Компот Калоша Вертолёт

Паш Иваш

Компот Калоша Вертолёт

Бабушка и суп

– Если ты не доешь суп, то ночью цыганка за тобой придёт и заберёт тебя! – сказала бабушка, бросила половник в раковину и, крутанувшись на пятках, потопала в свою комнату, где дед слушал вечерние новости по радио.

Я обречённо заглянул в тарелку, где плавали картошка с морковкой, нарезанные кубиками. Мутный бульон вонял куриными перьями и мокрой травой. Фу, какая же отвратительная гадость этот суп – думал я, ни за что на свете не хочу его есть. Когда у бабушки плохое настроение – она всегда варит невкусные супы. А мне что теперь делать? Есть эту отраву? Нетушки.

На душе было не спокойно. Про какую ещё цыганку сказала бабушка? Неужели про ту самую, которая возле рынка может загипнотизировать любого человека? Я много раз слышал и от взрослых и от ребят во дворе, что цыгане воруют детей и потом держат их на поводке в сарае, как собак.

А может бабушка хитрит? Откуда цыганка узнает, что я не доел суп? Может вылить его в раковину?

Тут бабушка снова выскочила из комнаты и своими орлиными глазами увидела, что суп я так и не съел.

– Всё, – закричала бабушка, краснея от злости, как арбуз, – я немедленно звоню цыганке, раз ты такой непослушный!

– У тебя нет её номера и ты всё врёшь! – закричал я в ответ от возмущения. Но, сказать честно, я немного испугался, ведь о том, что цыганку можно предупредить по телефону я не подумал.

А бабушка уже сняла трубку городского, который стоял на тумбочке в прихожей и стала набирать номер. Я замер, как вкопанный, боясь пошевельнуться, потому что видел – она не шутит, а взаправду звонит цыганке.

– Алло! Алло! Это цыганка? – спрашивала бабушка в трубку, при этом поглядывая на меня с победным видом и на лице её было написано, что лучше бы я съел злосчастный суп и не ввязывался в эту игру, из которой я никак не смогу выйти победителем.

– Не, звони, бабушка, пожалуйста, – тихо взмолился я.

– Цыганка, здравствуйте! – бабушка шла до конца. – Я звоню вам из семнадцатого дома, у нас тут один мальчик суп не хочет доедать. Да, да, Петя его зовут.

Я не верил своим ушам – родная бабушка, глазом не моргнув, сдаёт своего собственного внука злой цыганке. Что творится, люди добрые?

– Я целый день варила, старалась, у плиты, как проклятая не разгибаясь стояла…

– Суп не вкусный! – вдруг закричал я на всю квартиру, чтоб и цыганка в трубке услышала меня. – Он воняет и противный!

Слёзы потекли из глаз моих, я горько заплакал, положил руки на стол и уронил на них голову. Мне было больно и обидно от бабушкиного предательства, от страха перед ужасной цыганкой и от отравленного супа. Вся моя жизнь показалась невыносимой болью и страданием. Почему меня все мучают? За что на меня натравили цыганку?

Последних слов, которые бабушка говорила в трубку я уже не слышал, потому, что сильно плакал. Честно – не знаю, пригласила бабушка цыганку ночью домой, или нет. Мне уже было всё равно. Меня предали. Родная бабушка предала.

Спать я лёг раньше, слышал как пришли родители с работы, мама зашла, присела рядом, спросила как у меня дела. Я никогда не рассказывал маме о своих страхах, поэтому и про цыганку не стал говорить. И про то, что бабушка меня предала – тоже не сказал.

– Спать хочу, мам, – только и сказал я.

– Ты умывался?

– Да.

Она погладила меня по голове и ушла на кухню.

Засыпал я тревожно, чувствуя себя одиноким и беззащитным. Вздрагивал от каждого шороха за дверью комнаты. Поднимал голову и прислушивался, когда понимал, что вокруг тихо – пытался уснуть.

Но меня стала мучить совесть, что я обманул маму. Зачем я сказал, что умывался? Почему я такой нечестный? Мама же гораздо лучше бабушки, она тоже страдает и часто плачет от того, что папа ей говорит злые слова. Мне снова стало горько и я тихо, как смог, заплакал в ночной темноте.

