скачать книгу бесплатно
Не выдержав этой пытки и понимая нереальность происходящего с ней, Инна бросилась бежать к огромному камню, на котором они любили сидеть ночами и любоваться небом, звездным шатром, нависавшим над ними. Это было время их задушевных бесед и откровений. В такие минуты они были особенно близки друг другу, и сейчас ей хотелось вновь пережить подобные чувства. Пусть Макса нет рядом, но она будет думать, что он с ней, просто молча сидит рядом. Она расскажет, как ей плохо без него, почему не смогла побороть в себе страх и трусливо сбежала. Он поймет её, как понимал всегда, и простит.
Попытка самой забраться на камень оказалась напрасной. Разозлившись, Инна зашла с другой стороны и протянула руку, чтобы ухватиться за ветку дерева, свесившуюся над камнем, – и в эту минуту её внимание привлекла женская сумочка, как бы небрежно отброшенная кем-то за ненадобностью.
– Потерять её здесь не могли. Не то место, – промелькнула тревожная мысль. Инне почему-то стало не по себе, но, преодолев внутреннее напряжение, она, не отдавая отчета в своих действиях, пошла к кустам, которые вплотную окружали камень со стороны леса. Сделав несколько шагов, она в ужасе отпрянула назад, крепко закрыв глаза и зажав рот рукой.
– Нет, этого не может происходить со мной, – беззвучно прошептали онемевшие губы.
Пятясь к воде, она затравленно озиралась вокруг в надежде позвать кого-то на помощь. Но ее окружала тишина, прерываемая лишь шелестом листвы и редкими птичьими голосами, которых она не слышала раньше, погруженная в свои мысли и ощущения. Солнце медленно опускалось за горизонт и не спешило уступать свое место сумеркам. Всё вокруг было безмятежным и спокойным, еще более усиливая абсурдность происходящего с ней. Инна несколько раз судорожно втянула воздух открытым ртом, стряхнув с себя пробежавшую по телу дрожь.
Какая-то еще не ясно сформировавшаяся мысль будоражила ее сознание. Она не могла себе объяснить, почему её неудержимо тянет вернуться назад и посмотреть на то, что ее так испугало несколько минут назад и, поборов неимоверным усилием воли сковавший ее ужас, всё же подошла к мертвому телу, сглатывая позывы подступающей тошноты.
По-видимому, девушку задушили совсем недавно. То, что убийство произошло именно таким образом, Инна не сомневалась, глядя на багрово синеватый след на шее жертвы.
– Да и тело еще не выглядело неестественно застывшим, – внезапно мелькнула мысль.
Когда она шла к озеру, встречная машина мимо не проезжала, значит, есть другая дорога, ведущая на трассу. Инна мысленно поблагодарила судьбу за то, что уберегла её от участи свидетельницы, от которой, без сомнения, непременно попытались бы избавиться.
Собравшись с силами, она сосредоточила всё свое внимание на лице девушки. Каштановые пряди беспорядочно перепутались с травой, начавшей слегка желтеть. Два золотистых березовых листочка ассиметрично лежали на спутанных волосах, подчеркивая неподвижность бледного продолговатого лица. Ухоженные темные брови, шелковистой дугой высоко расположенные над веками, подчеркивали благородство гладкого, без единой морщинки лба, линия которого плавно переходила в прямой нос, слегка заостренный к низу. На правильно очерченных пухлых губах сохранилась темно розовая помада с перламутровым оттенком, внося дисгармонию в застывшие черты. Высокие скулы были измазаны разводами черной туши, размытой, по-видимому, слезами.
Сердце Инны сжалось от боли, когда она попыталась представить последние минуты жизни незнакомой девушки. В какую-то долю секунды ей показалось, что она смотрит на саму себя, как это бывает с пережившими клиническую смерть, когда душа покидает свое тело, но не спешит переместиться в мир иной.
От страха лоб у нее покрылся каплями пота, а по спине пробежал такой сильный озноб, что она не смогла справиться с дрожью, охватившей ее до кончиков пальцев. С неким удивлением, вспыхнувшем в ее широко распахнутых глазах, она, не мигая, смотрела на родинку, темнеющую в левом углу рта над верхней губой незнакомки. С шумом выдохнув скопившийся в легких воздух и сжав в кулак побелевшие от нервного напряжения пальцы, Инна, пятясь, сделала несколько шагов назад и громко вскрикнула, наступив на что-то мягкое. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы устоять и не потерять сознания. Заставив себя посмотреть под ноги, она облегченно перевела дух: перед ней лежала сумочка, изначально приведшая ее на место убийства.
