скачать книгу бесплатно
– Спасибо, – сказал мистер Браун. У него больше не было вопросов. Он посмотрел на часы, те показывали пять минут десятого. – Желаю вам прекрасного дня.
Она смотрела, как он удаляется.
– Будьте осторожны! – крикнула она, указывая на землю.
Он уже и сам заметил целых три улики, изобличающие ее питомца: они напоминали пальцы на гниющей руке трупа, который пытается выбраться из могилы.
– Разумеется, – отозвался он и обошел опасность.
Тропинка начиналась за небольшой деревянной калиткой, запертой на висячий замок. На калитке красовалась потрепанная табличка: «Выход на тропу закрыт в целях общественной безопасности».
– Что ж, – сказал он себе, – думаю, для меня полиция сделает исключение. – И с легкостью перелез через препятствие.
Тонкая линия тропинки разделяла две непреодолимые стихии: слева тянулась густая кайма колючего дрока и нежного вереска – покачивая головками под дуновением легкого бриза, желтые и лиловые цветы разыгрывали нечто вроде кукольного спектакля о борьбе добра и зла, – и так до самого края утеса, за которым, далеко внизу, поблескивала в лучах солнца океанская гладь. Справа же поднимался крутой склон ярдов пяти высотой, а над ним на заросшем гребне холма то тут, то там виднелись деревца.
Скалистый обрыв по левую руку был скрыт от мистера Брауна, но точно такой же можно было видеть в сотне ярдов впереди, где тропа сворачивала к морю. Там могучая громада белого камня, испещренная серыми крапинами, кое-где покрытая почти алыми пятнами, спускалась к яростно ощерившимся буграм черных скал. «Не самое удачное место для приземления», – подумал он.
Накануне он расспросил Уайлда о том, как выглядело тело миссис Аллен: шея была сломана, глаза заплыли и почернели. Из правой руки был выдран кусок плоти, четыре ребра, тоже справа, раздроблены ударом о камень, вероятно, подводный, поскольку следов крови нигде обнаружить не удалось.
Полицейским пришлось грести вдоль утеса на деревянной лодчонке и при помощи весла и сети вылавливать тело из воды.
– В защиту Фойла надо сказать, – заявил инспектор Уайлд, – что мы могли бы вовсе не найти ее, не подними он тревогу так быстро. Однако, если бы он не сделал этого, то навлек бы на себя подозрения, верно?
Мистер Браун шел по тропинке со всей возможной осторожностью. Покрытый кустарником край обрыва и затененный склон были усеяны всякой всячиной: рекламными проспектами, окурками, разнообразными продуктовыми обертками, – однако ему не удалось обнаружить ничего обличительного среди безмолвных обрывков нечитаемого мусора. А земля была слишком твердой, и следов на ней не осталось.
Тем не менее через каждые несколько ярдов он останавливался и тщательно осматривал тропу с обеих сторон, набалдашником трости то приподнимая, то надвигая на глаза шляпу, в зависимости от того, куда поворачивался – к молчаливой тени под откосом или к внезапно оглушающей синеве океана.
Пару минут спустя он набрел на небольшой темный камень необычной формы, лежащий прямо посреди тропы. Он наклонился, чтобы рассмотреть его, и покачал головой. Это был нетипично сухой кусок собачьих экскрементов. Ударом трости мистер Браун сбросил его в море и проследил, как тот несется навстречу своей гибели, а потом обернулся, взглядом ища миссис Эпштейн и размышляя, не гуляла ли ее собака по тропе в момент происшествия.
И только тут он осознал, как круто и при этом незаметно виляла тропа, начиная с того места, где он перелез через калитку. «Белый камень» скрылся из виду, а вместе с ним и миссис Эпштейн. Ни впереди, ни позади не было ничего достойного внимания. Эта часть тропы была совершенно отрезана от мира.
Место идеально подходило для убийства.
И все же свидетели имелись, как утверждал Гордон Фойл: та самая яхта.
– Любопытно, – произнес мистер Браун, покосившись на море.
