Внизу, в большом холле, как раз напротив входа, словно статуя в нише стояла большая клепсидра в два человеческих роста. Подкрашенная индиго, вода медленными, ленивыми каплями сочилась по капиллярам, хитроумная система зубчатых колес передвигала тонкие стрелки. Сколько ни искал Фесс способа вновь заполнить постепенно пустеющий верхний резервуар, так и не нашёл. И кто знает, что случится, когда вытечет последняя капля и часы остановятся?
Рыси он, само собой, ничего не говорил. Еще разнесет несчастные часы на кусочки.
– Ну, пап, ну что же ты молчишь? – капризно проворковала Рыся в ожидании комплиментов своей стряпне.
– Изумительно. Чудесно. Восхитительно, – совершенно искренне ответил некромант с набитым ртом. – Такого не делала даже моя любимая тётушка. Честное слово!
Рыся немедленно покраснела до ушей от удовольствия.
– Правда? Честное-пречестное слово?
– Честное-пречестное. Честнее не бывает, – поклялся Фесс, расправляясь с гусем.
– Я послезавтра тогда утку сделаю. Запеку с угольями…
– Запеку в угольях, – машинально поправил некромант. – Стой, стой, ты что, решила их своим огнем запекать? На самом деле с угольями?..
Рысь потупилась.
– А что, неправильно?
– Конечно, неправильно! Надо сделать совсем не так. Помню, тётушка в таких случаях…
– А ты меня возьмешь? Туда, к тёте?
Рысь задавала этот вопрос по десять раз на дню. Она не слишком интересовалась, что они собираются делать в этой Башне или как долго пробудут здесь. Но зато никогда не забывала поинтересоваться, отправятся ли они вместе в ту сказочную Долину, где живет тётушка Аглая, где правит мудрый и, гм, справедливый Архимаг Игнациус. Где круглый год лето, где журчат сбегающие с гор к круглому озеру ручьи, ручейки и речушки, где можно встретить самые разные и удивительные создания из множества миров, нашедших наконец-то в Долине покой. Отчего-то Рыси очень хотелось там побывать. И не просто побывать – остаться там насовсем.
– Конечно, дорогая. Неужели ты думаешь, что я оставлю тебя?.. Только если ты так решишь и предпочтешь следовать путями твоего народа…
– Папа, – поморщилась девочка. – Драконы – не мой народ. Я – Рысь. Твоя дочь. И больше никто. А что я умею превращаться в дракона… так, наверное, архимаг Игнациус и похлеще умеет.
– Он-то наверняка…
– Так и не будем об этом, пап. Расскажи лучше мне ещё про Долину!
Фесс не старался допытаться, отчего же юной драконице стал так немил её собственный Эвиал. Впрочем, быть может, не имеющей Кристалла Хранительнице и впрямь нечего делать здесь. Может, сам мир указывает ей дорогу. Может быть, именно с ней, Рысью, ему, Кэру Лаэде, удастся наконец выбраться отсюда и самому?
И он послушно стал – в который уже раз – рассказывать замершей девочке о Долине. О небольшом круглом озере в самой её середине, о густых предгорных лесах, опоясывающих городок магов, о деревнях арендаторов, о чистых улицах, дважды в день их тщательно метут и даже моют гоблины-дворники. О садах и парках, о беседках и фонтанах, о зверинце – замечательном зверинце! – где собраны самые удивительные существа из всех концов Упорядоченного, куда только ни заводили тропы магов Долины.
Рысь прижалась к нему. Слушала заворожённо, словно самая простая человеческая девочка, волшебную сказку – она, сама будучи этой сказкой!
А когда он выдохся и умолк, она вдруг спросила – впервые за всё время их жизни в Чёрной башне:
– Папа. Почему ты ушёл из Долины?
– Думаешь, я поступил неправильно? Но тогда я не нашёл бы тебя, моя дорогая. И не знаю, как бы я тогда жил, – Фесс привлёк ее к себе, поцеловав в пахнущие жасмином нежные шёлковые пряди, отливающие жемчугом.
– Но там так хорошо. Такие добрые люди. Там никто никого не мучает и не убивает, – Рысь содрогнулась.