Она подняла ее через носовой платок, который достала из бюстгальтера, и спешно скрылась за камнем, в надежде хоть как-то отгородиться от трупа. Еще раз оглядевшись вокруг, чтобы убедиться, что за ней не наблюдают, Инна села, прислонившись спиной к его неровной поверхности, и, накрыв левую руку платьем, придержала ею сумочку, а правой, трясущейся от волнения, расстегнула замок и в нерешительности застыла, рассматривая её содержимое. Затем лихорадочно вытряхнула все вещи на землю недалеко от коленей, до конца не понимая, что она хотела среди них увидеть. Рассматривая теперь каждый из них в отдельности, она впилась возбужденным взглядом в кожаную обложку.
– Паспорт, – это слово, произнесенное вслух, заставило Инну действовать. Она осторожно взяла документ, отбросив пустую сумочку в сторону.
Раскрыв его, она стала пристально рассматривать фотографию обнаруженной мертвой девушки. Собственное сходство с убитой поразило её. Казалось, она смотрит на саму себя. Волосы у незнакомки, в принципе, как и у нее, локонами спускались ниже плеч и были темного цвета, но с красноватым оттенком.
– Что ж, цвет волос всегда можно подогнать с помощью краски, – подумала Инна и перевела взгляд на глаза: они были не темными… и облегченно вздохнула. Главное, что не черными и не карими. Жаль, что фото в паспорте было черно-белым.
– Кудряшова Валерия Николаевна, – произнесла она вслух, как бы примеряя новое имя к себе. Чужое и холодное, оно вызвало внутреннее отторжение, но рискованный план, созревший в ее голове, не позволил расслабиться. Тем не менее, она усилием воли подавила в душе все сомнения и угрызения совести и, разглядывая записи, как бы вскользь, отметила про себя, что незнакомке, как и ей самой, полгода назад исполнилось двадцать два года. Месяц рождения, в отличие от места, тоже совпал, но даты были разными: убитая девушка была старше её на два месяца и восемь дней.
Инна подняла с земли пудреницу, открыла ее и стала пристально рассматривать свое лицо в зеркальце, сравнивая его с фотографией:
– Да, поистине мы поразительно похожи. Можно даже сказать, что одно лицо. Даже родинка такая же. И это вызывало и облегчение, и недоумение одновременно. Что и говорить, это особая примета, которая будет привлекать внимание и не допускать ненужных сомнений. При необходимости можно будет приобрести нужные по цвету линзы, если глаза окажутся другого цвета. Но как узнать это?
Удовлетворенная увиденным, она почувствовала облегчение: они с незнакомкой были практически близнецами. Из глубин памяти всплыла телепередача, в которой рассказывали о том, что у каждого человека где-то на Земле существует двойник. Тогда эта информация ей не понравилась, а сейчас Инна искренне радовалась тому, что необыкновенное сходство с обнаруженной мертвой девушкой позволит ей воспользоваться чужими документами, чтобы решить свои неожиданно возникшие проблемы.
– Да что тут думать, – одернула она себя. – Это не просто редкая удача, а один шанс на миллион, отказаться от которого могла бы только полная дура. Девушке она уже помочь ничем не может, а потому надо думать о себе.
С этими мыслями Инна аккуратно, чтобы не оставить своих отпечатков, собрала все раскиданные вещи назад в сумочку, поднялась с земли и, держа ее в руке, уверенной походкой направилась к дорожной сумке, брошенной ею вдалеке. Достав свою дамскую сумочку, она вынула из нее свой паспорт, перелистав его в последний раз, и некоторое время подержала в руке, не решаясь с ним расстаться. Что-то в груди болезненно сжалось. Она понимала, что переживает сейчас минуту прощания, прощания с самой собой. Стоит ей сделать несколько шагов – и она похоронит себя за камнем вместе с этой девушкой.
– Что ж, другого выхода у меня нет, – обреченно подумала Инна.
