скачать книгу бесплатно
Анфилада, или Члены коммуналки
Екатерина Перепухова-Смыгина
Мир внутри женщины – коммуналка из чувств и эмоций, оставшихся после мужчин. Героиня – жительница мегаполиса, не важно – топ-менеджер или начинающий продюсер, блогерша, или мать-одиночка – но искренне ищущая уютное женское счастье. Главный друг, он же риэлтор – Страх, проводник по коммуналке, жизни, сознанию. Каков финал? Бросить все и выбрать свою уникальность? Покраситься в синий или отрастить седину? Преодолеть сложности или выбрать счастье? Присоединяйтесь к экскурсии по Членам Коммуналки.
Анфилада, или Члены коммуналки
Екатерина Перепухова-Смыгина
Художник Маргарита Вескер
Отдельное спасибо Николай Артамонов
© Екатерина Перепухова-Смыгина, 2022
ISBN 978-5-0056-2393-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Анфилада – от фр. «enfiler» – «нанизывать», «надевать» или «a la file» – «один за другим». Анфилада должна обязательно замыкаться.
1. Длинный, сквозной ряд комнат, у которых двери или арки расположены по одной линии.
2. Военное: стрельба вдоль линии неприятельского фронта или укреплений.
Часть 1.
Начало
1. Бальная комната
«Ба-бам-пам-пам…» – в такт танго с силой прижал меня к себе Страх.
Грудью и животом почувствовала до боли знакомые очертания его тела: грудная клетка – иногда он сбрасывал пару «кэгэ», и уверена, пальцем можно было бы проскользить и пересчитать его ребра, прокачанный низ живота, которым он иногда дышал, отключая мою голову от мыслей и унося в чувства и желания прощупать его еще немного ниже…
Но не могла, было как-то странно испытывать к нему влечение…
Поднялась на носочки, как же не хотелось встать с ним опять в пару.
На этот раз Страх жаль, но не прочитал моих мыслей, а с радостным выражением лица подобрал меня в па и вкружил в бальную комнату…
Напевал…
Бальная комната…
…тусклый свет тяжелых хрустальных люстр, почти касающихся пола и соединяющих его с высоченным потолком;
…немного пыльный черный бархат старинных диванов и кресел, расставленных вдоль кирпичных стен;
…дыхание свечей со стекающим воском по углам зала;
…восковые наросты, словно сталагмиты, торчащие из пола и подлокотников кресел;
…свисающие волны шелка, парчи и бархата в жемчужных и хрустальных подхватах на светлых стенах;
…пол, залитый петляющими дорожками уходящего солнца;
…вязкий плотный восточный аромат, неторопливо оседающий с потолка на ткани, диваны, кресла и танцующие пары.
Опять мы вдвоем, хотя я уже привыкла к этой тесной связке…
Неожиданно кто-то крепко схватил меня тонкими пальцами за локоть, как будто тяжелая птица присела мне на руку и впилась когтями.
– Ой, ну скажете – птица. Так… – кокетничал женский голос слева. – Хотя, впрочем… могу и птицей еще побыть.
И опять за локоток меня настойчиво хвать и в сторону потянула:
– Бросьте вы его уже, устали от него… – и чуть ниже в интонации: – все…
А Страх все танцует.
Выскользнула из его объятий и в сторону шагнула к гибкому голосу. «Может, научит чему хорошему голосок женский», – мелькнуло в голове.
Голосок тут же погладил меня по руке – одобрил, что ли.
Пусть будет Дамой, не голосом.
– Пойдемте. Вы же сами уже понимаете, что не правы, что не должно было так.
И дальше как-то заторопилась:
– Нет, я вас ни в чем не виню… Но что вы с мужиком этим так долго вместе? А он все не женится, устроился хорошо… – и чуть тише добавила вкрадчиво: – Наверное.
