скачать книгу бесплатно
– А что тогда? – спросила Машка, снова опускаясь в кресло.
– Есть одна идейка! – загадочно сказала Натка, морща нос.
– Чего расселись, мадамы? – спросила Лика, входя в комнату. В руке она держала граненый стакан в серебристом подстаканнике. В стакане был чай и Лика периодически отпивала из него. Ложечка, торчащая из стакана, при этом звенела, опасно сползая к самому Ликиному левому глазу.
– Осторожно, глаз не вытащи ложкой, дурында! – сказала Машка – Кому нужна будет одноглазая стриптизерша?!
– Не ссы! – сказала Лика, но ложечку не вытащила. Она поставила стакан на тумбочку и села во второе кресло. – Ну, мне расскажут, о чем здесь секретничают?!
– Так секретничают как раз для того, чтобы никто не узнал – наставительно сказала Натка. – Или у вас не так?
– Ну и подавитесь своими секретами, заразы! – сказала Лика. – Все равно ведь расскажете! Явно про Тимура речь, я угадала?
– С твоими способностями в комитете бы тебе работать! – усмехнулась Машка – Настоящий чекист! И чутье у нее, и аналитические способности!
– И аппетит! – добавила Натка.
– Кстати! – сказала Лика – Я чего зашла-то! Я борщ сварила! Пойдете жрать? Вкусный, между прочим! И сметанка имеется, и гренки!
– Идем, конечно! – сказала Натка, вставая с дивана. – Красная, погнали есть борщ?
– Конечно погнали! – ответила Машка – Если я не пойду, никогда себе этого не прощу! Борщ госпожи Снежной – это шедевр, который нужно изучать в специальных институтах! А рецепт приравнивать к государственной тайне!
И девчонки пошли в столовую, откуда по коридору растекался пьянящий аромат борща…
Глава 2. «Тимур и его команда»
…Тимур сидел в парилке, тяжело отдуваясь и обильно потея. Его жирная туша студнем колыхалась в клубах пара, когда он вздыхал или просто двигался. Перед ним, почти вытянувшись в струнку, стоял тощий некрасивый человечек с носом-картошкой и мокрыми прилипшими ко лбу рыжими волосами. Веснушки обильно покрывали плечи и лицо этого человека. Он был в простыне и из-за этого был похож на рыжего вспотевшего римского императора, внезапно разжалованного в ефрейторы. Руки его дрожали, глаза бегали, стараясь не встретиться взглядами с глазками Тимура, так как все знали, что зверю лучше в глаза не смотреть.
– Рассказывай! – пробасил Тимур, поднимая глаза на императора в изгнании. – Ну, чего притих, Петюня? Ты же бухгалтер, вроде? Вот и рассказывай про дебит, про кредит, про сальдо, про мальдо! – Тимур заржал и его тело затряслось, как большая гора студня. Петр Ивлеев, бухгалтер Тимура, с отвращением отвел взгляд.
– Мы немного просели по деньгам – тихо сказал Петр. – Доходы упали от наших распространителей на местах.
– Да? – Тимур склонил голову на бок. – И сильно упали доходы?
– Процента на два-три – сказал Петр.
– Так на два или на три? – Тимур уставился на Петра своими злобными глазками. – Ты бы как-то поточнее, что ли?
– На три целых и четыре десятых процента – сказал Петр.
– Так это почти на четыре, нет разве? – ухмыльнулся Тимур. – А ты говоришь, что на два или три!
– Это еще по кварталу итоги не подводились – сказал Петр. – Уверен, в конце квартала цифры выровняются!
– Это хорошо, что ты уверен, Петюня! – Тимур одобрително хрюкнул. – Уверенность сил придает, дорогой ты мой счетовод! Давай так: если к концу квартала не исправится ситуация, я тебя в этой парилке закрою денька на три-четыре! Чтобы с потом вся твоя уверенность вышла! А если исправится – то честь тебе и хвала! Будет тебе премия от меня и та девочка, помнишь, черненькая такая?
– Мулатка? – спросил Петр.
– Да, мулатка – сказал Тимур – Я же заметил, что приглянулась тебе шоколадочка эта! Так вот, все исправишь, будет тебе и премия и мулатку эту тебе подарю!
– Но ведь это не только от меня зависит – сказал Петр. – От продавцов на участках, в первую очередь!