С абсолютным спокойствием, удивившей ее саму, она тщательно протерла свой паспорт как снаружи, так и каждый лист внутри, положила его в сумочку незнакомки, зачем-то достала из нее связку ключей и переложила их в свою, поменяла мобильные телефоны, а потом, не колеблясь, направилась к тому месту, которое столь непредсказуемо изменило ее судьбу.
Положив сумочку абсолютно так, как та лежала, она постояла минутку в нерешительности. Оглянувшись, Инна только в этот момент заметила, что день близится к концу. Внутренний голос предупредил, что она теряет драгоценное время и не стоит искушать судьбу промедлением, которая и так сделала ей бесценный подарок. Следовало, как можно быстрее, убираться отсюда, попасть в столицу, где она легко затеряется, и только после этого решать, куда и когда отправляться дальше.
Подойдя к телу девушки, Инна мысленно попрощалась с ней, попросив прощения за то, что её похоронят под чужим именем. Уже отойдя от трупа на несколько шагов, она остановилась и, что-то обдумав, вернулась обратно. Присела рядом на корточки и протянула руку к лицу незнакомки, но дотронуться к нему с первого раза не смогла. Через пару минут попытку повторила, немного наклонившись над ним. Дрожащими пальцами приоткрыла веко и от испуга резко дёрнулась: радужная оболочка глаза была такой же, как и у неё – зелёной, но вот взгляд… он был застывший и смотрел прямо перед собой.
Инну передернуло, и по телу пробежали мурашки. Она вскочила и побежала к озеру. Окунув руки в воду, почувствовала резкие позывы к рвоте. Содержимого в желудке не было и, согнувшись чуть ли не пополам, она выплюнула желудочный сок с желчью. Постояв немного, почувствовала, что стало легче, и почти бегом вернулась к березе. Не оглядываясь, машинально надела туфли, набросила на плечо ремешок сумочки, подхватила дорожную сумку и поспешно направилась к дороге, ведущей к трассе.
Не замечая медленно обступавших ее сумерек, Инна убыстряла шаги, как молитву вновь и вновь повторяя слова:
– Кудряшова Валерия Николаевна, родилась 18 мая 1990 года. Кудряшова Валерия Николаевна, родилась…
Это имя и дата должны были стать её вторым «я», неотъемлемым от сознания, привычными настолько, чтобы не напрягаться и не вздрагивать, если ей придется произносить их вслух или слышать в момент обращения к ней. Избавившись таким образом от своего прошлого, она шла в неизвестное будущее, которое представлялось ей тонкой проволокой, натянутой над ущельем, по которой ей предстояло пройти с одного края на другой, не сорвавшись и не разбившись об острые камни внизу.
– Начинать жизнь с чистого листа, конечно, трудно и опасно, но страх оказаться в тюрьме – сильнее. И он не только заставил совершить бесчестный поступок, но и помог оправдаться в собственных глазах, – с этими мыслями Инна уверенно подняла руку навстречу машинам, несущимся в направлении столицы.
– Пусть удача будет со мной! – пожелала она себе и села в остановившийся форд, непринужденно улыбнувшись молодому человеку, сидевшему за рулем.
Ветер перемен подхватил ее, как опавший лист, унося в неизведанную даль. Ступив на новый путь жизни под чужим именем, она обрекла себя на постоянную ложь, пропитанную ежедневным страхом перед разоблачением.
– Впрочем, жизнь и так изобилует проблемами, и, если появятся новые, буду решать их по мере поступления, – пообещала она себе и, откинувшись на спинку сидения, уверенно сказала:
– Ну что, поехали?!
Глава 2
Старший лейтенант, положив протокол в папку, подошел к остальным своим коллегам и принялся осматривать место преступления. Следов борьбы не наблюдалось: в холле был порядок. По-видимому, убийца или убийцы были знакомы хозяину дома. Покрутив в руках подсвечник, уже упакованный в пластиковый пакет, который, пока предположительно, был орудием убийства, он прикинул, что его могла использовать и женщина. Однако рана на черепе указывала, что удар был нанесен с большой силой. К тому же удар по затылку, без всякого сомнения, был для хозяина дома внезапным, когда он спокойно стоял спиной к убийце, о чем свидетельствовал тот факт, что покойник упал вперед, не сопротивляясь. Не увидев более ничего интересного, младший следователь поднялся на второй этаж.
