скачать книгу бесплатно
– Дымова? Да, но мы не виделись уже лет двенадцать. Не понятно, почему он меня вспомнил. А что случилось вообще?
– Вот и нам не понятно, что случилось. Выглядит все банально. Кто-то вломился в мастерскую, его пытали, жену убили похоже на его глазах, как он жив остался…. Вся мастерская верх дном. Что искали, не понятно. Нет, художник он, судя по- рассказам товарищей по цеху, был не бедный, ну из Китая недавно вернулся, машину новую жене купил, может и наличка была, но, чтобы так пытать…. И еще картина эта.
– Какая картина?
– Да вот.
Следователь показал ей в телефоне картину Вадима. Она видела ее на последней выставке. Историческая и совсем личная. Зимний дворец. Вместо барочных вазонов и статуй головы расстрелянной императорской семьи. Явно навеяно той фотографией, где бритые головы Великих княжон после болезни… Только лица здесь другие. Император- он сам, а женщины с лицами его жен от первой уже умершей до последней Елизаветы, которую он изобразил в виде царевича. А с краю – она, Мария Стюарт с ее лицом в головном уборе, украшенном жемчужинами и вуали. Так вот, все женщины здесь порезаны крест-накрест, а на Марии Стюарт стоит жирный вопрос…. И тут Веронике стало как-то не по себе…
– Вот смотрите, Вы ничего об этом не думаете? Что это за Мария, почему он ее вспоминает?
– Да нет, это исторический персонаж. Мария Стюарт. Он когда-то делал иллюстрации к стихам «Двадцать сонетов Марии Стюарт». Вот и все. Просто ввел в композицию. Художник же.
– А, а я уж обрадовался, думал, что если кого позовет, то будет Мария. А он Вас, Веронику, позвал. А что он Вам сказал?
– Да Вам доктор все пересказал. Я так ничего и не поняла. Доктор, он как вообще, выживет? К нему можно? Может нужно что-то еще?
– Да нет, он на аппарате, ничего не нужно и к нему нельзя. Он в коме. Выживет, не знаю. Так что Вы идите, если что-то изменится, дам знать. Кстати, если что, его есть кому хоронить?
– Да, у него дети есть уже взрослые, надо бы им сообщить.
– Да мы уже сообщили, они приедут. Там тоже сплошные несчастья. У девочек в Хабаровске мать убили.
– Господи, бедная Леночка…
– Вы ее знали?
– Да так, она была его ученицей, практически жила в мастерской у него, просто в рот смотрела, потом двойняшек родила.
– Ну это когда было… Двойняшки уже подросли. Мы тут с его старшей дочерью общались. Она вообще не в курсе всех его проблем, у нее уже внуки. Там вроде какая-то неприятность была тоже – материну могилу потревожили. Вообще загадки на загадках. И по всем другим женам тоже как-то не хорошо прошлось. Люсю в подъезде избили и в мастерской похозяйничали, потом Юлю (она сейчас в Израиле в Хайфе живет, тоже пытались обокрасть), Евгения сгорела в собственном доме где-то в Новгородской, она пила вроде. Но потом, когда стали все выяснять, там смерть тоже оказалась криминальной. Так что получается всех жен его либо убили, либо пытались убить… осталась эта Мария….
– Это исторический персонаж.
– Ну не знаю…. На кого-то похожа…
– На Марию Стюарт…
– Вы Вероника Васильевна пока не выезжайте никуда. И дайте мне Ваш телефончик, я Вам позвоню, и мы с Вами еще поговорим.
Вероника была просто в шоке от свалившейся на нее информации. Слишком много для одного утра. Тот сон ей сейчас уже показался совсем не случайным. Это Вадим её звал.
Она вышла из больничного здания. Дождь вроде закончился и в воздухе пахло свежей листвой и сиренью, цветущей в больничном сквере. Хотелось просто присесть и немного выдохнуть. Господи, надо же какая трагическая судьба! Бедный Вадим. Что же все-таки с ним случилось. И что это за бред она слышала. Или это был не бред. «Я им не сказал, кому». Что и кому? Ей? Из всего, что он ей дарил это томик стихов с автографом Якова и те жемчужные бусы. Или прав Виктор и те бусы действительно натуральные? Но, черт возьми, сколько они могут стоить, чтобы вот такой кровавой историей они обросли. Она почувствовала, как от избытка всей этой информации у нее даже голова закружилась.