– Верно, – согласился Фесс. – Но некоторое время назад мне эта жизнь казалась донельзя пресной и скучной. Мне хотелось приключений, понимаешь, Рыся, приключений, чтобы ветер в лицо, чтобы свистели стрелы и чтобы я сражался…
– И ты ушёл? Стал сражаться?
– Да, девочка. Я ушёл. Недоучился в Академии, бросил. Ушёл. Сбежал, если быть совершенно точным. Потом, конечно, дал знать тёте…
– Не понимаю, как ты мог её так огорчить, – вдруг вздохнула Рысь. – Она наверняка плакала, когда ты пропал!..
Негодная драконица попала в точку.
– Я был не прав. Я поступал так, считая, что моя свобода превыше всего, а если кому-то что-то не нравится, то пусть убирается куда подальше.
– Так нельзя, – осуждающе покачала головой Рысь. – Ты не должен так больше делать, папа.
Некромант усмехнулся. Если бы Рысь была обыкновенной девочкой, он знал, что отвечать. Но, к сожалению, эта девочка обыкновенной никак не была.
– Да, я знаю, – он вновь провёл ладонью по льющемуся шёлку её волос. – Я знаю… теперь. Но иногда нам приходится причинять горе близким, потому что никто кроме нас не сделает того трудного и опасного дела, которое… которое просто обязано быть сделано, и вся недолга. – Я понимаю, – тихонько сказала Рысь. – Настанет день… и нам придётся выйти. То ли в поле, то ли… – она неопределённо качнула головой, – туда.
– Верно. Но пока нам надо оставаться здесь. Не сомневайся, дорогая моя, драк на нашу с тобой долю хватит.
– Уж конечно, – с совершенно серьезным видом заявила Рысь. – Уж ты-то, папка, просто обожаешь всякие неприятности!..
Глава третья
Эвиал. Кинт ближний, руины Скавелла
Клара Хюммель, боевой маг по найму, до недавнего времени глава древней и славной воинствующей Гильдии, рожденная в Долине, прошедшая обучение в Академии у Архимага Игнациуса, и Сильвия, внучка главы Красного Арка, одного из семи мельинских магических орденов и дочь того, чьё имя до сих пор оставалось непроизносимым в её родных землях, молча смотрели друг на друга. Битва под Скавеллом заканчивалась. Чудовищный Червь был мёртв, скрылись драконы, дымились развалины, уцелевшие защитники Арраса начали собирать раненых. Мало кто видел странную схватку двух более чем странных противниц, а кто видел, тот поскорее поспешил уверить себя в том, что ничего не видел и не слышал.
Настало время действовать, Сильвия. Архимаг Игнациус хотел разыграть беспроигрышный вариант, использовав тебя как маленького стрельца в больших стоклеточных тавлеях, – оставим его до срока в блаженной уверенности, что старик в очередной раз обманул всех и вся. Прикинемся выполняющим его приказ. Обезвредить Клару Хюммель? Нет ничего проще. Хотя ты не имеешь ничего против неё, – в конце концов, она спасла тебе жизнь, Сильвия, – но своя голова дороже и потом когда ещё может предоставиться такой шанс?! Судьба сама сдаёт тебе полную руку козырей. Только глупец не разденет при таком раскладе всех дерзнувших сесть с ним за стол. Тем более, что у тебя нет ничего, а у них – богатства, которые не представить никакому воображению.
Правда, за Клару скорее всего вступится Кицум. Двух других спутниц чародейки Сильвия не боялась. Райна – великолепный боец, но не более того, а Тави, избежавшей мельинского костра самоучки, можно и вовсе не принимать в расчёт. Кицум же – дело другое. То, что клоун не так прост, Сильвия заподозрила ещё в Мельине и когда старый циркач остался странно спокоен на том островке в Межреальности, куда их выбросило бурей, поднявшейся от столкновения Алмазного и Деревянного Мечей. Она, Сильвия, долго не могла прийти в себя от ужаса, долго не могла понять, где же они оказались, пыталась что-то сделать, сплести какие-то заклинания – Кицум же сразу уселся на корточки, усмехнувшись странной усмешкой и посоветовав ей «не дёргаться понапрасну». Что-то крылось в этом человеке, сейчас Сильвия чувствовала это совершенно отчётливо. Не хотелось бы, чтобы он вмешался. Это не его бой. Во всяком случае, надо постараться, чтобы он не сделался таковым.
