скачать книгу бесплатно
Га-нор ушел уже больше нара назад, и солдат нервничал. Рубаха на спине намокла от пота. К тому же от волнения у него разболелся живот. За время одиночества он уже десять раз успел перебрать все пришедшие в голову варианты по поводу долгого отсутствия следопыта. Самый худший из них – сын Ирбиса давно мертв. Тогда находиться в укрытии опасно. Если набаторцы начнут искать всерьез, могут прихватить собак. Или кого похуже. Тогда точно хоть прячься, хоть не прячься – все равно найдут.
Страх взметнулся к самому горлу, сдавил так, что стало трудно дышать. Лук едва не бросился прочь. Огромным усилием воли заставил себя остаться на месте, закрыл глаза, начал медленно считать до десяти.
Не думать о бегстве. Он не может позволить себе такого малодушия. Бросать северянина – подло. Тот слишком много для него сделал.
Он еще раз посмотрел на спящий поселок. Ни души. Ни движения. Свет в домах не горит. Здесь, как и в любой другой деревне, ложатся рано и встают спозаранку, лето – пора работы. Оно ленивых не любит. Лук вспомнил пословицу, которую говорил ему еще дед: «Если летом долго спать, зимой будешь голодать».
Громкий крик ночной птицы заставил его вздрогнуть и выбросить посторонние мысли из головы. Лук ненавидел лес всем сердцем. Он не понимал его и боялся. Постоянные шорохи в древесной кроне. Чьи-то вскрики, так похожие на всхлипы ребенка. Деревья, порой принимающие немыслимые очертания страшных чудовищ. Горящие глазки под корнями дуба. Зловещие тени. Солдат не знал, где бы он предпочел провести ночь, если бы судьба предоставила выбор, – в лесу или на кладбище. Правда, немного подумав, Лук выбрал кладбище. Там хоть понятно, кого бояться.
Стражник разглядел человеческую фигуру, когда до незнакомца оставалось не больше шести ярдов. Схватил топор, вскочил на колено, собираясь дорого продать свою жизнь.
– Успокойся.
– Лопни твоя жаба! Жив!
– За мной. Только тихо, – шепнул северянин. На плече у него висел мешок. – Я нашел безопасное место.
До «безопасного места» идти пришлось достаточно долго. Когда Га-нор вывел Лука из леса, деревенские дома оказались совсем рядом.
Лук с недоумением посмотрел на товарища.
– Ты хочешь сказать, что здесь безопаснее, чем в кустах?
– Не здесь. На мельнице.
– Она не выглядит заброшенной, – скептически произнес солдат, изучив стоявшее у реки строение.
– А я этого не говорил.
Лук хотел возразить, что глупо торчать на виду чуть ли не у всех местных жителей, но сын Ирбиса уже был возле водяного колеса.
– Они что, дверей не запирают?
– Кому тут воровать? Все друг друга знают. А набаторцы сами у себя не украдут. Им тоже хлеб нужен. Заходи.
Северянин плотно закрыл дверь. Высек огонь, зажег фитиль стоявшего на полу масляного фонаря. Тут же прикрыл его металлической шторкой, чтобы случайный ночной патруль не увидел света.
– Ты уже успел здесь побывать? – От Лука не укрылось, как легко следопыт ориентируется в малознакомом помещении.
– Да. Вон по той лестнице. Наверх.
Лестница спиралью вилась мимо огромных шестеренок и жерновов. Второй этаж. Сплошные механизмы. Вкусно пахнет зерном и мукой.
Сын Ирбиса взял стоявшую у стены стремянку, проверил на устойчивость.
– Давай.
На потолке обнаружилась крышка деревянного люка, ведущего на чердак.
– Нас здесь найдут, – обреченно произнес стражник.
– Не найдут. Я проверял. Туда не заглядывали уже месяца два. Здесь гораздо безопаснее, чем в лесу. Мы как у Уга за пазухой. К тому же с этого места большая часть деревни – как на ладони. Лезь.
Лук все еще сомневался, но все же забрался по стремянке, откинул в сторону тяжелую крышку. Залез. Взял протянутый северянином топор.
Пахло пылью, старыми вещами и едким птичьим пометом.
– Слушай, а мельник с утра фонаря не хватится?
– Мельник нет. А кое-кто из крестьян поищет, – усмехнулся в рыжие усы следопыт.
Он сложил стремянку, поставил на место. Затем легко подпрыгнул, уцепился за край люка и, легко подтянувшись, забрался на чердак.
Га-нор опустил крышку на место. Та хлопнула, подняв в воздух целое облако пыли.