Господи, Вадим, самая большая любовь всей её жизни, ну не заслуживает он такого. Нет, то чувство, которое она сейчас к нему испытывала была не любовь, любовь осталась где-то там в той декабрьской ночи в 90-х. А сейчас была жалось, сострадание, но не любовь. Но это прошлое чувство мешало ей жить и любить по-настоящему. И еще она должна решить для себя нужен ли ей этот брак с Виктором. Приятный курортный роман в Бадене, где он само внимание, и жизнь состоит из милых приключений – это одно, а вот повседневная супружеская рутина – это другое. Получается, что она, только-только вздохнув, благодаря Тосе, от каждодневных хозяйственных забот, снова взваливает их на себя: рубашки, готовка. Похоже кофе в постель ей не светит. Нет, он, конечно, милый, внимательный. Но опять же, судя по бэкграунду, есть и традиции его семьи: папа военный, мама домохозяйка, он ждет, наверное, этого. А что взамен? Материально она сейчас, наверное, с ним на равных. Он, правда, собирается здесь дом покупать и обустраивать. Это хорошо, но вот ее семья остается ее, и она все равно будет самостоятельно зарабатывать.
Тося родить должна через пару месяцев, детям помогать нужно, да и внучке будущей. Та история с художественным бюро, что дети организовали, действительно работает. Кто знает, может, и поживет фирма и внукам достанется. Ведь антикварное дело во всем мире, как правило, семейный бизнес, который отстраивается десятилетиями. Сейчас в России, похоже, все уже устаканилось, отстроилось, и пришло время кропотливой работы в долгую. Так что детки правильно себе бизнес организовали. Миллионов уже не заработают, но потихоньку на жизнь будет капать.
Да и ей тоже нужно продолжать работать. На содержание она ни к кому уже не пойдет. Так стоит ли вся эта семейная история с крахмальными рубашками и кастрюлями борща всех этих нервных выяснений отношений. Вон он как вспылил. Да мало ли, что и с кем. Стопроцентное доверие ему, видите ли, нужно. Она что его собственность? Нет уж. Если уж выходить замуж, то только со стопроцентной гарантией, что после этого ее жизнь станет намного лучше. А так: вешать на себя кучу проблем… Ради чего? Не стоит семейный секс всех этих минусов. Он, конечно, очень ничего как любовник, но… Все, закрыли эту тему. Пусть сам решает. Она ему звонить не будет, а если позвонит, то она ему все и выложит. Она не девочка, у нее и так куча проблем… Опять и как всегда.
Вероника уже собиралась уходить, как увидела того самого врача. Сергей Николаевич вышел вместе со следователем покурить. Они заметили ее сидящую на лавочке и направились к ней.
– А Вы что не едете?
– Да так, погода вон наладилась, решила воздухом немного подышать. А Вадим как?
– Его больше нет.
– То есть? Как? Он умер?
– Да, минут пять назад. Да он вообще непонятно, как выжил еще тогда. Просто непонятно. С такими травмами и ножевыми ранениями не живут. Похоже, что он вернулся из комы, чтобы только Вас увидеть. Только вот сказать ничего не смог. Только то, что любит.
– Вероника Васильевна, Вы, наверное, что-то еще не договариваете. Просто так такие люди в любви перед смертью не признаются.
– Господи, да он художник, гениальный художник. Он-то как раз мог в любви признаться за полчаса до смерти. Простите, я поеду.
– Вы, если не сложно пока не уезжайте из города, а Вам позвоню в понедельник. Может что вспомните, тут сами понимаете, дело неординарное, любая информация дорога.
– Да, никуда я не собираюсь, так что звоните, назначайте встречу, чем смогу, помогу. А сейчас я поеду домой.
– Вы в порядке? Может успокоительного, бледная Вы какая-то.
– Да нет, я поеду. Спасибо.
– Осторожней.
– Да, спасибо.
Ей очень хотелось заплакать, но нужно было доехать домой. Поэтому она села за руль, закусила губу и поехала домой. Сжавшись в комочек, она аккуратно доехала к себе на Мойку, поднялась и только теперь дала волю эмоциям. Она не просто плакала, она выла, сидя на полу. Все, так закончилась часть ее жизни. Сильная яркая история, которая сделала ее такой, как она есть, завершилась так трагично.
