скачать книгу бесплатно
– С какой соседской девчонкой? – рассмеялась Эштон. – В доме с качелями никто не живет, в доме с вязами три брата, а напротив – кошатница. У нее только кошки.
Перед внутренним взором Дэша возник Бравый Капитан. Он пожал плечами, так же сильно недоумевая от заявления сестры. Да ну! Эштон просто никогда не интересовалась соседями. Задавака жила в соседнем доме, он видел ее там много раз, а теперь уедет, так и не решившись с ней заговорить. Отчего-то эта мысль расстраивала почти так же сильно, как и все случившееся.
***
Утром Дэш проснулся один, Эштон на соседней кровати не оказалось. Куда она делась? Дэш совершенно растерялся. Если он ворвется к маме в комнату, она его за это не похвалит, а бабушка так вообще отругает. А вдруг мама умерла? Вдруг он больше никогда ее не увидит? Мысль об этом сковывала и пугала еще больше. Или все уехали и бросили его одного. Он чуть не расплакался, спрятался под одеяло и долго лежал в тишине, вслушиваясь в далекие и нечеткие дребезжания и постукивания за дверью. Было страшно встать и зайти в соседний номер: вдруг эти звуки означают, что маму увозит катафалк?
Белье пахло не домом, а чем-то чуждым, горьковатым, и на ощупь было жестче. Луч света, пробивающийся в щелку между одеялом и простыней, мелко подрагивал, словно его мололи в блендере, и Дэшу казалось, что сам он тоже подрагивает. С улицы то доносилось, то пропадало дребезжание, становясь громче – пугающий звук приближающегося горя.
– Дэшфорд! Да что же это такое? Уже почти полдень, а ты валяешься! Что за лентяй! – Бабушкин голос заглушил все звуки с улицы, и Дэш вынырнул из-под одеяла. Бабушка всплеснула руками – совсем как дома. – Господи, ты вчера в хлеву, что ли, побывал? И лег прямо в грязной одежде? Один день! Всего один день не уследила за тобой, а ты уже похож на поросенка!
Дэш кубарем скатился с кровати и ринулся к ней, – она аж отпрянула, – крепко-крепко обхватил ее и застыл.
– Ну ладно, ладно, чего это ты вдруг обниматься вздумал. – Бабушка попыталась отодвинуться, но Дэш не отпускал, наслаждаясь ощущением, что его не бросили. – Покажи-ка локоть. Ничего себе, ссадина, как бы шрам не остался. Давай-ка обработаем. Да отпусти уже. Сейчас принесу сумку…
– А мама?.. – Дэшу пришлось отпустить бабушку, уж больно она стремилась вырваться.
– Мать твоя отдыхает, и нечего ее беспокоить. Сходишь к ней позже.
Бабушка открыла дверь.
– Эштон, иди сюда, – крикнула она. – Побудь с братом.
Мимо комнаты прошла горничная с дребезжащей тележкой, нагруженной полотенцами и еще какой-то мелочевкой, а солнце осветило серый пол и невзрачные стены. Дэш рассмеялся от облегчения.
Они провели в мотеле четыре дня, к маме их пустили на третий. Она сидела на постели, опираясь на подушки, лицо у нее было совсем бледное, как молочный коктейль, и почти сливалось с белым постельным бельем, а волосы больше не блестели, словно тоже утратили краски. Но она улыбалась. Дэш бросился к ней, а бабушка тут же дернула назад.
– Осторожно, не беспокой мать, она еще слаба.
И нависла над ними, словно строгий страж.
Дэш уселся на соседнюю кровать, не сводя с мамы взгляда. Она поморщилась, когда Эштон аккуратно присела на край ее кровати. Ей явно было больно даже от такого незначительно движения. Эштон затараторила, сколько страху натерпелась, и что Дэш оставил ее одну в тот день, но сама она всегда-всегда слушается, и что в школе все равно не проходят ничего интересного, и поэтому они рады побыть в мотеле.
– А нам не надо вызвать полицию? – спросил Дэш, дождавшись, когда сестра замолчит, чтобы набрать воздуха. Бабушка поджала губы, мама вздохнула, а Эштон растерянно вскинула голову, словно укоряя себя, почему ей не пришло в голову спросить элементарную вещь. – Нам в школе рассказывали, что, когда что-то случается, надо вызывать полицию.