– Понимаю! – сказал Тимур – Вот поэтому и прошу тебя сейчас, чтобы ты мне Бориса позвал в бассейн после обеда! Все, Петюня, более не задерживаю! Иди, зарабатывай себе на премию и на мулатку! – Тимур снова заржал, колыхаясь всем телом. Петр с отвращением отвернулся от этого тошнотворного зрелища и с облегчением вышел из жаркой парилки…
…Тимур плавал в бассейне, поднимая высокую волну, которая с плеском разбивалась о белые кафельные стенки. Сам Тимур был похож на моржа, который азартно фыркал и плескался в голубоватой воде, явно наслаждаясь тем, что вода делала его грузное тело почти невесомым и ему не приходилось бороться с гравитацией.
– Доброе утро, босс – сказал широкоплечий мускулистый мужчина с гладко обритой головой, щетиной на лице и приплющенными к голове ушами, выдающими в нем бывшего борца или боксера. К тому же, у мужчины был кривой нос с горбинкой, так красноречиво свидетельствующий о его прошлом. Одет мужчина был в кожаную куртку, черные джинсы и дорогие сапоги-казаки с серебристыми цепочками.
– Здравствуй, Борис! – ответил Тимур, с отвращением покосившись на цепочки на сапогах Бориса, так как считал эти цепочки слишком женским украшением для такой брутальной обуви. – За столик садись, налей нам выпить, я подойду сейчас!
Тимур с трудом доплыл до лестницы, кряхтя выбрался из бассейна, с раздражением отметив, что Борис даже не попытался ему помочь, прошлепал босыми ногами по кафелю и отдуваясь, сел за круглый столик, стоящий у бассейна, на котором стояли бутылка виски, два стакана и тарелка с фруктами.
– Ну что, Борис, какие дела? – спросил Тимур, поднимая свой стакан и глядя на свет через янтарную жидкость в нем. – Мне Петечка наш сказал, плохо люди на местах работают? Продажи упали? На пять процентов, говорит, упали! А пять процентов, Боренька, это много! Я теряю бабки, дорогой! И мне это не нравится! Давай что-нибудь придумаем? Почему такая ерунда происходит?
– Поставки значительно сократились – ответил Борис, сделав глоток виски из своего стакана. – Старые источники потихоньку отваливаются, а новых еще не нашли.
– Так найди, дорогой! – сказал Тимур. – Сам понимаешь, насколько это в твоих интересах!
– Понимаю – кивнул Борис.
– А куда старые поставщики делись? – спросил Тимур, отщипывая виноградину и закидывая ее в рот. Щеки его при этом заколыхались, а сам он стал похож на огромного карпа, который хватает ртом воздух.
– Так менты работают, Тимур – ответил Борис, пожимая плечами. – Хорошо работать стали, на удивление!
– Ну так ты подмажь, где надо, чтобы поехало! – сказал Тимур. – Мне что, самым простым вещам тебя учить? Да, кстати, что ты думаешь о новом предложении?
– Это о подрывах? – уточнил Борис. – Деньги, конечно, хорошие, бесспорно! Но и риск большой! Если ввяжемся в это движение, потом не отмоемся! Здесь уже не прикормленные менты будут работать, а комитет! А конторских, сам понимаешь, так просто не подмажешь! Да и статья без срока давности! А зачем нам это вообще?!
– Аполитично рассуждаешь! – сказал Тимур, очень плохо пародируя товарища Саахова из «Кавказской пленницы» – Если мы, как ты говоришь, в это движение вольемся, мы перейдем на новый уровень! Там финансирование иностранное, а значит – ценник совсем другой! И авторитет среди международной тусовки можно заработать!
– А как по мне, так геморрой можно заработать! – сказал Борис. – Величиной с глобус! Или репутацию наемников!
– Так я к этому и стремлюсь – сказал Тимур, наливая виски себе и Борису – себе побольше, Борису – поменьше. Борис, заметив это, усмехнулся бесшумно одними губами. Сверкнул на полсекунды золотой зуб у него во рту и тут же погас.
– Понимаешь – продолжил Тимур – С такой репутацией к нам и близко никто не сунется!
– А федералы? – спросил Борис – Эти-то точно заинтересуются!
– Ну, пока до них дойдет, где искать, мы что-нибудь придумаем! – уверенно сказал Тимур. – В конторе служат барбосы цепкие, конечно, но соображают долго. Пока след возьмут, пока то, пока се!