Все осталось там декабрьской ночью. Вполне вероятно, что если бы они тогда не расстались, то их совместная жизнь могла бы и не сложиться. Он яркий, умный, талантливый, но все в его жизни было подчинено творчеству. Вписалась бы в эту жизнь, с таким напряженным ритмом женщина с больным ребенком? Ведь бедная Леночка, всегда смотревшая на него с обожанием и готовая терпеть что угодно, убежала от него с двумя детьми. Он требовал от женщины все: подчинения себе, нет, скорее, служения своему таланту. Нужно было просто раствориться в нем, подчинить всю себя его особому ритму жизни, отказаться от себя и своей индивидуальности. Выдержала бы она это со своим характером? Как бы сложилась ее жизнь?
Да, у нее были очень непростые годы, но сейчас она вполне довольна своим положением. Вроде, все получилось. Сынуля здоров, мама тоже, эти годы они были вместе. Как было бы все, если бы они не расстались? Наверное, тоже не так гладко. И не вспоминала бы она этот роман как самою прекрасную и трагическую историю в своей жизни. Но это все случилось именно так, как случилось, и осталось прекрасными и трагическими воспоминаниями. И теперь все закончилось окончательно. Его больше нет. Остался только томик стихов и эти жемчужины.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Она сидела на полу рядом с кроватью и раскачивалась из стороны в сторону. Слезы просто текли из глаз. Рыданья прекратились, и она беззвучно открывала рот. Сколько это продолжалось? Может час, может два… Из этого состояния ее вывел телефон. Он звонил где-то в прихожей. Надо ответить. Вероника с трудом поднялась. Ноги затекли. Она успела ответить. Мама.
– Вероника, ты чего трубку не берешь? Я уже третий раз перезваниваю. У тебя что-то случилось?
Пришлось сделать несколько глубоких вдохов и как можно более беззаботным голосом ответить:
– Да нет, ничего страшного. Кот цветок повалил, я пылесосом землю собирала, не слышала.
– Вот, ты его разбаловала. У нас он был шелковый, а ты его распустила, он тебе все там переломает.
– Да нет, он просто прыгнул неудачно, а я вчера пыль протирала, горшок сдвинула почти на край подоконника, ну и он сбросил душистую герань.
– Поломал?
– Не особо, я ее давно пересадить хотела.
– А Виктор как?
– Он в Москву поехал.
– Вы что поссорились?
– С чего ты взяла?
– Ну как, только приехал и уже уехал….
– Ма, он по делам поехал, ему с квартирой нужно разобраться. А наши молодые как?
– Неплохо. В понедельник Тося сдаст анализы, если все в порядке, то даже домой отпустят.
– Ну в этом деле не стоит торопится. Пусть врачей слушают. Успеют еще вместе побыть.
– Да мне просто без нее скучно…
– Мам, ты как маленькая…
– Конечно, тебя нет, Тося в больнице, и Саня то на работе, то у нее, а я одна и одна… Хорошо, хоть Диана Степановна зашла поболтать. Хвастается.
– Что, Ларочка миллионершей стала?
– Ну нет, куда там, но хвастается что в санаторий поедет. Сама мол пенсию скопила, и дети помогли.
– Ну и ты соберись с ней за кампанию.
– Да как-то неудобно, Тося вон в больнице. Деньги, наверное, нужны большие скоро нужны будут.
– Слушай, поезжай-ка ты с этой Степановной. Тосе ты не ничем в больнице не поможешь, тем более, что у нее вроде не все так страшно. А выпишется, они и сами без тебя прекрасно поживут. А то потом, когда малыш появится, неизвестно получится ли вырваться.
– Да, правда… А мы успеем все оформить? Диана Степановна послезавтра уезжает.
– Да не вопрос. Виза у тебя есть. Я сейчас протру, сяду за компьютер. Все забронирую, распечатаю и привезу тебе к вечеру. У Вас там как с продуктами? Все есть?
– Ну, Саша купил кое-что. Но если ты на рынок заедешь, привези творожку и карпика, можно еще телятники.
– Я все куплю. Приеду часа через три. Пока.
Да, мама в своем репертуаре… Но надо ее отправить. Мало ли… Что-то ей не понравилось начало этого утра. Поэтому, не мешкая, за пять минут купила билет до Праги и забронировала отель.