– Не волнуйтесь, – тихо сказала мама. – Все уже решено, и виновные наказаны. Вероника всегда поможет, запомни. Если случится еще что-то подобное, обращайся к Веронике.
Она погладила Эштон по руке, и Дэш медленно-медленно подошел поближе к ее кровати в надежде, что она и его погладит.
– Нам подобное больше не нужно, – проворчала бабушка. – Вероника должна обеспечивать твою безопасность. Это ее недоработка!
Мама прошелестела:
– Давай не сейчас.
Бабушка фыркнула.
– Вероника – эта та тётя, что к тебе приходила? – спросила Эштон.
– Нет, нет, это была одна из ее работниц. – Мама требовательно посмотрела на бабушку. – Надо рассказать. Дети должны знать, что делать, если…
Ее слабый голос потерялся в громком возмущении бабушки:
– Я пока еще в силах за ними присмотреть. Гертруда, не надо списывать меня со счетов раньше времени.
– Мама, – устало выдохнула мама, но ее услышал только Дэш.
– Что рассказать? – спросила Эштон.
Дэш ждал ответа мамы. Она никогда не позволяла собой командовать, но тут молчала, даже прикрыла глаза, будто собиралась заснуть.
– Я хочу помочь, – произнес Дэш. – Что надо сделать?
Если бы мама попросила его решить весь учебник противной математики, он бы согласился, главное, чтобы ей стало лучше.
– Ма-ам? – настойчиво позвал он.
– Ну вот, совсем мать утомили, – запричитала бабушка. – Идите-ка на улицу.
– Я не пойду, – вцепилась Эштон в одеяло. – Я останусь с мамой.
– Пусть посидят, все хорошо, – устало улыбнулась мама и прикрыла веки.
Дэш внимательно ее оглядел. В фильмах пострадавшие всегда оказывались либо с гипсом, либо с повязкой на голове, но у мамы не было ни гипса, ни повязки. От ее руки отходила тонкая прозрачная трубочка, она тянулась вверх и вела в мешочек с жидкостью, который висел на высокой палке. На мешочке было много мелких надписей, не видных снизу, и две большие буквы ПП. Вроде это какая-то компания, которая дает деньги на детские конкурсы. Дэш покопался в памяти и всплыло название «Петрол Плюс». Он рассудил, что раз маму только что посещал врач, то это что-то медицинское. Наверное, эти две П дают деньги не только на детские конкурсы, но еще и на лекарства.
– Дэш, – позвала мама.
Он с готовностью подскочил.
– То, что ты сказал на площадке… Просил не отдавать тебя. Откуда ты это взял?
Дэшу показалось, что он снова упал с велосипеда, и жесткий асфальт ударил его в грудь и выбил воздух. Он услышал свой голос:
– Так полиция точно не нужна?
Мама поморщилась, но он не мог и не хотел вспоминать то, что сказал на площадке, будь то правда или нет.
– Тебе же объяснили, что нет. Что за вопросы? – возмутилась Эштон.
– Пойду покатаюсь, – пробормотал Дэш, выбежал из номера и сел на велосипед. Больше всего на свете он хотел остаться, а еще лучше – поменяться с Эштон местами, но его гнал прочь страх разговора о том, что его хотят отдать другим людям.
Но все же оставшиеся два дня в мотеле, пока они не уехали в новый дом, Дэш вспоминал, как счастливые. Бабушка уходила по делам, а мама почти все время отдыхала, слушая рассказы Эштон и Дэша о школе, мультиках, книгах и карате. В невзрачной комнате рядом с Моллом образовался новый мир, наполненный хихиканьем Эштон и спокойной улыбкой матери.
Глава 5. Кошмары и прочие обитатели дома
Мир магии – это иллюзия.
Мир иллюзии – это реальная жизнь.
Айшек Норам
Легко жить, обманывая себя, опутывая ложными убеждениями. Сложно отпустить свои представления и лишиться маски, за которой мы прячемся от правды. Но в этой уязвимости кроется освобождающий потенциал.
