скачать книгу бесплатно
Александра присела на берегу горной речушки, протекавшей неподалеку от лагеря. Рядом устроились Марьяна и Татьяна. Другие пленницы из Львова устроились выше по течению. Они мылись и стирали одежду, выданную им татарами. Татьяна молча смотрела на быструю воду; после той первой ночи она не произнесла ни слова, и Александра отчего-то чувствовала себя в ответе за ее… беду.
Марьяна рассеянно плела венок, глядя на травянистый луг и на склоны гор, на заснеженные вершины.
— А здесь и правда красиво, — с какой-то горечью произнесла она.
— Да, красиво, — тихо ответила Александра, внимательно наблюдая за часовым, который стоял на высоком утесе и целился из лука в лань. — Очень красивое место.
Девушки легли на спину в траву, опустив босые ноги в речушку. Холодная вода словно оживила Александру. Странно, что она еще способна от чего-то получать удовольствие… Она молча смотрела вверх, на облака, которые ползли из-за гор и тянулись над долиной.
— Александра, как по-твоему, мы когда-нибудь еще увидим Львов? — прошептала Марьяна.
— Нет, и после того, что там случилось, я бы не смогла туда вернуться.
— Но разве ты не хочешь увидеть… — Марьяна прикусила губу и разрыдалась.
Александра повернулась на бок, обняла подругу и поцеловала ее в щеку. Марьяна вытерла слезы и, тяжело вздыхая, снова посмотрела вверх, на проплывающие облака. Наконец она свернулась клубочком и грустно улыбнулась.
— Пошли, — сказала Александра, вставая и поднимая на ноги Марьяну и Татьяну. — Разомнем ноги и заодно посмотрим, куда бежит эта речка.
Три девушки взялись за руки и осторожно побрели по берегу. Услышав сверху клекот, Александра задрала голову и разглядела парящего над ними одинокого орла. Он поднимался все выше и выше, кружа над полем, по которому шли девушки, — искал добычу. Александра знала, что острый взгляд птицы и зоркие глаза часовых следят за каждым их шагом. В нескольких шагах ниже по течению речушка сужалась, превращаясь почти в ручей. Девушки без труда перешли на другой берег и зашагали по густой траве. Повсюду росли ромашки, ландыши и портулак. Впереди речушка делала петлю, огибая тополиную рощу. На опушке Александра снова задрала голову. Орел стремительно летел на восток и скоро скрылся из вида.
Они шли под деревьями, слушая тихий плеск воды и шорох желтеющих листьев, и вскоре очутились на лесной поляне, закрытой со всех сторон. Здесь речушка расширялась и падала вниз с небольшого холма. У его подножия образовался небольшой пруд.
Выйдя на поляну, три девушки замерли от неожиданности. Александра осторожно подталкивала своих спутниц в укрытие, под деревья, но сама не сводила взгляда с поляны и прудика.
На большой плоской гранитной плите у края воды сидел предводитель татар. После той первой ночи, когда их привезли в лагерь, они редко видели его. Он сидел совершенно один, сбросив одежду и опустив ноги в воду. Широко раскрыв глаза, девушки смотрели, как он растирает свое тело куском замши. В холодной воде поблескивала влажная смуглая кожа. На плечах и бедрах бугрились мускулы. Длинные черные волосы доходили ему до лопаток. Марьяна ахнула, вцепившись в руку Александры; она не могла отвести глаз от предводителя татар. Вот он встал, бросил замшу на камень и, повернувшись к девушкам спиной, медленно пошел на середину прудика, туда, где вода была глубже.
Александра покосилась на Марьяну и заметила, как подруга прикусила нижнюю губу, неотрывно глядя на предводителя, входившего в воду. Когда вода дошла ему до ягодиц, он нырнул головой вперед. По поверхности воды пошла рябь. Его голова и грудь вскоре снова показались над водой. Он радостно вскрикнул и стал возвращаться к камню. На сей раз он шел лицом к девушкам. Выбравшись из воды, он зашагал по берегу речушки, энергично отряхиваясь на ходу.
Александра смутилась и покраснела. Она еще никогда не видела голого мужчины, к тому же столь откровенно довольного собой.
«А все-таки он — только мужчина, — подумала Александра. — Такой же, как и всякий другой».
Марьяна со вздохом прислонилась к тонкому тополю и сделала шаг назад.
Хрустнула веточка.
