скачать книгу бесплатно
– Нет.
– А орки и эльфы?
– Нет.
– Академия магии?
– Нет.
– Истинные пары или родственные души?
– Все еще нет.
– Оборотни? Вампиры?
Кажется, сегодня впервые в истории произойдет смерть после смерти, опровергая все мыслимые и немыслимые законы мироздания. Самаэль просто выкинет меня из поезда.
– И что в вашем мире интересного?
– То, что он – твой последний шанс спасти себя. Потому что в Аиде тебе не понравится. У нас нет волшебных палочек, мантий, драконов, магических турниров и заносчивых блондинов с родословной. Зато есть Министерство Мертвых, которое отныне для тебя – дом и работа, награда и наказание. В первой половине дня будешь посещать занятия в колледже. Там тебя обучат всему, что понадобится дальше, помогут изучить новый мир. После обеда – работа в министерстве. Понятия не имею, какая. Может, будешь помогать стражам, может, проводникам, или вообще к Харону прикрепят. Хотя он не любит ездить в компании. Как бы то ни было, чем усерднее ты будешь учиться, чем лучше работать и чем быстрее меняться, тем скорее отправишься на Землю вновь. Это для тебя лучший вариант, Аида. Вопросы есть?
Вопросов было много.
– Где я буду жить?
– Тебе предоставят комнату.
– Что я буду есть? У меня будет зарплата?
– Мертвым не нужна еда.
– Это очень грустно.
– Да, поэтому у нас есть возможности ей насладиться. Но на них придется заработать.
– Как я пойму, что отработка закончилась?
– Тебе сообщат.
– Я могу увидеть отца?
Самаэль поперхнулся воздухом, что было странно, если вдуматься. Наверняка многие души спрашивали о своих близких.
– Нет, – отрезал он.
– Почему?
– Потому что это против правил. И я понятия не имею, где твой отец и можно ли его разыскать. Наш мир огромен. К тому же есть вероятность, что он был лучше тебя, и сейчас продолжает свою миссию по спасению немагических миров. Я бы сказал, эта вероятность довольно высока, потому что лишь очень небольшой процент душ попадает ко мне.
– А посмотреть это где-то можно? Чтобы я точно знала, что с ним все нормально.
Самаэль посмотрел на меня… как-то иначе. До этого он бросал в основном раздраженные взгляды, а сейчас к раздражению примешивалось сочувствие.
– Нельзя нигде посмотреть, Аида. Вы не родственники, уже нет. Вы – две души, бесконечно друг от друга далекие. Пока что твоя память о Земле еще свежа, но постепенно она будет блекнуть. Появится круг общения в новом мире, может, друзья. Затем ты вернешься на Землю и начнешь новую жизнь. Не стоит цепляться за прошлую.
Я отвернулась к окну, чтобы не показывать слабость. Этому нечеловечески холодному мужчине, очевидно, сложно понять, что такое любить кого-то. Он легко проанализировал всю мою жизнь, сведя ее к набору плюсов и минусов, как будто мы в соцсети, а ее пользователи ставят мне лайки.
Спустя бесконечно долгие минуты Самаэль спросил:
– Он был хорошим человеком? Твой отец?
– Для меня да.
– Я спрашиваю не об этом…
– Я не знаю! – Я сорвалась почти на крик. – Понятия не имею, хранил ли он природу, спасал ли котят и чужие души. Не знаю, делал ли добрые дела и все такое. Он был мне папой. Водил меня в парк, кормить уток. Покупал мороженое. Читал на ночь сказки. Выгонял монстров из-под кровати и обещал, что купит лучшее платье для выпускного. Этого, как видите, оказалось недостаточно, чтобы вырастить хорошего человека, так что я понятия не имею, зачли ли ему усилия.
Поезд резко остановился, и я поднялась.
– Куда ты? – спросил Самаэль.
– Мы же приехали, так? Это наша станция?
Со вздохом он поднялся и, выходя из вагона, я услышала тихое, но отчетливое:
– Просто не будет. Это точно.
Новый мир (я до сих пор не была уверена, что не сплю) встретил прохладой раннего утра. Я вышла на перрон, огляделась, посмотрела на сизые облака, через которые робко пробивались солнечные лучи. А потом, повернув голову в другую сторону, я увидела вокзал.
Огромный, с роскошными витражами и остроконечными башнями. Свитыми из каменных веток, усыпанных шипами. Великолепный образец… даже не готической архитектуры, а какой-то… неземной.
– Как будто нейросеть попросили нарисовать фэнтези-вокзал, – пробормотала я.
Вход загораживали горгульи высотой в два человеческих роста. Великолепная картина на фоне утренних туч и робких лучей солнца.