Еще через сотню ярдов он заметил в зарослях вереска какой-то белый завиток: тот почти светился на фоне темной зелени. Он был запрятан довольно глубоко, и мистер Браун усомнился, что кто-нибудь мог это заметить, но сам-то он отличался почти сверхъестественной наблюдательностью и вполне заслужил ходившую о нем славу. Умело и с большим терпением орудуя тростью, он ухитрился намотать на ее конец кусок белой ткани. Потом он вытянул трость обратно.
Извлеченный им предмет оказался белым шарфом – как ленточный червь, вился он сквозь ветви вереска. Не снимая перчаток, мистер Браун пропустил бледную ткань между пальцами. Шарф явно принадлежал женщине и был недавно ношен. Крови на нем не было, однако на одном конце виднелся отпечаток – след, оставленный узким каблуком.
«Это многое объясняет», – подумал мистер Браун.
В день гибели на Ванессе Аллен был шарф – так сказала ее дочь. Но на теле его не нашли. Предполагалось, что его унесло в море.
Он сложил шарф в небольшой прямоугольник, убрал его в карман и вытер трость о траву.
Взяться за это дело ему предложила мисс Дженнифер Аллен. Она приехала к нему домой, в Лондон, спустя два дня после смерти матери.
– Говорят, вам удалось раскрыть несколько дел, с которыми не справилась полиция?
Ее глаза были все еще красны от слез, но при этом она производила впечатление очень спокойной и здравомыслящей девушки. Мистер Браун проводил ее в кабинет.
– Да, пару раз такое случалось. Чем я могу вам помочь?
Она изложила ему обстоятельства дела и поделилась собственной версией произошедшего. В то утро она завтракала дома, у окна, выходящего в палисадник. Ей была видна тропинка, и она смотрела, как ее мать идет по ней, борясь с порывами ветра.
– И это все, что я видела, пока не появился доктор. Спустя примерно полчаса. Чтобы сообщить мне новости.
– Сочувствую, – сказал мистер Браун. – Должно быть, вам сейчас очень нелегко.
Она рассматривала свои туфли.
– Бедный Гордон. Полиция, само собой, твердо настроена его повесить.
Мистер Браун кивнул.
– И вы надеетесь, что я докажу его невиновность?
Она коснулась серебряного медальона, висевшего у нее на шее, и сжала его в руке.
– Я не знаю, что мне делать, если его повесят.
Через несколько шагов мистер Браун вновь остановился. Кусты вереска слева от тропинки были явно повреждены: ветви, обычно упругие, были помяты и обломаны.
«Мы обнаружили следы борьбы, – так ему сказал инспектор Уайлд. – Он утверждает, что она шла по тропе впереди него. Он видел, как она оступилась и упала, и бросился сквозь заросли к краю обрыва – посмотреть, удалось ли ей спастись. Но все, что от нее осталось к тому моменту, – это брызги да обрывки одежды на камнях».
Концом трости мистер Браун приподнял одну из сломанных веток. «Воплощенная спешка, выполнено в зеленом цвете», – подумал он.
Еще через тридцать ярдов он достиг места, где, по словам Гордона Фойла, произошел несчастный случай. Скалистый обрыв подбирался здесь вплотную к тропе – годы эрозии сделали свое дело – и вгрызался в нее полукругом, похожим на след укуса на печенье. Тропа по-прежнему была добрых три фута в ширину, но на ней было легко оступиться, если не соблюдать осторожность.
«Может, разгадка найдена? – Мистер Браун мысленно присвистнул. – Жертва отвлеклась – это ее и убило».
С осторожностью, переходящей границы разумного, он приблизился к провалу и склонился над ним, чтобы заглянуть вниз. Совершенно захваченный видом отвесного обрыва, он вцепился в трость, чтобы сохранить равновесие. Утес, подпиравший тропу, лишь немного расширялся книзу у самой воды, и у его основания скалились белозубые волны. Зрелище было поистине ужасающим.
Повернувшись к нему спиной, мистер Браун продолжил свой путь.
Последний участок тропы был ничем не примечателен. Вскоре, отклонившись от извилистой береговой линии, тропа устремилась вглубь берега. Деревья и заросли кустарника по обеим сторонам служили стенами для этого тихого, уединенного прохода. Свет здесь казался зеленым даже в такой ослепительно-голубой день. Дальше тропа огибала ряд коттеджей пастельного цвета, когда-то выстроенных для сотрудников береговой охраны.
