скачать книгу бесплатно
Вамп. Проза
Наталья Патрацкая
Родион, открыв замок, обнаружил внутри футляр. В футляре лежал широкий золотой браслет с янтарем. Браслет был так красиво выполнен, да еще на него накладывалась пара столетий, что цена его было неизмеримо больше, чем стоили материалы, из которых он был выполнен.
Вамп
Проза
Наталья Патрацкая
Корректор Мария Крашенинникова
© Наталья Патрацкая, 2022
ISBN 978-5-4483-9905-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1
Не успела Анфиса соскучиться по проблемам, как в трубке телефона услышала дребезжащий голос старушки:
– Это квартира коллекционера изделий из янтаря? Вы госпожа хранительница? У меня к Вам есть дело. Я называю свой адрес, Вы приезжайте одна, поговорим. Мой старый дом находится в старой части столицы. Не обессудьте, но быстрее приезжайте, пожалуйста.
Анфиса умела ценить звонки, она записала адрес, потом посмотрела по карте, где находится дом старушки. Она села за руль своей машины и поехала в старый район столицы. Ее встретила маленькая, сухонькая старушка, возраст ее был в таком тумане, что определять его Анфиса не стала. Старушка провела ее в комнату, в которой царил старый вишневый бархат.
– Госпожа хранительница, Вы садитесь в кресло, я Вам все поведаю. Дело в том, что мой конец не за горами, и на мои похороны деньги спрятаны в этой комнате. Мое богатство не в деньгах и не в золоте. Когда-то весь этот дом принадлежал моей семье, но Вы сами знаете: революция, война и годы лишений прошли по этому дому. У меня осталась эта маленькая комната. Не смотрите, Вы ничего не увидите, меня столько раз пытались ограбить, что на первый взгляд здесь взять нечего. Не смотрите на меня с таким удивлением, а посмотрите на эту тумбочку под телевизором. Что Вы видите? Фанерный ящик? Правильно. Эту старую фанеру надо осторожно снять, под ней будет то, зачем я Вас пригласила! Вы мне дайте деньги, я Вам дам эту драгоценность. Сами не пытайтесь снять фанеру, не получится, тут нужны мужские руки, а теперь можете вызвать помощника, – старушка замолчала, сжалась в своем кресле в маленький комочек нервов.
Анфиса хотела позвонить Степану Степановичу, с которым наладила отношения, и сразу отдать ему его семейную реликвию. Потом она подумала, что он едва ли расплатится со старушкой, поскольку с ним она заключила договор по другому поводу.
Она набрала номер Родиона. Сообразительный Родион, прихватив необходимые инструменты, довольно скоро появился перед двумя дамами разных эпох. Он ловко снял фанеру с некоего предмета, покрытого мусором, который сыпался на него десятилетиями сквозь щели между листами фанеры.
Старушка приободрилась и сама подала тряпку, дабы смести мусорный налет с ее драгоценного предмета старины. Перед глазами очевидцев появилась конторка с ящичками и небольшим секретером. Цепкий взгляд Анфисы определил как минимум восемнадцатый век и необыкновенное качество изделия. Интересно, что в завитках по периметру изделия поблескивал янтарь.
Анфиса уже ничему не удивлялась.
Получилось, что проснулась мебель с янтарем, и один предмет за другим потянулся к ней. Она немедленно рассчиталась со старушкой. Старушка в ответ гордо наклонила голову и тут же величественно откинула ее назад.
Конторку отвезли в логово Родиона, там предстояло восстановить предмет старины. Анфиса сидела на стуле, а Родион открывал ящички секретера перед ее глазами. Один ящик не открылся, он помудрил в замке инструментами и отрыл последний ящик. Они наклонились над содержимым маленького ящичка и увидели небольшую шкатулку с навесным замком.
Родион, открыв замок, обнаружил внутри футляр. В футляре лежал широкий золотой браслет с янтарем. Браслет был так красиво выполнен, да еще на него накладывалось пара столетий, что цена его было неизмеримо больше, чем стоили материалы, из которых он был выполнен.
Родион протянул Анфисе футляр с браслетом. Она отдала ему аванс на оформление реставрационных работ и поехала к старушке. Старушка сидела в кресле, она даже дверь не закрыла. Анфиса подошла к ней. Старушка была мертва, ее рука так и осталась в том положении, в каком она брала деньги из руки Анфисы, но денег в руке старушки не было! Телевизор стоял на полу, да и где ему стоять, если тумбу из-под него вывезли!
