скачать книгу бесплатно
Кармину забавляло изводить стражников. Это помогало хотя бы на время избавиться от грустных мыслей. Но Антонен был прав: свидания с Либертэ так не добьешься. Девушка запахнула пальто и отправилась домой. Она решила пройтись пешком, чтобы еще раз все хорошенько обдумать.
Войдя в свой подъезд, лясникамке, как и всякий раз, пришлось преодолеть бесконечное количество пролетов, чтобы добраться до комнатки под самой крышей. Она открыла дверь, вошла и застыла на месте. На первый взгляд все было в порядке: это была та же комната, откуда она вышла сегодня рано утром. В центре все так же стояла кровать с худым матрасом, набитым соломой. На стене висели вырезки из статей и журналов. И все же кое-что изменилось. Появился неприятный запах. Как будто сюда принесли грязь с улицы. Кармина бросила ключи на кровать и медленно сняла пальто. Краем глаза она заметила движение. Едва колыхнулась занавеска, за которой стояли ночной горшок и бак с чистой водой. Казалось, там кто-то дышал.
Кармина сделала шаг за порог и спряталась за дверью на случай, если у незваного гостя есть ружье. Вынула из футляра два ножа.
– Кто бы ты ни был, выходи сейчас же! – крикнула она.
Цветастая занавеска шелохнулась и отодвинулась. Вышел человек с поднятыми руками. Оружия при нем не было. У Кармины не было времени подумать, кто мог проникнуть к ней в дом. Но меньше всего на свете она ожидала увидеть Синабра.
Братец выглядел неважно. Он окончательно растерял былой лоск: одежда и башмаки были покрыты грязью, лицо скрывала косматая борода, и он явно давно не мылся. В этой перемене не было ничего удивительного. После того как он разболтал Либертэ, в чем будут заключаться испытания, лясникамы поклялись спустить с него шкуру. Не сводя глаз с Синабра, Кармина убрала ножи и захлопнула дверь.
– Милый братец! Рада встрече. Расскажешь, как ты здесь оказался?
Синабр опустился на единственный стул и, слабо улыбнувшись, показал ей ключ.
– Ты же сама сделала мне дубликат, помнишь?
– Лучше бы я в тот день ногу себе сломала! – воскликнула Кармина. – Лертач тебя дери, Синабр, не знаю, из какой дыры ты вылез, но тебе придется залезть в нее обратно! Как же гадко ты поступил с Либертэ! Просто использовал ее, чтобы выиграть пари! Ты хоть знаешь, что она в тебя по-настоящему втрескалась? Да она бы что угодно сделала ради твоих прекрасных глаз! Ты лгун и обманщик! И сам виноват во всем, что случилось! Убирайся отсюда!
– Не говори так со мной! – простонал Синабр. – Я ведь твой брат! Пожалуйста, не выгоняй меня. Я уже месяц скрываюсь у друзей, живу в подвалах, на чердаках. Иногда приходится спускаться в канализацию. Я есть хочу, мне холодно! Умоляю тебя, помоги мне!
– Ну и наглец же ты! Клянусь рогами Быка! Сколько раз мы с Либертэ спасали твою задницу! И что толку?
– Только не выгоняй меня! Я так больше не выдержу. Мне очень жаль, что с Либертэ все так вышло. Я не должен был так поступать. Ты совершенно права. Я солгал ей, использовал ее в своих интересах. Если бы я только мог все вернуть назад… Я бы все сделал иначе. Клянусь!
Кармина задумалась. Ее гнев немного утих: слишком уж жалко выглядел Синабр. Видя, что сестра не спешит выставлять его за дверь, юноша немного расслабился.
– Ты что, теперь следишь за новостями? – спросил он, указывая на стены, сплошь оклеенные вырезками из газет. Это были статьи о Кровавых братьях и гибели управительницы. Посередине висел наспех пристроенный портрет Натанаэля. И надпись большими буквами: «РАЗЫСКИВАЕТСЯ». Синабр снял портрет со стены.
– Так это же твой дружок!
Кармина вырвала листок у него из рук и повесила на место.
– Слушай, ты, – яростно прошипела она. – Больше всего на свете я хочу тебя прикончить. Но мне нужно кое-что сделать, и пока никак не выходит. А ты-то мне и поможешь. А откажешься – выдам тебя парням с Ла-Виллет, и они живьем с тебя шкуру спустят.
– Все, что захочешь, сестренка! – заверил ее Синабр.
– Поможешь мне проникнуть в Птит-Рокет.
Синабр уставился на нее, не веря тому, что слышит.
