скачать книгу бесплатно
В следующий раз истопник встретил меня словами:
– У меня для тебя кое-что есть, – и извлек из кармана два клубня сладкого картофеля.
– Ух-ты! Мои любимые! – обрадовался я.
– Давай запечем их?
– Давайте!
Господин Тань вымыл клубни и поместил их в неистовый жар, исходивший от печи. Плоды начали запекаться, а он предложил:
– Хочешь, расскажу тебе историю про Царя Обезьян?
– Ой, я люблю про Царя Обезьян! – воскликнул я.
– Вот как? А знаешь ли ты, как Царь Обезьян появился на свет? – выпучил глаза господин Тань.
– Нет.
– У этой обезьяны не было папы с мамой, как у тебя.
– Не было?
– Нет. Далеко-далеко, на склоне одной горы, покрытой цветами и плодовыми деревьями, покоился древний камень. Камень тот был огромным, больше всего Сянтаня, – господин Тань широко развел руками.
– Вот это да!
– И однажды он взорвался – БАБАХ! – я вздрогнул, а рассказчик как ни в чем не бывало продолжил: – И когда осела пыль, на месте камня стоял Царь Обезьян. Но он был не простой обезьяной, а обладал особыми возможностями. Хочешь узнать о них?
– Угу, – промычал я (к тому времени мой рот уже был набит сладким картофелем).
– Царь Обезьян был очень-очень сильным и мог поднимать тяжелые предметы, такие как автомобили и автобусы, словно пустые картонные коробки. Одним прыжком он преодолевал огромные расстояния и пересекал весь Китай в мгновение ока.
Тут господин Тань проскакал по котельной, подражая обезьяне. Я рассмеялся.
– Но главная сила Царя Обезьян в том, что он умел превращаться во что угодно. Он мог обернуться крошечным муравьишкой, – господин Тань припал к земле, изображая насекомое. Я снова засмеялся, наблюдая за его пантомимой.
– Он мог стать деревом… – истопник встал во весь рост и причудливо выгнул руки, так что они стали похожими на ветви.
– …и даже цыпленком, – господин Тань выпятил грудь, вытянул губы, сложил руки в подобие крыльев и закивал головой. Тут уж я расхохотался от всей души. Очень вдохновенным сказочником был мой новый друг.
Шли дни, я старался проводить как можно больше времени с господином Танем, и каждый раз он развлекал меня рассказами о приключениях Царя Обезьян.
И вот минул месяц с момента нашей первой встречи. Мы сидели у печи, глядя на огонь, и ели картофель, как вдруг господин Тань задал неожиданный вопрос:
– Ты хочешь изучать боевые искусства, Цзихуэй?
– О да! Я давно об этом мечтаю.
– Я мог бы учить тебя.
От изумления я прекратил жевать.
– Вы владеете боевыми искусствами?
– Владею. И я буду обучать тебя, но у меня есть два условия. Первое: ты должен приходить сюда каждое утро к пяти и заниматься два часа. Второе: тренировки необходимо держать в секрете. Согласен?
– Да, даю слово.
– Хорошо. Начинаем с завтрашнего утра.
Когда я выходил из котельной, во мне все ликовало, и домой я бежал, представляя себе, как сражаюсь с противниками и побеждаю каждого, кто попадется мне на пути. Я был так рад, что даже не заметил, что боль в груди окончательно меня покинула.
В ту ночь я долго не мог заснуть, все хотел, чтобы поскорее настало утро. Наконец я задремал, а когда проснулся, было уже без пяти пять. Я поспешно оделся и крадучись вышел из дома. Перебежав улицу и перемахнув через забор «Исо», я предстал перед учителем точно в срок.
Господин Тань встретил меня и отвел в небольшую рощицу позади котельной.
– На первом уроке изучим стойку всадника, – сказал он и продемонстрировал упражнение: ступни на расстоянии вдвое большем, чем ширина плеч, ноги согнуты под углом девяносто градусов, спина прямая. С виду ничего сложного.
– А теперь ты, – приказал учитель.
Я встал в стойку. И сразу же почувствовал напряжение в ногах, а вскоре и жжение в мышцах бедер.
– Прошла минута, – объявил господин Тань. – Сегодня удерживаешь эту позицию десять минут.
Я покрылся потом. Колени задрожали.
– Сконцентрируйся на Нижнем Даньтяне, – учитель указал на область ниже пупка. Я выполнил указание, и боль в мышцах приутихла.
– Пять минут.
Ноги пылали.
– Восемь минут.
Немного опустив зад, я тут же получил по нему легкий удар ногой.
– Не хитри.
Дрожь шла по всему телу.
– Девять минут.
Зубы застучали.
– Три… два… один. Стоп!
Я повалился на землю. Легкие, казалось, вот-вот взорвутся. Мне понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя.
– Ты в порядке? – спросил учитель.
Я кивнул.
– Обучение боевым искусствам – это долгое и трудное путешествие. Если хочешь, можем остановиться прямо сейчас.
– Нет, – запротестовал я.
– Сегодня ты удерживал стойку всадника десять минут. Завтра время увеличится. Ты уверен, что хочешь продолжать?
– Да, сифу Тань, – чтобы подчеркнуть свою решимость, я использовал традиционное обращение ученика к учителю.