Предводитель развернулся к ним; его черные глаза разглядели девушек за сплетением ветвей. Александра и Марьяна вскрикнули и, таща за собой Татьяну, со всех ног побежали туда, откуда пришли — через рощу, по берегу речушки, слыша за спиной его громкий хохот.
В тот вечер, когда заходящее солнце осветило горную долину косыми лучами, пленницы снова собрались в палатке. После первой ужасной ночи к ним не входил ни один мужчина, и все же обитательницы палатки проводили тревожные ночи, волнуясь и молясь. Когда в лагере зажгли костры и пирующие кочевники зашумели громче, у полога показалась мужская тень.
Все обитательницы палатки следили, как тень движется ко входу. Они испуганно сжались, увидев, как рука незнакомца откидывает полог. Выйдя на середину, татарин оглядел их всех по очереди и подошел к Александре и Марьяне. Они испуганно прижались друг к другу. Он жестом приказал им встать и следовать за ним. Они повиновались. Что еще им оставалось делать? По-прежнему обнимая друг друга, они приближались к главному костру, где татары жадно поедали оленину и сырой лук. Еще две целые туши жарились на вертелах, которые медленно поворачивали двое юношей. Мужчины с жадностью пили вино из мехов.
Их повели мимо, к самым большим шатрам.
Они подошли к красивому большому шатру, обтянутому звериными шкурами. К центральному шесту был прикреплен красный матерчатый треугольник — флажок. Александра разглядела на флажке какой-то черный символ. Татарин откинул перед девушками полог шатра и жестом велел им войти. Они ненадолго замешкались, но, встретив суровый взгляд татарина, Александра решила, что им лучше подчиниться. Внутри девушки увидели звериные шкуры и ковры — такие же, как в их палатке. На центральном шесте горели факелы. Но на этом сходство и заканчивалось. Сбоку стоял низкий столик, покрытый пышной резьбой; таких Александра еще никогда не видела. Столик был завален фруктами, мясом, хлебом и вином. А поверх шкур лежали красивые ковры и подушки, шелковые и атласные; некоторые были украшены яркими разноцветными кистями.
В дальнем углу, на груде подушек, сидел предводитель в белом кафтане, отороченном золотым шитьем. Его голову украшал белый же головной убор, расшитый золотой нитью. Когда девушки вошли в палатку, он встал и протянул к ним руки в знак приветствия.
— Добро пожаловать, молодые дамы, для меня большая радость принимать вас у себя, — сказал он на их языке.
Марьяна вспыхнула.
Александра с неприязнью посмотрела на предводителя и спросила:
— Зачем вы нас позвали? Что вы хотите с нами сделать?
— Сделать? — повторил вождь, удивленно подняв брови. Он так заразительно рассмеялся, что кровь у Александры Лисовской закипела. — Я хочу есть, пить и наслаждаться обществом двух красавиц.
— Если вы надеетесь удовлетворить свою похоть… — начала Александра, но не договорила, потому что стоящий перед ней мужчина снова расхохотался и даже откинулся на подушки. — Да как ты смеешь, наглец! — Александра бросилась на предводителя и изо всех сил замолотила кулаками. Ярость сжигала ее изнутри. Она била и царапала его, выкрикивая ругательства. Марьяна испуганно сжалась.
Казалось, ее гнев еще больше веселит предводителя. Он без труда уклонялся от ее ударов и словно не замечал, что она пытается его укусить.
— Звери, вы убили моего отца! Вы убили моего отца!
Предводитель схватил ее за обе руки и прижал их к бокам. Александра продолжала извиваться и кричать:
— Вы убили моего отца… вы убили двух самых любимых моих людей! — Крики Александры перешли в истерические рыдания.
Она все еще извивалась, но предводитель, уже не смеясь, крепко прижал ее к себе.
— Вы убили моего отца… — тихо повторила Александра. Силы стремительно покидали ее.
Она безудержно зарыдала, а татарин стал ласково покачивать ее из стороны в сторону. Не выпуская девушку, он прижался щекой к ее голове, закрыл глаза и продолжал нежно баюкать ее.
— Поплачь, красавица, это пойдет тебе на пользу… — прошептал он ей на ухо.
Он продолжал обнимать Александру, пока та рыдала. Марьяна беспомощно застыла у входа.
— Ш-ш-ш, — ласково шептал предводитель, то и дело косясь на Марьяну. В глазах у той стояли слезы. Она тихо подсела к ним на подушку и стала гладить Александру по голове.