– Придавить бы ее чем-нибудь. Чтобы точно никто не залез. Ну-ка, помоги мне.
В одном из углов грудой были свалены ржавые мотыги, вилы, обломки кос. Таким на чердаке самое место. Здесь же лежал расколотый малый жернов. Весу в нем было фунтов триста. Мельник не стал выбрасывать ненужную вещь, а с чисто крестьянской домовитостью запрятал ее. Авось когда-нибудь сгодится.
Вдвоем они перетащили жернов и положили на люк.
– Вот. Можем спать спокойно. Располагайся. – Северянин отряхнул ладони.
Только теперь Лук осмотрелся как следует. Доски на полу и на скошенных стенах были грубыми. От таких заноз нацеплять – раз плюнуть. По углам чердака скопилась старая, запыленная мукой паутина. В противоположной части, на фоне уже начавшего светлеть неба, большим квадратом выделялось окно. У него не было ни рамы, ни тем более стекол. Просто пропиленная в стене брешь. Должно быть, зимой здесь полно снега.
Лук подошел к окну, сел на корточки. Внизу река, впереди – деревня. Все равно что на дозорной вышке. Вид не хуже.
– Нас с утреца только слепой не заметит.
– Ну, ты бы еще туда задницу голую выставил. Тебя тогда за лигу разглядят. Уйди от окна, дурень.
– Что ты отсюда хочешь увидеть?
– Все, что смогу. Вот. Держи.
Га-нор бросил приятелю мешок. В нем обнаружилась копченая баранья нога, пяток луковиц с зелеными побегами, столько же яблок, маленький горшочек меда, брюква.
– Ого! – восхищенно воскликнул стражник, и в его животе приветственно заурчало. – Это кто такой добрый с тобой поделился?
– Амбар и ближайшие огороды. Хлеба достать не удалось.
– Спер, значит, – одобрительно крякнул Лук, нарезая кинжалом мясо. – Это правильно. Просить и покупать опасно. А ну как местные солдатам доложат? Лучше уж по старинке. Осторожненько. Взял, где положили, и унес.
– Осторожненько, – пробурчал добытчик. – Едва Угу душу не отдал. Там помимо патрулей секрет лежал, который я не заметил. Ловко залегли. Прямо на них вывалился. Они, как и я, были несказанно удивлены.
– Всех?
– Всех… Взмок, пока тела к реке таскал и следы прятал. С утра хватятся. Начнут окрестный лес чесать. Теперь уже серьезно.
– Деревню тоже могут.
– Вряд ли. Тут набаторцев видимо-невидимо. Я пока огородами да полями бегал, считать замучился. Они едва ли не в каждом доме сидят. На восточном краю, у дороги, казармы ставят. А чуть дальше то ли форт, то ли крепость. Даже ночью работа идет. Окапываются. Наши дураки мух ловят, а потом будут выбивать их большой кровью.
Лук слушал рассказ о похождениях товарища, не забывая жевать. От еды становилось тепло и уютно. Клонило в сон.
Солдат уже засыпал, когда в деревне испуганно завыла собака. К первой псине присоединилась вторая. Затем третья. Еще. И еще.
Лук вскочил. По его спине бегали холодные мурашки. Отчего-то стало жутко.
– Чего они?
– Не знаю. Спи, – не открывая глаз, процедил следопыт.
– Они неспроста. Ты только послушай!
Тоскливый вой собачьего племени вознесся до небес, отразился от них и растекся по речной долине, пожирая предутреннюю тишину. Казалось, что сама земля стонет и дрожит от этого звука. Стражнику захотелось закрыть уши руками. Лишь бы только не слышать.
– Наши старейшины говорят, что когда воет одна собака – ей плохо. А когда все – жди беды, – после недолгого молчания промолвил Га-нор.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Лишь только то, что сказал. – Сын Ирбиса повернулся на другой бок. – Спи. Скоро утро.
И, словно по незримой команде, все стихло.
Следопыт уже давно посапывал, а Лук никак не мог заснуть. Собачий крик все еще звенел у него ушах.
Глава 8
Перепончатый крылгзан повел большим влажным носом из стороны в сторону и встрепенулся. Сквозь ароматы раннего утра, свежей травы и цветущей земляники пробивался слабый, едва ощутимый запах. Такой долгожданный и манящий. Ветер истрепал его, превратил в призрак, и, если не поспешить вдогонку, след растает.
Не мешкая, зверь раскрыл крылья и бросился преследовать ускользающую добычу. Проснувшийся после пятилетней спячки крылгзан хотел есть. Он летел над лесом, накапливая в пасти яд. Пролетая над большим заболоченным озерцом, вспугнул молодого оленя, но не стал отвлекаться на него. Добыча, которой создание собиралось сегодня отобедать, гораздо ценнее.