Здесь находилась спальня, гостевая комната, кабинет хозяина и небольшой тренажерный зал. В спальне дверцы шкафа были открыты, на кровати лежало несколько разбросанных женских вещей: два платья, юбка и джинсы.
– Невооруженным глазом видно, что эта Инна собиралась в спешке, – отметил старший лейтенант про себя и перешел в кабинет.
На столе был идеальный порядок. Компьютер включен, но перешел в режим энергосбережения. Кресло стояло задвинутым за стол. В целом, ничего необычного здесь он не увидел, кроме сейфа в стене, дверь которого была распахнута. Внизу стояла прислоненная к стене картина с пейзажем среднерусской полосы. На верхней полке лежало несколько папок, а нижняя была пуста.
– По всей вероятности, из сейфа вынуты деньги, – предположил он. – Но кто их оттуда взял? Приехавший гость, жена или они были в сговоре? На этот вопрос должно ответить следствие, если дело не станет глухарем.
Затем он подошел к письменному столу и взял в руку фотографию, на которой убитый обнимал молодую девушку, прижавшуюся к его плечу.
– Красивая, -отметил он про себя и, взяв снимок, отправился к соседу.
– Вы знаете эту женщину? – спросил он его.
– Да, это Инна, жена Максима, – подтвердил тот.
– Откуда она? Местная или приезжая?
– Понятия не имею. Разговора об этом у меня ни с ней, ни с Максом не было.
Старший лейтенант недовольно поморщился и вышел из мастерской. Остановившись на дорожке перед домом, он посмотрел в сторону соседнего двора и убедился, что из-за плотных и высоких кустов видна только крыша их полицейского автомобиля.
Спустя какое-то время Николай Петрович выглянул за забор, но автомашин уже не было.
– Ну и дела, – сказал он вслух, почесав затылок. Настроения работать не было, и он пошел в дом.
Москва встретила Инну равнодушными огнями фонарей, свечением неоновых вывесок и рекламных щитов. Потоки людей с безучастными лицами сопровождали её и в метро, и на улицах. Казалось, они засасывали её, как омут, наполняя душу ощущением безнадежности и одиночества. Она чувствовала себя песчинкой в бескрайнем море пустыни, выжженной солнцем.
Город она практически не знала, поэтому ей было все равно куда идти: лишь бы не оставаться наедине со своими мыслями. Вконец измотав себя и физически, и морально, Инна остановилась. Было уже далеко за полночь. Способность реально мыслить возвращалась к ней вместе с пониманием того, что жизнь продолжается и надо немедленно находить выход из тупика, в который она попала по стечению обстоятельств. Исчезнувший было огонек уверенности в себе зажегся вновь в ее глазах.
Общественный транспорт уже не работал. Да в принципе от него было мало пользы, поскольку она не знала, куда ей ехать, чтобы найти временное жилье. В отеле остановиться она боялась, значит, надо было найти съемную квартиру, которая сдавалась бы на сутки-двое. Заметив пустое такси, отъезжающее после высадки пассажира, Инна энергично замахала рукой, чтобы обратить на себя внимание. Таксист отреагировал мгновенно, припарковавшись почти вплотную к ней.
Открыв дверь и не говоря ни слова, она швырнула свою большую сумку на заднее сиденье, даже не почувствовав её веса, и обессиленно рухнула рядом.
– Куда прикажете, барышня? – услышала она несколько ироничный мужской голос.
– Пожалуйста, помогите мне найти жилье, самое большее на неделю. Только не гостиницу. Я слышала, что есть фирмы, которые сдают для этих целей квартиры. Мне бы однокомнатную. Я хорошо заплачу.
С подозрением осмотрев ее простенькое платье, таксист недоверчиво хмыкнул:
– Не проблема, но, пока не заплатишь за проезд, дальше не повезу.
Чтобы исключить все подозрения, Инна протянула водителю сто долларов.
– Если не хватит, добавлю в момент высадки. Главное, чтобы вы нашли мне то, что нужно. За найденное жилье доплачу свыше.
– Это другое дело. Ты, случайно, банк не ограбила, что так легко разбрасываешься деньгами?