– Руки! – крикнули за спиной.
Анфиса почувствовала твердый предмет, упирающийся ей в спину. Она подняла руки, дамская сумочка повисла у нее на руке, но по опыту своей жизни, она много денег с собой не носила. Липкие руки сорвали с нее сумочку, порылись в ней и вытолкнули ее с пустой сумкой за дверь.
– Ша, тетка! Ты ничего не видела, бери свою пустую сумку и тикай подальше!
Анфиса выбежала из дома, прошла десять шагов, села в машину. Мотор завелся. Машина медленно двинулась с места. Анфиса нащупала янтарный браслет, завернутый в платок. Пустой футляр лежал в сумке. Она заглянула в сумку, но футляра в ней не было…
Ленивое воскресенье подходило к концу. Анфиса покрасила волосы в парикмахерской, сидя под панамой из киселя с дырочками. На ее голове в волосах возникли перышки в виде лапши. Дома она больше смотрела в зеркало, чем на телеэкран, разглядывая новую прическу, или переключала программы, но во всех программах встречала комоды. «У них что, сегодня день комода?» – подумала она недовольно.
Запиликал мобильный телефон, басистый голос Платона что-то стал говорить, но Анфиса уловила одно слово – комод.
– Платон, что за комод? О чем ты говоришь?
– Анфиса, мои знакомые ездили на похороны своего с деда, ему было 90 лет. В комнате деда обнаружили весьма занимательный комод. Я предлагаю комод передать в твою коллекцию.
– Комод с барельефом, а в уголках – янтарь?
– Откуда ты узнала? Они тебе звонили?
– Нет! День складывается, как пасьянс. Платон, ты очень вовремя позвонил. Когда, говоришь, комод привезут?
– Да хоть сейчас.
– А ты что, не знаешь, куда везти? Бери наследников под руки и вези их вместе с комодом.
– Одеваюсь и выезжаю.
Анфиса заплатила наследникам комода наличными за очередной подарок судьбы. В квартире вместе с комодом остались Анфиса и Платон. Они осмотрели приобретенное сокровище, без слов понимая друг друга. Анфиса поймала себя на мысли, что Платон ее волнует больше, чем комод. Дерево – оно и есть дерево, а человек не дерево. Он тоже это почувствовал – невидимые биотоки любви.
В квартире стоял убогий диванчик. Анфиса и Платон одновременно сели на диван и стали смотреть на комод. С первого взгляда было заметно, что он сильно испорчен временем, но отреставрировать его вполне было можно.
– Платон, как ты думаешь, а чувства можно отреставрировать?
– Ты о чем?
– Так, почувствовала себя старым комодом. День такой сегодня, даже эта старая развалина с остатками янтаря меня не радует, все мне надоело! Мы с тобой родились под знаком Льва! Янтарь – наш камень! Я ношу бусы из янтаря, у тебя брелоки янтарные! Теперь еще комод с каплями древесной смолы.
– Да ты что? Нам мать за этот комод больше отвалит раз в десять – после реставрации, конечно.
– Платон, все так запутано, что этот комод мне продавать не хочется.
– Оставь себе или просто поставь в антикварный магазин на продажу.
– О, ты мне уже и советы даешь! Кто из нас начальник?
– М…м… мало ли кто начальник?! Я мужчина, а ты женщина!
– Мне нравится твой ответ, как бы из него пользу извлечь? Ты не знаешь? А, скажем, что комод с янтарем от сглаза помогает.
– Что тут знать? Какой сглаз?! Ты – баба! Я – мужик! Ты одна. Я вообще один… Да ты сюда прямо из ванны приехала, волосы рассыпчатые, чистенькие, даже влажные, ты вся такая!
– Красиво говоришь, да здесь удобства относительные. А янтарь как оберег для человека.
– Какие нам нужны удобства? Мы ж на диване сидим! Старый он, но нас выдержит, а янтарь нам посветит вместо солнца.
– Ты чего это мне предлагаешь?
– Ничего не предлагаю, – обиделся Платон. – Рядом с нами нет бугая Степана Степановича, я и обрадовался.
– Есть хороший специалист Селедкин, пригласи его комод отреставрировать. Деньги на комоде уже лежат.
– Заметил. Мои услуги оплатишь? За доставку антикварной янтарной продукции!
– Наличными? Ты мой человек и за свою работу зарплату получаешь. Лучше возьми ключи, привези сюда реставратора, он сам все знает, что делать.