Оглядываюсь назад, на Страха, отхожу от него еще дальше, как будто тихонечко снимаю одежду: мех, спадающий с плеч, нитки жемчуга, обрывками распутывающиеся с запястий, шелк, развязывающийся и спадающий с шеи и бедер, бархатные туфли, остающиеся как след от меня на полу…
Оставляю ему себя внешнюю, словно слепок, а он и не замечает, все в танго меня кружит.
– Спасла я вас. Давно хотела, но все как-то неудобно. Виню себя за это… – вырвала меня из облака мыслей Дама.
Тяжелые белые двери зала с латунными вставками в виде амуров и райских птиц распахнулись, как в шкатулке… «А там внутри драгоценности?» – хотелось вскрикнуть мне.
– Не совсем так, – задумчиво пропела Дама. – Можно ли мужчин ими считать? – протянула уже над моим ухом и подтолкнула меня нежненько, но уверенно в первую дверь. – Смелее же! А этот еще танцует… – посмеялась в сторону и уже более настойчиво, обеими руками впихнула меня в открытые двери, из которых вперед анфиладами, словно нанизанными на стальную нить бетонного пола, расходились комнаты.
Я оглянулась назад, на Страха. Попыталась зацепиться за него, но он продолжал танцевать, мягко прижимая слепок меня к своей груди.
2. Гостевая №1
– А что мне делать? Куда мне надо? Тут столько комнат… и все одна из другой выходят… – Я даже начала заикаться.
– Идите же, пока тот не догнал, а то с места не сдвинетесь… – продолжала смеяться Дама.
Делаю шаг, кручу головой… Понимаю, что я в комнате лофтовой, свет приглушенный, стены из старинного кирпича, вывеска неоновая «Мя…» – дальше надпись загорожена бетонной колонной, везде цветы и растения, словно ты в лесу сказочном, и тонкий запах жареного мяса вплетается в волосы и одежду вместо духов.
Скворчит где-то, и звук бубнения под нос.
Всматриваюсь в глубину – там стойка кухонная, плита и тельце мужское раскачивается в такт своему же бубнению.
Ладно, думаю, задержусь в комнате, вроде тельце опрятное такое, тембр бубнения приятный, да и есть охота…
Села рядом за столик барный, ножками болтаю, головой кручу, кудри поправляю – всячески пытаюсь на себя внимание тельца обратить. Оно громче бубнить начало, ручонками засучило активнее в готовке, но в мою сторону ни на миллиметр не повернулось.
Я в засаде за столиком наблюдаю.
Тельце взгляд мой почувствовало и к своим голосовым колебаниям с размахиванием рук добавило движение по оси Х.
– Вылитый зайка-мишень из цирка… Только вместо барабана – сковородка с мясом, – бойко резюмировала я.
От моих пристальных мыслей тельце (пусть будет уже Тельцем) приобрело больше уверенности и при движении вправо незапланированно вылетело из-за стойки, засветив свой объемный живот.
Ну вот. Рейтинг Тельца упал.
Отругала себя за рейтингование, а с другой стороны, как без этого.
И в утешение сама себе:
– Не изучить ли душу… то есть посмотреть в глаза, разговор завести?
– Заведите, заведите… – пропела все еще невидимая мне Дама…
– Не по статусу же. Он кто? Повар? Мужчина? Мясник? Хотя вдруг он человек редкостный? Но не мудак, а наоборот. К примеру, он влюблен в готовку – вот и повар, – коротенечко представила сама себе Тельце.
– Ага, лет на вид ему не тридцать даже, – заржала Дама
Начался внутренний спор:
– И что? Может, он не амбициозен и вот это все твое – карьера, деньги, дома-квартиры, поездки – не нужно.
– Любит готовить. Смотри, как он мясо игриво теребонькает: пальцами массирует кусочек и на сковородочку раскладывает… – разыгрывалось мое воображение.
– Началось! – оборвала меня мадам и потянула за рукав.
– А что началось? – раздался голос Страха.