– Если хочешь, чтобы нас пришлепнули, есть способы попроще. Хочешь организовать побег Либертэ?
– Для начала хочу с ней просто поговорить. И если она, глядя мне в глаза, скажет, что ни при чем, что это заговор, ошибка, не знаю что еще, я сделаю все, чтобы ее оттуда вытащить.
Синабр медленно покачал головой. Он больше и не думал шутить.
– Послушай, Кармина, тебе не удастся организовать побег. Зайти туда – еще куда ни шло, но выйти оттуда с пленницей – даже не думай!
Лясникамка посмотрела на него исподлобья. Даже под пыткой она не призналась бы, о чем сейчас думала. Конечно, Синабр был прав, но…
– Закрой пасть! – сказала она ему. – Смой с себя грязь, а потом возвращайся. Будем думать, как нам провернуть это дело.
Глава 3
Тюрьма Птит-Рокет
Расположенная в одиннадцатом округе Лариспема тюрьма Птит-Рокет представляет интересный архитектурный ансамбль, любоваться которым лучше снаружи, чем изнутри.
Иллюстрированная энциклопедия Лариспема, том 4
Сидя в камере, Либертэ и представить не могла, что Кармина ради свидания с ней штурмует стены Птит-Рокет. В тюрьме каждый новый день в точности повторял предыдущий, и пленница уже не вполне осознавала, какой сейчас год. Если птицу посадить в клетку, она постепенно забудет, что когда-то порхала среди деревьев, наслаждалась ветром и солнцем. Так и Либертэ все труднее было вспоминать прошлое: неужели она когда-то была мастерицей в башне Верна? Казалось, все это случилось не с ней. Разве у нее когда-то были родственники и друзья?
32
Теперь ее жизнь протекала в стенах камеры размером со шкаф. Здесь едва умещались железная кровать, спать на которой было так же удобно, как на голом камне, ведро с крышкой для оправления нужды и откидная полка, которую можно было бы использовать в качестве письменного стола. При этом никаких книг и письменных принадлежностей не полагалось.
В крохотное оконце под потолком изредка проникали лучи света. Иногда Либертэ вставала на ведро и тянула руки вверх. Кончиками пальцев хваталась за подоконник, чувствовала, как их ласкает холодный воздух. Выглянуть на улицу было нельзя – окно было слишком высоко.
Никогда еще ее имя – ведь Либертэ значит «свобода»! – не казалось ей таким странным. От ее прошлой жизни свободной гражданки ничего не осталось. Даже одежду у нее отобрали. В первый же день под присмотром стражницы Либертэ пришлось снять платье и положить его в коробку. Там же осталась зашитая в подкладку книга д’Омбревиля. По крайней мере, никому не придет в голову искать ее среди лохмотьев, утешала себя девушка. Взамен ей выдали тюремную робу. Ходить в ней было так же удобно, как в мешке из-под картошки.
Однообразные дни тянулись один за другим. На рассвете Либертэ будил стражник и сквозь дверное окошко протягивал ей завтрак. Это было нечто отдаленно напоминающее кашу – жидкое и пресное варево с капелькой молока. Пленница тщательно прожевывала безвкусную массу. Ведь следующий прием пищи был только вечером. Между завтраком и ужином время текло особенно медленно. Либертэ снова и снова возвращалась мыслями к тому, что ей пришлось испытать. Она слышала, что другие пленники весь день выполняли тяжелую работу. Ее же не выпускали из камеры.
Изредка за ней приходила стража. Ей сковывали руки и ноги, завязывали глаза, предполагая, что она воздействует на людей гипнозом. Затем отводили в комнату, где сидел следователь с прямой спиной, все время один и тот же. Он-то и сообщил ей о смерти Мишель Лансьен и удивился, когда она разрыдалась. Мужчина задавал ей много вопросов, большинство из которых Либертэ оставляла без ответа. Ее просили назвать имена Кровавых братьев; но, если она это сделает, если расскажет о Веритэ и всех остальных, – разве не подпишет она себе тем самым смертный приговор? Ведь тогда у следствия не будет сомнений, что Либертэ – Кровавая сестра. Поэтому большую часть времени она молчала, отвечала «не знаю» или «простите, но я не могу вам помочь». При этом в горле у Либертэ стоял ком, и ее трясло от страха. Однажды следователь не выдержал, вышел из себя и ударил кулаком по столу.
– Тебе повезло, что ты еще совсем девчонка! – закричал он, грозя пальцем. – Иначе я бы нашел способ заставить тебя заговорить. С твоими дружками мы так церемониться не будем!
И он снова ударил кулаком по столу. «На самом деле он хочет ударить меня», – подумала Либертэ.