Дверь в мою комнату приоткрылась. Я перестал дышать. Нет, пожалуйста, боженька, я буду всегда-всегда послушным, я буду съедать весь суп, пожалуйста, пусть цыганка уйдёт, пожалуйста, умоляю – говорил я в своих мыслях. Но цыганка уже шла ко мне, я слышал, как она тихо крадётся и садится на край моей кровати.

– Петя, ты не спишь?

– Нет, бабушка.

Она протянула руки ко мне, я сел и крепко обнял её. Бабушка была такая тёплая и родная. Я положил голову ей на грудь.

– Прости меня, Петруша, – прошептала она мне на ухо. Я почувствовал, что она немножко плачет.

– Не плачь, ба, я всё равно не боюсь цыганку, – прошептал я ей в ответ и ещё крепче обнял её.

– Суп правда такой не вкусный?

– Отвратительный, ба.

Бабушка беззвучно посмеялась, я тоже улыбался.

– Завтра выльем всю кастрюлю в унитаз, – сказала бабушка, поцеловала в макушку и положила меня обратно в кровать. – Спокойной ночи, внук.

– Ба, я люблю тебя.

Гениальная идея

– 

Я не хочу ходить на работу, когда вырасту!

Сказал я деду. Мы вместе сидели на диване и слушали радио. Передавали новости и тётя грустным голосом рассказывала, что всем, кто ходит на работу совсем скоро станут платить больше денег. Дед посмотрел на меня и сказал:

– 

Работать надо, внучёк. Если не будешь работать – не сможешь себе купить еды.

Я про себя стал думать, что без еды можно и помереть с голоду. А что-что, но поесть мы с дедом очень любим, особенно если это картошка со сметаной – тогда мы можем сто часов сидеть за столом и есть эту картошку, политую густой сметанкой. Ммммм, вкуснятина.

– 

Так, дед, – говорю я деду. – Ты вот говоришь, что работать надо, а я вот ни разу не видел, чтобы ты ходил на работу. Ты целыми днями сидишь тут на диване, слушаешь новости и с голоду не помираешь.

Дед был умный, и хитрый. С ним спорить решался только я из всей семьи. Все остальные с дедом не спорили, потому что он мог сто тысяч человек переспорить.

– 

Верно ты, внучек, говоришь. На работу я больше не хожу и при этом каждый день ем картошечку со сметаной, нашу с тобой любимую. Верно, верно, – дед даже немножко задумался как бы ему так переспорить меня и потирал свои большие ладони друг о друга. – Я могу не ходить на работу, потому, что у меня есть жена, твоя бабуля, и она за меня пусть ходит на работу. А мне надо сидеть на диване целый день чтобы не пропустить важные новости по радио.

Какой же хитрый у меня дед. А он действительно вообще ничего не делал никогда в жизни, всё делала только бабушка. И я подумал, что дед наш хорошо устроился. И тут у меня появилась гениальная идея. И как я раньше об этом не подумал! Бабушка то наша заботится не только о дедуле, но и обо мне. Также как и ему варит мне картошку со сметаной, стирает мои шорты и перед сном говорит “спокойной ночи, ангела тебе в ноги” – также как и деду. Вот только дед женат на бабушке, а я нет.

– 

А я тоже женюсь на бабушке! – закричал я. – И буду тоже целый день радио слушать.

Я думал, что дед испугается меня и убежит из дома, а я надену его рубашку, засуну ноги в огромные тапки и пойду на кухню к бабуле и скажу ей, как дед: – Манька, пошевеливайся давай с картошкой, пузо крутит уже от голода!

Но дед только засмеялся и полез ко мне обниматься.

– 

Конечно женись, – сказал дед. – Вы будете отличной парочкой с бабулей, у вас характеры схожи.

И, еле слышно добавил:

– 

Волчья кровь.

Компот Калоша Вертолёт

Если вы хотите меня разозлить – дайте мне компот из сухофруктов. Ух, вы тогда увидите на что я способен. Могу кричать громко, топать ногами и даже ущипнуть нянечку.