А вот пронесшиеся над вокзалом, полные неуместного позитива, вопли немного испортили атмосферу таинственности и первые впечатления от магического мира.
– Магистр! Магистр Сонг!
Источником вопля оказался рыжий паренек, стоявший возле одной из горгулий. Он напоминал маленького шебутного щенка. Дружелюбного и эмоционального: когда парень махал, то трясся сразу весь, от потертых джинсов и до задорных рыжих кудрей. Сначала он мне понравился, но Самаэль уничтожил все дружелюбие на корню, когда мы подошли ближе.
– Аида, это Харриет, твой друг.
– А? – Я не нашла никакой более подходящей реакции.
Харриет с радостью пояснил:
– Когда новая душа попадает в министерство, ей назначают друга. Чтобы он помог адаптироваться, узнать мир получше.
В ответ на это я предпочла промолчать. Хотя очень хотелось спросить, почему у «друга» женское имя. Я думала, так называли девочек в Британии, а не парней в загробном мире. На вид ему было лет восемнадцать, не больше.
– А как вы стареете? Если я проведу здесь несколько десятков лет, то постарею же, да?
– Нет, ты останешься такой, как сейчас. Но, хочется верить, более умной.
Мы вплотную приблизились к горгульям и те, пока я искала вход в здание, вдруг расступились. Медленно и неохотно, словно провели без движения долгие сотни лет, горгульи сложили крылья, подняв в воздух клубы пыли – и открыли небольшой проем в стене, в котором виднелся самый прекрасный зал из всех, что я видела.
– А… – начал было Харриет.
– Лучше молчи, – посоветовал Самаэль. – Просто поверь.
Но я уже полностью отдалась во власть впечатлений от зала и не обратила внимания на их странный короткий диалог.
Ни страшные руки, тянущиеся из тумана, ни поезд на пустынной платформе, ни рассказ Самаэля не заставили меня поверить в то, что я действительно умерла и действительно нахожусь в мире мертвых.
А этот зал – да.
Весь его потолок был огромным куполом-витражом, сквозь который на мраморный пол лился разноцветный свет. Я рассматривала картину, запрокинув голову, пока не затекла шея.
– Что это? – спросила я у спутников. – Что там изображено?
– Вельзевул коронует наследника, – ответил Самаэль.
– Кто такой Вельзевул? Звучит знакомо.
– Вероятно, в ваших мифах и легендах много имен и историй нашего мира. Души рождаются на Земле с чистой памятью, но порой отголоски воспоминаний находят свое воплощение в искусстве. Видишь ли, в нашем мире живут не только души, которым требуется прийти в себя и переосмыслить свое существование, но и… м-м-м… еще одна раса. Иные – так их называют смертные. Те, кто по той или иной причине не может перевоплощаться и жить в немагических мирах. Посмотри на витражи в окнах.
Каждый изображал какую-то сцену, как я поняла, то ли из местных легенд, то ли из истории.
– В начале времен все было иначе. Души не осознавали своего предназначения хранителей, перерождались хаотично и едва не уничтожили несколько прекраснейших немагических миров. А иные были изгоями. Те, кто обладал способностью перевоплощаться и проживать жизни в других мирах, свысока смотрели на лишенных этого дара. И зачастую обходились с ними несправедливо. Это продолжалось до тех пор, пока не пришел Вельзевул. Он открыл в подобных себе великий дар – видеть истинную сущность души, иметь над ней власть. Он создал Элизиум и Аид, он открыл душам их истинное предназначение. Он – наш страж, повелитель и творец законов.
Первые пять витражей, очевидно, изображали приход Вельзевула к власти и создание Аида и Элизиума.
– Черные души, неспособные измениться, отравляли собой само мироздание, – задумчиво продолжил Самаэль. – Вскоре их стало так много, что они вырвались на свободу и едва не уничтожили все вокруг. Тогда Вельзевул спустился вниз, чтобы лично запечатать врата Аида. Он стал их бессмертным стражем. И назначил наместника, исполняющего его волю здесь. Сейчас Вельзевул правит миром, находясь у самого Предела.
– Вот это значит удаленка, а не то, что они там пытались изображать, – хмыкнула я, вспомнив свои самые странные экзамены в жизни.
– Но однажды ему придется уступить свое место повелителя. Назначить наследника, не регента, а нового повелителя. Поэтому на витражах нас окружает то, что уже свершилось, а над нами – то, что грядет. Коронация.
– Только вот у повелителя три наследника, – хмыкнул Харриет. – И мы еще не знаем, кого он выберет.
– На протяжении всей нашей истории Вельзевул выбирал себе воспитанников, но до сих пор так и не передал никому власть, так что я бы не обольщался. Все, идем дальше, надо найти тебе комнату.