В правой руке Сильвия держала чёрный фламберг, в левой, скрытым до поры остриём к себе, – магический нож Архимага Игнациуса. Клара Хюммель, уже оправившись от неожиданности, аккуратно чертила в воздухе перед собой какие-то фигуры остриём рубиновой шпаги. Ничего-ничего. Пусть чертит. До времени…
– Кицум! – громко окликнула клоуна Сильвия. – Кицум, друг, это наше… девичье. Прошу тебя, не вмешивайся.
Циркач хмыкнул и покачал головой.
– Вам двоим вообще совершенно необязательно драться. Сильвия, девочка, послушай старика. Неважно, что тебе сказали или пообещали…
– Предлагаешь мне сдаться? – скривилась Сильвия.
– В твоём положении это был бы наиболее разумный выход, – развёл руками клоун, – но ты ещё слишком молода, чтобы поступать разумно.
Сильвия выразительно пожала плечами.
– Кицум, она права, – не поворачивая головы, бросила и Клара. – Это наше с ней личное дело. Ведь верно, девочка?
– Не стоит именовать меня так, – задрала нос юная чародейка.
– Что же мы стоим?! – проворчала валькирия Райна. – Госпожа Клара в опасности. У этой соплячки…
– Такие артефакты, что у меня голову ломит, едва только на них взглянуть пытаюсь, – подхватила Тави. – И с магией тут что-то не так… как будто кто-то всё подчистую высосал.
Кицум промолчал. Только поднял руку, словно говоря: «Ждём!» – и отчего-то ни Тави, ни Райна не рискнули вступить с ним в спор.
– И держитесь к ним поближе, – добавил циркач озабоченно. – Под мечи даром лезть не стоит, а вот если они… – он осёкся и замолчал.
– Кто тебя послал? – выкрикнула тем временем Клара, обращаясь к своей молодой противнице.
– Его высокое волшебническое достоинство, Архимаг Долины, мессир Игнациус, – сладким голоском записной стервы пропела Сильвия. – Мессир был очень, очень разгневан твоим неповиновением, Хюммель. Настолько разгневан, что оказал мне честь, дав задание найти тебя – и обезвредить.
…Злись, боевая чародейка Долины, злись. Эвон как покраснела.
– Обезвредить – это как? – сквозь зубы поинтересовалась Клара.
– Мессир был настолько любезен, что предоставил мне на месте выбрать соответствующие моменту способы, – Сильвия растянула губы в подобие улыбки.
– И что же ты выбрала, неблагодарная тварь? Так-то ты платишь за спасение!
– Не трать зря слова, Хюммель, я только выполняю приказ. Мессир Архимаг нашёл тебя крайне опасной и, ради блага всех ведомых и неведомых миров, облёк меня доверием положить конец твоим бесчинствам. А выбрала я – поединок с последующим твоим разоружением, пленением и доставкой пред светлые очи его высокого волшебнического достоинства мессира Архимага.
…Ерунда. Старый лис Игнациус приказал мне убить тебя, Хюммель, хотя и не произнёс вслух этого слова. До поры до времени мы будем следовать этому плану. Ты мне ещё пригодишься, глупая Клархен, ты и твои глупые спутники. Разумеется, эпитет «глупые» не относится к старику Кицуму.
– Да как она смеет! – взорвалась Райна. – Как она смеет так говорить с кирией Кларой!
– Спокойно, – негромко произнёс Кицум. – Пусть болтает. Послушаем. Слова пусты, это не копья и стрелы, ранить могут только глупцов. А вот выболтать эта девчонка может куда больше, чем на допросе.
– Моим бесчинствам? Это, интересно, каким же? – прищурилась Клара.