Втроем они долгое время просидели молча. Предводитель по-прежнему крепко прижимал к себе Александру и ласково укачивал ее. Его нежность казалась странной девушке, ведь это он причинил им столько горя. Наконец Александра затихла, немного успокоилась и Марьяна. Она продолжала гладить подругу по рыжим кудрям, прижимаясь к боку предводителя.
В ту ночь к еде, разложенной на резном столике, никто из них даже не притронулся. Отплакавшись, девушки погрузились в подавленное молчание.
Никто не нарушал его…
На рассвете предводитель осторожно уложил Александру и Марьяну на роскошные подушки, укрыл их богато вышитым шелковым покрывалом, а сам вышел в предутренний сумрак.
Еще несколько недель провели они в долине, и каждый вечер Александру и Марьяну приглашали в шатер предводителя. Александра за едой почти не разговаривала; она сидела погруженная в раздумья о постигших ее бедах. Однако Марьяна, как заметила Александра, привыкла к ежевечернему ритуалу. Она забрасывала предводителя вопросами о том, как живут люди за пределами Галиции, и, широко раскрыв глаза, слушала рассказы о его приключениях. Александра заметила, как жадно ловит подруга каждое его слово, как расспрашивает о каждой мелочи. Шли дни, и Марьяна настолько освоилась, что даже научила их хозяина играть в нарды, а он ее — другой старинной игре под названием «кости», объяснив, что ее изобрели давным-давно.
Когда он говорил, Александра исподтишка разглядывала его лицо. Его глаза горели, когда он рассказывал о бесчисленных завоеваниях в жарком и пустынном краю под названием «Африка». Когда он смеялся, неподдельно и от души, тонкий шрам морщился, хотя и не портил его лица.
Вскоре Александре стало казаться, что их хозяин — настоящий красавец. И… нет, он не совсем злодей. И все же он причинил им боль и страдания, оправдать которые невозможно. За такое никого прощать нельзя.
Вначале она мрачно слушала разговоры Марьяны и предводителя татар, хотя и ее изумляли рассказы их нового знакомого о большом мире. Наконец она решила, что в большом мире у добра и зла есть много названий. Более того, она тоже жила в большом мире, хотя до сих пор не ведала о его существовании.
Сжав кулаки так, что ногти впились в ладони, Александра думала: теперь ей придется как-то приспосабливаться к новому миру. Она решила, что непременно выживет, что бы ей ни пришлось для этого сделать.
Глава 6
Шли недели; журчащая речушка, подпитываемая тающим снегом на вершинах гор, разлилась и превратилась в бурный поток. Постепенно открывались перевалы, ведущие на восток.
Прошло еще несколько дней, и однажды утром, когда рассвет едва забрезжил, им велели собрать немногочисленные пожитки и погрузить их на телегу. Александра помогла Татьяне и остальным забраться на шершавые доски. Девушки прихватили с собой несколько шкур из своей палатки — ночами в Карпатах еще холодно. Затем Александра пошла искать Марьяну и вскоре увидела, что та сидит в одиночестве у догорающего костра. Александра окликнула подругу по имени, но та не ответила.
— Что случилось, солнышко? — спросила Александра, подходя к Марьяне, хотя заранее знала ответ.
Марьяна повернулась к подруге, порывисто схватила ее за руки, поцеловала. Глаза ее наполнились слезами.
— Александра, прошу тебя, ничего не говори и не думай обо мне плохо. Ты ведь знаешь, как много ты для меня значишь.
Александра села рядом и, обвив рукой талию подруги, посмотрела на огонь.
— Марьяна, я никогда не буду думать о тебе плохо. Просто наша жизнь… изменилась. Пока мы жили во Львове, все было хорошо и просто, но… там мы не знали, какой мир нас окружает и что нас может ожидать.
За костром Александра различила фигуру предводителя татарского отряда. Он стоял у входа в свой шатер и внимательно смотрел на девушек.
Снова повернувшись к Марьяне, Александра крепко обняла ее:
— Он сильный; он о тебе позаботится.
На прощание подруги обнялись. Александра встала и направилась к телеге. Оглянувшись, она увидела, что предводитель подошел к Марьяне и, присев рядом с ней на корточки, нежно погладил ее по голове.
— Прощай, милая! — прошептала Александра. — Каждой из нас предстоит выживать по-своему.
Она взобралась на телегу; пленниц снова накрыли дерюгой. Темнота и духота окутали их. Старая телега, скрипя и покачиваясь, покатила по горной тропе. Девушки лежали на шкурах, прижимаясь друг к другу.