– Ящики открывать будем? – не дожидаясь ответа, Платон встал и поставил комод под старую люстру. Он обошел его со всех сторон, открыл ящики – чудес не было.
Анфиса посмотрела на Платона, потом на открытые ящики комода, встала, подошла к комоду, достала маленькую бутылочку, на ней виднелась полустертая надпись «Пихтовое масло». Она взяла бутылочку в руки:
– А говоришь, ничего нет, а здесь такое сокровище! От чужого деда осталось наследство.
– Выброси! Зачем оно нужно?! Я не пойму: откуда тебя знают старики и старушки и присылают тебе старую мебель с солнечными камнями?
– Смотри, какая упаковка! Маслом еще можно пользоваться. А что касается янтарной мебели, так это моя бабушка обзвонила своих старых знакомых, после того как увидела янтарные часы. А божьи одуванчики почему-то Богу душу отдают вместе со своим сокровищем.
Анфиса резким движением раскрыла диван, успев заметить, что внутри дивана лежит чистая простынь. Вторым движением она постелила ее на диван.
– Прошу, Платон, все готово для испытания наследства, скорее, его приложения.
Анфиса легла на край дивана и стала смотреть на комод, ей показалось, что старый дед вселился в комод и подмигивает ей. Платон одним движением залетел на диван, на нем сверкал металлическими украшениями кожаный широкий ремень…
Жена повернулся к нему и погладила ремень:
– Хорошее у тебя укрепление, снять его можно? Или сложно?
– Да и ты в каркасе, вон какая у тебя талия обтянутая! До тебя не добраться, и потом, вокруг тебя столько мужиков, что страшно.
– Не обижай, это летнее платье, сейчас все ткани тянутся, – и она потянула замок молнии на платье вниз. – Что касается мужиков, так ты у меня один, а остальные – партнеры по бизнесу, которых постоянно прибирает к своим рукам кузина Полина.
Платон снял ремень. Они механически каждый сам с себя снимали одежду и складывали со своей стороны дивана. Они еще не верили сами себе, еще все казалось большой шуткой. Анфиса протянула Платону пихтовое масло, пальцами показала, как им надо пользоваться, он послушался.
Он умел играть на гитаре, надо было свои способности использовать в жизни: его тонкие пальцы, смазанные маслом, изобразили на мгновение игру на гитаре, больше этого не требовалось. Он взлетел на чистое тело Анфисы, такое живое, такое притягательное, такое нежное, такое готовое к нему, что он потонул в нем с замиранием сердца…
Комод стоял понуро, о нем просто забыли.
Полина за месяц отмыла все помещения дачи, последней комнатой был местный музей, ключи от которого она получила в последнюю очередь. В комнате с вишневыми портьерами ей было немного жутко, казалось, что предметы старины были живыми, они светились и подмигивали солнечным янтарем. Она, дрожа всем телом, протирала загадочную мебель, утыканную солнечными камешками. С величайшим наслаждением закрыла она дверь этой комнаты, радуясь, что срок ее работы на даче подошел к концу. Она получила расчет. Виктор Сидорович, уезжающий одновременно с ней, подвез ее до дома, а сам поехал в гостиницу, не заглянув в свою квартиру.
На следующий день на дачу приехала Анфиса, кроме нее там был повар и охранник. Она отметила чистоту, царившую везде в этом современном доме. Она настояла на первоочередном визите в музей. В комнате с закрытыми ставнями, с плотными бархатными портьерами вишневого цвета пришлось включить свет.
Мебель была Анфисе вся знакома, она отметила, что размеры комнаты позволяют добавлять в нее предметы, это больше всего ее интересовало.
– Виктор Сидорович, все хорошо, но стены современные, они портят интерьер и общее впечатление. Не лучше ли сделать стены из деревянных панелей, выполненных под старину? И еще: нельзя ли добавить маленькую комнату к музею и собрать две коллекции отдельно: столовую и спальню?
– Анфиса, как ты глобально мыслишь! Я с тобой полностью согласен, но сейчас у меня на это нет свободных средств, хотя в скором времени они будут непременно.
– Ладно, отделка стен помещений музея за мой счет. Надеюсь, еще одну комнату Вы сюда добавите.
Виктор Сидорович мысленно обрадовался, что правильной дорогой шли его мысли, видимо, Анфисе он очень понравился. Хороший план!
Полина вскоре сказала Виктору Сидоровичу, что у них будет ребенок.