– Да, ограбила, но вам знать об этом незачем, иначе на групповое потянет, а вас сделают соучастником.
Раздражение и какая-то внутренняя злость, прозвучавшие в ее голосе, прервали этот ненужный диалог.
– Не ершись. Домчу – глазом не успеешь моргнуть. Если еще половину заплатишь, устрою тебя по высшему разряду.
– Заплачу, – устало отреагировала она.
Машина плавно тронулась с места, и в салоне воцарилась тишина. Инна без сил прислонилась к сумке, мечтая поскорее избавиться и от таксиста, и от напряженного дня, и от налившегося неимоверной тяжестью собственного тела.
– Лишь бы добраться до кровати, – лениво подумала она, впадая в полудрёму под мерный шум двигателя и легкое покачивание автомобиля. Ускользающее сознание пыталось напомнить ей об осторожности и предостеречь от излишней доверчивости, но неимоверная усталость взяла свое.
От звука хлопнувшей двери Инна вздрогнула и резко открыла глаза. Медленно приходя в себя, она проводила отсутствующим взглядом таксиста, входящего в двери многоэтажного дома, и замерла в ожидании, облегченно вздохнув, когда увидела своего вышедшего спасителя, подзывавшего ее рукой к себе. Лишь только она вышла из такси, захлопнув дверь, как тотчас сработала сигнализация. Дорожная сумка осталась внутри, и Инна нерешительно остановилась, захваченная в плен подозрениями.
Словно прочитав её мысли, водитель захохотал и демонстративно вошел в подъезд. Находясь между двух огней, боязнью быть ограбленной и желанием поскорее определиться с жильем, Инна медленно направилась следом за ним. Происходящее виделось ей ночной авантюрой, но другого выхода у нее не было – и она решительно вошла в двери.
Таксист, прислонившись к стене на площадке первого этажа, курил, спокойно наблюдая, как она поднимается по ступенькам к нему. Не говоря ни слова, он указал левой рукой на дверь, как бы приглашая девушку войти.
– Только после вас, – тон ее не допускал возражений. Водитель с улыбкой отреагировал на ее подозрительность и вошел в дверь, на которой не было никакой вывески.
– Чему быть, того не миновать, – с этой мыслью Инна смело вошла в комнату. Взгляд мгновенно выхватил и таксиста, усаживающегося в кресло, и молодого человека, сидевшего за стойкой. Подойдя ближе, она увидела письменный стол с компьютером и стопкой каких-то бумаг.
Клерк, не обратив на нее никакого внимания и не отрывая взгляда от монитора, пробубнил:
– У нас есть две незанятых однокомнатных квартиры в разных концах города. Одна на третьем этаже, другая – на седьмом. Цена одинаковая: две с половиной тысячи рублей за сутки. Укомплектованность соответствует цене. Всё необходимое есть.
Инна повернулась к таксисту:
– Которая из них ближе?
– Та, что на седьмом. Езды к ней максимум десять минут.
– Хорошо, оформляйте эту, – сказала она клерку и тоже села в кресло в ожидании документов.
Через пятнадцать минут все необходимые бланки были заполнены. Оплатив недельное проживание, она получила ключ и адрес.
Снова усевшись в такси, они поехали в назначенное место. Действительно, дорога заняла немного времени. Дом, возле которого они остановились, был блочный и старой постройки. Водитель такси подождал, пока Инна полностью расплатится с ним, и, пожелав ей удобно устроиться на новом месте, тотчас уехал. Она осталась одна перед незнакомым подъездом. Постояв немного и глубоко подышав ночным прохладным воздухом, Инна отправилась на поиски своего временного жилья.
Открыв ключом дверь, вошла в квартиру, где оказалась в безопасности от любопытных глаз или подозрительного разглядывания. Наконец она в одиночестве, блаженном одиночестве, когда сможет расслабиться и побыть наедине с самой собой. Вздох желанного облегчения сорвался с непроизвольно сжатых губ, когда она начала закрывать дверь, и тут жестко контролируемое самообладание рухнуло: она со всей силы хлопнула дверью, надеясь, что этот незначительный акт насилия ослабит внутреннее напряжение. Бросив неудобную из-за своих размеров сумку прямо в прихожей, прислонилась спиной к стене, и медленно, потеряв остатки сил, сползла на пол.