В тот день пленницы не видели солнца. Скорее всего, небольшой караван двигался по ущельям. Иногда на них попадали брызги воды — видимо, отряд переходил вброд горные реки или двигался под водопадами, которые низвергались с высоких гранитных скал. Телега катилась по тропам, еще скользким от полурастаявшего снега. Наконец они остановились в относительно ровном месте. Александра догадалась, что они где-то высоко в горах и скоро начнется спуск, ведущий к восточным предгорьям Карпат.
Когда с пленниц сдернули мешковину, девушки невольно ахнули. У них над головами ярко сверкали крупные звезды. Они находились высоко в горах; им видны были раскинувшиеся внизу восточные равнины, освещаемые лунным светом. Пленницам дали немного времени на то, чтобы умыться и поесть солонины. Затем их снова погрузили на телегу, и отряд продолжил путь.
Мешковиной их больше не накрывали. Александра наслаждалась красотой Карпат и жадно вдыхала свежий горный воздух. Они не останавливались всю ночь. Их отряд медленно продвигался по извилистым горным тропам, проходам и ущельям. Наконец, рано утром, они спустились на пастбища и лесистые холмы восточных равнин.
Татары везли несколько груженых телег. В одной находились пленницы из Львова, в других шелк, ковры, серебряная посуда и вино — добыча из города, который Александре больше не хотелось видеть.
Вдоль восточных предгорий Карпат ехали почти три недели, направляясь на юго-восток, к берегам Черного моря. Наконец они достигли сужения в долине Дуная, одного из самых красивых мест в Европе — ущелья Железные Ворота. За тесниной открывалось Черное море.
Александра никогда раньше не видела моря и не представляла, какой враждебной и холодной покажется ей огромная масса воды.
В крошечной рыбацкой деревушке, где оглушительно грохотал прибой, пленниц и награбленное добро погрузили на несколько рыболовецких баркасов. Капитан одного из них показался Александре знакомым. Она почти не сомневалась, что уже встречала его во Львове, на ярмарке, куда привозили свои товары купцы со всех сторон света. Но капитан не обратил на нее внимания, и она решила, что он просто похож на того человека, которого она видела прежде в родном городе.
Морское путешествие оказалось очень тяжелым. Многие пленницы страдали от морской болезни; почти все время они лежали на дощатой палубе. Волны то и дело захлестывали ее, и все промокли до нитки. Баркасы то подпрыгивали на волнах, то ныряли вниз. Море швыряло их, как ореховые скорлупки. И только когда они добрались до северо-восточной оконечности Босфора, море успокоилось и путешествие стало почти сносным. Когда пролив расширился и впереди показалось Мраморное море, Александра и остальные девушки широко раскрыли глаза от изумления. Они оказались не готовы к живописному виду, открывшемуся им на рассвете.
Впереди показался Стамбул.
Глава 7
Они пересекали Босфор, и рыболовецкий баркас качало на волнах. Хлопали на ветру почерневшие паруса. Скрипели нок-реи. Босые матросы быстро бегали по залитой водой нижней палубе, заделывая трещины в обшивке. Работали они полуголыми, их тела закрывали лишь грязные лохмотья. Пахло солью, рыбой и потом. Матросы ловко забивали паклю в прохудившуюся обшивку. Двое из них сидели на корме, свесив ноги за борт, вязали новые канаты и чинили рваные паруса.
— Это скорее сеть, чем холст, — ухмыляясь, заметил старый Бахри.
Абдим широко улыбнулся, глядя, как старик задубелым пальцем проталкивает в холст ржавую иглу. Корявые, все в шрамах, его руки были способны на многое. Поговаривали, что однажды старый Бахри доплыл до самой Испании и одно время даже был пиратом. Но теперь Бахри состарился и подобрел. Абдим видел, что Бахри радуется хорошему улову. Еще больше он радовался, если вместо рыбы на их баркасе перевозили более ценный груз, как сейчас. Сложив руки на коленях, Абдим оглядывал небольшую флотилию, которая следовала за ними. Все это были простые рыболовецкие суда, раскрашенные в ярко-синий, зеленый, красный и оранжевый цвета. На носу каждого судна намалеван глаз — рыбаки верили, что он помогает разглядеть косяки рыбы под водой.
Бахри ткнул Абдима в бок, юноша обернулся, и старик показал ему на баркас под названием «Эсмерей».
— На той старой посудине полным-полно шелков и ковров с Востока. А «Фатма» так набита серебром, вином и специями, что удивляюсь, как она еще держится на поверхности.