– Ну-ну – скептически сказал Борис. – А где уверенность, что они уже нас не пасут?
– Да с чего бы?! – искренне удивился Тимур. – По подрывам я пока только предварительно разговаривал, никаких дат и адресов не называли. Только суммы и принципиальное наше согласие или несогласие. И ответ я должен дать в ближайшее время! Там люди очень серьезные, сам понимаешь! Это тебе не фээсба наша!
– Решать, конечно, тебе, Тимур – сказал Борис – Ты здесь папа. Но я бы поостерегся связываться с международными движухами, да еще и с международным терроризмом! Деньги, конечно, дело хорошее, но чем мы за них рискуем?
– Как обычно, Борис! – сказал Тимур – Шкурами своими рискуем! Кстати, ты давай-ка, с поставщиками реши вопрос, ладно?! Чтобы у меня сальдо с мульдо сошлось! Не хочу я бабки терять там, где все ровно было! Мы сколько уже на порошке деньги зарабатываем? Вот то-то! Нужно, чтобы и впредь зарабатывали! А с подрывами я подумаю! Подумаю и решу. Но люди твои, если что, понадобятся!
– Да я понял уже – вздохнул Борис, понимая, что в принципе, Тимур уже готов принять предложение неведомых заказчиков и ввязаться в игру с международными террористами.
– Что взыхаешь, Боря? – ласково спросил Тимур, глядя на Бориса сквозь стакан с виски – Не вздыхай, все будет ровненько! Мы победим! Ну давай, дорогой, иди работай!
Борис кивнул и вышел из бассейна. От большой влажности воздуха или от волнения, футболка прилипла к спине, над верхней губой появилась испарина.
– Ну вот зачем нам этот головняк?! – с отчаянием подумал Борис, вытащил из кармана куртки мобильник и набрал номер одного из своих боевиков…
Глава 3. «Девки, а куда едем-то?!»
– Кузнечик, ты по-людски можешь сказать, что придумала?! – возмущенно спросила Лика, наливая себе чай из огромного чайника. Натка объявила совещание в столовой, чтобы Лика больше не прерывалась на то, чтобы сбегать за очередным бутербродом, ломая, как выразилась Машка, «общую канву» их собрания. – А то начала тут! Полунамеки какие-то, загадки, шарады! Еще в крокодила давай поиграем, чтобы угадать, что у нашего командира на уме!
– Ты и без меня прекрасно в крокодила играешь – сказала Натка – Точнее, в крокодилицу! Раззявила тут пасть, подняла крик до небес! Снежная, угомонись! Я сама еще не додумала до конца – вот и надеялась, что вы мне поможете! А ты, зараза такая, только рать мастерица! Жри давай уже хоть что-нибудь! Чтобы ротик твой занят был делом, и ты его не раскрывала! И нам чай налей! И бутербродов на всех сделай, что ли! А то мы с Красной совершенно из сил выбились, твои голодные истерики пока слушали, да сопереживали!
– Это вы-то, сопереживали?! – спросила Лика. – Да на ваших глазах дельфиненка убивать будут, прости господи душу мою грешную за все мои прегрешения, вы даже бровью не поведете! Ибо жестокосердные обе и злобные тетки! И как я до сих пор с вами работаю и не свихнулась, ума не приложу! Две ведьмы! Злые жестокие ведьмы! Вам чужие мучения – только в радость!
– Ну все, блондинка, успокойся уже – примирительно сказала Машка – И вовсе мы не такие! Развыступалась, понимаешь! Дельфиненки у нее! Мурашки только говорить начала, а ты ей сказать и не даешь – варежку раззявила!
– Что за шум, а драки нет?! – спросил полковник, входя в столовую – Вас в кабинете даже моем слышно!
– Да эти две макаки опять разосрались! – сказала Машка, принимая самый невинный вид.
– А ты, значит, не при делах? – подмигнул Машке полковник.
– Я?! – возмутилась Машка – Ты же меня знаешь! Я – сама миролюбивость, выдержка и тактичность! Чтобы я опустилась до банального скандалеза! Фи, полковник, вы меня оскорбляете до глубины глубин моей нежной и ранимой души!
– Ну-ну! – засмеялся полковник. – Снежная, нацеди-ка мне чайку, да давайте по порядку, почему это самая сплоченная и действующая, как единый отлаженный механизм, группа, которую всем ставят в пример, вдруг превратилась в орущих чаек, которые не поделили рыбью голову?! Соловей, докладывай!