– Мессир Архимаг едва ли похвалил бы меня, вздумай я отвечать на этот вопрос, – прежним сладким голоском пропела Сильвия. – Мне приказано сыскать тебя и, сыскав, представить. Что я и намерена проделать, по возможности, без членовредительства.
Теперь дёрнулась Тави – и вновь замерла, наткнувшись на сдерживающий Кицумов взгляд.
Ждать, говорили глаза старого клоуна. Жди, ещё не время. Мы ещё не поняли, что за игра тут идёт.
Ну, похоже, пора и в самом деле кончать. Клара уже краснее свёклы. Её рубиновая шпага хороша, спору нет, но в твоей руке, Сильвия, оружие куда более страшное. Мало кто пока догадался об этом, как и о золотой овальной пластинке с непонятными ни для кого, кроме тебя, письменами, пластинке, что ты взяла с тела Хозяина Ливня, и в этом – твоя единственная надежда выбраться живой из учинившейся переделки. И не только выбраться – но и взять приз. Единственный и неповторимый.
Сильвия, вперёд! Мельин и Люди!
Сильвии, судя по всему, прискучило перебрасываться пустыми словами. Девчонка сжала зубы и рванулась в атаку. Бешено закрутился тяжеленный, неподъёмный фламберг, словно лёгкая зелёная трость – Райна только присвистнула. Сильвия легко держала громадный меч одной рукой, крутила его, как хотела, немыслимо выгибая кисть, и эфес словно прилипал к её ладони. Законов инерции и человеческой анатомии для Сильвии словно бы и не существовало. Вторую руку – с коротким кинжалом – противница Клары по-прежнему держала согнутой возле живота, словно готовя внезапный удар.
Клара левой рукой тоже выдернула из ножен недлинную дагу. Встала в позицию, уступая Сильвии право первого удара.
Всё-таки она уж слишком спокойна. И слишком уверенна, думала Клара. Она ведь не дура, к сожалению. Далеко не дура. Она меня знает. Ей известно, что я способна… на многое. Неужели артефакты Игнациуса могли настолько вскружить голову? Хорошо б, если так; остаётся надежда просто обезоружить, после чего как следует выдрать (никогда не имевшая детей Клара оставалась привержена старым проверенным методам воспитания); в противном же случае дурочку придётся обезвреживать иными способами. Об убийстве Клара сейчас старалась не думать. Всё-таки перед ней ещё почти что ребёнок. Девчонка из вполне заурядного мира, пусть даже и богато одарённая природой. Взяться б за неё как следует – дурь вышибить, научить правильно пользоваться Силой, – из Сильвии получилась бы неплохая чародейка, вполне достойная места в Долине.
Клара встряхнулась. Ей сейчас самоуверенность тоже ни к чему. Девчонка опасна, а загадочный фламберг в её руках производит впечатление оружия с более чем изрядными возможностями. Таким не пренебрегают. Магические клинки, оказавшись в руках чародеев-самоучек, не владевших всеми тайнами боевой магии, зачастую выкидывали такие коленца, что кровь заливала всё вокруг на несколько дней пути. Кларе один раз довелось видеть подобное. Давным-давно, в далёком мире, забытом и магами, и богами, появился некто, прозвавший себя Мессией. И в руки ему тоже попал некий магический меч…
…Когда кончилась последняя битва, поле на десять лиг в обе стороны покрывали кровь и обрубки человеческих тел. Пятьсот тысяч воинов пали в течение нескольких мгновений. Зачарованный клинок словно бы размножился, перед каждым из наступавших воинов появилось по его призрачному двойнику, нанесшему один-единственный удар, стремительный и неотразимый. Не выжил никто. Мессия стоял на холме и дико хохотал. А по скользкому от крови склону поднималась она, Клара Хюммель, то и дело наступая на вывалившиеся из распоротых тел внутренности…
Мессия не дожил до вечера, его клинок ничем не помог своему хозяину. Зачарованное оружие распалось чёрным пеплом, и даже Архимаг Игнациус, весьма благоволивший тогда к Кларе, не смог сказать, кто и при каких обстоятельствах выковал это лезвие. Тайна так и осталась тайной, занесённая в анналы Гильдии боевых магов, среди десятков и сотен других, также неразгаданных…