— А что перевозят на «Халиле»? — прошептал Абдим, не ведая о настоящей ценности их груза.
— О, «Халил»! — Бахри положил руку на плечо молодого человека и прижался губами к самому его уху. — На «Халиле» везут предмет мечтаний каждого мужчины, будь он паша, воин, простой крестьянин, рыбак или даже величайший из султанов.
— Что же там? — благоговейно прошептал Абдим.
Старик слегка отодвинулся и заглянул в пытливые глаза юноши. Затем расплылся в улыбке и, прикрыв рот своими корявыми пальцами, прошептал:
— Самые лучшие девушки из Галиции и Прикарпатья! Красавицы! Кожа у них как слоновая кость, глаза подобны жасмину и нефриту. А волосы у них такие мягкие и длинные, что можно умереть от восторга, когда они ласкают ими твое тело!
Абдим изумленно уставился на баркас под названием «Халил». Потом встал и, положив руку на плечо старика, наклонился вперед, силясь разглядеть сокровище, которое, оказывается, находится совсем рядом.
— А ведь правда! — взволнованно прошептал он.
За «Халилом» всходило солнце. Рябь на поверхности воды порозовела. На накрытой холстами палубе, за которой бдительно приглядывал капитан, Абдим разглядел очертания женских фигур.
— Ах, Бахри! — воскликнул он. — Я вижу девушку с волосами цвета золота… А вон другая — у нее волосы как огонь!
Старик улыбнулся, глядя, как увеличивается выпуклость в штанах его молодого друга.
— Лучше сядь и продолжай вязать канаты, иначе твой восставший руль собьет наш корабль с курса.
Абдим послушался и ловко принялся за работу, но не переставал коситься на «Халил».
Ноги у Александры совсем онемели от долгого сидения на палубе; руки затекли от усталости. К качке она так и не привыкла, к горлу то и дело подступала тошнота. Остальным ее спутницам было не лучше. После бессонной ночи в темноте, свет шел лишь от керосиновой лампы в рубке, все чувствовали себя измученными. Когда у них за спиной наконец взошло солнце и паруса засияли под его лучами, Александра утешала себя: хорошо, что нас ждет теплый весенний день.
Она снова посмотрела на капитана — тот уверенно перекладывал румпель. «Я точно знаю, что видела тебя раньше, — подумала она. — Ты приходил во Львов с одним из купеческих караванов и предлагал горожанам медную посуду и безделушки. Неужели я для тебя в самом деле то же самое, что ковер или мешочек со специями? Неужели моя жизнь стоит лишь столько, сколько тебе удастся выручить, чтобы набить свое брюхо вином и хлебом?» Она неотрывно смотрела на его грубое, обветренное лицо.
Прошло три месяца с тех пор, как Александру взяли в плен во время татарского набега на Львов, а по ночам ей по-прежнему снились страшные сны о той резне.
«Отец… Милый, любимый Дариуш…»
А днем… целыми днями она думала о том, что ждет ее впереди. Здесь, на палубе корабля, окруженная девушками, знакомыми с детства, она словно забыла, что случилось с ней самой. Они живы. Вот что самое главное.
Александра, с трудом встав, чтобы размять затекшие ноги, подошла к борту и стала смотреть на воду. Грубый канат оцарапал щеку, и она отодвинула его рукой. Впереди шел другой такой же баркас. На корме два матроса чинили паруса и плели канаты. Один из них смотрел в ее сторону. За ними плыли еще суда, груженные добычей из Львова и других разоренных городов и деревень.
Мимо быстро проплывали берега Босфора. У самой воды росли кипарисы и буки. Олень пил воду среди наполовину затопленных гранитных валунов, вдруг он вскинул голову и посмотрел на суда, идущие мимо в прибрежном течении. Флотилия проплыла мимо деревушки, где женщины стирали белье, а смуглые мужчины выводили из воды, на каменистую прибрежную полосу, лодки, до краев заполненные рыбой. Капитан корабля помахал им рукой.
— Ну и ну! — рассмеялся он, делая большой глоток из кувшина. Затем он алчно посмотрел на сокровища, заполнявшие его палубу. Он любовался девичьими телами, их белой кожей и роскошными волосами. Заметив, что Александра смотрит на него, он подмигнул ей.
Девушка поспешно отвернулась и снова стала смотреть на воду. Далеко впереди, на северном берегу пролива, показалась старинная башня.