Пришлось преодолеть больше восьми лиг, прежде чем цель оказалась настигнута. Вначале в нос ударил одуряюще-сладкий, безумно дразнящий, теплый, приятный дух свежего мяса. А затем он увидел восемь маленьких точек, двигавшихся вереницей по лесной дороге.
Шестеро четвероногих, теплых и трепещущих – лошади. Шестеро двуногих – нежных и сладких – люди. И двое непонятных, с неприятным запахом. Таких он еще не встречал. В другое время, прежде чем напасть, крылгзан проявил бы осторожность, понаблюдал… но голод слишком силен. К тому же чем могут навредить эти наземные?
Крылгзан оказался настолько захвачен выбором жертвы, что не сразу увидел поселение за лесом. У твари даже крылья задрожали от предвкушения. Сколько мяса! Он и не знал, что в этих землях столько вкусной еды. Хорошо, что покинул старое гнездо и прилетел сюда. Конечно, перелет забрал все силы, пришлось долго спать, но теперь-то он отъестся. Вначале всадники, а затем можно будет потаскать человеческих детенышей из большого деревянного гнезда на берегу реки.
Зверь выбрал жертву. Он схватит ее прежде, чем остальные успеют опомниться и понять, кто на них напал и что случилось. А еще плюнет ядом и убьет лошадь. А может, если повезет, и другого всадника.
Крылгзан сложил крылья и камнем рухнул вниз. Черные точки стремительно вырастали в размерах. Когда он снизился, рядом что-то прожужжало. На свою беду он не обратил на это внимания и во второй раз стрелок оказался точнее. Тяжелая стрела ударила в грудь. Развернула.
Тварь заклекотала, раскрыла крылья, гася скорость, выставила перед собой лапы со страшными когтями, грозя разорвать обидчика, и… еще четыре стрелы нашли свою цель. Крылгзан, ничего не соображая, не глядя, плюнул ядом. Крыло взорвалось болью, стало тяжело держаться в воздухе. Он с трудом изменил направление полета, думая только об одном – поскорее улететь прочь. Но над самыми верхушками елей в него вновь попали, на этот раз в глаз, и зверь, ударившись о древесный ствол, ломая крылья, упал на землю и забился в предсмертных конвульсиях.
Тиа со скучающим видом натянула поводья. Ее лицо во время неожиданного нападения ни разу не дрогнуло. Чего нельзя сказать о пяти ее спутниках. Эти закованные в черную броню королевской гвардии Набатора идиоты наложили в штаны, как только им пришлось встретиться с чем-то посерьезнее мечей и копий. И кто кого охраняет? Девушка подумала, что Тальки явно издевалась, когда посоветовала взять с собой эскорт. От шей-за’нов куда больше толку, чем от гвардейцев.
– Не стоит, Ша-хо, – негромко бросила она. – Не трать на падаль стрелы. Он и так сдохнет.
Старый шей-за’н с шестью красно-фиолетовыми перьями в волосах убрал зазубренную стрелу обратно в колчан.
– Как скажете, госпожа. – Его тихий голос напоминал шелест листьев. – Он кружил над нами. Когда захотел мяса, мы с братом его убили.
– Вы поступили правильно. Я вами довольна.
От приятной похвалы старый и молодой шей-за’ны приподнялись над землей на полтора ярда.
Она легко спрыгнула с седла.
– Госпожа, – сказал седой усатый ветеран, – это чудовище еще опасно. Я бы не советовал…
– А разве я просила твоего совета? – холодно бросила она.
Командир поперхнулся и прикусил язык. Его подчиненные сделали вид, что они ничего не услышали. Закаленные в боях вояки если и не боялись девушку, то опасались ее. Уже успели наслушаться историй о несладком характере.
На первый взгляд Тиа можно было дать не больше девятнадцати лет. Среднего роста, гибкая, с отличной фигурой, красивым лицом. Раскосые карие глаза, идеально прямой нос и полноватые губы наводили на мысль о древней крови. Черные, заплетенные в две тяжелые косы волосы и золотистая кожа – наследство, доставшееся от матери-южанки.
Пропыленная долгой дорогой длинная юбка с разрезами, замшевые сапожки с длинными носами, белая мужская рубашка с острым воротником и дамская курточка теплого, под стать коже Тиа, цвета.
Никаких украшений, кроме бус из мелких коричневых ракушек. Никакого оружия. В девушке не было ничего угрожающего. Но пятеро набаторцев и двое тех, кого в землях Империи привыкли называть Сжегшими душу, слушались ее беспрекословно.