Дэш учил меня видеть истину за иллюзиями, потому что хотел избавить от болезненного опыта, который получил сам.
Он охотился ради блага других, и убеждение, что он делает мир лучше, помогало не сойти с ума. Первое убийство снилось ему много лет. Лицо и платье с узором из цветов так сильно отпечатались в памяти, что забыть Дэш отчаялся. Сон повторялся всегда почти один в один, – он и жертва смотрели друг на друга, а потом Дэш убивал, – только никак не мог вспомнить, что за цветы были на платье, и поэтому во сне они все время менялись: то розы, то нарциссы, то маргаритки. И взгляд ее тоже менялся. Обычно она смотрела с ненавистью, но иногда в глазах светился страх, а порой укор или ярость. Бывали ночи, когда ее лицо таяло вместе со сном и утренними лучами, а бывали, когда оно так и стояло перед глазами часами. Тогда он не выдерживал и напивался.
Ему снилось только ее лицо. Всегда только одно.
Октябрь 1999
Во сне он снова видел ее лицо: правильный овал с острым подбородком и высоким лбом, на левой щеке три родинки, расположенные полумесяцем; кончик носа чуть-чуть кривой, справа он кажется длиннее, чем слева, слишком большие мочки ушей за мокрыми волосами. Вокруг темных глаз с пушистыми ресницами залегли тени, а во взгляде застыла ненависть. Дэш занес балисонг и воткнул ей в живот, прямо в платье с узором из цветов. Цветы увяли, лепестки осыпались. Платье превратилось в воду, а потом ручейками вместе с телом растеклось и исчезло.
Обычно в этот момент Дэша всегда захлестывала вина и необъяснимое ощущение потери, но сегодня сон пошел по иному пути. Вместо того чтобы, как всегда, впитаться в песок, вода окружила Дэша. Она поднималась все выше и выше, пока не добралась до подбородка. Пришлось задрать голову, чтобы сделать вдох. Солнце над головой зыбко дрожало, его края искажались, как на детской картинке, когда акварельный круг расплывается безобразной кляксой по слишком мокрой бумаге. Перед глазами колыхались водоросли, рядом дрейфовало тело рыси, оставляя распускающийся в воде красный цветок. Дэш не удержался и вдохнул воду. Все вокруг было водой, и он сам тоже. И вот уже он разливается ручейками и становится частью океана…
– Дэшфорд, я ожидала от тебя большего! – укорила мать. – Ты не посмеешь подвести меня и свою сестру.
Дэш обнаружил себя на кухне их прежнего дома в Ипсиланти, только во сне он был уже взрослым. Мать стояла у плиты и что-то мешала в огромной черной кастрюле. Длинные рыжие волосы колыхались от движений, пока она тянулась к солонке, отмеряла порцию соли и сыпала ее в еду.
Она развернулась к нему и любезно произнесла:
– Обед почти готов. Садись.
Приветливой Гертруды Дэш боялся больше, чем утонуть. Когда мать себя так вела, это означало, что где-то рядом притаилась опасность. Он проследил за ее жестом. Вместо обеденного стола стоял верстак с деревянными досками, заляпанными бурыми пятнами. Запекшаяся кровь посветлела, на поверхности выступили свежие капли, стали собираться в ручейки и потекли на пол, превращаясь в поток. Напротив стояла взрослая и невыносимая версия Эштон и держала в руках лопату. С лопаты срывались комья земли и падали в лужи крови. Кровь и грязь смешивались у ног Эштон и текли к Дэшу. Он посмотрел под ноги – кровь заливала кроссовки.
Он утонет в любом случае. Вода и кровь поглотят его и оставят одного на темном холодном дне.
– Ты охотник, Дэшфорд. Это у тебя в крови. – Мать постучала ложкой по краю кастрюли. – Но сейчас ты позволяешь поймать себя в ловушку.
– Я давно в ловушке, – хотел сказать Дэш, но слова превратились в воду, едва он открыл рот. Воды становилось больше, она поднялась до колен. Каждое его слово только приближало неизбежное.