В первом из них, нежно-желтом, и жили миссис Аллен и ее дочь. Дом стоял чуть поодаль от тропы, посреди буйно цветущего сада. Полная противоположность обиталищу юного Гордона Фойла с его белыми стенами и безыскусным газоном. Входная дверь была выкрашена в насыщенный бордовый цвет.
Мистер Браун дважды постучал.
Ему открыла молодая женщина. Невысокая, волосы убраны в косу. Казалось, появление незнакомца чрезвычайно ее удивило.
– Могу я вам чем-то помочь, сэр?
Мистер Браун решил, что это, должно быть, горничная.
– Очень на это надеюсь. Могу ли я побеседовать с мисс Аллен?
Нахмурившись, она неуверенно оглянулась.
– Боюсь, мисс Дженнифер нет дома, сэр.
– Как некстати. Быть может, мне стоит подождать ее?
– Сожалею, сэр, но мисс Дженнифер вернется не скоро.
– Ясно. – Мистер Браун улыбнулся застенчивой девушке. Сняв перчатки, он извлек из внутреннего кармана сложенную карту и развернул ее. Тонкая бумага трепетала в его грубых руках. – Простите за назойливость, но не позволите ли зайти в прихожую и рассмотреть карту не на ветру? Никогда не мог как следует запомнить дорогу, мне бы хотелось разобраться, в какую сторону идти.
Она резко глотнула воздух, пораженная дерзостью просьбы, однако, робко кивнув, посторонилась.
– Прошу вас, сэр.
Улыбнувшись, он зашел в дом.
На туфли мистера Брауна кое-где налипла глина, и он аккуратно переступил с коврика на половину газетного листа, постеленную в углу рядом с парой грязных резиновых сапог. В этом положении он простоял с полминуты, водя мясистым большим пальцем вдоль старой береговой линии и делая вид, что изучает маршрут.
– Ах да. Наконец-то я понял, где я. Благодарю вас. Что ж, мне пора.
За одной из дверей, выходящих в прихожую, послышалось движение. От смущения горничная залилась краской. Дверь открылась, и на пороге появилась Дженнифер Аллен.
– Мистер Браун, – она бросила взгляд на горничную, – простите меня, я просила, чтобы меня не беспокоили. Я не ожидала, что вы зайдете.
– Вам не за что извиняться. Я занимаюсь расследованием, только и всего.
Подойдя ближе, она прошептала:
– Как оно продвигается?
– Мне многое нужно обдумать. – Он заметил, что она больше не носит медальон. – У вас появились сомнения?
– Нет. – Она прижала ладонь ко лбу. – Я не знаю. Люди столько всего рассказывают. Вам удалось что-нибудь обнаружить? Хоть какое-то доказательство его невиновности?
Он почувствовал, что должен сказать что-нибудь ободряющее.
– Боюсь, еще слишком рано делать выводы.
Он вышел из дома и зашагал обратно к тропинке.
Обратный путь до Чеверетта занял не так много времени: в сущности, дело оказалось простым, и он считал его почти раскрытым. Он даже позволил себе раскурить трубку и бодро вышагивал, держа руку на весу. Дым уползал в кроны деревьев, а отсветы огня в чаше трубки отмечали для всякого наблюдателя его путь сквозь подлесок.
Он оказался у деревянной скамьи возле «Белого камня» в ту самую минуту, когда часы били половину десятого. Он присел, чтобы вдоволь насладиться видом. Небо потускнело, день был удивительно тихим. Он посмотрел вниз, на темную воду, испещренную белесыми отблесками, и представил, какой ужас должна была испытывать миссис Аллен, летя вниз. «Пренеприятный способ умереть», – сказал он себе.
Он сидел и курил в одиночестве, глядя на волны и размышляя, существует ли на самом деле таинственная лодка мистера Фойла. Потом, выбив трубку над бездной, он снова отправился в путь – к железнодорожной станции.