Придя в себя некоторое время спустя, заглянула в гостиную. Она, вопреки ее ожиданиям, оказалась не убогой. Единственная комната была не маленькой и казалась светлой и веселой, благодаря кремовым обоям и разбросанным по ним маленьким букетикам голубых цветов. В нескольких местах обои выцвели, по всей вероятности, от того, что на них днем падали прямые солнечные лучи. Мебель была эконом класса, но не убитая. Инна поочередно открыла все дверцы шкафов и в одном из них увидела постельные принадлежности. Она, не мешкая, достала из него подушку и плед и, не раздеваясь, легла на диван, мгновенно уснув.
Утром ее разбудило солнце, щедро льющееся через незакрытое шторами окно. Окончательно проснувшись, Инна немного полежала на диване, оглядывая незнакомую комнату и пытаясь сориентироваться. События предыдущего дня слились в одно расплывчатое пятно, за исключением кристально ясного воспоминания о теле, лежащем вдоль дивана.
– Максим, – подсказала услужливо безжалостная память. – Кто столь чудовищно так поступил с ним и почему? Эти вопросы постоянно крутились у нее в сознании и, не находя ответов, посылали сигналы боли и отчаяния в сердце. Странное чувство вины одолело ее, хотя она понимала, что это смешно, поскольку к убийству она ни коим образом не была причастна. Но оно было. Как будто она каким-то образом подвела Максима, уйдя во двор и не предотвратив убийства. Наверное, это потому, что она слишком остро пережила случившееся и слишком усложняла мир вокруг себя.
Скривившись, Инна встала с кровати и пошла в туалет, совмещенный с ванной комнатой. Быстро сбросив с себя всю одежду, встала под душ и блаженно застонала от удовольствия. В ванной было все необходимое: мыло, шампунь, зубные щетка и паста, туалетная бумага и полотенце. Тщательно вымыв волосы и искупавшись, Инна голышом прошла в комнату и достала из дорожной сумки комплект свежего белья, джинсы и футболку. Одевшись, она отправилась в кухню.
В холодильнике, кроме бутылок с кока-колой, ничего не было, зато в одном из шкафчиков она нашла банку растворимого кофе, пачку чая и сахар.
– Это уже кое-что, – обрадовалась девушка. Не тратя ни одной лишней минуты на ознакомление с квартирой, она налила в электрочайник воды и включила его. Пока он закипал, насыпала в чашку изрядную порцию кофе, добавила две чайных ложки сахара и затем налила кипятка. Сев за стол, она не спеша пила тонизирующий горячий напиток, отбросив все непрошенные мысли. Однако, кофе закончился, и пора было разобраться с тем, насколько она была финансово обеспечена.
Из кухни Инна направилась прямо в прихожую. Забрала оттуда свою дорожную сумку, внесла ее в комнату и поставила возле кресла. Сев в него, она открыла сумку и вынула из нее свою одежду, запас белья и две пары туфель. Затем стала выкладывать на журнальный столик пачки долларов по сто банкнот каждая. Восемь из них были стодолларовыми, а шесть пятидесятидолларовыми. Денег было вполне достаточно, чтобы начать новую жизнь.
Но, прежде всего, нужно было закупить продукты и приобрести новую сим-карту для телефона, а имеющуюся изъять и выбросить. Глядя на деньги, она понимала, что такую сумму нельзя оставить в квартире без присмотра. По всей вероятности, у кого-то еще имеется ключ: ведь, наверняка, есть горничная, которая убирает здесь. Значит, деньги надо забрать с собой. С дорожной сумкой расхаживать по магазину как-то нелепо. К тому же она будет привлекать излишнее и нежелательное внимание.
– Другого выхода нет, – решила Инна и вытряхнула содержимое своей дамской сумки на соседнее кресло. Положив паспорт во внутренний карман, она плотно уложила пачки денег и застегнула на ней молнию. Взяв с кресла кошелек с рублями, положила его в карман джинсов и отравилась в продуктовый магазин.
Выйдя во двор, она спросила у сидящей на скамейке женщины, как пройти в ближайший супермаркет и пошла в указанном направлении. Магазин оказался в десяти минутах ходьбы, поэтому времени на закупку много не потребовалось. Нагрузившись пакетами, Инна, особо не задерживаясь на улице, возвратилась в съемную квартиру.