После Вероника оперативно привела себя в порядок. Глазки промыла, носик попудрила. Надо что-то съесть. Она вчера к приезду Виктора мариновала мясо, пожарили не все. Так что на скорую руку она кинула все оставшееся на сковороду. Приготовила. Сама съела пару кусочков с салатом, а остальное сложила в контейнер, своим отвезет. Съедят.
Прихватив зонт, вышла на улицу и поехала теперь уже не в свой дом с заездом на Кузнечный рынок. Благо был выходной, и Вероника без труда нашла место для парковки, купила все, что нужно, и уже через час была у своих.
Да, отсутствие Тосиных пирогов явно сказывается на микроклимате семьи… У бабули в холодильнике не густо. Хорошо, что она все купила. Быстро нарезала салат, разогрела мясо, покормила бабулю. Потом поставила варить куриный бульон и засунула карпа в духовку. Что еще? Да, надо пирожок на скорую руку сделать. Типа шарлотки из клубники.
– Ма, а кисель клубничный сварить?
– Да, и побольше, Тосе завтра отнесем.
– Сейчас все сделаю.
– Да, Саша звонил. У Тоси все в порядке, это вроде ложной тревоги. Там ничего страшного. Там вроде малыш активничать начал, так она испугалась.
– Ну и славненько. Ничего в этом деле перестраховаться не страшно. Пусть лишний раз проверят. А он, когда вернется, не говорил?
– Он сейчас на работе, там у них еще какие-то два занятия, и потом каникулы собираются объявить.
– Ну да, отдыхать тоже нужно. Может хоть в июле лето будет.
– Да сомневаюсь я, льет как из ведра.
– Да, у меня даже машина вчера протекла, пришлось заезжать на автосервис и прочищать, там что-то забилось в дренажной системе в районе люка, и вода не туда пошла. Давно такого не было. Хотя помнишь, в позапрошлом году только пару недель лето и было, зато потом какая осень красивая была. Слушай, а если с Тосей все нормально, может и их отправить в Карловы Вары. А что? Там климат получше, воздух свежий, и им отдохнуть надо тоже перед появлением малыша сил набраться.
– Да что им с нами бабками то делать.
– Ну не скажи. Вы бабки? Ты у меня не бабка, а дама, да Диана Степановна твоя еще та штучка. И потом вы сами по себе, а они могут вообще в другом отеле поселиться, хотя и в одном вы, что, друг другу мешать будете? Ты по медицинским процедурам, а они так отдохнуть. Ну там к косметологу сходить, водички попить, воздухом подышать. И культурная программа там в сезон вполне и кинофестиваль, и оперу привозят, и концерты интересные. А и на экскурсии можно поездить. Потом танцы. В Пупе вполне интересная история. А что в Пуп поедете?
– Ну нет, там дорого, да и потом я лучше именно в тот санаторий, все-таки врачи, а в Пупе там комфортно, спа хороший.
– Как хочешь, тогда вообще друг- другу мешать не будете.
– Ну а ты как? У Вас с Виктором все в порядке? Что-то он так быстро уехал?
– Да мам, там дел полно еще. И по работе, и с недвижимостью московской нужно что-то решить.
– А он что, у тебя жить будет?
– Ну вообще, он домом собирается обзаводиться, но думаю, что мне в ближайшее время из города трудно будет куда-то сорваться. И потом, у него еще работа в Германии не закончилась.
– И как вы собираетесь жить? Нет, ты смотри, мужика нельзя никуда отпускать, с ним нужно ехать.
– Нет уж, у меня еще есть и свои дела и своя семья, пусть он думает, как меня нужно будет удерживать.
– Какая ты уверенная в себе.
– Ма, ну ты что, я что девочка что-ли. Мне уже поздно бояться остаться старой девой. У меня сложившаяся жизнь, и не мне нужно к нему приспосабливаться, а ему.
– Ника, Вы что поссорились?
– Нет, ма, мы не поссорились. Он просто по делам поехал в Москву. А мне нужно с Вами разобраться. Слушай, а может тебя все-таки с молодыми отправить? Или нет, пусть сами куда-нибудь выберутся отдохнуть, а то потом начнется у них веселая жизнь. И тебе надо сил набраться. Да и мне…. Но со мной потом.
– Правильно, мужика дождись и вместе побудь.
– Ну да….