Следующим вечером мистер Браун и инспектор Уайлд вновь встретились в ресторане отеля «Палас». Оба курили, мистер Браун – свою грубо выструганную гнутую деревянную трубку, похожую на большой коготь в его ладони, а инспектор Уайлд – тонкую сигарету. Их угол зала был заполнен густыми клубами табачного дыма. Две демонические фигуры в темном мареве сидели и попивали бренди, насытившись плотным ужином из мяса и овощей, и речь у них зашла о деле Фойла.
– Что ж, – начал инспектор Уайлд, – кажется, мы зря потратили ваше время. Хоть и не по своей вине. Теперь мы точно знаем, что случилось на чевереттском утесе. Представьте себе: яхта, которую он видел, и правда существует! Она называется «Отставной бродяга», вчера причалила в Саутгемптоне.
– Мне, знаете ли, доводилось представлять себе и не такие чудеса.
– Готов побиться об заклад, что без таких последствий. Владелец и его жена на прошлой неделе пересекли Ла-Манш. Они ничего не слышали о нашем деле, пока на острове Гернси ему не попалась на глаза английская газета. Его фамилия Саймонс. Выглядит вполне солидно. Оказалось, что его жена наблюдала всю сцену и рассказала ему, но она была в подпитии, и он ей не поверил. Увидев газету, он сообразил, что к чему. И тут же отплыл обратно, ужасно мучась совестью. Жена осталась на Гернси, но пересказала ему все в подробностях.
– Похоже, он изрядно натерпелся. Зато теперь из него выйдет неравнодушный свидетель. – И оба захохотали, изрыгая клубы дыма.
– Как бы то ни было, – продолжил инспектор Уайлд, – позвольте мне вас просветить.
Он чиркнул спичкой, собираясь закурить еще одну сигарету, но мистер Браун, наклонившись вперед, задул пламя.
– Погодите секунду, – сказал он. – Не доставлю вам такого удовольствия. Мне и так известно, что произошло.
– Но это невозможно. Мы сошлись на том, что улик не осталось.
– И тем не менее я кое-что обнаружил. Достаточно для неплохой гипотезы, по меньшей мере.
Во взгляде инспектора Уайлда читалось недоверие.
– Ясно. Ну, валяйте.
Грузный желтовато-бледный мужчина устроился в кресле поудобнее.
– Это дело позволяет выдвинуть всего две версии. Либо перед нами несчастный случай, либо виновен Гордон Фойл. Достаточно одной веской улики, чтобы выбрать один из двух возможных вариантов.
– Справедливо. И вы обнаружили такую улику?
– Обнаружил. – С этими словами мистер Браун извлек из жилетного кармана кусок сложенной квадратом запачканной белой ткани и вручил его инспектору. Тот развернул его и расстелил на столе. – Перед вами шарф жертвы.
– Где вы его нашли?
– Выудил из вереска. Видимо, ваши ребята его не заметили.
– И что именно он должен нам поведать?
– Как видите, на нем остался след от резинового сапога. Узкий, женский. Точно такой же я увидел на газете в доме жертвы. Вы, конечно, подтвердите, что в день гибели на ней были резиновые сапоги?
Инспектор Уайлд кивнул.
– Да, так и было.
– Прекрасно. В таком случае скажите, как может женщина, сорвавшись со скалы и летя вниз, наступить на собственный шарф? В ветреный день концы шарфа были бы у нее за спиной. Получается, что наступить на шарф, да еще и пяткой, можно лишь в том случае, если вы отступаете назад. Или если вас тащат назад.
Инспектор Уайлд все еще сомневался.
– Продолжайте.
– Я думаю, что на скалах произошло следующее: Гордон Фойл и миссис Аллен встретились на тропинке и обменялись парой резких фраз. И тогда, по всей видимости, ему пришло в голову, что можно разом положить всему конец. Он развернулся, подошел к ней сзади и схватил за шею. Она, разумеется, сопротивлялась. Но он тащил ее назад. В тот момент она и наступила на шарф, он сполз, и его ветром снесло к кустам. Фойл протащил миссис Аллен сквозь вереск и сбросил с обрыва. Провал на тропе – просто удачное совпадение, а убийство произошло на том месте, где поврежден кустарник. – Он поднял бокал. – Что ж, инспектор, теперь просветите меня.