Мать стучала и стучала ложкой по кастрюле, все громче и сильнее. Звук отдавался в голове гудением и постепенно заполнял весь мир. Бух! Под ногами завибрировал пол. Бух! Воздух задрожал. Бух! Все вокруг стало дрожью.
Бух! Бух!
Дэш проснулся.
В окно машины стучали, и Дэш не сразу понял, где он и что происходит, только почувствовал, как Кэп тыкается носом ему в щеку. Стучала шериф Пеннебейкер, и, кажется, уже начала терять терпение, судя по ее недовольному лицу. Было тесно и неудобно. Он ударился локтем о руль, а от движений разболелись ребра. Да что за?.. Точно! Вчера он не рискнул ночевать в доме и заперся в машине вместе с псом. Кэп ждал рядом, когда хозяин проснется. На улице рассвело. Ружье лежало под сиденьем, там, куда Дэш положил его вечером. Наушники сползли с головы.
Шериф что-то бесшумно выговаривала, продолжая стучать. Дэш опустил стекло.
– …слышал весь город, мистер Холландер. Я опросила всех в округе, остались только вы. Что у вас тут случилось? Это вы стреляли?
Убийство рыси может стать проблемой: лицензию на охоту в округе Макино Дэш не получал, а отстрел животных, насколько он знал, был запрещен. Тело скоро где-нибудь всплывет, и отнекиваться будет глупо.
– Прошу прощения, шериф, – прокашлялся Дэш, – ко мне вчера забрела рысь. Она была агрессивна, пришлось ее убить.
Шериф приподняла тонкие брови и сухо уточнила спустя пару секунд:
– Она на вас напала?
– Да, мэм. – Дэш ощутил настойчивое желание вытянуться по струнке и отдать этой женщине честь. Даже захотелось посмотреть, как шериф отреагирует.
Он с трудом выбрался из машины и попытался выполнить по крайней мере первый пункт, но чертовски болели ребра, да и спина затекла от долгого сидения.
Кэп, воспользовавшись возможностью, выскочил из двери и убежал в лес справлять свои дела. Дэш хотел его удержать – мало ли, может где-то бродит еще парочка сумасшедших кошек, – но пес уже скрылся в зарослях.
– Вот у меня и доказательства есть. – Дэш задрал рубашку, продемонстрировав криво наклеенный пластырь. Из-под него виднелись царапины – следы когтей.
Шериф шумно вздохнула и сжала зубы. Вид у нее был скорее удивленный, чем обеспокоенный, и Дэш понадеялся, что она не начнет приставать к нему по поводу врачей.
– Вам требуется медицинская помощь? – поинтересовалась она.
– Нет, мэм.
Она поморщилась и поправила:
– Шеф. Шеф Пеннебейкер.
– Прошу прощения, шеф.
– В любом случае навестите нашего доктора Бёрна. Вдруг у рыси было бешенство. – Шериф помолчала, изучая Дэша через прищуренные глаза. – Странный случай. Рысь не нападает на людей без причины. Что вы сделали?
– Боюсь, что ничего. Просто вернулся домой.
– Вы заперли дома ее детеныша? Разорили логово?
– Никак нет, шеф.
– У вас есть лицензия на охоту?
Дэш колебался всего секунду. На такую охоту не было.
– Никак нет, шеф.
– А разрешение на оружие?
– Да, шеф.
– А свидетели, которые могут подтвердить вашу версию?
Дэш прокашлялся, скрывая смех. Ему учинили самый настоящий допрос. Вполне вероятно, шерифу скучно в маленьком городке, а инцидент позволил вспомнить, что она страж правопорядка и не зря ест свой хлеб.
– Я арестован, шеф? – полюбопытствовал Дэш. Смерть рыси его не радовала, но, выбирая между рысью, собой и Кэпом, он бы снова не колебался. – А то у меня ощущение, что вы мне не верите. Поедем в участок?
Шериф поморщилась.
– Мне нужны подсказки, которые объяснят причину ее нападения и позволят отчитаться перед охотничьим комитетом. Вдруг это повторится, и пострадают жители города. Вдруг у нее бешенство? Если же действительно виноваты вы, мистер Холландер, вам придется заплатить крупный штраф. Может быть, у вас есть догадки, почему на вас напал зверь?