– Так а чего тут докладывать-то? – пожала плечами Натка – Обычный рабочий момент. Обсуждаем, так сказать, модус операнди.
– И как? – спросил полковник, принимая от Лики стакан с чаем и усаживаясь на стул верхом. – Обсуждается? Что там у вас с модусом вашим? А особенно интересует вопрос с операнди. Давайте, колитесь, чего не поделили! Может, по-стариковски подскажу чего?
– Да никак понять не можем, что Кузнечик придумала – пожаловалась Лика – Темнит что-то, крутит –вертит.
– Так может, она сама еще не додумала? – предположил полковник – Вот и не хочет сырую идею на обсуждение выносить. А, Соловей?
– Точно так – сказала Натка, кивнув.
– Она нас сначала хотела в стриптиз пристроить – начала жаловаться Лика – Потом говорит, мол, обойдемся без стриптиза!
– А ты, стало быть, расстроилась, что не придется на шесте, как флагу Боливии, болтаться? – усмехнулся полковник.
– А почему Боливии? – спросила Лика машинально.
– Да черт его знает – сказал полковник – Первое, что в голову пришло, то и сказал! Ты меня тут своей Боливией не путай! А насчет не начавшейся карьеры вашей в большом стриптизе, отвечу так: у командира, значит, появилась более жизнеспособная идея, как к Тимуру внедриться, причем без размахивания трусами и без раздевания! Так ведь, Соловей?
– Ну да – сказала Натка – Есть одна идейка. – Только ее довести надо до ума, чтобы вызрела как следует. А для этого кое-что у аналитиков уточнить и у оперативников, которые за Тимуром наблюдали. А эти две заразы никак понять этого не хотят! Вот и крик отсюда поднялся. Но ты не переживай, мы же не по-настоящему сремся. А так, любя! Как говорится – милые бранятся – только тешатся.
– Ну ладно, милые – сказал полковник, вставая и отставляя так и не тронутый чай на стол – Давайте, изобретайте свой велосипед. Но совет один тебе стариковский все-таки дам, командир. Лучшее – враг хорошего!
– И как сие понимать? – спросила Натка.
– А так и понимай – сказал полковник – Что не нужно городить огород там, где достаточно просто воспользоваться естественным рельефом местности. Другими словами – чем проще модус, тем лучше операнди! Ферштейн?
– Ну, примерно ферштейн – нерешительно сказала Натка, наморщив нос. – Попробуем попроще. Без огородов.
– Давайте, пробуйте – сказал полковник и вышел из столовой.
– А чай так и не попил – как-то с сожалением сказала Лика, усаживаясь к столу и приступая к нарезке вареной колбасы для бутербродов…
…Тимур сидел во главе стола в каминном зале своего загородного дома. Стол ломился от деликатесов – здесь была и икра, и лобстеры, и особенная какая-то ветчина, сыры с мудреными названиями с плесенью и без оной, и многое другое, что простым смертным было недоступно, включая, конечно, неприлично дорогой алкоголь. За его спиной стояли два охранника, периодически сглатывающие слюну с каменными лицами и с красноречиво оттопыривающимися полами пиджаков. За столом сидели высокие гости – те самые заказчики, о которых говорил Тимур Борису. Все ели, пили дорогой коньяк и оживленно беседовали на отвлеченные темы – обсуждали новинки немецкого автопрома, последний конкурс красоты в Москве и его победительницу, а также породистую кобылу одного из гостей – гостя с Кавказа по имени Казбек. Причем, как мисс Москва, так и кобыла обсуждались примерно одними и теми же словами. Тимур посмотрел в панорамное окно каминного зала на еще четырех охранников, которые слонялись по двору, открыто держа на ремнях АКСУ со сложенными прикладами. Охранники курили и ходили по заснеженным дорожкам участка. Облачка пара, смешиваясь с табачным дымом, поднимались из их ртов, когда они шевелили губами, что-то говоря. Вот один из них засмеялся, открыв рот. Совсем молодой парень – явно только что из армии, о чем красноречиво говорила его манера держать автомат – привычно, не меняя положения рук. Еще двое тоже заржали, видимо, над шуткой молодого. Но звуки не долетали сквозь пуленепробиваемые стекла, и Тимур наблюдал только немую картинку под звяканье посуды и голоса гостей. Он вздохнул. Ему вдруг стало немного страшно перед тем, как он окончательно согласится взяться за работу, которую предлагал ему Казбек со своими зарубежными покровителями. Но в то же время он прекрасно понимал, что пути назад уже нет и что, если не дай бог, он решит отказаться прямо сейчас, его не спасут даже два громилы со Стечкиными в наплечных кобурах, которые давятся слюной, глядя на разносолы, стоящие на столе. Тимур снова вздохнул. Пора было оглашать свое решение. Он поймал глазами взгляд Бориса, который сидел здесь же, за столом и едва заметно кивнул ему. Борис кивнул в ответ. Этот немой диалог не ускользнул от цепких черных глаз Казбека. Он встал, подняв рюмку с коньяком.