– Хорошо, – учитель явно был доволен. – Стойка всадника – основа боевых искусств. Для любого удара рукой или ногой нужен прочный фундамент. Крепкий корень дает силу и подвижность. А теперь я научу тебя первым трем движениям «тигровой лапы». Это упражнение развивает силу хватки.
Остаток утра я усердно упражнялся в этих трех движениях.
На следующий день я пришел в котельную со смешанными чувствами – благоговейным трепетом перед стойкой всадника и радостным предвкушением «тигровой лапы». Удерживать позицию было невыносимо трудно, и, как и обещал господин Тань, длительность увеличилась на одну минуту. На протяжении следующих нескольких занятий мое рвение неуклонно убывало. Уже один только путь от дома до котельной вселял в меня ужас, и я больше не преодолевал это расстояние бегом. Я стремительно падал духом и в глубине души начал сомневаться, действительно ли господин Тань мастер боевых искусств или же просто жестокий шутник.
На одном из занятий учитель изменил привычный распорядок и попросил меня пройти в котельную. Там он велел мне взять топор, стоявший у стены, а сам стянул с себя рубашку.
– Ударь меня со всего маху прямо сюда, – сказал господин Тань, указывая на грудь.
Сперва я подумал, что это шутка, но учитель смотрел на меня очень серьезно. Я не знал, что делать.
– Не беспокойся, ты не причинишь мне вреда, – заверил он.
Я поднял топор и крепко сжал рукоятку.
– Бей как следует.
Я ждал, что учитель передумает, но он настаивал на своем. Наконец я размахнулся и ударил. Удар пришелся прямо в грудь, и было такое ощущение, будто я бил не живую плоть, а какой-то твердый предмет. Лезвие вонзилось в грудину. Господин Тань сохранял невозмутимость, я же не на шутку перепугался и поспешно выдернул топор, надеясь свести к минимуму возможные повреждения. Однако из грудины мастера не выступило ни капли крови. На месте удара осталась лишь белая полоска, которая бесследно исчезла всего за несколько секунд.
– Еще разок, – скомандовал учитель.
Я недоверчиво поднял топор и на этот раз ударил сильнее. Результат был тот же самый.
– Давай еще раз, бей изо всех сил.
Уже без страха я размахнулся и ударил, вложив в удар все свою мощь.
– И последний раз.
Я ударил. Учитель надел рубашку и сказал:
– Пойдем со мной.
Мы вышли в сад, и учитель подвел меня к сандаловому дереву, росшему позади котельной. Он указал на ствол: на коре зияли четыре отметины от топора, сочащиеся свежим соком.
– Вкладывай в практику всю свою душу – и свершится чудо, – изрек мастер.
Так во мне возродилось желание упражняться в стойке всадника. Продолжительность выполнения этой практики сифу Тань постепенно увеличил до двадцати изнурительныих минут. Чтобы тело сохраняло неподвижность, он ставил мне на бедра чаши с водой, а под задом зажигал палочку благовоний. Я учился терпеть мучительную боль.
Недели через три я, как обычно, пришел с утра на занятие и принял уже привычную стойку. Спустя десять минут я испытал приятное чувство в области ниже пупка – в том месте, на котором советовал концентрироваться сифу Тань, Нижнем Даньтяне. Это ощущение опустилось, разлилось по моим ногам, и жжение в мышцах утихло. Тело становилось легче и легче. Казалось, что я безо всяких усилий скачу на невидимой лошади. Затем покалывание в Нижнем Даньтяне усилилось, и я впал в транс.
Когда я вышел из этого состояния, солнце сияло уже высоко в небе, а передо мной стоял учитель.
– Цзихуэй, ты простоял в стойке всадника четыре часа, – сказал он с неподдельной радостью.
С этого дня я мог подолгу удерживать стойку всадника и не уставать, и по всему телу неизменно разливалось приятное ощущение. Удержание стойки в течение часа и более доставляло мне огромное удовольствие. Так прежде ненавистное упражнение стало моим любимым.
Примерно в это же время мама что-то заподозрила.
– Куда это ты уходишь каждый день в такую рань? – спросила она.
– На пробежку и сделать утреннюю гимнастику, – я помнил о данном учителю обещании хранить тренировки в секрете.
– А как же твое…?
– Мама, я сейчас хорошо себя чувствую, сердце больше не болит.
Но она явно не очень-то в это поверила.
На следующий день я сказал сифу Таню об этом разговоре.
– Попроси родителей вечером зайти ко мне в котельную. И приходи сам.
После обеда я повел недоумевающих родителей в «Исо». Мы вошли через главные ворота и проследовали к зданию котельной. Я постучал в дверь.
Сифу Тань отворил.
– Пожалуйста, проходите, – сказал он очень приветливо.
Мама с папой вошли.
– Цзихуэй, а ты подожди снаружи, – велел учитель.
Родители проговорили с сифу Танем два часа. Когда же дверь распахнулась, все трое улыбались.
– Цзихуэй, продолжай заниматься с господином Танем. И смотри не ленись! – сказал отец наставительным тоном. Затем родители поклонились учителю.
Две недели спустя сифу Тань совершил надо мной обряд посвящения в ученики. Я посвятил чай Небу и Земле и, преклонив колени, принес клятву верности наставнику под строгим взглядом пышущих жаром паровых котлов. В тот день мой учитель стал моим мастером.
Глава 2
На перепутье
Наши первые приключения
В саду при «Исо» поспели плоды и во всей красе распустились цветы. Пошел четвертый месяц моей каждодневной практики.