Дни были тягостными, но с некоторых пор еще тягостней стали ночи. Либертэ сидела на кровати, прижав колени к груди, и с замирающим сердцем ждала, пока часы пробьют полночь. Чтобы унять волнение, она старалась дышать как можно медленней. Вчера эта женщина не приходила. Может быть, она не придет и сегодня? А что, если у нее много дел? Раз, два, три удара… Девушка скрестила пальцы под одеялом. Дама всегда приходила ровно в полночь и никогда после. Наверняка она это делала специально, подумала Либертэ. Воображает себя актрисой. Разыгрывает спектакль. Только очень уж страшный.
На предпоследнем ударе дверь отворилась, и пространство наполнил одуряющий аромат жасмина, заглушая привычные запахи капусты и сырости. В камере словно расцвел чудесный сад. Либертэ сжала кулаки и зажмурилась. Малыши-близнецы, ее брат и сестра, всегда так делали, когда видели что-то пугающее. Им казалось, чтобы стать невидимкой, стоит просто закрыть глаза.
– Добрый вечер, Либертэ! – ласково поздоровалась Веритэ де Могарден.
Затрещал люксоматон, мягко прошелестела ткань. Либертэ открыла глаза. Графиня, улыбаясь, сидела рядом с ней на кровати. Аромат ее духов заполнял всю камеру. Когда Веритэ явилась к ней в первый раз, Либетэ сразу же узнала ее благодаря подробному описанию Натанаэля.
– Уходите сейчас же! – вскрикнула девушка.
Веритэ сделала вид, что не слышит. И, как и во время предыдущих визитов, достала из сумки кусок сыра, неуспевший остыть мясной пирог и пузатое красное яблоко, которое так и просилось в рот. Либертэ отвела глаза, стараясь не слушать голос протестующего желудка. Чувствовать запах еды было для нее пыткой.
– Я сегодня ненадолго, – предупредила графиня. – У меня важная встреча. Тебе следовало бы поужинать до моего ухода.
Соблазн был велик, но Либертэ удержалась. Так же, как и в предыдущий раз, она отрицательно покачала головой. В животе предательски заурчало.
– Мне от вас ничего не нужно, – сказала она. – Я не скажу вам, где Книга.
Веритэ возвела глаза к небу, затеребила висевший на шее крестик. Парализованная рука лежала в складках шелковой шали с длинной бахромой. Красиво уложенные темные косы подчеркивали белизну лба. Роскошное траурное платье с кружевным подолом было застегнуто на все пуговицы. Черный фон оживляли ожерелье и серебряные браслеты, блестевшие в темноте.
– Либертэ, поверь мне, тебе неоткуда ждать помощи! – чуть помедлив, сказала она. – Никто не вызволит тебя отсюда. Управительницы больше нет, и на друзей ты тоже больше не можешь рассчитывать.
– Друзей? – невольно переспросила пленница.
Как Веритэ ни пытала ее вопросами, Либертэ так и не сказала ей ни слова о Кармине и Натанаэле. В последний раз они виделись на Играх века, а разговаривали – по телефону, когда Кармина смогла дозвониться в башню. Она тогда поклялась Либертэ освободить ее, чего бы ей это ни стоило. «Я сама за тобой приду, если потребуется», – сказала она тогда. С тех пор от нее не было никаких новостей. Либертэ старалась убедить себя, что у Кармины и Натанаэля все в порядке. Конечно, они не могут вызволить ее так просто. Но, может быть, прямо сейчас они разрабатывают план по ее спасению? Друзья не забудут ее, в этом Либертэ ни секунды не сомневалась. Но иногда ее охватывало отчаяние и она представляла их мертвыми. А что, если они погибли при взрыве? Или их пристрелил Сильвестр, верный прислужник Веритэ?
– Да-да, я говорю о твоих друзьях, – продолжила графиня. – У Кармины все хорошо.
Либертэ несмело улыбнулась. Значит, Кармина жива. Она была готова поблагодарить Веритэ за хорошую новость, но графиня холодно продолжила:
– На твоем месте я бы не ждала от нее никакой поддержки. Помни, она – лясникамка! А ты – Кровавая сестра.
Улыбка Либертэ угасла.
– За что мне это проклятие! – простонала она.
– Если Натанаэль сказал правду и ты действительно расшифровала Книгу, ты должна знать, что это не проклятие, а грозное оружие против наших врагов. И это оружие могло бы стать еще мощнее, если бы ты передала Книгу д’Омбревиля мне!
Либертэ с трудом сглотнула.
– Я не хотела говорить о Натанаэле, но, думаю, тебе следует знать, что он нас покинул.