– Я хочу выпить – начал Казбек. Говорил он с легким кавказским акцентом, голос у него был низкий. – За этот гостеприимный дом и его хозяина – всеми уважаемого Тимура, с которым нам предстоит, я верю, долго и продуктивно вместе работать! И сейчас хочется спросить у уважаемого нашего хозяина: Тимур, мы договорились с тобой по всем вопросам? Будем работать вместе на тех условиях, которые обсуждали?
Тимур с трудом поднялся со своего стула, налил себе коньяк в рюмку и глядя прямо в глаза Казбека, сказал: – Да, Казбек, мы договорились! Мы в движении! Можете перечислять аванс!
Гости, молча слушая этот диалог, радостно загалдели, чокаясь рюмками.
– Тогда выпьем за успех нашего нового дела, Тимур! – сказал Казбек и залпом осушил свою рюмку.
Тимур тоже выпил коньяк, поморщился, выдохнул и закусил кусочком ветчины.
– Я предлагаю – сказал Тимур – Обсудить детали в бильярдной. Сережа – обратился он к одному из охранников – Распорядись, чтобы нам накрыли фуршет в бильярдной!
– Уже делается! – сказал охранник и пошел за официантками, поправляя кобуру под пиджаком…
… – А что, получше машины не было? – презрительно скривилась Машка, глядя на вишневую, изрядно внешне потертую, «девятку» – Блондинка, тебе же было сказано, чтоб пошустрее! Что, у Валваныча ничего поинтересней не нашлось?! Ну, Волга какая-нибудь из догонялок конторских например?
– На черной Волге слишком вызывающе было бы – ответила Лика – Мы так с Валванычем решили. Девчонки стояли возле гаража Валваныча, разглядывая машину. Машка – в белой курточке с меховой опушкой, белых шерстяных леггинсах и красных сапожках. Лика – в желтой короткой дубленке, в колготках и желтых сапогах. Обе были без шапок, немного замерзли, что было видно по слегка покрасневшим носам и ушам. Машка нервно курила, пытаясь согреться.
– Решили они! – продолжала ворчать Машка. – А как сейчас на этом ведре боевое задание выполнять?!
– И ничего это не ведро! – Лика ласково погладила девятку по капоту. – Сама ты ведро! Ну, девочка немного потертая жизнью, что с того? Ты, на минуточку, тоже у нас не первой свежести!
– Так речь и не обо мне – сказала Машка, тряхнув волосами. – Нам же надежный аппарат нужен для передвижения!
– Вот именно, что для передвижения! – сказала, подходя к машине, Натка. Она была в светло-бежевой короткой дубленке с меховыми белыми опушками по подолу и по рукавам, в черных чулках и в высоких, выше колена, замшевых сапожках. – А не выпендрежа! Ох, Красная, доведет тебя эта твоя любовь к внешним театральным эффектам, до цугундера!
– Да типун тебе на язык! – сказала Машка. – Не ссы, Мурашки, не доведет! Но выглядеть, я считаю, мы всегда должны эффектно! Мы же девочки!
– Валваныч что-то с движком у этой девятки наколдовал – сказала Лика – Обещал, что как самолет летать будет!
– Самолет, блин! – ворчала Машка – Хоть бы колеса поменял на литые!
– Да хрен с ними, с колесами, Красная! – сказала Натка. – Вы все приготовили?
– Ну да! – сказала Лика – Все в корпусе. Сейчас подъедем, загрузимся и можно лететь!
– Ну так полетели? – спросила Натка – Машка, ты за руль!