Крылгзан наконец-то перестал хрипеть, щелкать челюстями и плеваться желтой пенистой слюной и издох.
– Проверьте себя. – Она не повышала голоса. – Если на одежде или доспехах остался яд – выбрасывайте их. Ша-хо, за мной.
Сопровождаемая молчаливым шей-за’ном, она подошла к трупу. Крылгзан вызывал любопытство. Эти существа обитали далеко на востоке, там, где Самшитовые горы превращаются в непроходимые Облачные пики. На самом краю земли. В землях Империи, а уж тем более Набатора и Сдиса, твари были очень редкими гостями. Тем удивительнее оказалась встреча.
Тиа, стараясь не наступать на капли отравы, обошла тело. Подумала, что за ядовитые зубы зверя Тальки продала бы душу. Зло улыбнулась – она и пальцем не пошевелит, чтобы вырвать бесценное сокровище из пасти чудовища. Ей это не нужно, а ради Тальки спину гнуть не собирается. Если старой карге захочется – пускай сама сюда едет и возится с трупом.
В последнее время настроение ее оставляло желать лучшего, и на это были причины. Когда перед Тиа появился вестник, она находилась за много лиг отсюда – направлялась вместе с Рованом к Лею. Последний застрял вместе с армией у Перешейков Лины, и ему срочно требовалась помощь. Прибывший смешал все карты, и ей пришлось спешно возвращаться назад. Бешеная круглосуточная скачка, постоянная смена лошадей, плохая еда и тупость спутников выводили из себя.
Когда девушка вернулась в Башни, там все еще торчала Митифа, самозабвенно перерывающая библиотеку Ходящих. Тупой стерве ударило в голову, что она сможет разгадать тайну Лепестков Пути. Мгновенно перемещаться в пространстве – это замечательно. Разом решится масса проблем. Но Митифа ничего не добьется. У нее мозгов не хватит, чтобы найти ключ к творению Скульптора и последнему заклинанию Сориты. С подобной задачей могла бы справиться только Гинора, но ее кости уже давно лежат в болотах Эрлики. Однако Митифа не понимает, что ее усилия обречены. Дорвалась до старых архивов, теперь неделю не вытащишь. Тиа ненавидела дуру всей душой. Впрочем, если положить руку на сердце, она не любила никого из своих компаньонов. И не доверяла им. Разве только Тальки заслуживала того, чтобы прислушиваться к ее советам, да и то в редких случаях и с оглядкой. Девушка не питала никаких иллюзий насчет целительницы. Как только подвернется подходящий случай, старая карга первой продаст Тиа со всеми потрохами.
Несмотря на утомительное путешествие, в появлении вестника были положительные моменты. Во-первых, шанс уйти из-под назойливого внимания Рована и – что самое важное – Лея. Теперь эта парочка не будет ей мешать. Во-вторых, если нашедший свободного носителя не ошибся и она сможет взять под контроль чужую «искру» – ее сила увеличится. А это очень хорошо! Вечно быть на вторых ролях – тяготит.
Тиа вернулась к лошади и села в седло. Ее спутники благоразумно помалкивали.
Маленький кортеж вновь отправился в дорогу.
Телохранители все время посматривали на небо, но девушка не собиралась им объяснять, что второй крылгзан в этих местах может появиться спустя сотню лет. Не раньше. В данный момент ей было не до людей. Она жаждала сбросить с себя пропыленную, пахнущую потом одежду, залезть в горячую ванну с травами и сидеть там до скончания веков. Также она не имела ничего против смазливой служанки, которая потерла бы ей спину.
Лес расступился в стороны, и дорога, бодренько пробежав мимо зарослей лихоцвета, спустилась с холма к мосту. Недалеко от Лысого камня путь раздваивался. Один взбирался на низенький холм, второй резко сворачивал на запад, пересекал долину и вновь нырял в леса. К Альсгаре. Недалеко от этого тракта кипела работа. Уже успели поставить одну башню и западную стену крепости, большие бараки и две смотровые вышки. Возле холма также шло строительство. Возводились фундаменты будущих казарм и укрепления по обеим сторонам дороги. На вершине холма – еще одна вышка.
Отряд встретил патрульный разъезд – пятеро вооруженных мечами и легкими луками всадников.
– Какими судьбами в нашу дыру? – поприветствовал командира группы путешественников, капитана Грая один из патрульных.
На Тиа никто не обратил внимания. Ша-хо и его брат были куда интереснее. Не все набаторцы успели привыкнуть к этому народу.