Сердце пленницы на секунду остановилось, затем забилось с удвоенной силой. Она посмотрела Веритэ прямо в глаза.
– Вы лжете!
Графиня покачала головой.
– Я никогда не лгу. Твой друг отказался подчиняться Кровавым братьям. Он пытался угнать аэростат и спасти управительницу. Но «Дух Коммуны» разбился где-то во Франции. Все погибли.
Либертэ почувствовала, что ей нечем дышать. От запаха жасмина у нее разболелась голова. Неужели Натанаэль умер? От этой мысли ее бросало то в жар, то в холод. Она впилась ногтями в руку, чтобы не разрыдаться. Веритэ наклонилась и мягко коснулась ее пальцев. В ее зеленых глазах читалось искреннее сочувствие.
– У тебя никого не осталось, кроме меня и Братьев.
Либертэ отвела руку.
– Не трогайте меня!
– У нас с тобой много общего, – не смутившись, продолжила графиня. – Ты попала под очарование Лариспема. Поверила, что это город равенства и справедливости. Но посмотри, что они с тобой сделали! Как безжалостно они с тобой обошлись! Лариспем лишил меня всего, что у меня было. Мою семью уничтожили. Я сама выжила чудом. Была ранена. Меня подобрал мужчина, который меня…
Веритэ прервалась. Тронула парализованную руку. Затем продолжила, пристально глядя на Либертэ:
– Разве ты не хочешь отомстить? Сделать так, чтобы твоя семья заняла подобающее ей место в новом Париже, который я собираюсь возродить?
– Нет! Я не такая, как вы! – воскликнула мастерица.
Веритэ с усмешкой приподняла бровь.
– Неужели?
Либертэ вспомнила о гадком библиотекаре и о Лакжи, которому она приказала броситься вниз с башни Верна. Веритэ была права. Она ничем не лучше. И хотя в тот день ею двигали гнев и отчаяние, она действительно хотела убить Лакжи. При воспоминании о сделанном ее затошнило.
– Ты такая же, как мы! – воскликнула Веритэ. – Когда же ты поймешь это? Скажи мне, где Книга, и я вытащу тебя отсюда. Клянусь своим именем и происхождением!
– Никогда не скажу! Можете меня пытать, если хотите. Но я ничего не скажу!
В глазах графини мелькнула ярость.
– О да, уж что-что, а пытать я умею! – ответила Веритэ, и Либертэ поежилась от ее голоса. – Ты бы мне все рассказала как миленькая! Но это их методы, а не наши. Я хотела дать тебе возможность добровольно присоединиться к нам. Последний раз прошу тебя: скажи, где Книга, и будешь свободна!
Либертэ молчала.
Веритэ стремительно встала. Она была похожа на кобру. Стоя, она заполняла собой все пространство камеры. Казалось, ее длинное черное платье поглощало малейшие источники света, а тени в ее присутствии делались гуще и темнее.
– Очень хорошо, – проговорила она. – Стражник!
Мужчина с кровавой меткой на лбу вошел в камеру. Не отрывая глаз от Либертэ, Веритэ отдала приказ:
– На рассвете отправляйся в «Летающую свинью», спроси Кармину Нуар, убей ее и принеси мне доказательство ее гибели. Чтобы Либертэ поняла, к чему приводит упрямство.
– Нет! Вы не сделаете этого!
– Почему же? Я сделала все, чтобы убедить тебя по-хорошему. Надеялась, что ты изменишь свое мнение. Обещала помочь тебе сбежать. Предложила устроить будущее твоей семьи, но ты упорствуешь! Ты не оставляешь мне выбора!
Веритэ подала знак стражнику. Он развернулся и исчез в коридоре.
– Не делайте этого! Верните его! – закричала Либертэ.
– Где Книга?
Шаги стражника удалялись.
– Я все расскажу! Остановите его!
Шаги умолкли.
– Я слушаю тебя. Это твой последний шанс.
Либертэ в отчаянии ломала руки. У нее не было выбора. Опустив глаза, шепотом она ответила на вопрос Веритэ. Графиня обнажила в улыбке острые белые зубы.
– Видишь, это было совсем не сложно.
Затем она развернулась и, не оборачиваясь, вышла из камеры. Либертэ побежала за ней, но та хлопнула дверью у нее перед носом и заперла засов.
– Вы же обещали меня освободить! – закричала пленница, колотя кулаками в запертую дверь.
Открылось окошечко, и Веритэ ответила:
– Я сдержу слово. Но тебе придется немного подождать. Я проявила терпение, теперь твоя очередь. Скоро увидимся!