– Вы обвинить ее хотите, что сидит долго? Что не замужем? А зачем он ей нужен? – Страх достаточно холодно продолжил нападать на мадам.
– Ой, нет… оторвался от танго все-таки… – с неожиданным для себя удовольствием прохихикала я.
И перед моими глазами вырос Страх с орущим ребенком на руках и уже так жалостливо пропел, обращаясь ко мне:
– А мы как же? – и сунул мне сверток в лицо.
– Кто это? Откуда он у тебя? Что за… – с интересом произнесла я, разглядывая пухлого розового пупса в воздушном перьевом одеяльце.
– Дорогая… – начал было Страх театральным тоном, намекая, что мы с ним пара, а это наш ребенок.
Зыркнула в сторону «папаши».
– А что, помечтать нельзя? – усмехнулся Страх, прочитав мои мысли. – Это, конечно, не так, но… и не совсем не так… Это… – протянул вперед на руках орущего ребенка. – Это…
Я ловко увернулась от протянутого младенца и подошла к столику Тельца, который продолжал готовить мясо…
– Ох, да… Зачем я протянул ей Торопыгу, рано было его представлять, рано. Вот она и побежала знакомиться к этому мяснику, – как-то виновато и одновременно задумчиво протянул Страх.
Дама-невидимка продолжала молчать, но своими громкими и энергичными вздохами и пыхтением всеми силами показывала, что она в комнате – сама говорить не будет, но очень надеется на вежливость окружающих, а значит, как минимум ожидает вопросов, куда она пропала и почему молчит.
Жаль, но из присутствующих в комнате этим вежливым мог оказаться только младенец, но именно он еще не умел говорить…
3. Спальня
Дзинь – сообщение в ватсапе вырвало меня из задумчивости: «Что-то ты сегодня тихая, не пишешь»
– Напиши, что занята. А то ты опять бегаешь за ним, подстраиваешься, – буркнул в ухо Страх и вкрадчиво подсел ко мне на диван.
– В смысле? Я ж ему не пишу! – огрызнулась я, демонстративно отодвинулась и вытащила из-под Страха пуховое покрывало – типа, сама знаю, не лезь с советами.
– Вот именно, и он тебе не пишет. Что ты опять разыгрываешь драму с любовью, где ее нет, – не унимался Страх, пододвигаясь снова ко мне.
– Одиноко как-то. Все ж парные. Не знаю, как объяснить… – не стала двигаться, а, наоборот, как-то подприжалась к Страху, подоткнула одеяло под себя, как воображаемую шубку.
И дальше уже как-то спокойнее, как будто нашлось решение старинной загадки:
– Оставлю пока мясника… Чё-то ни рыба ни мясо… Норм шуточка, – похвалила себя и улыбнулась Страху. – А дальше что? – Я мягко ступила голой ногой на ковер, выпрыгнула из-под одеяла и шагнула в следующую комнату.
4. Гостевая №2
Праздничные флаги – «Катя», «люблю», «до конца жизни вместе» и далее по любовном пресному списку – развешаны по комнате.
Жаль, думаю, тачка заехать сюда не может, отлично бы дополнила дизайн комнаты, такая с надписью «Спасибо за сына».
В комнате нет никого, но над входом табло электронное со статусом «typing», и то тайпинг, то завис… и опять тайпинг.
– Неуверенный какой-то, – выдохнул мне в ухо Страх. – С его страхами, впрочем, не знаком.
Приземлился на пуф с подлокотниками и ладошкой похлопал рядом – типа, присаживайся, давай читать табло вместе, словно в посольстве при оформлении визы.
Я на пуф присела, но ждать не стала, телефон подключила к табло и сама начала печатать сообщение: «Это ты мне флаги развесил? И что значит „люблю“?» – и смайлик такой в румянце отправила.
Тут Typing оживился и прислал long read со следующим кратким содержанием:
1. Люблю и всегда любил.