– Полина, быть не может! Мне сорок лет! Детей нет! А если это ребенок Степана Степановича? У вас с ним уже есть один общий ребенок!
– А мне всего тридцать лет, и Степана Степановича в моей жизни нет уже два года, он только иногда передает деньги для Инны.
– Что делать будешь?
– И ты спрашиваешь? Я оставляю ребенка, а ты поможешь мне пару первых лет с малышом, дальше я сама проживу.
– О чем речь! Помогу, чем могу! Я теперь стопроцентный мужчина!
Виктор Сидорович тут же сообщил новость своей жене Элле. Элла, странное дело, без тени ревности сказала, что ребенку надо помочь родиться и взять его потом себе. Эту новость от своей жены Виктор Сидорович пересказал любовнице Полине.
Полина ответила весьма неожиданно:
– Ребенка кормить грудью буду я, первый год он будет со мной, а вы с ним можете гулять, а дальше будет видно. Дело в том, что я боюсь рака груди, а у женщин, кормивших детей грудью дважды, его практически не бывает.
– Договорились. Береги себя, будем вместе воспитывать нашего ребенка. Кстати, для Инны я буду перечислять некую сумму денег с сегодняшнего дня.
Полина такого счастья и не ожидала.
Степан Степанович, услышав от Полины сенсационную новость, ухом не повел, а только подумал, как хорошо, что он к ней на дачу в машине Родиона не поехал, а то бы ребенка ему приписали.
Полина решила заставить Инну сделать селедку под шубой, но девочка сделала вид, что не услышала. Через сутки мать повторила задачу. Дочь разрыдалась. В ответ она услышала вопли матери, перечисляющей ей наказания. Девочка поняла, что лучше пойти и сделать треклятую селедку под шубой. Она еще раз спросила, что надо для этого сварить и сколько.
В большую кастрюлю Инна налила воду, положила в нее пять штук вымытых свекл, две моркови и четыре картофелины. В другую кастрюлю, но меньшего размера, она насыпала соли, налила холодной воды и положила пять яиц. Дальше предстояло самое сложное: разделать селедку, удалив из нее все косточки. Мать показала, как надо разделывать селедку.
Надо сказать, всем нравится разрывать селедку на две части за хвост, тогда все основные косточки скелета сами выходят из селедки.
А дальше начинается мука с маленькими косточками, а потом надо разложить мелкие кусочки селедки на блюдо и постепенно покрывать селедку шубой, состоящей из тертых овощей, яиц, майонеза…
В гости к Полине пришел Виктор Сидорович. Мать и дочь ему очень обрадовались, видя в его руках вкусные продукты. Стол получился праздничным, но настроение в целом было такое, словно приспустили флаг на корабле. Мужчина был озадачен тем, что ему надо разойтись с женой Эллой. Инне пришлось открыть правду, что скоро у нее будет брат или сестра. Девочка в первый момент обрадовалась, а во второй впала в тоску. Возник момент, когда все втроем были готовы разреветься.
Выход нашелся.
Полину неожиданно скрутило от боли так, что она сжалась в комочек и выскочила из-за стола. Ее не было долго, когда она появилась, то сказала, что ребенка не будет, не получилось. Виктор Сидорович обхватил рукой свои челюсти, ему казалось, что его зубы все одновременно заболели. Он почувствовал боль в сердце и стал сползать со стула. Полина сама лежала, скорченная от боли и не могла встать.
Инна посмотрела на страдания взрослых и бросилась к телефону, но вместо скорой помощи она позвонила отцу. Степан Степанович был дома и бегом прибежал к ним, благо дома находятся в одном квартале. Его соперник лежал и еле дышал.
Степан Степанович достал из своего кармана таблетки от боли в сердце и дал их Виктору Сидоровичу. Потом он подошел к Полине, с которой не жил и не разводился из-за ее криков. Он подержал огромную ладонь на ее животе, и боль из нее стала выходить, словно своей ладонью он ее вытягивал.
Потом он позвонил в гостиницу и вызвал Эллу, не спрашивая разрешения у больных. Пока Элла ехала к ним, Степан Степанович сел за стол и съел всю селедку под шубой, потом позвал дочь Инну прогуляться с ним на свежем воздухе после очередного дождя.
Элла вбежала в квартиру, посмотрела на Виктора Сидоровича, вздохнула, подняла его. Он поднялся с ее помощью и пошел к прежней благополучной жизни.