Вот и сегодня опять на обед нам дали этот компот. Я, конечно же, отказался его пить, а Галина Петровна сказала, что не выпустит меня из-за стола, пока мой стакан не будет пустым.

Я сначала сидел молча, сопел под нос и смотрел на этот невкусный компот. Хотел отдать его Игорьку, который мог без разбору и воду из лужи выпить, но воспитательница следила за мной.

Тогда я разозлился и начал кричать, потому что было обидно, что меня заставляют пить компот, который я не люблю. Вот молока мне налейте – я выпью целую ванну. А компот из сухофруктов – никогда в жизни пить не стану.

Потом я, кажется, бегал по группе, ущипнул нянечку, невежливо отзывался о Галине Петровне и её почтенном возрасте. Да, всего и не упомнишь, что со мной было.

Вот только позвонили маме и попросили её забрать меня пораньше, чтобы разборки из-за компота не закончились совсем плохо.

Домой я шёл мрачный и уставший, держал маму за руку. Она тоже грустила из-за меня, то что я себя плохо веду. Я не любил когда мама грустит, мне от этого ещё тяжелее. Она первая спросила у меня:

Ты на тихом часу поспал?

Я про себя подумал, что маме наверное не рассказали, что я весь тихий час стоял наказанный. Но и я не любил рассказывать о таких вещах. Меня ведь почти каждый день наказывали, а мама постоянно расстраивалась.

Нет, мама, поспать мне не удалось. Я весь тихий час книжку читал.

Мама удивилась и нахмурила брови.

Как так, ты весь тихий час читал? А где была Галина Петровна?

Ох уж мне эта Галина Петровна, вспоминать про неё не хотелось, сильно она меня сегодня расстроила своим компотом.

А её не было весь день, – говорю я маме.

Как не было? А кто за вами смотрел? Нянечка?

И нянечки не было, – выпалил я. – Мы одни весь день были.

Мама остановилась и посмотрела на меня.

Ты шутишь, сынок?

Я продолжал свой красочный рассказ.

Это правда. Галина Петровна и нянечка утром пошли на день рожденья к заведующей и мы сначала гуляли одни, потом пообедали сами, потом пошли спать. Но я спать не хотел и стал читать.

Мама уже немножко дрожала от страха, села передо мной на корточки, смотрит мне в глаза и трясёт немного головой.

Так, продолжай. А когда вернулась Галина Петровна?

Я чувствовал себя как на сцене, это был мой звёздный час.

Они пришли только недавно, за пять минут до тебя.

Мама была в шоке.

И вы всё это время были одни?

Ну, мы сначала были одни, потом никто не захотел спать и мы открыли окно и полезли на крышу.

Смотрю мама стала бледной как манная каша без масла.

По пожарной лестнице? – спросила она еле слышно.

Да, по пожарной лестнице.

И, и, ччтто ддальшше?

И я рассказал маме самое интересное.

Ну, вылезаем мы на крышу, а там большой вертолёт стоит. Мы залезли, Игорёк немножко умеет летать – он сел за руль. Мы полетали над городом, потом вернулись и тут уже все пришли.

Мама закрыла глаза и была уже не такой бледной, а такой – когда в кашу добавят ложку варенья и размешают. Она немножко улыбнулась.

Скажи честно, пожалуйста, вы же не лазили на крышу?

Мне было неприятно, что мама всегда понимает, когда я сочинил а когда нет, но мама умная. И хорошая, я её люблю и жалею, поэтому быстро признался.

Ну, да, на крышу не лазили. Но на вертолёте летали.

Мама поцеловала меня, выпрямилась и мы пошли дальше, держась за руки. Мама сказала мне:

Я попросила Галину Петровну больше не давать тебе компот из сухофруктов.

Это была отличная новость. И как это мама узнала?

Она добавила:

Только больше не щипай нянечку и не называй Галину Петровну старой калошей.

Мне было неловко, но я улыбался и крепче сжал мамину руку.

Я буду стараться, мама.