КИБЕРПАНК

Павел Гросс

КИБЕРПАНК

Глава 1

КИБЕРПАНК

ТРОФЕЙНАЯ КНИГИ ИИСУСА

Недалекое будущее.

2035 год.

ПАПКА №1. «КНИГА 1: ШУМ В МАШИНЕ»

Файл 1

Дождь беспощадно лил на Москау-Сити холодными, кислотными струями, размывая и без того темные контуры небоскребов-саркофагов, в которых ютились остатки человечества. Он стекал по стеклам кабины фуникулера, превращая огни мегаполиса в слепые, расплывчатые пятна.

Иисус стоял внутри бездушного детища прогресса, вцепившись в поручень, чувствуя, как вибрация троса отдается в фалангах пальцев. Он ненавидел фуникулер за предсказуемый маршрут, скрип старых механизмов, запах солярки и дерьма. Это был идеальный символ его жизни – движение по натянутой проволоке из точки «А» в точку «Б»… день за днем… год за годом…

Его нейрокомм (дешевый китайский имплант за ухом) прошил пространство статичным шепотом рекламы и государственных оповещений. Социальные рейтинги прохожих, мелькавшие на его сетчатке блеклыми цифрами.

Шум – он всегда слышал этот фантомный гул на границе восприятия, будто кто-то постоянно ведет трансляцию на отключенной частоте. Работавшие в корпоративных клиниках врачи называли это «Синдромом цифрового утомления». В качестве средства лечения в один голос практически всегда рекомендовали «Экстазиум».

Кабина, набитая людьми в одинаковых синтетических плащах цвета запекшейся крови, резко дернулась и замедлила ход.

Остановка: «Сектор 7, Жилой массив “Пролетарий”».

Двери с пневматическим вздохом разъехались, извергая наружу порцию пассажиров. Иисус вышел последним, его плечо задело костлявого старика, смотрящего в никуда мутными, невидящими глазами. На сетчатке Иисуса тут же всплыла красная метка:

«Соц. рейтинг: 112. Карантинная зона. Избегать контакта».

Воздух на платформе был густым и тяжелым постоянно вонял жженым пластиком и протухшей едой из уличных автоматов. Он спустился по ржавым, прогибающимся ступеням в лабиринт, состоящий из полуразрушенных тоннелей, в утробе которых прятались ларьки с контрабандным железом, ремонтные мастерские и точки по перепрошивке индивидуальных нейрокоммов. Здесь (внизу) неон огней был тусклее, а кириллица на вывесках – более грубой, архаичной, проступающий сквозь новую краску, как призрак прошлого.