Выгрузив в холодильник колбасу, ветчину, сыр, буженину, сливочное масло, кефир, творог и молоко, она сложила в шкаф остальные продукты: кукурузные хлопья, чипсы, две баночки сайры в собственном соку, три банки маслин и две – оливок, один черный хлеб и два белых батона.
– На неделю хватит, – решила Инна, сделав себе большой бутерброд, и с аппетитом съела его, запивая кофе с молоком. Насытившись, она перешла в комнату и легла на диван, взяв с собой свой новый паспорт, чтобы спокойно изучить в нем все записи.
Оказалось, что Валерия москвичка и зарегистрирована по определенному адресу. Штампа о замужестве не было, как и записей о детях. Спонтанно она встала и взяла связку чужих ключей, лежавших среди ее вещей. Их было три. Инна задумчиво смотрела на них, держа в руке. Вдруг шальная мысль проскочила в мозгу, затем укоренилась там, провоцируя на рискованные действия.
– До сегодняшнего дня мне удивительным образом сопутствовала удача. С чем черт не шутит, возможно, и в дальнейшем мне будет везти также, – подумала она, принимая серьезное решение понаблюдать за квартирой, в которой жила убитая девушка.
Решив дождаться вечера, Инна включила телевизор и легла на диван. Мысли крутились вокруг Максима. Она впервые задумалась о том, каким он был. Чуть больше года они прожили вместе, а она даже не попыталась понять, что же он собой представлял, как человек. Ей было хорошо и спокойно с ним, и этого казалось вполне достаточно. Она не знала с ним материальных проблем, все её пожелания сразу исполнялись и, хотя он был иногда в отношении ее резок, она старалась не обращать на это внимания, как не задумывалась и о коммерческой стороне его деятельности. Он молчал – она не спрашивала. Так и повелось между ними.
Но теперь, глядя на прошлое под другим углом зрения, она понимала, что Максим был слишком старательным, чтобы делать что-то вполсилы. При жизни создавалось такое впечатление, что он включился в крысиные бега: постоянно боролся за успех, за новые победы, за крупные и лучшие сделки. Этот мир стал его жизнью на протяжении всего последнего года, а может быть, и больше, но она этого не знала, так как не была с ним знакома в то время. Но, по-видимому, таким оголтелым в работе он был всегда, иначе ничем другим не объяснить его успехи в организации своего бизнеса, которому чуть более четырех лет, и за который он заплатил такую дорогую цену, как жизнь. Других причин для его убийства Инна не видела. Не исключено, что некоторым людям не понравился успех, которого он достиг, став конкурентом, с интересами которого нужно было считаться.
Да, Макс был прямолинейным и несколько агрессивным, как большинство мужчин. Он выработал в себе жесткий самоконтроль и, вжившись в роль бизнесмена, даже при стрессах наслаждался вызовом. Макс любил азарт. Он нуждался в горячем потоке адреналина больше, чем в ней, хотя, как ей казалось, и любил ее. И вот теперь всё.
От этих мыслей ярость захлестнула её столь мощно, что не выразить словами. Конечно, она получила бы наивысшее удовлетворение, если бы посмотрела в глаза убийце на скамье подсудимых, но безжалостная суровая реальность состояла в том, что она вынуждена была не только скрыться с места преступления, но и сменить свое имя. Только благодаря этому ей удастся избежать положения без вины виноватой. С помощью денег Максима она сможет неплохо устроиться в каком-то небольшом городке подальше от столицы и будет жить дальше. В подобной ситуации он не стал бы трепать себе нервы и никогда не позволил обстоятельствам взять над ним верх. И она тоже не позволит.
Не выдержав психологической нагрузки собственных размышлений, Инна стала просматривать телевизионные каналы и остановилась на фильме «Грязные танцы», который ей очень нравился. Не досмотрев его до конца, она уснула и проснулась три часа спустя. Пообедала очень поздно и, спрятав деньги глубоко под ванной, отправилась на поиски нужного адреса. Ей повезло: в книжном магазине по пути в метро она купила карту Москвы и, спустившись в подземку, села на одну из скамеек, чтобы найти необходимую улицу и определиться с направлением следования. Вскоре улица была найдена и станция метро тоже.