Город напоминал скорее гигантский лабиринт. Все улицы, переулки, тупики и дворы были частью одного огромного здания, вокзал в котором был лишь крошечной частью. Парки обступали высокие стены, в основаниях мостов сияли остроконечные башни, под ногами от чистоты сверкала почти новенькая с виду брусчатка.
– Что-то напоминает… – пробормотала я.
– Оксфорд, – кивнул Самаэль. – Построен по образу и подобию Мортрума – города мертвых. Точнее, города заблудших душ. Разумеется, сходство лишь отдаленное. Мортрум – сложное магическое сооружение. Ты можешь попасть в любую точку города, не выходя из здания. Но будь в нем осторожна и старайся передвигаться по улицам. Внутренние помещения порой чудят. Лестницы исчезают, проходы закрываются… В общем, не ищи приключения на ровном месте.
– А карты вы случайно не выдаете?
– Нет, – отрезал Самаэль, и я разочарованно вздохнула.
Но даже если я все еще бредила, подсознание постаралось. Огромный готический город-замок! Такое сложно придумать, вообразить в деталях еще сложнее. Естественно, мне тут же захотелось как следует по нему погулять, залезть во все закутки и темные углы. Но я благоразумно оставила эту мысль при себе.
Похоже, я угадала со временем: по пути нам не встретилось ни одной живой души, как бы забавно это ни звучало. Самаэль молча шагал чуть впереди, за ним бодро семенил Харриет, а вот я то и дело отвлекалась, рассматривая новые локации, такие непохожие на скучный провинциальный городок, в котором выросла.
– В вашем мире только один город? Или таких городов-замков много?
– Мортрум – уникальный город. Но вообще есть и другие.
– В них тоже живут души?
– Души, иные. Кто только не живет, – туманно отозвался мужчина.
Мы наконец свернули в сторону одного из двухэтажных корпусов Мортрума. Довольно невзрачный, но, как и весь город, колоритный, он оказался чем-то вроде общежития. Мне понравилось внутри. Пахло как в старой часовенке, а длинный темный коридор с рядами одинаковых дверей напоминал… Даже не знаю, пожалуй, действительно старинный колледж. Не хватало только табличек с номерами аудиторий и портретов великих ученых.
– Это – твое жилище на ближайшее время. Первые годы тебе придется провести здесь. Потом сможешь подыскать что-то получше. Твоя дверь – последняя, слева. Вот что, Аида. На тебя свалилось много всего. Полагаю, ты еще не до конца мне поверила, и часть тебя думает, что это сон. Дай себе время. Побудь наедине с собой. Обдумай все произошедшее и услышанное. У тебя есть несколько дней. Но будь осторожна, мысли о смерти могут навредить тебе. Тебя могут мучить кошмары, видения – это нормально, ты пережила сильное потрясение. Если станет невыносимо, обратись к Харриету. Он знает, как помочь.
– Ага! – просиял рыжий. – Я погиб на «Титанике». Я определенно много знаю о стрессе.
– Он все тебе покажет, проведет экскурсию, – кивнул Самаэль. – Через несколько дней жду тебя на разговор. Покажу колледж и определю фронт работ. А сейчас я должен идти. Есть вопросы?
Вопросов был миллион, но я решила, что время для них пока не пришло. Соблазн упасть в постель и закрыть глаза в надежде, что я открою их за столом в колледжской библиотеке или в собственной комнате, или даже в раздевалке катка, был огромный. Дождавшись, пока Самаэль уйдет, я повернулась к Харриету.
– Тебе что-нибудь нужно? – спросил он. – Помощь?
– Да. Мне нужно, чтобы ты от меня отстал.
– Что?
– Ну… как бы тебе объяснить… Спасибо тебе за компанию и готовность помочь, я это ценю. Но я не люблю, когда мне навязывают друзей и заставляют с кем-то общаться. Мне не нужна нянька и уж тем более не нужен психолог. Если я заблужусь – спрошу у кого-нибудь на улице, но вообще в следующий раз просто нарисуйте карту. Все, приятель, спасибо и удачи!
С этими словами я похлопала его по плечу, открыла дверь новой комнаты и застыла на пороге.
– Точно не нужна моя помощь? – фыркнул Харриет.
– Да твою ж… мертвую задницу, – уклончиво ответила я.
Небольшая комнатушка с крохотным окном в потолке могла бы сойти за жилье на первое время (живя с мачехой я бы согласилась и на такую, лишь бы съехать), если бы не была завалена хламом. Какие-то коробки, мешки, одежда, книги, старое пугало – вещей было столько, что я даже не сразу заметила шкаф, письменный стол и кровать.
– Это что за помойка?!
– Видимо, прошлый хозяин…
– Был мусорщиком?! Кстати, что с ним случилось?
– Отправился дальше. Точно не знаю, куда, нам не говорят.
